Внезапно острая боль пронзила ее сердце. Она тосковала по Люку слишком сильно особенно по ночам. Поэтому Кейтлин решила побыть в роще, где все напоминало об их любви. Молча она бродила среди дубов и вдруг набрела на дерево, на котором Люк вырезал их имена. Кейтлин солгала ему, сказав, что дерево срубили. Она нежно прикоснулась к коре и медленно обвела пальцами грубо вырезанные буквы. Кейтлин хорошо помнила, как шесть лет назад она стояла за спиной у Люка и смотрела, как он вырезает буквы. Тогда ей казалось, что он будет любить ее вечно.
— Люк, милый Люк… — прошептала она.
Позади нее хрустнула ветка. Кейтлин обернулась и увидела высокого широкоплечего человека. Он был до боли знаком ей. Сердце Кейтлин учащенно забилось, она не могла поверить своим глазам.
— Люк, что ты здесь делаешь? — удивилась молодая женщина.
— Ты говорила, что наше дерево срубили.
— Я солгала.
— Я так и думал.
— Так что ты здесь делаешь? — повторила она.
— Я здесь потому, что люблю тебя. Я всегда тебя любил, и в прошлом, и сейчас. Я никогда не переставал любить тебя.
— Но ты бросил меня шесть лет назад.
— Только потому, что ты предпочла Роберта.
— Я не предпочла Роберта! Я тебе не верю! Шесть лет назад я хотела рассказать тебе, что у нас будет сын. Мы договорились встретиться здесь, но ты так и не появился.
— Я пришел сюда немного раньше и встретил не тебя, а твою мать. Она ждала меня как раз у этого дерева.
— Мама? Как она узнала?
— Миссис Купер наблюдала за нами какое-то время, поэтому она знала, где мы встречаемся. Она сказала, что ты с Робертом.
— Только потому, что у них в университете произошел несчастный случай. Один из друзей Роберта умер, и мама отправила меня утешить его.
— Мне твоя мать сказала совсем другое. Она объяснила, что ты любишь Роберта и всегда любила, — продолжал Люк.
— Но зачем ей было нужно лгать?
— Миссис Купер объяснила, что отец Роберта купил ваше ранчо и что твой брак с ним — единственный шанс вернуть обратно свои владения. Она заявила, что я мешаю твоему счастью, что Роберт может дать тебе все, а я ничего. Она велела мне убираться с ранчо и больше никогда не появляться здесь.
— Мама сказала мне, что ты украл деньги, поэтому она была вынуждена выгнать тебя, — проговорила Кейтлин.
— Да я в жизни ничего не крал!
— Она назвала тебя плохим работником, который обворовал человека, доверяющего ему.
— Я не делал того, в чем она меня обвинила. Моя совесть была чиста. Единственный шанс избавиться от меня — это оклеветать меня в глазах твоего отца. Миссис Купер знала, что мы занимались любовью на сеновале, она видела, как мы вместе заходили туда. К тому же ее расстроил тот факт, что ты растрачиваешь себя на бедняка, не имеющего ни гроша за душой. И напоследок она сказала, что я разрушу твою жизнь так же, как мой отец разрушил жизнь моей матери.
— Роберт и я всегда были хорошими друзьями, но не испытывали друг к другу никаких чувств.
— Тем не менее ты вышла за него.
— Все не так, как ты думаешь.
— Я знаю, что ты любила своих родителей, и знаю, что твоя мать была гораздо строже, чем отец. В то время, когда она уговорила тебя выйти замуж за Роберта, он, наверное, действительно был тем человеком, который тебе нужен. Покинув ранчо, я поклялся себе стать лучше. Я добился своего и приобрел огромное состояние. Но было уже поздно. Я потерял тебя.
— Но как ты мог бросить меня, не позвонив, даже не поговорив со мной? И не попрощавшись.
— Я звонил. И писал. И оставлял сообщения.
— Но я ничего не получала.
— Твоя мать снова мне солгала. Она потребовала прекратить преследовать тебя. Она сказала, что если бы ты хотела со мной поговорить, то обязательно позвонила бы сама, что ты получила все мои сообщения и знаешь номер моего телефона. Я попросил позвать тебя, а она ответила, что ты вышла замуж за Роберта Уэйкфилда. Затем она спросила, хочу ли я теперь поговорить с тобой, и я повесил трубку. Никогда себе не прощу, что я не разыскал тебя и не поговорил с тобой. Все эти годы я считал, что ты меня не любишь, и жизнь казалась адом.
Сердце Кейтлин болело. Ее властная мать была способна провернуть все, что угодно, оправдываясь тем, что делает это на благо семьи и ранчо. Она вздохнула:
— Жизнь моя тоже была не сладкой, когда я обнаружила, что беременна, а ты ушел. Я не знала, что делать. Поэтому в конце концов вышла за Роберта. У Даниеля должен был быть отец.
