Динни быстро причесалась, вдела в уши серьги с крупными нефритами, провела по губам мерцающим блеском и сунула ноги в легкие туфельки. Выходя из спальни, на пороге она столкнулась с Аланом.
Он нежно отвел прядь волос с ее лба и поцеловал в уголок рта. После чего обнял и повел ее в гостиную.
Высокий загорелый брюнет стоял у окна так, что тень падала на его лицо. Но, даже не видя его лица, Динни почувствовала, что его окружает аура притягательности. В сознание вкралась предательская мысль о том, что Алан, должно быть, уверен в ней на все сто процентов, раз без колебаний знакомит ее с таким сексуальным магнитом…
– Патрик, – позвал брата Алан, – знакомься. Это моя жена, Динни. Только не вздумай говорить, что я не рассказывал тебе о ней.
– Ну конечно, рассказывал. Здравствуйте. Очень рад с вами познакомиться, Динни. – Патрик отошел от окна. В следующую минуту он подошел к Динни и поцеловал ее в щеку.
Она увидела его светлые, совершенно мальчишеские глаза. Это странное сочетание мужественности и простодушия неожиданно выбило ее из колеи. Она почувствовала, как внутри пробежал непонятный холодок…
Ошеломленная необъяснимыми чувствами, Динни не очень хорошо понимала, что происходит вокруг.
В гостиную вошла Линда, молодая жена Патрика. Очень приветливо улыбнувшись, она что-то сказала Динни, но та не разобрала слов. На всякий случай она просто кивнула. Но рассматривала Динни Линду во все глаза. Она совсем не такой представляла ее.
Линда была необыкновенно живой и привлекательной девушкой с удивительно тонкими чертами лица. Похоже, она не прилагала никаких усилий к тому, чтобы быть красивой. В своей простоте она была очень стильной. Ее светлые, короткие волосы немного напоминали шапку иголок дикобраза. На ней были черные кожаные брючки и лаконичный черный топ, а на шее висело несколько серебряных цепочек.
Вряд ли кто-то, глядя на нее, стал оценивать бы ее и изучать, а просто любовался бы. Динни с горечью подумала, что Линда вполне соответствует Патрику. Вряд ли она сама, Динни, сможет произвести на брата Алана хотя бы вполовину такое же впечатление…
В ней мгновенно возродились все ее былые комплексы. Стараясь не показать своего смятения, Динни пыталась поддерживать застольную беседу. Линда расспрашивала ее о бывшей работе секретарем.
– А что вы делали на Кипре? – спросила Динни у Линды.
– Да ничего особенного, – улыбнулась та. – Патрик пропадал в офисе, ну а я загорала на пляже.
Линда могла бы и не говорить о пляже. Динни не загорела бы так и после двадцати сеансов в солярии. Очень уж у нее была светлая и нежная кожа…
– Потом я еще снималась во всяких журналах, но не очень много. Так, чтобы заработать на губную помаду. Я шучу, милый, – тут же повернулась она к мужу.
– Да уж, – отозвался Патрик, наливая себе еще шампанского.
– Патрик не одобряет моего занятия, не хочет, чтобы я работала, – обратилась Линда к Динни. – Но вся беда в том, что я слишком активна. Да я просто свихнусь через неделю от скуки. А изображать из себя светскую львицу, заниматься благотворительностью, позируя перед камерами, – это не по мне. Бродить по всяким презентациям, приемам и открытиям галерей обычно надоедает через два-три подобных мероприятия. В общем, нужно, чтобы было какое-то занятие по душе, – закончила она.
Динни с тоской подумала, что и тут Линда даст ей фору… Ведь, находясь дома, понемногу занимаясь домашним хозяйством и уделяя совсем чуть-чуть времени своему недописанному роману, Динни совсем не чувствовала, что время проходит зря, утекает сквозь пальцы. Что ж, должно быть, она слишком ленивая. Или у нее не так много талантов, чтобы их было жаль запирать в четырех стенах?
Линда смотрела на Патрика с любовью, но Динни начало казаться, что он-то смотрит на жену со скучающим видом.
Алан ел с большим аппетитом и внимательно всех слушал, время от времени вставляя забавные комментарии или делая меткие замечания. Поймав взгляд Динни, он кивнул на салат и поднял вверх большой палец в знак одобрения.
Спустя некоторое время Динни снова посмотрела на Алана и поняла, что он вот-вот заснет.
– Алан, ты устал? – спросила она.
Ее вопрос был бестактным. Но поскольку все уже немало выпили, то никто не обратил на это особого внимания.
– Да, сегодня на меня обрушилась целая куча дел.
– Это по тому проекту, о котором ты рассказывал мне еще в прошлом месяце? – спросил Патрик, снова подливая себе вина.
– Да, именно по нему.
– Ясно. Ну и как проект?
– Движется. Правда, не так быстро, как хотелось бы. Но, знаешь, в нашем деле спешка только все портит.
