Для него было откровением, что секс оказался таким важным предметом. Проведенные вдвоем ночи потрясли ему душу и тело. Он представлял ее сейчас улыбающейся за кухонным столом, наливающей ему чай…
Лоркан нахмурился. Почти сразу его беспокойные мысли обратились к тому, как Кет общалась с кем-то из рабочих, работавших на лесах. Она была полностью поглощена его объяснением того, как он технически выполняет реставрацию лепнины на карнизе. Кетлин тогда была одета в джинсы и в теплый мягкий свитер, волосы спадали сверкающим каскадом по спине. Сонный Кон сидел верхом на ее бедре, а она его ритмично покачивала.
Он остановился, не замечая дождя, стучавшего по его обнаженной голове. По-видимому, он находит сексапильными такого типа женщин, решил он. Поэтому и вспоминает о ней в повседневной обстановке, например с Коном за будничными занятиями.
Ее с Коном… Он представил их покидающими Балликистин, с погруженными в багажник такси чемоданами, и схватился за невысокий каменный заборчик, чтобы не упасть. Тошнота подступила к горлу.
Темнело. Лоркан ненадолго присел на камень, у которого когда-то нашел отца, и задумался над тем, как они оба попали впросак с этими женщинами из рода О'Хара.
Притихший, промокший до нитки, дрожа от холода, он дотащился до дома и тихо открыл дверь.
Было за полночь, но в холле горел свет. На нижней ступеньке лестницы ютилась спящая фигурка. Кетлин ждала его. Он знал: она все это время места себе не находила.
На мгновение вспышка нежности охватила его сердце, но он сердито отмахнулся от этого чувства.
Кетлин была в ночной рубашке и куталась в одеяло. Свободная рука поддерживала термос. Рядом, на тарелке, лежали сандвич и кусок пирога с яблоками и черникой. Он сжал губы, почувствовав, как привязанность к ней еще сильнее наполняет его.
С обреченным вздохом он пересек холл, сел рядом и тихонько тронул ее за плечо. Кетлин сонно забормотала и открыла глаза.
— Ты промок, — томно произнесла она и потянулась пальцами, чтобы пощупать его волосы.
— Не трогай меня! — процедил он сквозь зубы.
Она тут же окончательно проснулась. У нее задрожали от обиды губы.
— Извини. Я устал. — И нервы в клочьях, подумал он.
— Я приготовила тебе овощной суп, — сообщила Кетлин.
Он смотрел на Кетлин и хмурился, представляя себе, как она стоит на кухне и заботливо варит ему этот проклятый суп. Он не просил у нее нелепого самопожертвования.
— Нельзя было ограничиться консервами?
— У меня нет консервов. А я подумала, что ты замерз и проголодался, — объяснила она. Выражение на ее лице напоминало ему раненого олененка.
— Так и есть. Поэтому пойду приму горячий душ, — буркнул он.
Лоркан мрачно потопал наверх и еще больше разозлился, когда она пошла за ним.
— Чего тебе? — устало спросил он.
— Хочу, чтобы ты съел этот суп, — мрачно ответила она. — Но иди под душ, пока не схватил пневмонию. Если собираешься взять в привычку вылетать чуть что из дома, выбирай хорошую погоду и не заставляй людей зря беспокоиться.
Кетлин со стуком поставила термос на стол и положила рядом сандвич. Затем закуталась в одеяло и уселась на большом диване у кровати.
Лоркан появился из ванной с каменным лицом, закутанный в собственный белый халат. Она ожидала от него очередной грубости и немного успокоилась, когда он сел в плетеное кресло и стал молча есть суп.
— Надо сообщить людям, что свадьба отменяется, — наконец сказал он, повернувшись к ней.
Этого следовало ожидать, но Кетлин не была готова услышать такие слова. Глубоко огорченная, она кивнула головой.
— Я отменю заказ и предупрежу банкетный сервис утром, — мрачно сказала она.
Дел предстояло много, страшно подумать.
— Ты должна была сказать мне о своем первом браке и о ребенке, — холодно процедил он.
— Знаю. Но… это так больно. Я старалась не вспоминать об этом, потому что надо жить дальше, заботиться о Коне, а не думать о прошлом, — расстроенно сказала она. — Я так и не оправилась после того, как потеряла Кайрана, и никогда не оправлюсь.
Он прищурил глаза.
— Гарри разыскал тебя в Лондоне в то время, когда ты оплакивала своего ребенка, так? — угадал он.
Она с тревогой встретила его пристальный взгляд. Благодаря своему юридическому складу ума он докопался до связующего обстоятельства, и ему ничего не стоит выудить у нее признание насчет Гарри.
