Наконец появилась Энни Уитмен. С каждым ее движением, которое было неизменно лучше предыдущего, Джессика становилась все мрачнее и мрачнее.
— Блеск! — в восторге воскликнула Мария Сантелли. — Она что, летать умеет?
— Полный отпад! — одобрительно подхватила Робин Уилсон.
Джессика обернулась к Элен и Джин, заговорщически улыбнувшись.
И на этот раз Энни покинула гимнастический зал, оглушенная аплодисментами, улыбаясь и со слезами радости в глазах.
— А что, девочки? — начала Робин Уилсон. — По-моему, нет никаких сомнений. Кара и Энни всех обошли.
— Чистая работа, — кивнула Мария.
— Дайте мне сказать, — перебила Джессика. — Насчет Кары Уокер я с вами полностью согласна. Она отпадно выступала и вообще то, что нам надо. За нее я голосую без всяких.
— Да, и я тоже, — сказала Робин. — По-моему, все согласны, Все пятеро подняли руки. Рики отметил на листке имя Кары.
— Теперь об Энни, — продолжала Джессика. — Во-первых, не забывайте, что она из младшего класса. А Сэнди — с нашего потока.
— Так о Сэнди больше нет разговора, — вмешалась Робин.
— Всякий может поскользнуться, тем более на шпагате, — возразила Джессика. — Разве не так, Джин?
— Так!
— поддержала Джин Уэст. — Я голосую за Сандру.
— Сэнди — твоя подруга, Джини, — заметила Мария. — Давай будем справедливыми. Ведь Энни была гораздо лучше.
— Я голосую за Сандру, — упрямо повторила Джини.
— Послушайте меня все, — снова заговорила Джессика. — Мы должны сейчас учитывать не только внешний вид.
Все сразу примолкли. Они еще ни разу открыто не обсуждали репутацию Энни.
— Ведь мы не просто болельщицы. Мы — пример для подражания, — твердо сказала Джессика.
— Все разговоры о ней скорее всего просто сплетни, — вступилась Робин. — Я голосую за Энни, и это мое последнее слово.
Робин по собственному опыту знала, как тяжело иметь своим врагом Джессику, и надеялась уберечь Энни от ее нападок.
— Итак, — резюмировала Джессика, и не думая отступать, — я голосую против Энни. То есть, за Сэнди Бэкон — и точка!
— И я за Сэнди, — подхватила Джини Уэст. — И точка. Да, я не спорю, она моя лучшая подруга.
— А я — за Энни, — сказала Мария.
— Прекрасно. Двое на двое, — сказала Джессика.
Обычно Рики Капальдо на обсуждениях молчал. Но тут вдруг изумил девочек — он заговорил:
— Девочки… Я знаю, я не участвую в голосовании. Но для меня судьба команды так же небезразлична, как и для вас. Я думаю, из Энни выйдет классная болельщица. Мне кажется, надо дать ей возможность.
— Правильно! — поддержала Мария.
Джессика, слушавшая с возрастающим раздражением, порадовалась про себя, что весьма мудро укрепила тылы. Слово оставалось за Элен Брэдли.
— Элен, ты же не станешь мне говорить, что Сэнди выступала лучше Энни? — с вызовом спросила Робин.
— Ну… — запнулась Элен.
— Надеюсь, ты видела Энни, — так и подскочила Мария Сантелли. — Она же просто балерина!
— Я знаю, — вздохнула Элен. — Я себе такого даже представить не могла.
— Элен Брэдли! — Голос Джессики потряс гимнастический зал, словно удар грома.
Элен резко обернулась. Затем примирительно сказала:
— Да ладно тебе, Джес. Энни — это действительно нечто. А Сэнди срезалась. Ну куда ей против Энни? Сама знаешь, что никуда.
— Блеск! — заулыбалась Робин Уилсон. — Выходит, нас теперь трое за Энни. Она проходит.
— Не торопитесь, — остановила Джессика. Лицо ее покраснело, и губы задрожали. — Что мы все ходим вокруг да около самой важной причины, хотя это ни для кого не секрет! Неужели непонятно, почему я против? Если мы примем ее, все будут думать, что мы такие же, как она! Каждый станет считать нас под стать Дешевке Энни!
Ее слова гулом отдавались в пустом зале. Необычайный талант Энни затмил все сплетни, но теперь Джессика снова вытащила их на свет, требуя принять во внимание, взвесить и вынести приговор.
Обвинительная речь Джессики вызвала в душе Рики Капальдо нестерпимую боль. Он закрыл глаза и старался не слушать. Но Джессика еще не все сказала:
— Мы все проголосовали, чтобы Кара Уокер вошла в состав команды. Это отлично. Теперь будем выбирать между Сандрой Бэкон и Энни Уитмен. Но сначала я хочу предупредить, что если выберете Энни, вам придется искать еще одного человека. Потому что меня тогда можете не считать. Джессика Уэйкфилд никогда не будет в одной команде с Дешевкой Энни!
— Что ты говоришь?! — вскричала вне себя Элен Брэдли. — Ты ведь душа команды! Без тебя в школе Ласковой Долины вообще не будет никаких болельщиц!
