Согласно инструкциям Джино, посыльный отказался принять плату за доставку, но Нику все-таки удалось вручить ему двадцатидолларовую бумажку в качестве чаевых.
Ник поставил десерт в холодильник, а основное блюдо — в духовку. Вино он спрятал в шкаф, посчитав его слишком крепким, для обычного обеда. Он без труда нашел в шкафу пару бутылок гораздо более слабого вина и откупорил их.
Внезапно сверкнула молния, и раздался гром такой оглушительной силы, что, казалось, сейчас рухнет дом. Если этот грохот не разбудил Рори, подумал Ник, тогда неизвестно, что может разбудить ребенка. Он отложил приготовления и помчался по лестнице наверх. Дверь в детскую оказалась открыта.
В комнате Ник увидел Линду, наклонившуюся над кроваткой, в которой безмятежно спал Рори. Теперь она выглядела иначе, чем двадцать минут назад, когда он ее разбудил. Даже в бесформенной одежде, с волосами, собранными в пучок на затылке, Ник находил ее весьма привлекательной. Теперь же, с распущенными волосами медово-коричневого цвета, которые нежными, шелковистыми потоками ниспадали ей на спину, в каком-то элегантном красном туалете, она была просто неотразима. И так желанна!
Линда взглянула на стоявшего в дверях Ника и у него перехватило дыхание. Алые, в тон платью, влажные губы… Глаза, подведенные и завораживающе сверкавшие!
Должно быть, он весьма умело скрывал свои чувства, — по ее глазам было видно, что она не догадывается о них.
— Тсс, — прошептала она и направилась к Нику. — Не разбуди его.
У Ника снова перехватило дыхание. Теперь он мог разглядеть ее туалет. Это было не платье, а подобранные в пару, юбка и жилет.
Юбка плотно облегала ее бедра и, расширяясь, сбегала почти до лодыжек. Жилет подчеркивал точеность фигуры. Четыре позолоченные пуговицы располагались таким образом, что сразу привлекали внимание к груди и талии. В ушах у Линды были золотые сережки. Она выглядела так соблазнительно, что Нику захотелось тут же дать ей об этом знать. Но он отступил в коридор, сжимая кулаки, в тщетной надежде хоть как-то погасить бушевавшие в нем чувства. Линда тоже вышла в коридор и аккуратно прикрыла за собой дверь. Даже находясь на достаточном расстоянии от нее, Ник мог отчетливо различать аромат божественных духов. Нику нравилось, когда женщины пользовались духами. И тот запах, который исходил от Линды, был одним из его любимых — мускусный, экзотический, знойный, страстный.
— Рори удивительно крепко спит по ночам. Но я испугалась, что гром может разбудить его. К счастью, я ошиблась, — сказала Линда, повернувшись к Нику.
Ник вспомнил их первую встречу именно на этом месте и подумал, что для него куда безопаснее, когда Линда хмурится, чем когда она так обворожительно улыбается.
— Да, в жизни случаются иногда счастливые моменты, — пробормотал Ник невпопад. — Теперь, если ты готова, лучше спуститься вниз, и я познакомлю тебя с меню.
— Еду уже доставили?
— Да. Кстати, Джино не взял с меня ни цента, поэтому ты мне ничего не должна. Холодные закуски я поставил в холодильник, горячее — в духовку, — пояснил на ходу Ник семенившей за ним Линде. — Все готово. Тебе осталось только подать еду на стол. И, ради Бога, не рассказывай, откуда она. Пусть гости думают, что ты приготовила все сама.
— Да это просто чудо! — воскликнула Линда минуту спустя. — Ты прекрасно сервировал стол. О! Не знаю, как и благодарить тебя!
Две-три идеи тут же пришли Нику в голову, но он отбросил их как несвоевременные.
— Не стоит благодарности. Мне было приятно оказать тебе услугу, — ответил Ник с галантной небрежностью.
И неожиданно заметил, что Линда покраснела. Что он такого сказал? Чем смутил ее? Она отвела глаза, прикрыв ладонью глубокий вырез жилета.
— Линда? Что случилось? Что я сказал?
— Ничего, — ответила она, глядя в пространство. Весь ее вид выражал растерянность. — Мне… просто стыдно за себя.
— Не понял?
— Мне стыдно, потому, что я была так груба с тобой! Потому, что не смогла понять… увидеть, какой ты на самом деле.
— Какой же я на самом деле? — поинтересовался Ник.
— Из-за мотоцикла, из-за твоей одежды я приняла тебя за одного из этих рокеров-неандертальцев. Тогда как в действительности ты умный и добрый человек. К тому же так много умеешь! Мне стыдно, что я попросила тебя не показываться на глаза моим гостям. Мне глубоко безразлично, что они подумают! Но лучше бы я их не приглашала, лучше бы… лучше бы…
В этот момент в дверь позвонили. Ник взглянул на Линду. Она выглядела растерянной.
