Положила трубку, источая ощутимое возбуждение.
— Гуляйте, Донован. У меня дело.
— Я с вами.
Он почти сразу же пожалел об импульсивном побуждении. Взял бы слова назад, если б она отреагировала иначе.
Мэл опять засмеялась:
— Слушайте, приятель, это не для любителей. Мне лишний багаж не нужен.
— Нам с вами еще вместе работать. Надеюсь, недолго. Я знаю, на что способен. А вас пока не знаю. Хочу в деле увидеть.
— В деле? — Она медленно кивнула. — Ладно, лихач. Обождите, я переоденусь.
, куда это вы собрались в таком виде?
Подведенная бровь вздернулась.
— Во имя кого?
Он нетерпеливо махнул рукой, не в силах оторвать взгляд от ног. От запаха духов, которыми она целиком облилась, язык хочется высунуть.
— Смахиваете на…
— Угу. — Мэл с довольной усмешкой развернулась на месте. — На шлюху. Безотказно действует. Буквально завораживает. На лицо почти всем наплевать, когда обнажишься по максимуму, а остальное туго обтянешь тряпками.
Себастьян лишь тряхнул головой, не желая гадать о дальнейшем.
— Зачем это?
— Профессиональное орудие. — Она нацепила на плечо огромную сумку с другим профессиональным орудием. — Если со мной идете, вперед. По пути расскажу.
Теперь от нее исходит не возбуждение, а деловитость. Влезла в машину, еще на дюйм задрав юбку, в глазах предвкушение и веселые искры. Другая женщина испытывала бы подобные эмоции на распродаже. Но Мэл Сазерленд отличается от любой другой женщины, которую он в своей жизни видел. Рывком отъехала от бровки тротуара, управляя машиной с такой же быстротой и точностью, с какой стала давать объяснения.
В последние полтора месяца по городу прокатилась волна квартирных краж. Берут исключительно электронику — телевизоры, видеомагнитофоны, стерео. Добрая доля ограбленных жителей застрахована в одной и той же компании. Полиция отыскала несколько ниточек — ничего основательного. А поскольку стоимость украденного в каждом доме не превышает нескольких сотен, значит, нажива не главное для грабителей.
— Компания пользуется средним успехом, — продолжала Мэл, щурясь на желтый свет, — поэтому оплачивать ущерб не любит. Я на нее работаю последнее время.
— Машину надо привести в порядок, — заметил Себастьян, слушая чихавший мотор.
— Угу. Так или иначе, покрутилась вокруг, и что думаете? Двое парней торгуют с фургона телевизорами и прочим. Конечно, не здесь, а в Салинасе и в Соледаде.
— Как узнали?
— Ногами работала, — скромно улыбнулась она. — Протопала не одну милю.
Наверняка не одними ногами, но он скользнул взглядом по длинным загорелым лодыжкам.
— Не сомневаюсь.
— Завербовала крота. У него было несколько неприятных встреч с копами, и поэтому он слегка осторожничал. Потом вроде поверил. Должно быть, потому, что я частный сыщик.
— Конечно, — прокашлялся Себастьян. — Наверняка поэтому.
— Завязал кое-какие связи, отбывая срок за проникновение в чужое жилище со взломом и за мелкие кражи, — пояснила Мэл.
— Интересные у вас знакомства.
— Интересная жизнь, — рассмеялась она. — Крот снабжает меня информацией, а я ему плачу. В результате он часто воздерживается от взлома замков. Слоняется в доках, куда вход туристам строго запрещен. Прошлым вечером выпивал в тамошнем баре, подружился с одним нагрузившимся типом. Моему приятелю лучше пьется за чужой счет. По пьянке начали откровенничать, и тот самый тип похвастался, что отхватил добрый куш за доставку кучи электроники в Кинг-Сити. И повел своего лучшего друга — моего крота — в самый конец отсыревшего склада. И что он там увидел?
— Краденую аппаратуру по сниженным ценам.
Мэл удивленно фыркнула:
— Какой догадливый…
— Почему не сообщить полиции?
— Эти ребята скорей на мой бюст среагируют.
— Надеюсь, вы подумали, что будет, если не среагируют?
Мэл улыбнулась, глаза жарко и прекрасно вспыхнули.
