— Что ты теперь рекламируешь? Духи? Одежду? Знаешь, мне как-то попадались журналы с тобой. Я так гордилась, что ты многого достигла.
— Да, — кивнула Дороти, — в то время я тоже этим гордилась.
Только тут Доминик заметила, что с подругой что-то не так. Вглядевшись в лицо Дороти, на которое будто надели маску, она насторожилась.
— У тебя точно все в порядке?
— Да, все о'кей, — бодро ответила Дороти. — Не обращай внимания, так, мелкие неприятности.
— Ты уверена, что сможешь с ними справиться? — все же уточнила Доминик.
— Конечно. — Дороти улыбнулась. — Это даже не вопрос!
После этого она перевела разговор на другую тему, обратив внимание Доминик на группу, играющую на сцене, с членами которой была лично знакома.
И все-таки, когда Доминик уже была дома и лежала в постели, ей вспомнилось лицо Дороти, когда она предложила подруге поведать о своей карьере. Что же произошло с Дороти? И почему она говорит о процветающей карьере, в то время как Доминик не попадаются на глаза ее снимки ни в одном из журналов?
Вопросы, вопросы… и никаких ответов.
На следующий день Доминик с новыми силами включилась в работу, и проблемы Дороти, если они имели место, отступили на задний план.
— Здравствуйте, — раздался в трубке приглушенный голос. — Я хочу поговорить с Доминик Уэйн.
— Это я.
— Я читала вашу статью «Маленькие монстры». Вы грамотно подняли проблему.
— Спасибо, — осторожно сказала Доминик. — Но все же не могли бы вы представиться и объяснить, чему я обязана подобным вниманием?
— Меня зовут Терри Спрингфилд, и только вы можете мне помочь.
— Вы уверены?
— Абсолютно.
— Тогда я слушаю вас.
— Давайте встретимся вечером, и я все вам расскажу.
Доминик взглянула на часы. Через два часа она закончит статью, поэтому вполне сможет уйти пораньше.
— Конечно, — согласилась она. — Часов в шесть меня вполне устроило бы. Где?
Договорившись с собеседницей, Доминик положила трубку.
— Кто звонил? — высунулся из-за перегородки Говард.
— Читательница.
— О, вижу, ты становишься популярной.
— Похоже на то. — Доминик улыбнулась, возвращаясь к прерванной работе.
— Ребята собираются после работы зайти в бар. Не хочешь присоединиться? — Говард с интересом взглянул на нее.
Нет, все-таки он действительно неравнодушен к ней, или она ничего не понимает в мужских взглядах.
— Увы, — развела руками Доминик, — у меня назначена встреча.
— Вот как? И кто же он, если не секрет?
— Честно говоря, это она, — улыбнувшись, пояснила Доминик, но, видя, как в удивлении расширяются его глаза, и с опозданием сознавая, что ее ответ прозвучал несколько двусмысленно, тут же пояснила: — Это та женщина, что сейчас звонила. Она хочет о чем-то рассказать мне.
— Понятно, — кивнул Говард. — Что ж, думаю, будет не лишним предупредить тебя, чтобы ты была осторожна.
— Я буду начеку, обещаю, — заверила его Доминик.
Во взгляде Говарда проскользнула грусть. Что это? Разочарование от того, что она не идет со всеми в бар, или нечто другое?
Доминик некогда было гадать над этим вопросом, она устремила взгляд в монитор, стараясь побыстрее закончить статью. Трэвис Мидлтон изъявил желание увидеть ее уже сегодня, и Доминик не хотела заставлять его ждать.
Терри Спрингфилд оказалась женщиной лет сорока. Лицо ее выглядело осунувшимся и усталым. Она ожидала Доминик за одним из столиков и, когда девушка вошла в кафе, приветственно взмахнула рукой. Доминик поспешила к ней, радуясь, что догадалась сообщить, во что будет одета, иначе им пришлось бы долго искать друг друга.
— Здравствуйте. — Доминик пожала протянутую руку. — Извините, я немного задержалась.
— Нет, все нормально, — ответила Терри. — Это я пришла слишком рано. Но после того, что случилось с Сереной, я стараюсь не опаздывать. Честно говоря, пришлось заказать кофе, а то официантки уже начали коситься на меня. — Она машинально помешала ложечкой эспрессо в своей чашке.
— Что вы хотите? — Доминик сразу приступила к делу.
— Я хочу, чтобы вы помогли мне восстановить справедливость, чтобы виновный понес заслуженное наказание. — Голос Терри звучал непримиримо.
— Кого вы обвиняете в преступлении?
— Доктора Нортона, из-за которого моя девочка теперь навсегда останется калекой.
На глаза женщины навернулись слезы. Доминик протянула ей бумажную салфетку. Ей было жаль эту женщину которую, судя по всему, постигло большое горе, и она была полна решимости помочь, если только это будет в ее силах. Чужая беда никогда не оставляла Доминик равнодушной.