— Да. Он был человеком из моих счастливых времен, и меня сильно взволновала встреча с ним. Он заметил, что я недоедала и была глубоко подавлена. Я утратила силу воли. Он рассказывал об Ирландии, о зеленых холмах, о чистом воздухе и белоснежных пляжах, и я стала скучать по дому. Он пообещал, что будет обо мне заботиться. Я приняла его предложение, потому что мне хотелось вернуться в Балликистин, к людям, которых я знала.
Лоркан поджал губы.
— Он воспользовался тем, что ты пала духом.
— Может быть. Я так горевала по Кайрану! Даже теперь… — Она машинально сложила руки так, будто держала своего ребенка.
Ее тело обмякло, глаза наполнились слезами. Нужно поскорее уехать.
— Гарри хотел иметь наследника. Как человек я его не интересовала. Я была средством для достижения цели. Я… хочу рассказать тебе, что мы с ним решили, но не могу, потому что дала честное слово, — добавила она, жалея, что не может нарушить данного обещания.
— Давай я угадаю. Сперва он предложил брак…
Она вскинула глаза.
— О нет, не это!
Лоркан резко вздохнул от неожиданности.
— Не брак? — с удивлением спросил он.
— Все думали, что мы тайно поженились в Лондоне, потому что он это всем рассказывал. Но это неправда.
Лоркан едва не задохнулся.
— Вы с ним никогда не состояли в браке! — Он нахмурил лоб, очевидно делая выводы из услышанного. — Ты не имеешь права на имение Балликистин!
— Никакого! — призналась она. — Прости, что обманывала тебя, но я делала это ради Кона.
— Ты хочешь сказать, что согласилась стать сожительницей Гарри, — пораженно произнес он, — и притворялась, будто ты замужем? Как ты могла?
— Гарри и пальцем меня не тронул! — возмутилась она. — Никто, кроме первого мужа и тебя, не прикасался ко мне.
Лоркана трясло от злости.
— Врешь. Младенцы не растут на деревьях. Может быть, он по пьянке тебя изнасиловал?
— Он вообще ко мне не прикасался. Никто меня не насиловал.
— То есть как? Ничего не понимаю, — растерялся Лоркан.
Он вскочил на ноги и стал беспокойно расхаживать по комнате, ломая голову над ее тайной. Вдруг он замер, и она поняла, что он догадался.
— Искусственное зачатие! — выпалил он.
— Угадал, — вздохнула она, радуясь, что правда наконец всплыла. — Кон родился в результате искусственного зачатия. Мы так договорились. Я очень хотела ребенка. Когда Гарри рассказывал, каково это — держать на руках собственного ребенка… — Она подавила рыдание. — Я не смогла устоять. Мысль о том, что я буду здесь, что ребенок заполнит пустоту в моем сердце, оказалась слишком соблазнительной в минуту слабости.
— Подлец! — пробормотал Лоркан.
— Он дал мне Кона. Мне было тяжело с Гарри, но я поставила на ноги собственное предприятие и возобновила дружеские связи. — Усталой рукой она убрала с лица распущенные волосы, чувствуя, что конец близок. — Как видишь, Кон — сын Гарри, но, строго говоря, он незаконнорожденный и не имеет прав на имение. Пойду укладываться. Больше не буду тебе досаждать своим присутствием.
— Что? — У Лоркана внутри все сжалось. — Тебе нельзя уезжать! — непроизвольно грубым тоном выпалил он, сжав кулаки так, что побелели костяшки.
— Это единственный выход. Конечно, я должна уехать! — рыдая, возразила она.
— Ты… ты будешь нищей! — Он цеплялся за любую соломинку, только бы не дать ей уйти. — Давай успокоимся и поговорим разумно, постараемся…
— Мы уже пытались. Я столько думала, что у меня скоро голова треснет. Знаю только одно: я больше не позволю собой помыкать! — неожиданно вспыхнула она. Распахнув дверь гардеробной, Кетлин разом вытащила всю свою одежду, прямо с плечиками, и швырнула на кровать. — Ни один мужчина никогда не превратит меня в служанку. Буду стоять на собственных ногах, не надеясь ни на кого и ни на что! — взвизгнула она в истерике.
— Тебе нельзя уезжать сейчас! — в панике возразил Лоркан. — Не ночью же! Ты не потащишь Кона на улицу в такую погоду!
— Нет, конечно! — прошипела она. — Я соберу все вещи и уеду вскоре после рассвета…
— А мне, значит, отменять приготовления к свадьбе, рассылать извещения…
Еще одна соломинка, еще проволочка. Все что угодно, думал он, только бы удержать ее в поле зрения еще на несколько мгновений.
Его притуплённый мозг начинал сознавать реальность ее решения. Лоркан наблюдал за маленькой, но решительной фигуркой, как попало швырявшей в чемодан свои вещи. Они уезжают оба, и она и Кон. Без них Балликистин опустеет навсегда. Он вдруг впал в отчаяние.