— Не бойтесь, не дам вас в обиду. А вы сделайте вот что…
Когда машина тормознула перед баром, Себастьян уяснил план. План ему не понравился, но другого не предложено. Изысканность и утонченность вызовут подозрения в убогом помещении без окон с низкими стропилами. Может быть, многие бары жалко выглядят при дневном свете. А этот и среди ночи выглядел бы убого.
Некий предприимчивый деятель выкрасил шлакоблочные стены в тошнотворный зеленый цвет. Из-под облупившейся краски проступают серые пятна, как бледная кожа под старым отшелушившимся струпом.
Еще даже не полдень, а на засыпанной гравием стоянке почти десяток автомобилей.
Мэл бросила ключи в сумочку и хмуро покосилась на Себастьяна:
— Постарайтесь не выглядеть таким…
— Человечным? — подсказал он.
Хотела сказать, элегантным, да скорее язык откусила бы.
— Таким джентльменомиз глянцевого журнала. И боже сохрани, не просите белого вина.
— Постараюсь.
— Следите за подачей мяча, и все будет в порядке.
Следуя за ней и глядя на вилявшие бедра, он не понял, правильно ли вообще поступает.
Из открывшейся двери в нос крепко ударил агрессивный запах застоявшегося табачного дыма и прокисшего пива. Из музыкального автомата гремит музыка, и, хотя у него эклектичные музыкальные вкусы, Себастьян понадеялся, что долго слушать не придется.
Мэл пристроилась в очередь к стойке, состоявшую из мужчин с широкими плечами, украшенными татуировками, в основном с изображением черепов и змей. Поднялся шум — четверо маслянистых субъектов пошли по девятому кругу. Некоторые оглянулись, окинули Себастьяна презрительно-насмешливым взглядом и долго с восторгом глазели на Мэл.
Он легко улавливал обрывки мыслей, ибо средний коэффициент интеллекта присутствующих не превышал трех баллов, пару раз усмехнулся, прежде не подозревая о существовании столь разнообразных определений… дамы.
Упомянутая дама, радуясь окружающей обстановке, протиснулась к стойке, заерзала на высоком табурете обтянутым кожаной юбкой задом, сексуально надула широкие липкие губы.
— Ты б хоть пивом меня угостил. Как минимум, — игриво проворковала она, застав Себастьяна врасплох, многозначительно прищурилась, и он вспомнил сценарий.
— Слушай, конфетка, я ни в чем не виноват.
Конфетка?.. Мэл удержалась и не закатила глаза.
— Ну, еще бы. Надрался — и не виноват. Продул пронырливым дружкам сотню баксов в покер — и не виноват. Пива! — крикнула она бармену, скрестив обворожительно длинные ноги.
Стараясь войти в роль, Себастьян поднял два пальца и сел рядом с ней.
— Я же говорил… Разве не говорил, что у меня неприятности? Отцепись.
— Обязательно, — фыркнула Мэл.
Подали пиво. Себастьян потянулся к заднему карману, она сообразила, что содержимое его бумажника, скорее всего, превышает общую стоимость спиртного в баре. Наверняка битком набит зеленью и золотыми кредитками. Шикнула, он сразу понял, что дает пищу для подозрений.
— Опять на мели? — Мэл с показной неохотой пошарила в сумочке, вытащила две потрепанные долларовые бумажки. — Хватит? Какое же ты дерьмо, Гарри.
Гарри?.. Он чистосердечно нахмурился.
— Деньги будут. Десятку заработал.
— Угу. Начнешь в них купаться. — Она повернулась к нему спиной, рассматривая помещение поверх кружки с пивом.
Не прошло и двух минут, как был вычислен мужчина, которого лучший друг Рико назвал Эдди. По мнению пьяного лучшего друга, классный парень. Работает днем, обеспечивает транспортировку и сбыт товара. По сведениям из того же источника, сильно охоч до женщин.
Эдди прочел в адресованной ему улыбке: «Привет, бугай. Всю жизнь о таком мечтала».
Настроившийся на ее волну Себастьян прочитал: «Жирный лысый подонок».
Оглянулся и сам посмотрел. Действительно, лысый. Однако под футболкой без рукавов, кроме жира, еще крепкие мышцы.
— Слушай, киска…
Мэл резко стряхнула с плеча его руку.
— Осточертело выслушивать гнусные враки. Врешь, нету у тебя денег. Мои проиграл до последнего. Полсотни на починку телика не наскребешь. А ведь знаешь, что я балдею от телешоу.