На щеках у Мередит появились красные пятна, а в ее голосе — осуждение. Голос Купера стал холоден, как сталь.
— А как долго вы будете вставать между мной и моей дочерью?
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
— Вы хотите сказать, что уволите всякого, кто видит, что у Холли есть проблемы, и пытается ей помочь? — спросила Мередит, которую не испугали тон Купера и суровое выражение его лица.
— А точнее? Какую проблему вы имеете в виду?
Мередит чувствовала, что заходит слишком далеко, но судьба Купера и Холли ей была небезразлична.
— Вы не можете спрятать ее от жизни. Если вы не дадите ей заниматься тем, что ей нравится, она начнет обижаться на вас и в конце концов перестанет вам повиноваться.
— А вы еще и психолог? Или, может быть, я просто не заметил магического кристалла прорицательницы, который вы привезли с собой?
Игнорируя сарказм Купера, Мередит продолжала:
— Обычный здравый смысл. Холли любит Цыганку, и ей нравится ездить верхом. Если вы из-за каких-то опасений за безопасность дочери будете удерживать ее от общения с Цыганкой и от езды верхом, она будет чураться вас.
Купер бросил салфетку на стол и встал.
— Две недели назад она еще носила на ноге шину. Она может остаться хромой на всю жизнь.
Мередит тоже встала, чтобы их глаза находились на одном уровне. Ну, почти на одном — ей все же приходилось смотреть вверх.
— Физиотерапевт считает, что, когда нога окрепнет, хромота постепенно исчезнет. Разве вы не говорили с ней об этом?
Купер расправил плечи:
— Конечно, говорил. Но я реалист.
— Нет. То, что вы делаете, мешает полному выздоровлению Холли. Если вы будете ограничивать ее в действиях, то ей никогда не узнать, что она действительно может делать.
— Если я не буду ограничивать ее в действиях, она снова получит травму, — твердо ответил Купер. — А если вы не желаете соблюдать правила, которые я установил для своей дочери, вам лучше упаковать чемодан и вернуться назад в Пенсильванию.
Если она действительно не в силах помочь Холли, какой смысл оставаться здесь?
— Возможно, мне действительно следует так поступить. Я подумаю и дам вам ответ завтра утром.
Купер выглядел удивленным, как будто ожидал, что она пойдет на попятный.
— Прекрасно, так и делайте, — рассердился он. — Если Холли меня спросит, я в мастерской.
Он вышел из кухни, и раздвижная дверь закрылась за ним.
Мередит принялась мыть посуду, размышляя о том, что ей делать. Если она останется и привяжется к Холли, уехать в конце лета будет тяжелее. Но если она уедет сейчас, это будет значить, что она испугалась трудностей. Не открыв своего сердца. Чтобы избежать боли, она лишит себя и радости.
Легких ответов не было.
Как и предыдущей ночью, Купер подоткнул дочери одеяло, а потом вернулся в мастерскую, вежливо пожелав Мередит спокойной ночи. Приняв душ, она устроилась в кровати, чтобы почитать… и подумать.
Она прочитала всего несколько страниц как пошел дождь. Ветви деревьев стучали о стены дома, ветер свистел под навесом крыши и под досками обшивки.
Встревоженная, Мередит думала о том, как ей поступить… пока не услышала тихий стук в дверь. В комнату заглянула Холли.
— Я не могу уснуть.
— Гроза мешает?
Девочка кивнула.
— Можно я лягу с вами?
Мередит не знала, как бы посмотрел на это Купер, но Холли выглядела такой одинокой и испуганной, что Мередит сдалась. Отвернув покрывало, она похлопала по простыне:
— Давай скорей ложись.
Улыбаясь, Холли быстро подбежала к постели и забралась в нее.
— Мама разрешает мне спать с ней.
— Ты скучаешь по ней, да? — спросила Мередит, которая никогда не забывала, каково ей было после смерти матери и как ей все еще не хватало ее.
Снова кивнув, Холли подвинулась немного ближе.
— Папа сердится на нее, потому что она пишет книги. Она больше не хочет жить с нами.
Мередит были понятны причины развода Купера и Тины, но она не могла понять мать, оставившую своего ребенка.
Сердце говорило ей, что надо остаться, и она не могла не слушать своего сердца. Может быть, впервые в жизни. И риск не имел значения. Потому что она была нужна здесь Холли… и, может быть, Куперу…
Дождь все еще бил в окна, когда около часа ночи Купер поднялся на крыльцо дома. Он был доволен — дела с гарнитуром для столовой шли хорошо. Он остановился у комнаты Холли и увидел, что ее постель пуста. Им на секунду овладела паника. Но потом здравый смысл восторжествовал, и он направился к открытой двери в комнату Мередит.
