– Что ты можешь понимать, Ватрушка! – решил перевести беседу в шутку Кирилл.
Ватрушкой он называл Соню маленькой, такая она была симпатичная, пухленькая кудряшка-блондинка, с розовыми щечками и всегда пахла ванилью. Ватрушечка!
– Даже очень многое понимаю!
– Соня, – решил объяснить ситуацию Бойцов в приемлемом для дочери варианте, как ему казалось. – Вы с Максом изводили любую женщину, возникавшую возле меня, а уж если я умудрялся познакомить ее с вами, не имея и намерения жениться, просто познакомить, то каждый раз это заканчивалось ее слезами и вашим триумфом! С чего вдруг ты взялась меня сватать?
– Потому что мы хотим, чтобы ты был счастлив, а не ходил по каким-то незнакомым теткам! Да и все эти женщины были не те, па! Вот где они? Ау! Барышни, вы где? Они все тебе были глубоко до лампочки, так, для сексу, и неинтересны ни тебе, ни нам! Ты что, специально о них вспоминаешь, разозлить меня?
Кирилл слегка обалдел от прямолинейности дочери и упоминания ею о сексе в отцовском исполнении. Может, права Валентина, надо было пороть в детстве? Но отступать некуда, откровенность – основное богатство его семьи.
– А Катерина, значит, тебе интересна?
– Ну конечно, ну пап! Что ты со мной, как с дитем? И мне, и тебе интересна! Катерина замечательная, и она меня уважает, не «вот тебе, детка, конфетку, и усю-сю, и давай подружимся!». Она уважает, и спуску мне не дает, и отвечает на все мои доставания, и остановить может! И Валентину уважает. Понимаешь? Она настоящая! И вы очень друг другу подходите, вы оба сильные, сами всего добились, и у вас юмор на десятку и совпадает!
– Иди спать, – устал в один момент Кирилл. – Все ты придумала, нет никаких «нас». Иди.
Соня не стала спорить и ничего говорить больше, знала: когда отец в таком уставшем состоянии, ничего говорить не надо.
А Кирилл потом весь день думал про этот разговор с Соней, и работа не отвлекала от мыслей. Последнее время работа капитулировала перед его мыслями, перестав играть роль спасения. Может, он чего-то не видит, не понимает? Или убегает от чего-то?
Понять бы!
Через несколько дней он отвез в аэропорт и посадил в самолет до Лондона Соню с привычным, сжавшим сердце чувством. Теперь увидит детей только в конце августа. Переживет, не впервой!
А еще через несколько дней отправил Валентину в ее тмутаракань навестить родных, настояв и самолично купив билеты на самолет туда-обратно, категорически отвергнув ее порывы ехать поездом.
– Так это как же дорогуще, самолет, Кирилл Степанович! Я бы поездом, а? – беспокоилась о тратах, в которые вела Бойцова, Валентина.
– Нет, дорогая, эту наркоманскую радость: «сел в поезд и тащишься, тащишься» забудь! У тебя одна дорога полмесяца займет, а ты нам нужна посвежевшая, отдохнувшая, всеми нами любимая! Мы ж без тебя пропадем!
Вызвав такими высказываниями новую направленность ее беспокойства и переживаний:
– Ой, да как жи ж я уеду? А вы тут без меня не емши толком, не ухожены! Да ну его, отпуск энтот!
– Не пропаду, – пообещал Бойцов. – Трудно придется, но потерплю!
– Ой! – заводила новую песню Валюха.
– Все! Поехали! – остановил Кирилл причитания, подхватывая одну из неподъемных сумищ с подарками родне.
Он имел устойчивое сильное подозрение, что подарки всему селу, судя по количеству и весу сумок.
Пережив первые дни одиночества и пустоты дома, стараясь только приходить ночевать и не более в гулком пространстве квартирной тишины, Кирилл признался себе, что измотался до последнего предела работой и непростыми мучительными мыслями-размышлениями.
И что дальше? В отпуск? Рвануть куда? Италия, Испания, Турция на худой конец?
А что? Может, и рвануть! Одному!
Он проснулся посреди ночи, что стало последнее время привычным и не удивляло. Непривычной, поражающей была мысль, пробравшаяся в его сон, разбудившая, стучась настойчивым отбойным молотком.
«Что я делаю?! Зачем так старательно бегу?! Я хочу быть с ней, спать с ней, смеяться с ней, делиться мыслями, переживаниями-проблемами, одной чашкой кофе на двоих впопыхах по утрам перед работой, выходными, ночами, я хочу этого! Ну, не получится, не утремся мы рядом – разбежимся – больно, обидно, но бывает! А я отказался, не попробовав, не рискнув, заранее испугавшись, только оттого, что хочу ее до одури, как никого не хотел! Прав ее Тимофей – кишка тонка!»
Выбравшись из кровати, он стал торопливо одеваться и замер, пораженный странным чувством от догнавшей, следом за откровением, второй пугающей мыслью.
Наверное, такое испытывает человек, решившийся на дуэль, но сомневающийся в ее исходе: «А если получится!!!»
Он долго, настойчиво звонил в ее дверь, не дождавшись иного отклика, кроме тишины, набрал номер ее сотового – абонент где-то шлялся, вне зоне его доступа.
Тогда он поехал в ее клинику, проигнорировав время суток. А что делать? Приперло нежданно-негаданно! И улыбался всю дорогу, лихо, по-гусарски вписываясь в повороты, выдавая виражи, соответствующие ухарским, бесшабашным мыслям.
