— Боже мой, дорогая, не говори так! Ты должна найти себе кого-нибудь… и начать жить заново. Если я буду знать, что ты счастлива, то смогу перенести все.
Счастлива? Без него? Это невозможно. Но она знала, что сказать ему об этом — означало бы только усугубить его страдания, и поэтому прикусила язык, принудив себя хранить молчание.
Медленно, устало, как будто постарев за эти минуты лет на десять, Гейбриел оторвался от стены.
— А теперь я ухожу.
— К Кэсси?
— К Кэсси, — решительно подтвердил он. — Либо это, либо напиться до бесчувствия. Но если я напьюсь, то не уверен, что не вернусь сюда, а этого делать никак нельзя. Нельзя до тех пор, пока не вернется твоя мать. Если бы я мог, то до свадьбы пожил где-нибудь в другом месте, но тогда люди начали бы задавать ненужные вопросы.
— Гейб… — попыталась запротестовать Рейчел, но он жестом заставил ее замолчать.
— Рейчел, пожалуйста, не останавливай меня. Не усугубляй ситуацию. У нас нет выбора, и ты это знаешь.
Но как могла она дать ему уйти, зная, что это навсегда? Что они никогда больше не останутся наедине?
— Можешь ли ты поцеловать меня на прощание? Всего один поцелуй?
Она знала ответ еще до того, как он заговорил. И все же отрицательное движение головы было самым горьким переживанием из всех, которые Рейчел перенесла в жизни.
— Ты знаешь, что не могу, ангел мой. Потому что не ограничусь одним поцелуем. Если я снова коснусь тебя, то не могу ответить за последствия. Поэтому дай мне уйти, дорогая, это единственно, что я могу для тебя сделать. Дай мне уйти, но помни, что где бы я ни был и что бы ни делал, ты всегда будешь со мной, в моем сердце и моих мыслях, и этого у меня никто не отнимет.
Рейчел не знала, откуда у нее взялись силы отпустить его, сидеть и смотреть, как он идет к двери и открывает ее.
— Я люблю тебя, — сказал напоследок Гейбриел, и дверь за ним закрылась.
— Рейчел! Рейчел! Эй, соня, телефон!
Недоуменно моргая, Рейчел оглянулась и сквозь открытую дверь увидела секретаршу, машущую ей телефонной трубкой.
— Телефон! — повторила она. — Это тебя!
— А… сейчас иду!
Но прежде чем Рейчел успела окончательно прийти в себя, Алиса вновь приложила трубку к уху.
— Что? Но… Ладно, я ей скажу. Повесили трубку, — сообщила она наконец-то подошедшей Рейчел.
— Повесили? Но кто это был?
— Какая-то женщина. Она не назвалась. Но сказала, что говорит от имени твоей матери.
— Моей матери?
Рейчел ничего не понимала. Зачем матери поручать кому-то звонить ей? Если только….
— В чем дело? Что-нибудь не так?
— Не с твоей матерью, но звонившая сказала, что Гейбриел… Это тот самый Гейбриел? Мистер Тернан?
— Гейбриел! — Рейчел насторожилась. — Что насчет Гейбриела?
— Она сказала, что он очень плохо себя чувствует. Кажется, что-то с сердцем.
С сердцем! Подбежав обратно к столу, Рейчел схватила сумочку и торопливо надела жакет.
— А сказали, куда надо идти?
— Домой. И лучше поторопись. Она добавила, что это очень важно…
Остального Рейчел уже не слышала. Гейбриел нездоров. Что-то с сердцем. О боже, пожалуйста, пусть с ним будет все в порядке! Пожалуйста!
К счастью, уличное движение в этот пасмурный, типично английский весенний день было не слишком интенсивным, потому что Рейчел не обращала внимания на дорогу. Всеми мыслями она была уже дома, с Гейбриелом.
Его сердце? Он был слишком молод для того, чтобы перенести инфаркт. А может быть, это какой-нибудь врожденный порок? Или…
О боже, только не это! У нее даже кровь похолодела в жилах. Не мог же Гейбриел решиться на столь ужасный поступок, как самоубийство. Правда, когда она видела его в последний раз, он выглядел ужасно, но неужели их объяснение подействовало на него настолько сильно?
Наконец-то подъехав к дому, Рейчел резко затормозила, не заботясь ни о машине, ни о том, где ее поставить. Выскочив наружу, она сломя голову бросилась к уже открытой входной двери.
— Гейб? — В пустом холле ее голос раздался эхом. — О боже, Гейб! Где ты?
Ответа не последовало. В доме не было слышно ни звука. Должно быть, он в своей комнате. Может, даже в постели. Она была уже на середине лестницы, когда услышала звук подъезжающей к дому машины, затормозившей еще резче, чем она сама.
— Рейчел! Ради бога, Рейчел, где ты?
Встревоженный донельзя голос Гейбриела заставил ее замереть на месте, с поднятой на следующую ступеньку ногой. Этого просто не могло быть! Медленно повернувшись, Рейчел увидела ворвавшегося в холл мужчину. Волосы его были растрепаны, на лице написано такое же беспокойство, как и у нее самой.
