— Мистер Уиллер, почему вы решили встретиться со мной?
— Потому что мне известна ваша профессиональная репутация. Вы считаетесь первоклассным юристом.
— Благодарю.
— Я предлагаю вам представлять мою семью во время всего этого…
— «Все это» в вашем понимании…
— Допросы в полиции.
— Вас допрашивают по поводу убийства брата?
Уиллер кивнул:
— Обычный порядок. Формальность. Так мне сказали.
Это чушь. Дерек не верил, что хоть что-то из того, что делает полиция, является формальностью. Похоже, Уиллер придерживался такого же мнения.
— Во время этих допросов присутствовал ваш адвокат?
— Конечно, — удивился вопросу Уиллер. — Когда речь идет о мелких исках и штрафах за неправильную парковку, на него можно положиться, но мы считаем, что нам требуется кто-нибудь с яйцами побольше. Простите за вульгаризм.
— Прощаю, особенно если вы имеете в виду мои яйца.
Они обменялись улыбками, и Митчелл задал следующий вопрос:
— Кто это «мы»?
Клиент немного растерялся:
— Простите?
— Вы все время говорите «мы». Вы и кто еще?
— Моя семья. Жена и сын.
— Понятно.
Дерек ждал подробностей, но Уиллер заговорил не сразу. Он взял свой стакан и отпил большой глоток.
— Подозрение неизбежно падет на того, кому смерть моего брата принесет выгоду, — наконец сказал он.
— На вас?
— Не обязательно. Я не являюсь наследником Пола. Хотя, разумеется, теперь я займу его должность — стану генеральным директором компании, но никаких финансовых благ не получу.
— Идем дальше. Ваша жена? Как ее зовут?
— Шэрон. Как говорится, я женился удачно. Прадедушка Шэрон сподобился купить десятки тысяч акций компании «Кока-кола», когда она еще только вставала на ноги.
— Примите мои поздравления.
Уиллер печально улыбнулся:
— Моей супруге не нужны деньги Пола. Кроме того, когда его убили, она была дома.
— Дальше. Ваш сын…
— Крейгтон, — Уиллер немного помолчал. — Он наследник Пола.
Дерек откинулся в кресле. После непродолжительной паузы адвокат сказал:
— Будь я полицейским, прежде всего заинтересовался бы именно им, мистер Уиллер. Не обижайтесь. Я говорю с вами откровенно. Полиция всегда идет по следу денег.
— Я это понимаю. Они поступают правильно.
— Сколько лет вашему сыну?
— Двадцать восемь.
Дерек надеялся, что меньше, что он несовершеннолетний и, следовательно, менее независимый и более управляемый.
— Полиция ему ничего не предъявляла, верно?
— Нет, ничего. Нас допрашивали очень вежливо, причем дома, а не в управлении.
— Это хорошо. Адвокат присутствовал?
— Безусловно. К тому же у Крейгтона железное алиби. В то время, когда произошло ограбление и убийство, он был в нашем имении, на теннисном корте. Занимался с личным тренером. Я вернулся домой, чтобы переодеться и ехать играть в гольф, и увидел их на корте. Это было за несколько минут до того, как позвонила Джули и сказала, что Пола убили. Наша экономка Руби, которая не соврет даже ради спасения собственной жизни, сказала, что к тому времени они играли уже почти час.
— Тогда в чем проблема?
— На самом деле проблем нет. Я просто хочу заручиться вашей поддержкой на всякий случай. Не желаю, чтобы моего сына допрашивали просто потому, что детективам больше некуда смотреть и нечего делать.
— Зачем им это?
Уиллер немного поколебался, но все-таки ответил:
— У Пола и Крейгтона были разногласия.
— По поводу чего?
— Да по поводу всего! — раздраженно пожал плечами Дуглас. — Самое главное разногласие сводилось к тому, что Крейгтон не занимался бизнесом так, как этого хотелось бы Полу. Мой брат был настоящим трудоголиком. Я, кстати сказать, тоже трудоголик, но все-таки не такой, каким был он. Пол не понимал людей, которые не отдают работе все свои силы и время. Но у Крейгтона другие приоритеты…
Дерек вопросительно поднял брови:
— Теннис?
— Он играет почти каждый день. Еще он любит машины. Но главная страсть сына — кино.
— Вы имеете в виду фильмы?
— Думаю, он видел все когда-либо снятые фильмы. Для Крейгтона это не просто развлечение. Это призвание. Оно поглощает значительно больше его времени, чем «Уиллер Энтерпрайсиз». Он думает… творчески, — Уиллер-старший вздохнул. — Пол не мог ни понять, ни принять отсутствие у племянника интереса к бизнесу еще в большей степени, чем я. Они из-за этого постоянно спорили.