— Давайте вы мне все расскажете, — осторожно предложила она. — Если вам это тяжело, мы можем перенести нашу беседу на другое, более удобное для вас время.
— Нет-нет. Я готова. — Терри промокнула глаза, взглянула на собеседницу. — Вы простите, что я так расслабилась. В последнее время мне не удается держать себя в руках.
— Поверьте, я понимаю. Не думайте об этом. Вы ни в чем не виноваты. Давайте лучше подумаем, что нам сделать, чтобы наказать того, кого следует.
— Да, это правильно. — Терри почти успокоилась, теперь ею овладели другие эмоции — ее беда требовала отмщения, и она не собиралась отступать. — Мы не должны допустить, чтобы безнаказанность позволила этому человеку совершить еще одно преступление.
— Что же все-таки произошло? — настойчиво спросила Доминик.
Терри немного помолчала, прежде чем ответить:
— Он приехал на операцию пьяным.
— Что?! — У Доминик глаза на лоб полезли от услышанного, настолько шокирующим показалось подобное заявление.
— Да, я понимаю, звучит дико, — кивнула Терри. — Но так оно и было. Дело в том, что Серену привезли ночью, доктор Нортон в этот момент был на какой-то вечеринке. Его срочно вызвали. Однако он заверил, что с ним все в порядке. А потом… — она горестно вздохнула, — счет шел на секунды, не было времени искать другого хирурга. А дежуривший в тот вечер врач не имел достаточной компетенции делать подобную операцию… В общем, — подытожила она, — все случилось так быстро… Ошибка врача, и все… Серена навсегда останется инвалидом… — Терри прослезилась. — Простите, Доминик, я все время плачу, когда думаю об этом.
— Серена это ваша дочь? — уточнила девушка. — Сколько ей лет?
— Если быть до конца откровенной, она приходится мне приемной дочерью, но я люблю ее, как родную. Серена осталась со мной после смерти моей сестры, то есть фактически она — моя племянница. Ей всего девять лет.
— Бедняжка, — вырвалось у Доминик, но она тут же прикусила язык.
Терри и так сейчас тяжело, ни к чему жалеть ее, надо поддержать, оказать то содействие, на которое она рассчитывает.
— Я напишу об этом, — решилась Доминик. — Но вы должны рассказать мне все. Вы же понимаете, чтобы обвинить врача в подобном преступлении, надо иметь веские основания.
— Спасибо, — кивнула Терри. — Почему-то я так и думала, что могу на вас рассчитывать.
Они проговорили почти два часа. Доминик записала все факты в блокнот — в подобных случаях она не доверяла диктофону, к тому же ее диктофон сломался, а купить новый у нее не было времени.
Когда Доминик попрощалась с Терри Спрингфилд, она была полна решимости помочь этой женщине, на чьи плечи свалилось такое горе.
У ее дома стояла машина. Обычно владельцы не оставляли здесь свои авто, значит, это был кто-то из чужих. Дверца приоткрылась, когда Доминик проходила мимо, и знакомый голос произнес:
— Не хочешь немного посидеть со стариком?
Доминик наклонилась и заглянула в салон.
— Говард?! — удивленно воскликнула она. — Что ты здесь делаешь?
— Мы так и будем разговаривать? — усмехнувшись, осведомился он.
— Если ты рассчитываешь на то, что я приглашу тебя к себе на чашечку кофе, то ошибаешься.
— Тогда, может быть, ты сядешь в машину и мы поговорим? — предложил он.
Понимая, что ничего другого ей все равно не остается, Доминик села на переднее пассажирское сиденье и захлопнула дверцу.
— Ну, что ты хотел сообщить мне такого важного, раз это не могло подождать до утра?
Говард повернулся к ней, окинул ее внимательным взглядом и… быстрым движением подался в ее сторону, поворачивая к себе ее лицо, припадая к ее губам долгим нежным поцелуем. Доминик застыла. Она ожидала чего угодно, но только не этого. Говард женат! У него двое прелестных детишек! Красавица жена! Что он делает?!
И не важно, что он нравится ей, ведь между ними ничего не может быть, потому что Доминик никогда не сможет забыть о его семье. И все же она дала слабину, раскрыла губы, впуская его, давая надежду на продолжение.
«Что же я делаю?!» — пронеслась в голове мимолетная мысль.
И пока разум ее полностью не затуманился от необычайно волнующего поцелуя, Доминик собрала последние силы и оттолкнула Говарда.
— Ты что?! — в ужасе воскликнула она. — Что на тебя нашло?
Говард опешил, он не ожидал такого отпора после того, как она сдалась в его объятиях. И все же… видимо, Доминик не собиралась продолжать.