Совершенно обалдев от такого напутствия, Наталья спустилась вниз, подставила щеку для поцелуя и дала себя перекрестить.
Устинья Васильевна подхватила сумки. Даша, пропустив ее вперед, остановилась в дверях:
— До свидания, Наталья Александровна. Вы маме верьте, она еще ни разу не ошибалась. Счастливого пути!
«Вот это да! Казалось, совсем простецкая тетка, а смотри, все углядела!» — удивляясь и восхищаясь, подумала Наталья.
Она подсела к окну и смотрела, как родственники встречают Дашу с мамой.
Они обнимались, целовались, что-то говорили, хохотали. Было понятно, что им очень рады, что их давно ждут и любят.
Наталья так за них порадовалась, что на глаза набежали слезы.
Поезд тронулся, постепенно набрал ход. В купе было непривычно тихо.
Наталья думала, что совсем скоро ее тоже будут встречать, будут объятия, поцелуи, громкие разговоры. Перебивая друг друга, дети начнут рассказывать самые последние важные новости.
И так это будет хорошо, так радостно, что они есть, что снова вместе, а впереди целый отпуск!
Открылась дверь, и вошел Антон. В руках у него была бутылка крымского красного вина, фрукты и шоколад.
— Сухого не было, я взял крепленое, надеюсь, тебе понравится. Правда, за качество не отвечаю, потому что купил его на платформе. Бог их знает, что они там продают!
Перекинув все покупки в одну руку, он закрыл дверь и защелкнул замок, подошел к столу, поставил бутылку, положил все покупки. Выдернул Наталью из-за стола, прижал к себе и очень близко заглянул ей в лицо.
Какое-то мгновение они смотрели друг другу в глаза и, когда уже невозможно — ну просто невозможно! — стало ждать, поцеловались.
Это было так ярко, так сильно, с каким-то вселенский узнаванием. Как будто они всю жизнь знали, что у них только так и может быть, и удивлялись — как это не догадались раньше! И где их носило друг без друга до сих пор!
И вот наконец-то все правильно!
И еще, еще побыть там, а может, и остаться!
Антон, не прерывая поцелуя, сел и усадил себе на колени Наталью, отстранив ее от себя, заглянул в глаза, поцеловал коротко в распухшие губы, а потом прижал к своему плечу ее голову.
Сердца громко бухали, как будто стучались в грудь друг к другу и просили впустить.
— Нам надо остановиться… — Ему с трудом удавалось говорить.
— Зачем? — спросила она.
— Потому что еще чуть-чуть, и я возьму тебя прямо здесь!
— Здесь, наверное, неудобно, — слабо соображая, что говорит, предположила Наталья.
Он не ответил. Отодвинул ее от своей груди, всмотрелся, поцеловал в щеки и совсем легко в губы, поднял со своих колен и поставил. Она ухватилась за его плечи — ноги слегка дрожали.
Антон поправил чашечку лифчика, неизвестно как в горячке поцелуя сдвинутого вниз, застегнул «молнию» на ее рубашке, тоже неизвестно как и когда расстегнутую. Притянул к себе и поцеловал, отодвинул от себя и усадил напротив.
— Когда мы в первый раз займемся любовью, мы будем делать это в кровати, в большой кровати. Всю ночь, а если повезет и не будет дел, то и день.
Она молчала, смотрела на него.
— Давай вино попробуем и фрукты, — предложил Антон.
Он встал, вынул из своей сумки какой-то сложный нож и стал открывать бутылку.
Наталья все так же молчала, наблюдала за ним. Разговаривать у нее не очень сейчас получалось, и все казалось, что происходящее нереально, почему-то односложно, как простые действия, и так же понятно, как эти самые действия… Вот так запуталась барышня! Антон разлил вино, развернул пакеты с фруктами и протянул ей стакан. Она взяла, подвинулась ближе к окну.
Они держали стаканы и смотрели друг на друга несколько мгновений, а потом молча чокнулись и выпили. Вино оказалось терпким, сладким, настоящим крымским, замечательным.
— Может, ничего еще и не будет, — наконец подала она голос.
— Ната, ну ты же умная, что ерунду говоришь? Конечно, будет! Еще как будет! — возмутился он.
— Антон, вот мы сейчас приедем: меня встречают, тебя встречают. Тебя встречают?
Он кивнул.
— Ну вот, каждый сядет в свою машину, и мы разъедемся. У тебя бизнес, у меня родственники.
— Ну и что? По-твоему, это повод, чтобы не встретиться? Кстати, скажи мне свой номер телефона. — Он достал сотовый, занес в память номер, который она продиктовала, и нажал кнопку вызова.
Через какое-то время у Наты зазвонил телефон. Она, еще не очень соображая, что делает, подхватилась, достала сотовый и ответила.
— Вообще-то это я звоню, — сказал Антон, нажав отбой.
