Тэлли взволнованно представила его сильное, тренированное тело, улыбку, когда он предлагал ей выйти за него замуж. Вспомнила изумленные глаза Джеда, когда она отвергла его предложение.
— Он выглядит превосходно.
— Лучше или хуже, чем раньше?
— Я не помню, каким он был раньше, — солгала Тэлли. — У меня все перепуталось в голове. Я ударилась о дверь сарая, и теперь у меня на лбу шишка.
— Скорее всего, у тебя амнезия, потому что я точно помню, как он выглядел. Я даже помню маленький шрам у него над бровью, после того как он однажды разбился, гоняя на мотоцикле. А его голубые глаза? Ты когда-нибудь видела такие глаза? — мечтательно произнесла Сюзи. — Когда увидишь его, передай ему от меня привет, если, конечно, не забудешь.
Тэлли повесила трубку и, прихрамывая, поплелась в ванную, собираясь принять душ. Когда струи горячей воды потекли по ее телу, наполняя его благодатным теплом, она вспомнила обещание Джеда. Сюзи тоже о нем не забыла, но помнит ли Джед?
Кто такой на самом деле этот Джед Уитмор? Разве мог кто-нибудь в городе знать что-то о нем наверняка? Остался ли он все тем же сорвиголовой, мучимым идеей стать богаче и удачливее своего отца, или вернулся, вспомнив о своем наследстве и повзрослев за эти годы? Она должна была признать, что он поступил с ней справедливо. Джед мог нанять на работу кого-нибудь еще и жениться на другой женщине, а потом дождаться, когда закончится срок аренды, и выкинуть ее на улицу. Но вместо этого он предложил ей работу, и у Тэлли появился шанс сэкономить деньги и купить то, о чем она всегда мечтала. Кто он — вечный бунтарь или просто хороший человек? Она не сможет однозначно ответить на этот вопрос. И это вполне соответствовало семье Уитмор, обеспечивающей город сплетнями на несколько лет вперед.
Тэлли приняла душ и заклеила пластырем ранку на ноге. Выпив две таблетки аспирина, она отправилась на кухню. В этом маленьком сторожевом домике она жила с тех пор, как взяла в аренду ранчо. Тэлли как раз изучала скудное содержимое холодильника, когда в дверь постучали. Это оказался Джед Уитмор.
У Тэлли кровь прилила к лицу, а сердце бешено заколотилось: в каком виде пришлось предстать перед мужчиной, которого она отвергла сегодня утром!
— Я думала, что этот вечер ты проведешь в «Красном башмаке», — сказала она, пожалев, что не надела лифчик под свою огромных размеров тенниску. Она сделала вид, что не заметила большую картонную коробку с пиццей, аппетитно пахнувшую сыром и колбасой, и упаковку кока-колы у него в руках.
Джед без приглашения зашел на кухню и положил пиццу и банки с кока-колой на стол.
— Я был там, но проголодался, а я не люблю есть в одиночестве. А ты?
— Да, то есть нет, но я что-то не припомню…
— Я тоже не помню, чтобы ты позвала меня на ужин. Вообще-то я никогда не прихожу без приглашения, но сегодня… — Он пожал плечами. — На всякий случай решил принести еду и напитки. — Джед осторожно положил руки ей на плечи и усадил на стул.
Съев на завтрак только кусочек тоста, Тэлли ужасно проголодалась и теперь с жадностью смотрела на аппетитную пиццу. Джед поставил на стол два стакана с кока-колой и сел рядом, наблюдая, как она ест. Тэлли показалось, что она в жизни не ела ничего вкуснее этой пиццы. Джед тоже съел два больших куска, разглядывая цветастые занавески на окнах и медные котелки, которые она прикрепила к потолку. Он никогда раньше не бывал в домах своих служащих. Наконец Джед откинулся на спинку стула и взглянул на нее своими блестящими голубыми глазами.
— Сегодня вечером ты кажешься гораздо спокойнее, — заметил он.
— Я хочу поблагодарить тебя и попросить прощения.
Он кивнул:
— Я не сомневался, что ты прислушаешься к голосу разума и поймешь, что зря отвергла меня.
Она покачала головой.
— Нет, я хочу извиниться за то, что довела ранчо до такого ужасного состояния. Я все-таки должна была постараться связаться с тобой.
Тэлли хотелось рассказать ему, что ей было не до проблем на ранчо, приходилось заботиться о матери. Но тогда ей пришлось бы с самого начала поведать печальную историю о крахе отцовского бизнеса и о его самоубийстве. Все в городе знали об этом, но, возможно, Джед не догадывался, при каких обстоятельствах умер ее отец.
Ей хотелось, чтобы отца запомнили как человека, который любил свой родной город и всю жизнь работал на благо его жителей, а о ее матери вспоминали как о преданной жене, которая не бросила своего мужа в беде.
