Годами он винил Джесс за то, что произошло между ними. Но виноваты на самом деле они были оба — в том, что избегали смотреть правде в глаза.
— Я чувствовала то же самое — всю ночь, — прошептала она.
— Я ужасно скучал без тебя.
— Я тоже скучала. Почему ты не пришел?
— Потому что... — Его черная ручища взъерошила ее волосы. — Потому что я упрям как осел. — Он понимал, что никогда в жизни ему не удастся управлять ею, и понимал, что никогда не оставит попыток. У них будет немало битв. Но сейчас до всего этого ему не было никакого дела. Она должна быть рядом с ним. Ему хотелось ублажать ее — во всем. — Фу-ты, ну и грязен же я... Пойду сперва приму душ.
Он хотел отстраниться, но она не отпускала его.
— Не уходи, — нежно попросила она.
Он провел пальцем по ее скуле, щеке и обратно, и от этой ласки оба они напряглись, словно их током ударило. Он почувствовал, как у нее участился пульс.
Она облизнула губы.
И он поцеловал ее.
И в тот же миг Тед понял, что, пока Джесс с ним, ни за какие богатства мира он не продаст Джексонову заимку. Это уже не был просто миллион акров выжженной пустыни, это был его дом. И ее тоже. Он сделает все так, как хочет она. Он будет бороться за свои права здесь, под этим солнцем, потому что так хочет она.
Чего бы это ему ни стоило.
Но бороться будет своими способами.
А не ее.
Глава тринадцатая
Втроем они сидели в кабинете Теда. Едкие струйки дыма закручивались вверх от сигары Джона, которую он положил на краешек пепельницы.
— Что значит, не хочешь продавать? — прорезал тишину резкий вопрос Джона.
Джесс кашлянула и отмахнулась рукой от едкого дыма.
Великолепный ужин, который впервые за многие годы отведал Тед, закончился, и из кухни на другом конце дома доносился звон посуды. Миссис М. впервые без нытья занималась хозяйством.
Джон, Тед и Джесс сидели за письменным столом Теда, доверху заваленным бумагами, и смотрели друг на друга.
Тед наклонился вперед, скрипнув кожаным креслом.
— Джон, полегче на поворотах, — Тед сделал глоток пива, — не забывайся: ты всего-навсего мой наемный адвокат. Здесь я решаю, как поступить с Джексоновой заимкой.
Джон бросил выразительный взгляд на Джесс. Голос его стал еще резче.
— Не совсем, как видно, один ты все решаешь, — отрезал Макбейн, сознательно задевая мужскую гордость Теда.
Однако Тед и бровью не повел.
— Я никогда не хотел ничего продавать. Это была твоя идея, — только и сказал он, с еще большей твердостью.
— Но ничего не переменилось после твоего решения.
Тед протянул руку, взял со стола купчую, просмотрел ее, вспоминая месяцы занудных переговоров, в результате которых были написаны горы документов, и бросил в корзину для бумаг. Затем взял сигару Джона и погасил ее о пепельницу.
Кустистые брови адвоката взмыли вверх.
— Что за мерзкая привычка — вечно дымить, — проговорил Тед.
Джон рассмеялся.
— Ты же сам куришь.
— Завязал. — До этого момента он на самом деле и не думал так.
— Сам так решил... или посоветовал твой доктор?
— Какое это имеет значение, если идея хорошая?
Тед взял руку Джесс, перевернул ее ладонью вверх и стал задумчиво ее рассматривать.
Джон внимательно смотрел на него. Их взгляды встретились.
— Ты не прав, Макбейн, говоря, что ничего не переменилось. Все переменилось. Теперь я тут сражаюсь не в одиночку.
Джесс крепко сжала руку Теда.
Джон вскочил с кресла.
— Я впустую потерял время. Это тебе обойдется в копеечку.
— Как всегда.
— Смотри, не пожалей потом.
Тед выдавил слабую улыбку.
— Благодарю за заботу.
Потом достал из кармана полупустую пачку сигарет, взглянул на нее и смял целлофан, коробку и сигареты в шар и послал следом за купчей в мусорную корзину. Затем торжественно поднес руку Джесс к губам и поцеловал ее.
Было около четырех утра, когда Ноэль связалась с Тедом по радио.
Он с трудом продрал глаза, не поняв сначала, кто его разбудил. Джесс спала рядом. Он вдохнул тонкий апельсиновый аромат — запах ее тела. Ее груди прижались к его боку.
В эту ночь они долго предавались любви и заснули в блаженной истоме и совершенно обессиленные. Тед потерял всякое представление о действительности и хотел только одного — лежать рядом с ней.
Однако он сразу почуял опасность. И совсем рядом.
Он вскочил с постели, стараясь не разбудить Джесс, и подошел к приемнику.
