Девочке понравилась идея поужинать в саду. Она радостно прибежала на кухню.
— Ура, у нас будет пикник! Только вместо бутербродов целый ужин. Я помогу тебе накрыть на стол, пока папа в душе.
— Спасибо, милая. Если ты позвонишь Сэму, он заберет свою порцию, а мы пока вынесем салаты.
Сэм пришел, но прежде, чем забрать свой ужин, помог дамам накрыть на стол. Коннаху оставалось только откупорить бутылку вина. Он налил бокал белого себе и Эстер и лимонада для дочери, потом откинулся на спинку стула.
— Это то, что мне сейчас нужно. В Каза-Джира-соль мы сможем постоянно есть на воздухе.
— Даже завтракать? — просияла Лори.
— Даже завтракать. Надеюсь, вы купили достаточно крема от ожогов? Потому что вы не выйдете на улицу, пока не намажетесь им, юная леди.
— Эстер купила много. Она даже заходила в аптеку еще раз, пока мы с Сэмом ждали ланч.
— Как же иначе? — Коннах улыбнулся девушке. — И сколько же купальников купила себе Лори?
— Всего три, папочка. Голубой закрытый, желтый бикини и топ с шортиками.
— Покажешь мне позже. А вы, Эстер? Или крем для загара — ваше единственное приобретение?
— Нет, я обзавелась шляпой, двумя романами и аптечкой.
— Значит, мы готовы к любым неожиданностям, — улыбнулся Коннах. — Очень вкусный салат, кстати. То, что нужно для такого вечера.
— Спасибо. После ужина мне бы хотелось навестить мать. Нужно забрать кое-какие вещи из комнаты.
— Разумеется.
— А мне можно с тобой? — попросила Лори, но ее отец покачал головой.
— Дай Эстер спокойно пообщаться с матерью.
— Я возьму тебя в гости, когда мы вернемся, — пообещала Эстер. — И ты расскажешь моим родителям о каникулах в Италии. Они ездили туда в медовый месяц четыре года назад, так что с удовольствием послушают.
— Только четыре года назад? — удивилась девочка. — Я думала, они целую вечность женаты. Значит, не только у молодых бывает медовый месяц после свадьбы?
— Разумеется, — кивнул Коннах. — Элис тоже ездила в путешествие после свадьбы с Мэлом Гриффитсом. Помнишь?
Лори кивнула.
— Они были в Париже. Элис привезла мне брелок с Эйфелевой башней.
— А мои родители провели месяц в Италии.
— Ты, наверное, очень скучала.
— Я работала. Но я была на их свадьбе подружкой невесты.
— Правда? И у тебя было платье с пышной юбкой?
— Нет. Я выбрала простое, короткое, но зато шелковое.
— А у тебя есть фотографии?
— Разумеется. Я принесу их с собой сегодня.
— Кстати, Эстер, попросите Сэма подвезти вас до дома родителей, — предложил ей Коннах.
— Не нужно. Чудесный вечер, я могу пройтись.
— Нет, Эстер. Сэм подвезет тебя, — заявил Коннах. — И заедет за тобой после.
Сэм привез Эстер к дому Роберта.
— Не нужно было этого делать, — досадливо пыталась возражать Эстер.
— Если вспомнить о том нахале, то вы не правы. Может, ему понравились ваши голубые глаза, Эстер, но если это один и тот же мужчина… Это уже хуже. Возможно, он рассматривает вас как способ добраться до Лори.
— Чтобы похитить ее?! — ужаснулась Эстер.
— Кто знает… — пожал плечами Сэм. — Как бы там ни было, я не допущу ничего плохого. Я заберу вас через час.
— Сэм, вы сокровище!
— Знаю. Не переживайте, Коннах хорошо мне за это платит.
Эстер нашла Мойру и Роберта в саду за бокалом вина. Они были рады увидеть ее, хоть и удивились новости, что Эстер на целый месяц уезжает в отпуск с Лори и ее отцом.
— Немного неожиданно, дорогая…
— Это идея Коннаха. Я хотела сообщить вам по телефону, но подумала, что лучше заехать.
— Конечно, лучше, — вставил Роберт. — Выпей. Мы открыли бутылочку красного к обеду.
— Да, пожалуй.
Роберт налил падчерице вина.
— Хочешь поехать? — поинтересовалась Мойра.
— Очень. Мы с Лори сегодня выбирали купальники. Она в таком восторге.
— Лори чудесная девочка. Наш мистер Джонс отлично ее воспитал.
— Кстати, Лори очень удивилась, что у вас был медовый месяц, — засмеялась Эстер.
— Думала, старикам не до медового месяца? — усмехнулся Роберт, целуя жене руку.
— Я пообещала показать ей свадебные фотографии. Можете достать их, пока я соберу вещи в своей комнате?
— Сначала выпей вина. Расслабься и позволь нам насладиться твоей компанией. Пока можно.