Но как рассказать о своих проблемах мужчине, который родился богатым? Ведь Джед даже представить себе не мог, что она чувствовала, получая к Рождеству корзинку из церкви с благотворительными дарами и занимая деньги у всего города — от бакалейщика до электрической компании.
Джед настороженно взглянул на нее.
— Коли у нас сегодня вечер извинений, — наконец произнес он, — тогда я тоже хочу извиниться, что явился без предупреждения.
И тут из-за его безукоризненной вежливости Тэлли почувствовала себя неловко. Он пришел и накормил ее вкусным обедом, а теперь наверняка будет уговаривать выйти за него.
Но если она когда-нибудь и выйдет замуж, то только по любви, а не ради денег, и сейчас ни за что не должна забывать о своих принципах! Но накопившаяся усталость, сегодняшняя травма, выпитый аспирин и горячая еда сделали свое дело — она совсем размякла и могла выполнить любое его желание. Тэлли оставалось только молиться, чтобы он опять не заговорил о браке.
— Все в порядке, — сказала она, прикинувшись, что ничего страшного не произошло.
Она чувствовала себя беззащитной перед Джедом, который не имел права без предупреждения вторгаться на ее ранчо или, точнее, его ранчо, не дав ей времени подготовиться к встрече с ним. Джед с тревогой наблюдал за ней. Внезапно его глаза потемнели, и от его странного взгляда у Тэлли закружилась голова.
Она постаралась сменить тему разговора.
— Ты все еще беспокоишься из-за ссуды? — спросила она и тут же пожалела, что вспомнила об этом.
— Не волнуйся, мы получим ссуду. — Он взял Тэлли за руку и ласково провел по ладони подушечкой большого пальца, стараясь успокоить ее, но невольно возбуждая своим легким прикосновением.
От того, как он произнес слово «мы», у Тэлли во рту пересохло от волнения. Похоже, Джед собирался заговорить о браке, когда она чувствовала себя особенно беззащитной.
Тэлли хотелось спросить: «Как ты собираешься получить ссуду?», но слова застряли у нее в горле, и она не смогла вымолвить ни слова.
Джед наклонился к ней и осторожно дотронулся до шишки у нее на лбу.
— Откуда это у тебя?
Ее сердце забилось так сильно, что, казалось, заглушило бой отцовских часов в гостиной. Она облизала пересохшие губы и отпила глоток кока-колы.
— Я… я ударилась о дверь конюшни. Но это ерунда, ты бы видел мою ногу.
— Я с удовольствием посмотрел бы, — произнес он, лениво улыбаясь.
Тэлли глубоко вздохнула и отдернула руку. Джед флиртовал с ней, потому что в Хармони больше нечем заняться, но Тэлли была абсолютно не искушена в любовных интригах и не собиралась становиться его игрушкой.
Она встала и поморщилась от боли, наступив на больную ногу.
— Я сварю кофе.
Джед вскочил.
— Садись, я все сделаю сам. — И он взял у нее кружку.
Тэлли села, наблюдая, как он насыпает зерна в кофемолку.
— А ты думала, что я умею только получать деньги за аренду? — усмехнулся Джед. — Ты считала меня избалованным типом, как и все в этом городе.
— Ты можешь иметь все, что пожелаешь, — ответила она, наблюдая, как он свободно расхаживает по кухне, нисколько не смущаясь. — Ты получил хорошее образование, много путешествовал, у тебя такая машина…
— Отец всегда возлагал на меня слишком большие надежды, он хотел сделать из меня того, кем я не мог быть, — сказал Джед. — Он распланировал мою жизнь с самого рождения.
— Да, ты что-то говорил в ту ночь. Сколько времени прошло с тех пор… — О черт, она напомнила ему о вечеринке после бала.
— Правда? — Джед взглянул на нее, и Тэлли поняла, что он все помнит и знает, что она тоже ничего не забыла. — Я был зол на весь мир, со мной никто не хотел дружить, поэтому я присоединился к твоей компании.
— Они не были моими друзьями, я дружила только с Сюзи. В любом случае твой отец…
— Он научил меня всему, что нужно знать о деньгах.
— Деньги правят миром, — сказала Тэлли.
— И порождают зло, — добавил Джед.
— Ты хочешь сказать, что можешь обойтись без денег? — спросила она, положив больную ногу на свободный стул.
— Я долгое время обходился без денег, — ответил он, наблюдая, как кофе капает из фильтра в кружку. — Я заработал деньги своим трудом. Отец все, кроме ранчо, оставил матери, и мне пришлось самому прокладывать себе дорогу в жизни. Раньше я был страшно зол на отца, но теперь понимаю, что это пошло мне на пользу.