– Я склонен согласиться, но все же вполне вероятно, что она – живая или мертвая – нужна ему лишь для того, чтобы заманить тебя. Ему нужна ты, в Далласе, на чужой территории и без управления у тебя за спиной. И я согласен: он приложил немало усилий, задействовал напарницу, и он подманивает тебя.
Уитни внезапно замолчал, слегка наклонился к Еве и произнес:
– Лейтенант, вы понимаете, что я не могу отдать вам приказа совать туда нос?
– Сэр, вне зависимости от того, ищет он со мной встречи или нет, пока этого не произойдет, он не остановится.
«Так и знала, – думала Ева. – Так и знала, что все случится не здесь, не на моей территории».
Но Даллас… То, что Макквин выберет Даллас и одну из девочек, ей в голову не приходило.
«А должно было прийти».
– Он хочет бросить мне вызов, – сказала она вслух. – Он будет пытать Мелинду Джонс и/или других жертв, пока я не отвечу. Он не торгуется. Он не остановится, пока я не явлюсь туда, куда он скажет.
«Выбора нет, – подумала она. – Он не оставил мне выбора. Один – ноль в его пользу».
– Сэр, я предпочла бы сделать это с вашего разрешения и с поддержкой нашего и местного Управления полиции. Но я готова отправиться и сама по себе. Мне положен отпуск, и я собираюсь его взять.
– Я уже переговорил с начальником детектива Джонс. Он готов принять вашу помощь и подключить вас к расследованию в качестве консультанта. Тем не менее… – Уитни задумчиво похлопал себя по коленям. – Даллас, все мы в курсе вашего прошлого, того, что вас связывает с этим городом. Полагаем, и Макквин тоже.
Ева почувствовала, как желудок у нее свернулся тугим ледяным комком.
– Следует предполагать, что основные факты моей биографии ему уже известны. Что меня нашли в Далласе и в каком состоянии. Это для него только дополнительный стимул выманить меня туда. Вы же его знаете, – добавила она, обращаясь к Мире. – Знаете, что так все и выйдет.
– Майор Уитни, если вы не против, я хотела бы остаться с Евой наедине, на пару минут.
Уитни нахмурился, но кивнул и поднялся с кресла.
– Да, конечно.
– Это пустая трата времени, – сказала Ева, как только дверь за ним захлопнулась. – И так всем понятно, что я должна туда лететь, так что незачем все до посинения обсуждать.
– Я не дам тебе покинуть Нью-Йорк, если ты не поговоришь со мной.
– Вы не можете.
Ласковый взгляд голубых глаз доктора Миры сделался тверже стали.
– Не будь так уверена.
– Вы позволите ему пытать, расчленить, убить невинную женщину ради того, чтобы я не испытала какую-нибудь там эмоциональную травму? – воскликнула Ева. – Я – коп, и не вам решать, еду я или нет.
– Это как раз мне и решать, – вспыхнула Мира. – Ты даже глазом не моргнула. Не раздумывала. Так что изволь подумать здесь, вместе со мной, – Ева не помнила, когда последний раз видела ее в таком гневе. – Или ты предпочтешь сломя голову рвануться туда и потом обнаружить, что в тот самый момент, когда от тебя действительно будет зависеть жизнь невиновных людей – и твоя собственная, – ты не сможешь с собой совладать? Даллас – то место, где тебя избивали и насиловали.
– Чикаго тоже. Оттуда я тоже кое-что помню, и еще пару других мест. Хотите, список составлю, чтоб вы распоряжались, куда мне можно, а куда нельзя?
– В Чикаго ты своего отца не убила. Постоять за себя ты смогла именно в Далласе. И по улицам шаталась, залитая кровью, со сломанной рукой и в шоке, ты именно там. И тебе было всего восемь.
– Помню. Меня это касалось впрямую.
– И ты годами подавляла эти воспоминания, пыталась, как могла, защититься от этого много лет продолжавшегося насилия. Тебя мучили кошмары.
– Теперь уже не мучают. Я справилась. Они прекратились. Почти совсем.
– А ты хоть на секунду задумалась, к чему может привести возвращение туда в таких вот обстоятельствах? Именно туда, в погоне за человеком, физически, сексуально, эмоционально насилующим детей, в точности как твой отец – тебя? Ты задумывалась, как это может повлиять на твою способность здраво мыслить и исполнять свою работу?
– Думаете, я сама хочу туда возвращаться? – Ева вспылила, словно из груди ее вырвался маленький фонтан гнева. – Я туда однажды уже возвращалась – на те улицы, даже на ту самую аллею, где меня нашли. Я через все это прошла и пообещала себе, что больше туда не вернусь. Он мертв, и тут тоже, – Ева указала себе на висок. – И я не знаю, не вернется ли он, если я вернусь туда. Бог свидетель, я не хочу снова его видеть, чтобы он опять был у меня в голове. И что я, по-вашему, должна сделать? Дать ей умереть просто потому, что я боюсь его, боюсь всего этого?