— Многие знали об этом антагонизме?
— Те, кто близко знаком с членами нашей семьи, разумеется, знали, — Дуглас нахмурился. — Джули сказала об этом детективам.
— Гм-м. О неурядицах в семье полиции поведала женщина, которая была с вашим братом, когда его застрелили. В гостинице. В середине дня.
Дуг понял намек:
— Мой брат и Джули… Пол никогда не называл ее своей подругой. Впрочем, все, кто с ним общался, знали об этом романе, но никогда его не обсуждали.
— Интересно, почему?
— Думаю, из уважения к Мэри, покойной жене Пола, которую он любил всей душой. Они были яркой парой, хорошо известной в обществе. Никогда не разлучались… Пол и Мэри были так преданы друг другу…
— Дети?
— Нет. Скорее всего, Мэри не могла забеременеть. Они с Полом компенсировали отсутствие детей в своей жизни благотворительной деятельностью… Когда Мэри умерла, мой брат был в отчаянии. Я не думал, что он когда-нибудь посмотрит на другую женщину, но тут появилась Джули, и Пол влюбился в нее без памяти.
— Давно?
— Два года назад. Примерно…
— Они жили вместе?
Уиллер отрицательно покачал головой:
— Нет, но проводили друг с другом много времени. Встречались несколько раз в неделю… Во вторник днем обязательно — в том самом отеле. Пол как-то сказал мне, что это для него особое время… Ничто не может помешать этому свиданию. Он специально так планировал все дела, чтобы во вторник днем быть свободным.
— Служащие отеля могут подтвердить, что у него там был постоянно зарезервированный номер?
— Они уже это сделали и предъявили полиции все документы, — Уиллер сделал еще один глоток. — Могу я рассчитывать на вашу юридическую помощь, мистер Митчелл? Согласитесь ли вы стать нашим представителем при общении с прессой? Может быть, ваши услуги нам вообще не понадобятся, но на всякий случай я хочу договориться. Мне будет спокойнее от сознания, что вы при необходимости поможете моей семье.
— Мне нужно кое-что уточнить. Познакомиться с делом и ходом расследования. Я также хотел бы встретиться с членами вашей семьи, в первую очередь с Крейгтоном.
— Разумеется. Он одобрил идею пригласить вас в наш угол на ринге. Разумеется, вы получите аванс.
Дерек улыбнулся, встал и протянул клиенту руку:
— Это уж как водится.
Уиллер рассмеялся:
— Я пришлю чек завтра.
— Можете уточнить все данные у мисс Салливан, — сказал Дерек, но выражение его лица тут же стало печальным, подобающим обстоятельствам. — Мне очень жаль, что вас привело сюда столь трагическое событие. Мои соболезнования вам и членам вашей семьи.
— Благодарю, мистер Митчелл.
Уиллер повернулся, чтобы уйти, и уже почти дошел до двери, когда услышал вопрос Дерека:
— А полиция не интересуется мотивами, которые могли быть у мисс Рутледж? У подруги вашего брата?
Дуглас Уиллер на несколько секунд смешался, а потом сказал:
— Вы имеете в виду, не впутана ли она в это дело? Как сообщница?
Дерек пожал плечами. Уиллер покачал головой:
— Если и интересуется, это ошибочный интерес. Пол обожал Джули, и она его.
Дерек не стал высказывать свое мнение о взаимном обожании. Когда речь идет о таком состоянии, как у Пола Уиллера, обожание — взаимное или одностороннее — вряд ли стоит брать в расчет.
5
Шэрон Уиллер писала адреса на последних нескольких десятках карточек. Семья выражала людям признательность за сочувствие, соболезнования и цветы, присланные по поводу смерти Пола Уиллера. Времени на все это уходило очень много. Шэрон занималась формальностями уже несколько дней и сейчас радовалась тому, что они почти закончились.
Крейгтон ворвался в ее кабинет, даже не постучав, и миссис Уиллер почти обрадовалась возможности прерваться. Но тут она заметила, что ее сын взволнован донельзя.
— Мама!
— Да, дорогой.
Крейгтон гневно смотрел на мать, сидящую за письменным столом. В руках он что-то держал, и Шэрон прищурилась:
— Что у тебя там, милый? Видеоплеер?
— Да, мама, — подчеркнуто спокойно сказал Крейгтон. — Видеоплеер. Видеоплеер, который принадлежит мне.
— Ты его оставил здесь. Я вчера вечером посмотрела… Я не думала…
— Верно, ты не думала. Ты включила его, не спросив моего разрешения.
— Крейгтон, ради всего святого, успокойся. Я ведь его не испортила, так?
— Ты оставила его без футляра! Он был на кухне, просто валялся на столе. Я его заметил, когда проходил мимо.