– Неужели она не хотела выходить за вас замуж, милорд? – удивилась Энни.
– Я прощаю тебе твой вопрос, Энни, только потому, что Елена твоя сестра. Джейми была помолвлена с другим человеком и вовсе не собиралась выходить за меня замуж.
– Англичане не любят нас так же сильно, как и мы их, –заметил Гавин.
– Ваша жена не знает, как ей повезло, – прошептала Энни.
Все трое следили, как Алек подошел к спящей жене и, взяв ее на руки, прижал к сердцу.
– Интересно, Алек, как скоро твоя жена привыкнет к нам? – спросил Гавин.
– Очень скоро, Гавин, – ответил Алек. – Поверь мне.
Глава 11
В первую же неделю своего пребывания на новом месте Джейми начала бороться за свои права леди Кинкейд и хозяйки дома Кинкейда. Теперь она жена лорда и ее обязанность – заботиться о муже и его доме. Пусть Алек возражает, но она не отступит от своих намерений.
В глубине души Джейми надеялась, что ей удастся изменить уклад жизни мужа и его приближенных. Возможно, ей даже удастся привнести в манеры и обычаи этих горцев некоторую благовоспитанность. Словом, леди Кинкейд встала на тропу войны.
Джейми решила действовать осторожно, не обостряя отношений и не нарываясь на неприятности. Не ее вина, что у кельтов такие дикие обычаи, что они так упрямы и чрезмерно самонадеянны. И взывать к здравому смыслу этих варваров, похоже, совершенно бесполезно.
В то утро Джейми проснулась поздно. Она хотела еще немного понежиться в постели, но вдруг вспомнила, что сегодня воскресенье и, стало быть, нужно идти к мессе. Как жаль, что никто не удосужился разбудить ее. Сегодня она должна обязательно купить индульгенцию для мужа.
Джейми надела кремовую с ярко-красным юбку, подпоясав ее широким поясом так, чтобы он свободно лежал на бедрах, как того требовала мода. Пусть кельты не думают, что она какая-нибудь простушка. Конечно, ей не приходилось бывать при дворе, но она хорошо знает, что сейчас модно, и непременно постарается стать образцом для подражания местных дам. Джейми тщательно расчесала волосы, пощипала щеки, чтобы они разрумянились, и отправилась навестить раненого. Если с Ангусом все в порядке, она найдет священника и откроет ему свою душу. Возможно, за ее грехи он наложит на нее епитимью. Ну что же – она готова. Удача сопутствовала Джейми: Ангус мирно спал, а у его постели сидел священник. Завидев Джейми, он хотел встать, но она жестом остановила его: не вставайте, отец. Не стоит беспокоиться.
– Нас не представили друг другу должным образом, – сказал священник. – Я отец Мердок, леди Кинкейд.
Кашель снова мешал ему говорить, и Джейми с трудом различала слова. Она решила во что бы то ни стало вылечить его.
– Вам не стало легче? – спросила Джейми.
– Намного легче, миледи. Уж не помню, когда я так крепко спал. Ваше лекарство подействовало на меня чудесным образом.
– Я приготовлю целебную мазь, которой вы будете растирать грудь, и через неделю кашель совсем исчезнет.
– Спасибо вам, что проявляете заботу о старике.
– Хочу, однако, предупредить вас, отец: запах у этой мази такой, что вас будут все сторониться.
– Это меня не беспокоит, – улыбнулся отец Мердок.
– Как себя чувствует Ангус?
– Сейчас он мирно спит, но час назад Гавин едва удержал его, чтобы он не сорвал бинты. Элизабет так разволновалась, что хотела разбудить вас. Но Гавин, хвала Богу, не разрешил ей это сделать.
Нахмурившись, Джейми поглядела на распухшие пальцы раненого, пощупала ему лоб.
– Кажется, жара нет, – заметила она, – и все благодаря вашим молитвам, отец.
– Нет, миледи, – возразил священник. – Это вы спасли его. Вас послал нам сам Господь.
От похвалы щеки Джейми зарделись.
– Он послал вам грешницу, – ответила она. – Я пропустила сегодняшнюю мессу. – Джейми протянула отцу Мердоку шиллинг. – Я хочу купить индульгенцию, – сказала она.
– Но, миледи…
– Нет, отец, – перебила его Джейми, – позвольте мне объясниться прежде, чем вы наложите на меня епитимью. Я проспала мессу потому, что муж не разбудил меня, значит, и он грешен. – Джейми тряхнула головой, откидывая прядь со лба. Отец Мердок завороженно смотрел на нее.
– Что вы на это скажете? – продолжала Джейми. – Вы со мной согласны?
Священник не знал, что ответить, с удивлением глядя на эту чудесную маленькую женщину. Ему казалось, что в зал ворвался свежий ветер, а с ним и яркое солнце. Неужели эта женщина сумеет развеять тучи над этим замком, сгустившиеся после смерти Елены? Отец Мердок вспомнил, как Алек смотрел на склоненную над Ангусом жену – с нескрываемым удивлением и… восхищением.