Голос Ноэль был таким тихим, а помехи такими сильными, что он едва расслышал ее.
— Джексонова заимка, вы меня слышите? Гранджер совсем рехнулся!..
Она была насмерть перепугана: либо хорошо играла, либо действительно у них там что-то случилось из ряда вон выходящее.
Тед переключился на выход и попытался успокоить Ноэль, но она продолжала:
— У Гранджера ружье. Ради Бога...
Не откликнуться на вопль молодой красивой женщины, взывающей о помощи в глухую ночь, было выше его сил.
Но это же ловушка! Джексон нутром это чуял. Но прежде чем он смог сообразить, что делать, Джесс за его спиной переключилась на связь и раздался ее голос:
— Джексонова заимка — усадьбе Мартинов. Сохраняйте спокойствие. Мы едем. Конец связи.
Тед резко повернулся. У него потемнело в глазах от гнева. Опять она за свое! Но это же не скорая медицинская помощь. Это скорая помощь по его части, а не по ее.
Джесс со страхом и тревогой глядела на него.
— Не можешь же ты оставить ее одну!
— А если это уловка?
Джесс вся сжалась.
— А если нет?
Черты его смягчились: какая она храбрая все-таки! Он потянулся к ней и прижал к себе. Тяжкий вздох вырвался из груди Теда, он ответил:
— Ладно, я еду. Раз ты так хочешь.
Их глаза встретились. Ее — лучились золотистым светом.
— Спасибо. Но, Джексон, пожалуйста... я хочу помочь тебе.
— На этот раз мы действуем по-моему. — Он пристально посмотрел на нее. — Это опасно. Очень опасно.
— Понимаю.
Никогда с ней не было так легко.
— Ты действительно понимаешь?
В ее глазах читалось доверие и покорность. Она утвердительно кивнула головой.
Его мужское самолюбие было полностью удовлетворено. Вот такой он желал ее видеть всегда: послушной, с готовностью делающей то, что он считает нужным.
— Я люблю тебя, — с нежностью произнес Тед. — Ты слишком дорога мне, чтобы рисковать.
— Я тоже люблю тебя. — Она ласково провела рукой по его небритой щеке. — Даже сейчас, когда мужской гонор прет у тебя изо всех пор.
Он легко прикоснулся к ней и поднял ее подбородок. Потом горячо поцеловал.
— О, Джесс... — Тед вымолвил ее имя со вздохом сожаления: ему не хотелось покидать ее, однако он отстранил ее от себя. — Оставайся здесь и охраняй Лиззи. Это приказ.
— Есть! — и она с игривой гримаской отдала ему честь.
— Сейчас мы действуем по-моему.
С ее лица не сходила чуть насмешливая гримаска. Тед был настолько вне себя от радости, что она впервые согласилась подчиниться ему, что ему и в голову не пришло что-нибудь заподозрить...
Только несколько часов спустя, когда Тед со своими людьми на двух самолетах приземлился в усадьбе Мартинов, он заподозрил что-то неладное. Но сначала ему некогда было раздумывать о каком-либо подвохе. Он бросился спасать обезумевшую от ужаса Ноэль, которую застал прикованной наручниками к трубе рядом с бомбой с часовым механизмом. Потом обезвредил бомбу и пустился в погоню за Гранджером. Тогда-то он и вспомнил эту насмешливую гримасу на лице Джесс. И тут только понял, что она провела его.
Но было уже слишком поздно.
Тед и его люди, прихватив с собой собак, гнались за Гранджером на джипе. Машина мчалась по бескрайней ночной пустыне, оставляя за собой замысловатые зигзаги. В небе стоял серебристый месяц, но Южный Крест ярко сверкал и переливался. Две машины на бешеной скорости неслись друг за другом. Дважды Гранджер пытался провести Теда и заставить его выскочить на край обрыва. Он стрелял по шинам. Тед протаранил его сзади. Джип Гранджера крутануло, и передние колеса повисли над краем насыпи. Машина перевернулась — Гранджера зажало рулевой стойкой.
Едкий запах горящей обшивки и масла ударил Теду в ноздри, когда он выскочил из своего джипа и побежал к перевернутой машине.
— Вытащите меня! — услышал он пронзительный вопль Гранджера.
Тед тяжело дышал, измотанный погоней. Рубашка намокла от пота; лицо почернело от грязи. Он провел рукавом по лицу; дослал патрон с картечью, раздался клацающий звук.
— Я окажу тебе такое же милосердие, какое ты оказал бы Ноэль, не явись мы вовремя. Или какое ты проявил, когда поджег мою конюшню и чуть не отправил на тот свет Маккея.
— Клянусь тебе, — вопил Гранджер, — это не я!.. Я здесь ни при чем. Я бы и пальцем не тронул Ноэль. Она сама лезла куда не надо. Помоги же мне, ради Бога!