— Успокойся, Линда. Заверяю тебя, что я не чувствую себя обиженным. Все твои поступки мне понятны. Ты вела себя абсолютно естественно, и у тебя нет причин винить себя в чем-либо. — Несмотря на его уверения, Линда смутилась еще больше. Ник решил зайти с другой стороны: — Ты очень устала, Линда. А сегодня еще приготовления к приему гостей. Я был просто рад помочь тебе. Теперь встречай своих гостей и наслаждайся жизнью. А если ты все еще хочешь как-то отблагодарить меня, то принеси мне сюда чего-нибудь поесть. Я немного голоден. Кусочек запеченной телятины будет мне в самый раз. Можешь еще добавить спагетти.
Линда покачала головой.
— Ты все слишком упрощаешь.
— А что, лучше усложнять?
Линда внимательно посмотрела Нику в глаза.
— Ты, наверное, не понимаешь? В дверь снова позвонили.
— Я считаю, что тебе лучше открыть, а не то они разбудят Рори, — заторопил ее Ник.
— Ладно, ты выиграл. Я иду, — пробормотала Линда и направилась к двери.
— Выиграл, — повторил Ник и поспешил по лестнице наверх — до того, как Линда в очередном приступе самобичевания начнет убеждать его остаться с гостями. Менее всего Ник хотел провести еще несколько часов в присутствии возбуждавшей его женщины, которая теперь решила, что он не черный рыцарь, а белый.
Навряд ли, она могла догадаться, насколько была права вначале. Ее первое впечатление о нем оказалось совершенно верным. В течение последних десяти лет он действительно жил, как рокер-неандерталец…
Надо было взять себя под строгий контроль, и Нику это вроде бы удалось. Когда Линда наведывалась наверх, чтобы проверить, как Рори, и принести Нику очередное блюдо, она находила Ника абсолютно спокойным. Он с увлечением следил за субботним телевизионным шоу. Однако каждое ее появление было для него пыткой, тем более, что Линда всякий раз почему-то задерживалась дольше, чем это требовалось. Когда за ней, наконец, закрывалась дверь, Ник вздыхал с облегчением.
Впрочем, настоящее испытание ожидало его часу в одиннадцатом, когда Линда принесла кофе. Вначале она присела на софу и попыталась разговорить Ника. Потом подошла к окну и стала наблюдать, как бушует непогода. Дождь барабанил по стеклу, и ветви деревьев стучали по водосточной трубе.
Ник взглянул на Линду. Она стояла к нему спиной, но даже так он находил ее немыслимо желанной. И почувствовал, что снова теряет контроль над своим воображением.
— Ради Бога, Линда, — сказал Ник твердо, — что подумают твои гости? Тебе пора спуститься к ним.
Линда повернулась.
— Пускай думают, что хотят. Никогда в жизни мне не было так скучно. Я считала, что мне пойдет на пользу встреча с коллегами в неформальной обстановке, разговор по душам. Но, что из этого вышло? Я видела в Петре и Луизе подруг, а сейчас чувствую, что безразлична им. Как, впрочем, и они мне. Я рассказала, что произошло с Мэдж, а они даже не поинтересовались, как она сейчас себя чувствует. Даже не спросили, как я справляюсь одна с Рори. Мне в понедельник на работу, а ведь Рори не с кем оставить. Они не вспомнили о Рори, не захотели взглянуть на него. Луиза вообще пренебрежительно отозвалась о самой мысли иметь ребенка — боится испортить фигуру! Петра того же мнения. А что касается их приятелей… просто убожество. Уж лучше одиночество, чем такая компания.
Ник был озадачен этим эмоциональным взрывом. Впрочем, ему были близки чувства Линды. Он сам ощущал себя отчаянно одиноким последние десять лет. Духовно изолированным и глубоко чуждым тем людям, с которыми общался. Разочарованность Линды нашла в нем отзвук.
Одинокие, перевалившие тридцатилетний рубеж люди, как правило, эгоистичны и до смешного требовательны к другим, но не к себе. Они многого ждут от других, но сами не готовы пожертвовать ничем. Да, иногда они уступают эгоистичному влечению к противоположному полу. Когда же огонь первой страсти гаснет, и иллюзии рассеиваются, перед этими эгоистами оказывается обычный человек со всеми его слабыми и сильными сторонами характера, принять которые значило бы пойти на взаимные уступки, но это всегда для них камень преткновения.
— В наши дни взаимоотношения между людьми весьма сложны, — задумчиво произнес Ник. — Редко кому везет.
Линда нахмурилась.
— Поэтому ты не женат?
— Отчасти да.
— Отчасти? — повторила она. — Значит, есть и другие причины?