Светлые волосы Мередит заливал свет. Рядом с Мередит лежала его дочь. На бедре у Мередит лежал открытый роман. Купер догадался, что они с Холли разговаривали и заснули. Холли испугалась грозы? В ту ночь, когда случилась авария, шел дождь, а на дорогах был лед…
Они разговаривали с Мередит о Цыганке? Или, может быть, о чем-то более важном — о мыслях или о страхах, которыми Холли не хотела делиться с ним. Может, действительно его желание защитить Холли мешает ей окрепнуть?
Бесшумно обойдя вокруг кровати, Купер запустил руку под плечи дочери. Он собирался поднять ее, но остановился, потому что Холли открыла глаза.
— Я отнесу тебя обратно в комнату, — прошептал Купер.
— Разве я не могу спать с Мередит?
Неожиданно на Купера глянули зеленые заспанные глаза Мередит.
Она привстала на локте:
— Я не возражаю.
Купер понял, что не сможет отказать Холли в этой просьбе. Она явно нуждалась в том, чтобы с ней рядом кто-то был.
— Хорошо.
Он выпрямился и поправил покрывало на Холли. При этом слишком близко увидел, как ночная рубашка соскользнула с плеча Мередит и приоткрыла кремовую кожу над грудью.
— Купер…
Услышав голос Мередит, Купер остановился в ожидании.
Ее взгляд с нежностью остановился на его дочери.
— Я хочу остаться в вашем доме.
Купер почувствовал облегчение.
— Поговорим об этом утром.
Отвернувшись, он пошел к двери. Вид Мередит в ночной рубашке ярко отпечатался в его сознании.
Когда на следующее утро Купер вошел на кухню, Мередит с Холли ели за столом кукурузные хлопья. Он направился к кофейнику, но его остановил звонок телефона. Сняв трубку и послушав несколько минут, Купер повернулся к дочери.
— Это мать Марши. Марша скучает по тебе и хочет знать, хотела бы ты поехать к ним поиграть и остаться на ланч.
— А можно?
Несколько секунд Купер молчал, потом кивнул. Холли вскочила со стула и обняла отца за талию:
— Спасибо, папа. Я пойду, соберусь.
Договорившись с матерью Марши, Купер повесил трубку и с чашкой кофе сел за стол.
Мередит помнила, как ночью Купер вошел в ее комнату и нагнулся к ней, когда разговаривал с Холли. Проснувшись, она мгновенно поняла, что час был поздний и что Купер был совсем близко. Рано утром она слышала, как он спустился вниз и пошел чистить лошадей.
— Холли напугала гроза, — объяснила Мередит.
— В ту ночь, когда произошла авария, было ветрено и шел дождь. — Его большая рука сжала чашку еще сильнее.
— Она говорила об этом до того, как заснула.
Некоторое время они напряженно молчали, потом Мередит сказала:
— Я бы хотела остаться, если вы не против, но у меня есть одно условие.
Купер поднял брови.
— Даже если вы не будете согласны со мной относительно того, что полезно для Холли, обещайте, что выслушаете меня, прежде чем сказать «нет».
— Я всегда думал, что условия ставит работодатель, — фыркнул Купер.
— Разве переговоры не входят в отношения работодателя и работника? — спросила Мередит, слегка улыбнувшись.
— Вам следовало стать юристом, а не учительницей.
— Это небольшая уступка, Купер. Конечно, если вы действительно хотите, чтобы я осталась здесь. Если вы не собираетесь нанять кого-нибудь другого.
Мередит затаила дыхание, ожидая ответа. Глаза у Купера сузились. Потом его плечи, казалось, расслабились.
— Вы нравитесь моей дочери. Я думаю, она уже чувствует привязанность к вам, иначе не пришла бы к вам ночью. В последнее время у нее было достаточно огорчений, и я не хочу добавлять к ним еще одно. Что касается вашего условия — я буду вас слушать. Но помните: во всем, что касается Холли, решающее слово будет за мной.
А как насчет всего, что касается нас двоих?
Мередит прогнала эту мысль, едва она возникла у нее в голове. Между ними не было ничего, кроме легкого соприкосновения губами, которое лишь с натяжкой можно было назвать поцелуем. Купер ясно дал понять, что ему нужно ее присутствие здесь только из-за дочери, а не из-за каких-то чувств, которые, может быть, ей просто почудились.
Мередит вежливо и по-деловому протянула руку:
— Я согласна.
Он почти сразу выпустил ее руку, но тепло его рукопожатия осталось.
— Вы сегодня едете в магазин? — спросила Мередит.
Купер покачал головой:
— Я стараюсь использовать субботы, чтобы проверять бухгалтерию.