– Отец, – теребила его Джейми, – почему вы молчите. Что вы скажете о наших грехах?
– Вы, наверное, очень набожны, леди Кинкейд? – спросил отец Мердок.
– К сожалению, нет. Не хочу вас вводить в заблуждение: я совсем не так набожна, как наш отец Чарльз. Он очень строгий и часто накладывал на нас епитимью. Однажды он даже заставил Агнес отрезать волосы, после чего она плакала целую неделю.
– Кто такая Агнес?
– Одна из моих дорогих сестер, – разъяснила Джейми.
– Какой же грех она совершила?
– Уснула во время одной из его проповедей. Отец Мердок едва сдержал улыбку.
– У нас здесь менее суровые нравы, – сказал он. – Обещаю вам, леди Кинкейд, что никогда не заставлю вас расстаться с волосами.
– Как жаль, что не вы были нашим священником, – печально заметила Джейми. – Волосы Агнес перестали виться, с тех пор как она обрезала их.
– У вас большая семья?
– Нас было пятеро, и все девочки, но старшая, Элеонор, умерла, когда мне было семь, и я почти не помню ее. Затем идут близнецы, Агнес и Алиса, потом Мери и я, самая младшая. Папа воспитывал нас один, – добавила Джейми с гордостью.
– У вас, наверное, была хорошая семья, – сказал отец Мердок. – Ваши сестры такие же красавицы, как вы?
– Что вы, они гораздо красивее меня. Мама носила меня под сердцем, когда папа женился на ней. Он потерял жену, а мама овдовела сразу же после свадьбы. Вот они и поженились. Папа всегда относился ко мне как к родной.
– Должно быть, хороший человек.
– О да, очень. Я так скучаю по дому!
– Тогда не будем больше о печальном. Оставьте эту монету себе и истратьте ее на что-нибудь другое.
– Мне бы хотелось, чтобы вы взяли этот шиллинг, отец. Кто-то должен отпустить грехи моему мужу. Он воин, и ему приходится убивать людей на поле брани. Я знаю его хуже, чем вы, но мне почему-то кажется, что он никогда бы не убил человека без особой на то причины. Я чувствую, что в душе он добрый.
Тем временем Алек вошел в зал, да так и остался стоять, слушая, как жена печется о его душе.
– Я согласен с вами, – ответил священник, но, завидев Алека, смущенно замолчал.
Джейми с облегчением вздохнула:
– Я рада, что вы такого же мнения, отец. Мне стыдно, что я отнимаю у вас столько времени. Отец Чарльз приучал нас обдумывать каждое слово. Он очень строгий священник, и, по правде говоря, мы вели очень праведный образ жизни.
У отца Мердока сложилось впечатление, что отец Чарльз был настоящим фанатиком. Ему стало жаль девушку.
– У нас все гораздо проще, – сказал он.
– Рада это слышать, но все же я не могу не беспокоиться о душе моего мужа. Отец, мне кажется, мы станем хорошими друзьями. Почему бы вам не называть меня просто Джейми? Как вы считаете?
– Я считаю, Джейми, что у вас доброе сердечко. Вы – как глоток чистого воздуха в этом мрачном царстве.
– Да, отец, – вмешался Алек, – у Джейми действительно доброе сердечко, но в этом-то и ее беда.
Джейми повернулась, чтобы ответить мужу, но онемела от изумления: Алек был наполовину голым. Он напоминал дикаря. Из нормальной одежды на нем была только белая рубашка, закрывавшая верхнюю половину могучего тела, через плечо был перекинут плед, ниспадающий мягкими складками и перетянутый в талии веревочным поясом. Черные протертые ботинки прикрывали лишь часть крепких мускулистых ног. Колени же Алека были голыми и круглыми, как головка младенца.
Джейми побледнела так, что Алеку показалось: она сейчас упадет в обморок. Выждав, когда она придет в себя, он спокойно поинтересовался, как себя чувствует Ангус.
– Что? – как во сне спросила Джейми, не в силах отвести взгляда от голых коленей мужа.
– Я спрашиваю об Ангусе, – закричал Алек, пытаясь вывести жену из ее странного состояния.
– Ну да, Ангус, – повторила Джейми, продолжая смотреть на его колени.
– Посмотри мне в лицо, жена! – приказал Алек. Джейми вздрогнула и посмотрела мужу в глаза. Щеки ее были красны, как пламя.
– И сколько времени тебе понадобится, чтобы привыкнуть к моему виду? – грозно спросил Алек.
– Какому виду? – Джейми попыталась улыбнуться.
– Ты всегда будешь отвечать вопросом на вопрос?
– Ты о чем-то хотел спросить меня? – прошептала Джейми.
Ее смущение веселило Алека, и он решил подлить масла в огонь.
– Жена, ты видела меня без всякой одежды и, однако, ведешь себя сейчас как…
Джейми покраснела еще сильнее и в испуге прикрыла рукой рот.