«Ох, пошлет она меня! Ох, пошлет! – радовался с юношеским пылом Кирилл. – А я буду добиваться и настаивать! И не отпущу! Держись, Катька, новый герой идет!»
Значится, отдых!
Катерина заставляла себя отдыхать! Заставляла и уговаривала.
Ну, что за дела, казалось бы! Хороший санаторий, море первый раз увидела в жизни – радость, до аплодисментов восторженных!
Ага!
Утро она начинала с уговоров: «Вот тебе море, вот тебе солнце, вот тебе красота невероятная – горы, сосны, воздух! Загорай, плескайся, на экскурсии езди, дыши кислородом, демонстрируй одежки фирменные под непрекращающимися восторженными взглядами мужчин! Отдых по всей программе!»
В течение дня к перечисленным прелестям и красотам отдыха добавлялись фрукты-овощи, морские прогулки на катере, танцы, на которые она ни разу не ходила, выезд в город, прогулки по набережной, неплохие рестораны, музыка со всех сторон, концерты – перечислять упаришься!
Должно быть обязательно хорошо!
Когда-нибудь аутотренинг перейдет из количества ежедневных уговоров в качество! Вот только она себя еще поуговаривает, и обязательно…
На ночь перед сном детектив! Она их целую пачку набрала для отдыха. Медсестры ее отделения удивлялись: зачем вам книги, Катерина Анатольевна, вы же на курорт не читать едете? А почему не читать?
Что делают и как «по-настоящему» отдыхают на курорте, Катерина поняла на третий день санаторного оздоровления по поведению соседей по корпусу, и не только их.
Отдыхают – морально, духовно и телесно, телесно в первую очередь, активно и в чужих кроватях. Ей ни в чужой, ни в своей не хотелось «курортного» отдыха, она лучше книжки почитает.
Да ни черта ей вообще не хотелось – ни курорта этого, ни отдыха!
Но Катя терпела и начинала уговоры сначала: «Вот тебе море, вот тебе солнце…»
Четыре дня прожила как-то под эти уговоры, загорела легким золотистым загаром, спать лучше стала, осталась ночь и еще десять дней!
Катя практически заснула, когда постучали в дверь номера. Вот если это ухажер навязчивый, Виталий Андреевич, который обхаживал ее три дня, даст по лбу, вот ей-богу! Так даст!
Она распахнула дверь, думая про мишень в виде мужского лба, про слова сопровождающие и про то, что достал! Воинственно настроенная открыла дверь!
И забыла все на свете!
Она распахнула перед ним дверь крайне недовольная, что-то похожее на предупреждение: «Щас как дам!»… и он забыл, что собирался сказать! Что-то важное, это он помнил, даже красивое, пожалуй, ведь думал, готовился… и забыл, едва ее увидел!
– Кать…
– Как, ты?..
– Здесь? – за нее и за себя закончил фразу он.
– Здесь, – кивнула она.
– Твой главврач…
– Не мог… – никому бы не сказал, она знала.
– Мне мог.
– Ты его бил, что ли?
– Не пришлось…
– Зачем?..
– Пустишь?
Она отодвинулась на шаг в сторону, пропуская, он вошел, захлопнул не глядя дверь.
– Ты тоже в Крым отдыхать приехал? – отойдя от первого шока, членораздельно спросила Катерина.
– Нет. Я к тебе.
– Зачем?
– Да, зачем, Кать! – громко и раздраженно ее непониманием возмутился Кирилл. – Тебе плохо, мне плохо! Нам плохо порознь! Будет ли хорошо вместе, неизвестно! Но мы не можем не рискнуть и не попробовать! Ну, вдруг что получится!
– Не можем, – кивнула, соглашаясь, Катька, – с чего начнем пробовать?
– С постели!
– Это мы уже пробовали, у нас не получилось!
– Как раз там все великолепно получилось!
– Но после нее – нет! Говорят, что секс не та основа, на которой строят прочные отношения.
– Кто говорит? Те, у кого с этим беда? А ты знаешь, на чем их там, блин, строят? Прочные?
– Нет. А ты?
– И я не знаю! Но то, что у нас в постели, по-моему, очень нехилое начало!
– Да, нехилое, потрясающее! – И, как опомнилась, из-под гипноза вышла, осмыслив, о чем идет речь: – Бойцов, о чем мы говорим?!
– Да ни о чем уже не говорим! – стаскивая с нее шелковую ночнушку, возроптал мужчина. – Говорить у нас пока плохо получается! Это мы потом осваивать будем!
– Бойцов, ты сдурел? Ты приехал, чтобы со мной сексом заняться? – отталкивая его руки, но без излишней настойчивости, все пыталась прояснить ситуацию Катерина.
– Я приехал заняться с тобой жизнью! Попробовать! А начнем мы, да! С занятий любовью! Это у нас уже получается!
– Черт! – дошло, наконец, до Катерины, что он серьезно, на самом деле предлагает.
Кирилл остановился, перестал направленно действовать в сторону кровати, посмотрел на нее внимательно:
– Ты боишься?
– Да, – призналась Катерина.
– Я тоже! Ну, что? – спросил обо всем сразу Кирилл.
– Рискнем? – вопросом-предложением, опутанным сомнением и немного страхом, тоже обо всем спросила Катерина.
– Рискнем!
За двоих принял решение и ответил новый герой ее жизни.