– Нет, – теперь голос Миры был спокоен. – По-моему, ты должна лететь туда, сделать свою работу, найти его и остановить.
– Так вы что, просто хотели, чтобы я сначала все это вам вывалила?
– Именно. Ева, я за тебя волнуюсь. Ты значишь для меня гораздо больше, чем любой из моих пациентов. Я волнуюсь за тебя как за собственного ребенка – и полностью отдаю себе отчет в том, что временами это чувство может делать и делает наше общение затруднительным.
Она вздохнула, печально и горько одновременно.
– Для матери всегда главное – защитить своего ребенка. Она также должна уметь его отпустить, но не раньше, чем удостоверится, что он к этому готов. Нельзя быть готовой, если не можешь признаться самой себе и мне во всех этих страхах и сомнениях. Теперь я могу тебя отпустить, даже если в глубине души отпускать не хочу.
– Я не хочу туда ехать, – даже сказанные шепотом, слова резали ей горло как гвозди. – Но если не поеду, не смогу дальше жить.
– Я знаю. Макквин постарается использовать все, что он знает о твоем детстве, чтобы причинить тебе боль. Он будет пытаться манипулировать тобой, выискивать, где твои самые больные места. Пообещай, что позвонишь, если тебе потребуется моя помощь.
Ева вернулась в кресло, откуда, не помня себя, вскочила в предельном волнении.
– Мне в жизни иногда тяжело от того, что вместо воспоминаний о матери и отце у меня – сплошная боль и извращение. Она меня ненавидела. Это главное, чем она мне запомнилась. То, с какой ненавистью она на меня глядела. Так что я не знаю, как нужно правильно реагировать на, ну, не знаю, настоящую материнскую любовь и поддержку.
– Я понимаю. Мы можем обсудить это потом, когда ты будешь к этому готова, – сказала Мира и положила ладонь Еве на руку. – Пообещай мне, что позвонишь, если тебе потребуется моя помощь.
– Позвоню, обещаю.
Мира встала, но пойдя к двери, остановилась.
– Ты теперь сильней, чем была тогда. Но ты всегда была сильной. Ты теперь умней, чем была тогда, но ты всегда была умна. В тебе есть больше, потому что ты научилась больше отдавать и принимать. Ты за эти двенадцать лет изменилась. Он – нет. Воспользуйся этим, – проговорила она и отворила дверь, впуская Уитни. – Майор, я считаю, лейтенант Даллас готова приступить к этому заданию.
– Выбор за вами, лейтенант, – сказал он.
– Сэр, вы же знаете, я его уже сделала.
– Хорошо. Лейтенант Риккио допустил вас до расследования и разрешил взять с собой еще одного из вашей команды на ваш выбор. Если хотите взять Пибоди, я распоряжусь.
– Сэр, Пибоди нужна мне здесь. Она изучала дело и уже нашла данные на напарницу. К тому же у нее под стражей соучастник Макквина, который может дать нам дополнительные сведения. Я хочу, чтобы она осталась здесь в качестве основного следователя по этому делу.
– Как угодно.
– Я сообщу ей все эти новости. С собой я хотела бы взять в качестве гражданского эксперта-консультанта Рорка, если он сможет.
– Сделайте все так, как сочтете наилучшим, и сообщите, когда вылетите, – сказал Уитни и, вынув из кармана диск, протянул его Еве. – Здесь данные на лейтенанта Риккио, детектива Джонс и прочих детективов и офицеров, с кем вам, вероятнее всего, придется работать.
– Спасибо, сэр. Это очень… предусмотрительно.
– Я своих копов знаю, – просто сказал он, – а вам это сэкономит время. Удачной охоты, лейтенант.
Ева поспешила в свой отдел. Время все обдумать и спланировать будет и в самолете, но сейчас нужно было действовать быстро.
Пибоди она нашла стоящей у торговых автоматов при входе в «загон». Та с сомнением разглядывала предложенное ей на выбор.
– Пибоди, за мной, – скомандовала Ева и, не задерживаясь, прошла в свой кабинет.
– Стиббл ждет. Я просто собиралась что-нибудь перекусить, а потом…
– Позже перекусишь. Макквин в Далласе. Вчера он похитил Мелинду Джонс, одну из своих бывших жертв.
– Она жива?
– Предположительно. Он оставил сообщение для ее сестры. Зовет меня туда, поиграть с ним.
– В… – Пибоди осеклась, захлопнула дверь. – Он что, знает?..
– Неясно, – отрывисто ответила Ева, собирая бумаги в коробку. – Я вылетаю сию секунду.
– Хочешь сказать, мы вылетаем?
– Нет. Ты нужна мне здесь. Разберешься со Стибблом. Выжми из него все до последней капли. Продолжай работать по сестре Сьюзен, найди на нее все, что сможешь. Она в Далласе. Должна была все подготовить для Макквина. У них где-то там место, достаточно уединенное, чтоб держать заложника. У нее самой – отдельная квартира, где-то неподалеку. Подключи Бакстера и Трухарта. Понадобятся еще люди – звони, я все устрою.