– Ну и неудивительно, что после медового месяца тебе не сразу удается войти в рабочую колею, – заметил Патрик.
– Да у нас толком и не было медового месяца, – сказал Алан. – Надеюсь, в скором времени куда-нибудь выберемся, ну и наверстаем. Отдохнем, посмотрим какую-нибудь страну.
– Вы просто обязаны это сделать, – улыбаясь вставила Линда. – Как насчет Новой Зеландии?
– Лучше Япония, – отозвался Патрик.
– Я более традиционен в этом вопросе, – спокойно сказал Алан. – Меня вполне устроит один из замечательных островов – Мальдивы, Сейшелы, Гавайи. Конечно, если речь идет о моем медовом месяце.
– Тебе решать, – согласился Патрик. – Ну а чего хочет новобрачная?
– Я поддержу Алана, – торопливо произнесла Динни. Ее взгляд остановился на четко очерченных, чувственных губах Патрика. Ей показалось или в его ответном взгляде были искорки страсти?..
Для братьев, на взгляд Динни, они были очень разными. Да, оба темноволосые, да, светлоглазые… Но Алан такой родной и славный, веселый, надежный и обаятельный, а Патрик такой чувственный, интригующий… Что касается его человеческих качеств, то пока Динни ничего не могла понять.
Она явно не успела узнать хоть что-то о них за столь короткое время, да и какое ей до них было дело? Динни понимала только одно: по какой-то необъяснимой причине ее очень тянет к Патрику. Ей приходилось постоянно напоминать себе об Алане, с одной стороны, и, конечно, о Линде – с другой.
Это было возмутительно, нелогично, неразумно! Она не ожидала сама от себя таких непозволительных ощущений и эмоций. Родной брат Алана!
Должно быть, она просто слишком замоталась, а потом еще и немало выпила, успокаивала себя Динни. Надо лечь пораньше, надо выспаться. За ночь мысли придут в порядок, она отогреется теплом Алана и даже не вспомнит назавтра о смятении и наваждении, одурманивающих ее сейчас…
Словно прочитав ее мысли (или по крайней мере их часть), Алан сказал:
– Вы, должно быть, устали с дороги. Наверное, нам всем не помешает сегодня лечь пораньше.
– Не помешает, – согласился Патрик и налил себе новую порцию алкоголя.
– Устроим вас на втором этаже, в маленькой гостевой комнате. Динни, позаботишься? Я пока погуляю с псом на ночь.
– Конечно, – отозвалась Динни.
Поднявшись, она принялась убирать со стола.
Линда тоже вскочила и начала со свойственной ей энергией помогать. Ее зеленые глаза сверкали, движения были быстрыми и стремительными, но очень точными и пластичными. Динни запротестовала, сказав, что вполне управится сама. Но Линда ничего не захотела слушать.
Когда Динни забирала наполовину опустевшую салатницу, стоявшую возле руки Патрика, он потянулся за бутылкой, их руки чуть соприкоснулись. Динни вздрогнула и отдернула руку. Патрик либо ничего не заметил, либо сделал вид, что не произошло ничего особенного.
Динни поспешила выйти.
На кухне Линда уже вовсю мыла посуду, ловко протирая ее губкой. Динни залюбовалась ее ловкими движениями.
Линда повернулась к ней улыбаясь.
– Ты очень милая, Динни, – сказала она.
Ну, до тебя мне далеко, мысленно ответила ей Динни.
– Надеюсь, мы с тобой подружимся. И, Динни, вы обязательно должны приехать к нам на Кипр. Там просто замечательно – столько солнца, моря, фрукты. Ты любишь апельсины?
Динни кивнула. Она убирала салаты в холодильник, но руки у нее дрожали. Что она могла ответить?
– Я тоже очень рада, что мы познакомились. Мы обязательно к вам прилетим. Думаю, у нас найдется о чем поговорить. – Она наконец повернулась к Линде. – Мне тоже очень приятно с тобой познакомиться. Алан немало рассказывал как про Патрика, так и про тебя.
– А как тебе Патрик? – поинтересовалась Линда, споласкивая и протирая высокие бокалы.
Что Динни могла ей сказать?
Что прямо сейчас она отдала бы все, лишь бы все вернулось на круги своя и она перестала бы чувствовать порочащие ее непонятные эмоции и переживания?
– Правда, они с Аланом ничуть не похожи? – продолжала Линда как ни в чем не бывало. – Я все время удивляюсь тому, насколько они разные.
– Может, один пошел в отца, а другой – в мать? – предположила Динни и поспешила убраться из кухни, подальше от острых тем и внимательных зеленых глаз Линды.
В гостиной Патрик небрежно листал какой-то автомобильный журнал. Динни собрала остатки приборов со стола, затылком ощущая его взгляд. Она не хотела знать, как он на нее смотрит… если на самом деле смотрит. Она боялась поднять глаза, по спине пробегал уже знакомый холодок.