— Ладно, — улыбнулась Эстер. — Расскажите, чем вы занимались, пока меня не было.
— Садовничали, — ответили родители в унисон. Время в их компании пролетело незаметно.
Затем девушка упаковала то, что купила для несостоявшегося отпуска во Франции, и уже поднималась, когда услышала знакомый мужской голос. Это не Сэм… Коннах?
И было бессмысленно отрицать, что она обрадовалась этому.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Коннах пересек газон, чтобы взять чемодан Эстер.
— Сэм играет в шахматы с Лори, — сообщил он, улыбаясь. — И раз уж я подбил тебя на заграничную поездку, то заодно решил навестить твою маму и познакомиться с отчимом.
— Коннах согласился выпить перед отъездом, — сказала Мойра. — А ты что будешь?
— Только тоник.
— Я обещал вашим родителям, что позабочусь о вас, пока мы будем в Италии.
— И мы вам за это благодарны, — улыбнулась Мойра. — Я так рада снова вас видеть. Я много всего передумала после того, как вы уехали от нас тогда.
— Я никогда не забывал о вашей доброте, — поблагодарил Коннах и обратился к Роберту, явно чтобы сменить тему: — Весь этот сад — ваша работа, сэр?
— Нет. Мы с женой трудимся наравне.
— Мои руки — отличное тому доказательство. — Мойра подняла руки. — Кстати, у вас чудесная дочка, мистер… то есть Коннах. Признаюсь, я все еще думаю о вас как о загадочном мистере Джонсе.
Мужчина усмехнулся и взглянул на Эстер.
— Вы тоже?
— Поначалу да, но уже перестала, — соврала девушка, краснея. — Кстати, мам, Лори хочет приехать к вам в гости после возвращения из Италии.
— Мы будем с нетерпением ждать, — отозвался Роберт, поглаживая жену по руке. — Только позвоните за пару часов, чтобы Мойра успела испечь печенье.
— Дочка постоянно говорит, как чудесно провела здесь время. Она твердит, что хотела бы иметь комнату, как у Эстер.
— Знаю, — улыбнулась Мойра. — Она все мечтала, чтобы вы взглянули на нее. Может, раз уж вы здесь…
— Если только с разрешения Эстер…
— Пойдемте, — пригласила девушка. — Но предупреждаю, там не на что смотреть.
Они вошли в просторное светлое помещение.
— Неудивительно, что тебе нравится твоя комната на площади Элбони, — заключил Коннах, осмотревшись. — Она почти такая же, как эта.
— Я сама выбирала мебель и обои, а когда приехала в следующий раз, Роберт все здесь обставил и приготовил для меня. Мама повесила пару акварелей из нашего прежнего дома и настояла на том, чтобы сменить шторы. Мне здесь очень нравится.
— Понимаю, что так привлекло Лори. Но, кажется, будь здесь все по-другому, комната все равно понравилась бы малышке, потому что она ваша, Эстер. Дочка очень полюбила вас.
— А я ее. — И это волновало Эстер, так как через несколько недель им предстоит расстаться…
— В будущем вы всегда сможете навещать Лори в любое время. Обещаю, вас всегда будет ждать теплый прием.
Поездка домой прошла в молчании. Коннах нарушил тишину, только когда свернул к дому.
— Вы считаете, я ворвался в ваш дом сегодня, Эстер? — коротко поинтересовался он.
— Разумеется, нет. Мама была рада снова видеть вас.
— У меня возникло такое ощущение; что вы не обрадовались.
— Я удивилась. Думала, за мной приедет Сэм.
Коннах поставил машину в гараж.
— Вы бы предпочли, чтобы вас забрал Сэм?
— Не совсем. — Эстер нахмурилась. — Вы же не одобряете понибратства между прислугой.
Коннах рассмеялся, откинув голову назад.
— Значит, у вас есть коготки. Не прячьте их, Эстер. Вы же не считаете себя и Сэма просто прислугой. Для меня Сэм как друг, а вы… — мужчина поразмышлял немного, — даже не знаю, как точно вас назвать. Только не няней или экономкой.
— То есть вас не удовлетворяет моя работа?
— Господи, нет! Наоборот. Вы заботитесь о моей дочке, готовите нам еду, мне легко в вашей компании. Трудно считать вас своей даже служащей, не говоря уж о прислуге.
— И все же это так! — заявила Эстер. — И мне пора делать то, за что вы платите деньги. Лори давно должна быть в постели. Когда я уложу ее, мне нужно с вами поговорить.
— Почему я начинаю волноваться, когда вы так говорите, Эстер? — вздохнул Коннах. — Ладно, занимайтесь своими делами, а потом приходите, выпьем по стаканчику перед сном. На этот раз не отказывайтесь. Серьезные разговоры идут лучше за бокалом вина.
Лори так тепло встретила Эстер, что Коннаху показалось, будто та не видела ее неделю, а не всего какую-то пару часов.