— Гейб…
— Рейчел. Слава богу!
В их голосах слышалось крайнее облегчение.
— Гейб, с тобой все в порядке?
Больше она уже не могла сдерживать себя, да и не хотела этого. Никакая сила на свете не остановила бы ее. Сбежав по лестнице и перепрыгнув через последние три ступеньки, Рейчел бросилась в уже раскрытые навстречу ей объятия.
— С тобой действительно все в порядке? — спросила она, когда вновь обрела способность говорить.
— В порядке? — Голос Гейбриела дрожал, в нем слышалось крайнее удивление. — Конечно, со мной все в порядке. Ведь это ты заболела.
— Нет. — Рейчел энергично затрясла головой. — Ты. Мне позвонили по телефону От имени матери. Звонившая сказала, что ты болен… что-то связанное с…
— С сердцем, — закончил за нее Гейбриел, потому что горло от волнения перехватила судорога. — Мне тоже передали сообщение, но оно касалось тебя. Но если с тобой все в порядке, то кто же тогда…
— Я.
Голос не принадлежал никому из них. Негромкий, но твердый, он раздался сзади них, из гостиной, дверь которой теперь была приоткрыта. Когда изумленная Рейчел повернулась в этом направлении, в холле появилась женщина. Высокая, стройная, элегантная, в простом зеленом платье, Кэсси Эллиот выглядела бледной и напряженной, но такой же красивой, как и всегда. Большие карие глаза блестели, длинные черные волосы свободно падали на плечи.
— Кэсси! — Голос Гейбриела звучал хрипло и беспокойно. — Что…
Он хотел было выйти вперед и взять ее за руку, но Кэсси грациозным жестом остановила его.
— Эти известия передала я. Оба! Извините, что доставила вам столько беспокойства, но мне нужно было знать наверняка. Я хотела убедиться в том, что мои подозрения верны.
— Твои подозрения… — повторил Гейбриел, но это прозвучало скорее как подтверждение, чем как вопрос.
Он догадался, что именно имеет в виду Кэсси, подумала Рейчел, как догадалась она сама, поняв, что блеск глаз этой женщины вызван стоявшими в них слезами.
— Я знала, что если спрошу тебя напрямик, то ты мне не ответишь. — Она печально улыбнулась. — Ты пытался скрыть это от меня, но я чувствовала, что-то не так, видела, что ты несчастен и только делаешь вид, будто тебя интересует свадьба и перспективы нашей совместной жизни. Твои мысли были где-то далеко, и я понимала, что ты страдаешь…
— Кэсси… — попыталась вставить слово Рейчел, но она мягкой улыбкой заставила ее замолчать.
— Знаете ли вы, что он беспрестанно говорил о вас? Рейчел то, Рейчел се, работы Рейчел, одежда Рейчел, волосы Рейчел.
— Я уверена, что он не… — снова попыталась Рейчел.
— А я уверена в обратном! — сказала Кэсси, с горечью рассмеявшись. — Я хочу сказать, что он любит вас. Только настолько глуп, что не понимает этого. В чем дело, Гейбриел?
Ее карие глаза остановились на потемневшем, искаженном лице Гейбриела.
— Не в том ли, что вы слишком долго жили в одном доме, и ты не видишь, что творится перед самым твоим носом?
— Кэсси… не надо!
Полное ужаса восклицание Гейбриела как ножом резануло по натянутым нервам Рейчел. Он выглядел ужасно, лицо его было искажено, как у сумасшедшего. Из них троих спокойной казалась одна Кэсси.
— Надо, Гейбриел, — уверено возразила она. — Я ведь не дура, и всегда понимала, что ты не любишь меня так, как люблю тебя я, и с самого начала подозревала о существовании другой женщины. Правда думала, что она разбила твое сердце, не ответив любовью на любовь. Но потом, встретившись с Рейчел и увидев вас вместе, я поняла, что это она.
Кэсси перевела взгляд на соперницу и даже сумела выдавить из себя сочувственную улыбку, перевернувшую сердце Рейчел.
— Но я не могу понять одного, ведь совершенно очевидно, что она тоже любит тебя. Разве это не так?
— Да, но…
— А зная это, я не могу встать между вами. Единственное объяснение, которое приходит мне в голову, так это то, что вам мешает соединиться глупая ссора или слепая, дурацкая гордость. Поэтому-то я решить затеять эту маленькую проверку: передала эти сообщения, пришла сюда и стала ждать. Миссис Рейнолдс меня впустила. И если у меня еще оставались какие-либо сомнения, они рассеялись, когда я увидела ваши лица. Вы не просто любите друг друга. Вы созданы друг для друга.
Глубоко вздохнув, Кэсси подошла к Гейбриелу, снимая на ходу кольцо с пальца.
— Я не могу выйти за тебя замуж, Гейбриел, потому что не в состоянии составить твое счастье. Так будет лучше, — торопливо добавила она, жестом останавливая готовое вырваться у него возражение. — Поверь мне. Да ты и сам это знаешь.