— Вот и думайте, — сказала Джессика. — Или я, или Дешевка Энни.
Глава 8
Услышав, как хлопнула входная дверь, Элизабет отбросила учебник истории и вскочила с постели. Мигом выбежала из комнаты и слетела с лестницы.
— Джес!
Джессика сразу прошла в кухню и полезла в холодильник за молоком.
— Ну как там? — в нетерпении спросила Элизабет.
— Где? — невинно переспросила Джессика.
— Хватит тебе! Рассказывай!
— Ну ясно, как! — Она сделала большой глоток. — Проголосовали.
— И что?
— Как что? Я опустила список новых членов команды в ящик для корреспонденции в редакции «Оракула», как и обещала.
— Джессика Уэйкфилд! — возмутилась Элизабет. — Ты же знаешь, что я не увижу списка до завтра. Отвечай немедленно: кого вы выбрали?
В притворном изумлении Джессика вскинула голову.
— Как, Элизабет! Ты же просила не говорить тебе заранее.
— Это уже не заранее. Чего ты водишь меня за нос!
Джессика ехидно засмеялась.
— Когда я тебе говорила, ты знать не хотела. А теперь сама догадывайся.
— А, так ты хочешь, чтоб я догадывалась! — уже не в силах сдерживаться, вскричала Элизабет.
От улыбки Джессики можно было впасть в буйное помешательство!
— Выбрали самых лучших, — ответила она.
— Правда? — с надеждой спросила Элизабет. (А вдруг Джессика устыдилась своих козней и голосовала за Энни?) — Ты за кого голосовала?
— Мне пришлось долго выбирать, — с нарочитой серьезностью ответила Джессика. — В конце концов я остановилась на Пэт Бенетар.
— Ах ты!.. — взорвалась Элизабет и бросилась вокруг стола за своей мучительницей.
В это время хлопнула входная дверь.
— Это мама с папой, — воскликнула Элизабет. — Ты видела записку? Они хотят сказать нам что-то очень важное.
— Что важное?
— Понятия не имею, — пожала плечами Элизабет.
Нед и Элис Уэйкфилд вошли в дом и направились в кухню, оживленно беседуя. При виде близнецов оба остановились и переглянулись.
— Ну, кто будет говорить? — спросил Нед.
— Давай ты.
— Дорогие дочки, у нас новость.
— Я вижу, вы уже готовы обрадоваться, — не выдержала мать. — Выслушайте сначала.
— Ну что? — в нетерпении спросила Джессика.
— Говори скорей, — подхватила Элизабет.
— Нам предстоит довольно трудный выбор, — снова вмешалась миссис Уэйкфилд. — Ну, Нед, говори же!
— Я пытаюсь, — ответил отец. — Так вот…
— Мы ждем гостей! — окончательно перебила миссис Уэйкфилд.
— А я думал, ты предоставишь мне вести переговоры, — напомнил жене Нед Уэйкфилд.
— Да разве тебя дождешься! — ответила та.
— Значит, у нас будут гости? — вскричала Джессика. — Кто-нибудь такой… Звезда рока!
— Да… — протянул отец. — Размахнулась!
Мама засмеялась.
— А если серьезно, Джес, то дело вот в чем. Может, вы помните, папа как-то рассказывал про Тома Девлина, своего друга по колледжу, который стал потом дипломатом?
— Неужели к нам приедет посол? — удивилась Элизабет.
— Не сам посол, дорогая, а его дочь, Сюзанна.
— Она вам ровесница, — добавил отец. — Будет вам как третья сестрица.
— Ух ты! — воскликнула Джессика. — Сюзанна Девлин! А они живут в Нью-Йорке?
— Да, — подтвердила Элис Уэйкфилд.
— А в Париже она была? — спросила Элизабет.
— И даже в Лондоне, — сказал Нед Уэйкфилд.
— Подумать только, везде была, — вздохнула Элизабет.
Даже Джессика поразилась:
— Вот это да! Настоящая жительница Нью-Йорка, да еще побывала в Лондоне и Париже!
— И к тому же очень красивая, — сказал Нед Уэйкфилд.
— Можно не сомневаться, — засмеялась Элизабет.
— Короче говоря, — сказал отец, оглянувшись на жену, — если мне дадут в этом доме произнести хоть одно слово… Сюзанна пробудет у нас две недели.
— Здорово! — обрадовалась Элизабет. — За это время мы все-все узнаем про Нью-Йорк.
Родители лукаво переглянулись и снова рассмеялись. Миссис Уэйкфилд что-то прошептала на ухо мистеру Уэйкфилду. Он тоже прошептал ей что-то в ответ.
— Говорите вслух! — закричала Джессика.
— Значит, это еще не все? — заинтересовалась Элизабет.
— Да, кое-что еще, — подтвердила мать. — И очень важное, но…
— А-а! — застонала Джессика. — Так я и знала, что будет какое-нибудь «но»!
— Да нет же, это хорошее «но», — смеялась мать. — Только одна его часть немного лучше, чем другая.
— Уж если кому быть дипломатами, так это вам, — сказала Элизабет.