— Разве не для того, чтобы вернуть ранчо?
— И ради этого тоже, но в первую очередь я думала о ребенке. Конечно, я знала, что это замужество понравится моим родителям. Так как ты исчез, это показалось мне единственным верным решением в сложившейся ситуации.
— Конечно, мне не следовало уезжать, — вздохнул Люк. — Я никогда не прощу себе то, что оставил тебя в такой момент, и ты права, что ненавидишь меня за это.
— Я прощаю тебя, — нежно проговорила Кейтлин. — Моя мать могла натворить немало гадостей. Теперь, узнав правду, я понимаю, что она меня предала. Мама все решила за меня. Сейчас она конечно же встретила бы тебя с распростертыми объятиями.
Люк рассмеялся, но в его смехе слышалась горечь.
— Когда мама умерла, я горевала о ней, — призналась Кейтлин. — То, что выяснилось сейчас, поразило меня, но тем не менее я не могу сердиться на нее.
— Она пошла на это, потому что любила тебя, — заметил Люк.
— Мама не осознавала, что я уже выросла, и хотела по-прежнему принимать решения за меня. Наверное, она не понимала, что мучает других людей. Она неправильно оценивала тебя и Роберта. Знаешь, его друг, тот, который умер…
— Что с ним?
— Они были любовниками. Роберт был геем. Его семья не знала об этом. Никто не знал. Никто, кроме меня. Когда я сказала Роберту, что беременна, он поведал мне о Джойле. Роберт женился на мне, потому что это всех устраивало. Свадьба стала для него своего рода пыткой. Я никому не говорила об этом, потому что в Техасе слухи расходятся быстро.
Люк усмехнулся:
— Вся округа к обеду будет знать об этом.
— А Тереза? Что с Терезой? — прошептала Кейтлин.
— Я люблю тебя.
— Почему же ты купил то поместье?
— Я купил его для тебя. Для нас. Трудно представить, как ты управляешь коневодческой фермой, живя в Лондоне. Но сидеть без дела ты тоже не сможешь. К тому же маленькому мальчику требуется много места. Конечно, я знаю, что ты предпочла бы жить в Техасе, но…
— Есть один урок, который я извлекла, вернувшись на ранчо. Я хочу быть с тобой и с Даниелем.
Люк поцеловал ее.
— Я купил поместье для нас, дорогая. Здесь, на твоем любимом ранчо, мы можем проводить выходные, но жить будем в Англии. Поместье расположено недалеко от Лондона, и мне удобно добираться на работу. Там у нас будет много комнат, и мы сможем завести еще детей. Там жизнь течет гораздо медленнее, и она похожа на здешнюю жизнь. Мы не будем посещать много мероприятий. Я намерен произвести некоторые изменения в рабочем графике, чтобы у нас осталось больше времени на себя и сына. Поместье должно было стать свадебным подарком для тебя.
— Но я думала…
— Самое худшее обо мне… Как всегда.
— Надеюсь, это в последний раз.
— Я тоже надеюсь. Но это может войти у тебя в привычку.
— Не дразни меня.
Люк засмеялся. Затем он обнял Кейтлин и прижал ее к себе.
— Ты, правда, не любишь Терезу? — спросила она.
— Я тебя люблю. Только тебя. — Люк обнял ее еще крепче. — Честно говоря, я думаю, что она встречалась со мной только из-за моего богатства.
Глядя мужу в глаза, Кейтлин обняла его за шею, запустила пальцы в его шелковистые черные волосы и сказала:
— Я рада, что ты вернулся.
Наклонившись, Люк поцеловал ее в губы.
— Я тоже.
Он целовал ее медленно, как будто хотел выпить аромат ее нежных губ.
Постепенно все тело женщины наполнялось страстью и счастьем.
Люк любит ее. Он всегда ее любил. И в конце концов Кейтлин поверила ему.
Держась за руки, они отправились домой. Уже была глубокая ночь, светили звезды, и Ангел указывал им дорогу. Когда они поднялись по лестнице, скрытой тенями деревьев, окружавших дом, Люк прижал Кейтлин к себе и снова начал целовать.
— Значит ли это, что мне не придется выбирать, с кем жить? — Из-за скрипнувшей двери показался Даниель.
— Ой, Даниель, мальчик мой! — воскликнула Кейтлин. — Как я рада тебя видеть! Как ты сюда попал?
— Папа привез меня. Он сказал, чтобы я ждал в доме. Значит, я буду теперь жить с вами обоими? — поинтересовался мальчик.
Кейтлин подошла к сыну, провела рукой по его темным волосам:
— Прости, что я оставила тебя. Я очень скучала по тебе.
— Но теперь ты будешь жить со мной и с папой?
— Конечно, — уверенно проговорил Люк, беря мальчика на руки.
— Мы теперь настоящая семья? — спросил Даниель.