— Зачем?
— Затем, что ты так боишься, что запросто могла дать другой номер. А теперь скажи мне точный адрес и номер телефона твоей мамы. И запиши мой номер!
Она продиктовала адрес и телефон, записала его номер, убрала мобильник и залпом допила вино.
— Ух ты! — восхитился Антон. Он налил ей еще вина и стал разламывать на кусочки шоколадку.
— Ты любишь сладкое? — спросила Ната.
— Не очень. Это для тебя.
— А я сладкое не люблю. Обожаю мясо и рыбу, а торты, мороженое, шоколад — это не для меня. Бывает, захочется, но крайне редко.
— Девушка, вы полны сюрпризов, я еще не встречал женщин, которые не любят сладкое, — переводил разговор в шутку Антон.
— Ну, вот теперь встретил, — сказала Наталья постно, как четверговая обязательная рыба в столовке.
Антон пересел к ней, притянул ее к себе, взял в ладони лицо и стал нежно целовать: веки, нос, скулы, щеки, вздохнул и прижал ее голову к своей груди.
— Я не знаю, чего ты так боишься, догадываюсь, но точно не знаю! Ты не бойся, Ната! Конечно, так не бывает, как у нас почему-то случилось, но ты не бойся!
Они посидели, обнявшись и слегка покачиваясь. Антон еще раз нежно поцеловал ее и пересел.
От греха.
— Завтра, может, послезавтра, как дела сложатся, я позвоню, и мы встретимся. И прошу тебя еще раз, не придумывай себе страшилок и телефон не отключай. Ладно?
— Ладно. А что у тебя за дела такие в Крыму? — грустной Аленушкой поинтересовалась Наталья.
— Так, бизнес, ничего особенного, контракт на установку охранных систем. В Крыму такого уровня систем нет, вот мы и будем ставить.
— Неубедительно. Здесь же президентская резиденция, уж у них-то системы любые есть.
Антон, в который раз, удивился ее проницательности. Он так ее хотел, что все время забывал, какая она умненькая. Хотя, не будь она такой, вряд ли бы так хотел. Черт! Совсем запутался!
— Ну у президента есть, а для частных лиц либо в Киеве, либо в Москве. Наш клиент частное лицо, сам из Москвы, ему так удобней.
Они поговорили о работе и его, и ее, допили вино, все время пересиливая себя, чтобы не кинуться целоваться.
Обнаружилось, что совсем скоро поезд прибудет, и они заспешили собираться. Вот уже и вокзал Симферополя, все собрано, пора выходить.
И в последние минуты они вдруг бросились в объятия друг к другу, совершенно бездумно, сильно прижимаясь, цепляясь, постанывая, гладя, как будто прощались навсегда!
Антон наконец нашел в себе силы, чтобы оторваться от нее, отстранился, потом опять прижал к себе, потерся подбородком о макушку.
— Ну все, все, девочка! — И отодвинул ее окончательно, придерживая рукой. — Все будет хорошо! И не вздумай выключить телефон. Роуминг у тебя оплачен?
— Конечно, оплачен. Не отключу. Вон меня встречают. — Она показала в окно, на перрон, где стояла Вета с детьми, высматривая ее на выходе.
— Пошли. — Антон подхватил ее и свои сумки.
На улице была жара, вовсю шпарило солнце.
Как только Наталья вышла из вагона, на ней повисли Сашка с Машкой, через их головы Вета пыталась дотянуться до нее и поцеловать. Все говорили одновременно, смеялись. Конечно, дети что-то рассказывали — как доехали, где стоит машина, как чуть не опоздали из-за Димки, который спрятался, и его все искали, а нашли в шкафу, и ведь умудрился дверцу закрыть! Как все хохотали, потом спохватились, и пришлось очень быстро ехать по трассе, чуть не опоздали.
«Слава богу! — подумала Наталья. — А то бы наблюдали «прощание славянки» в окно, от Ветки ни за что не отвертеться, пришлось бы рассказывать. А что рассказывать?»
Все это время она не выпускала из поля зрения Антона.
Его встречал толстенький бодрячок, одетый в легкий летний костюм. Он что-то без умолку говорил, забрал у Антона вещи, пухлой ручкой махнул в сторону выхода, пошел вперед, остановился, когда Антон ему что-то сказал.
Она с замиранием сердца увидела, что он идет к ним. И перепугалась: что он скажет, как поведет себя, еще полезет с прощальным поцелуем.
— Здравствуйте, я Антон Александрович, попутчик Натальи Александровны. Мы с ней очень подружились. А вы, как я понял, Светлана Александровна, а это Александр и Мария. Она о вас рассказывала, — тоном светского тусовщика представился Ринков.
— Надеюсь, не семейные тайны? Мама ей этого не простит! — тут же подхватила Вета, глаза у нее загорелись от любопытства.