«Вот бы всем женщинам иметь такую способность проникать в чувства мужчин», — подумалось ей. Тогда больше не пришлось бы сомневаться в своей способности доставить удовольствие партнеру, не пришлось бы действовать наугад, рассчитывая, что он сам скажет, как ему нравится. А так ты уже знаешь наверняка и делаешь, как приятнее. И, радуя друг друга, можно делиться ощущениями, недоступными простым смертным.
— Господи, Рейчел!
Она пропустила мольбу Этьена мимо ушей. Чувствуя то же, что и он, она сознавала, что окончательный взрыв уже недалек. Рейчел сама была на грани, поэтому на этот раз она не стала менять ни тактики, ни ритма. Ее возбуждение требовало немедленного выхода.
С криком он пролился к ней в рот, и в следующую же секунду ее тело сотрясла мощная разрядка. Их блаженство, слившись в общий поток, переполнило ее до краев, отключив сознание, и тут инстинкт взял свое: Рейчел вонзила клыки в набухшую вену, которую недавно ласкала языком. Этьен вздрогнул от боли и неожиданности, но в следующий миг, когда кровь заструилась по ее зубам, она почувствовала, как ему передалось ее наслаждение. Чувственное удовлетворение и удовлетворение от утоленного голода смешались, перетекая от нее к Этьену, а потом обратно, и усиливаясь с каждым таким витком, пока не снесли все преграды.
Только когда Этьен закачался из стороны в сторону, Рейчел отпустила его плоть, выдернув клыки, и обессилено осела на землю. В ту же секунду он повалился перед ней на колени. Пока ее существо силилось вместить в себя хлещущее через край блаженство, на нее неизвестно откуда накатила страшная слабость.
Этьен заключил Рейчел в объятия, однако кольцо его рук было совсем неощутимым, словно невесомым. Он заговорил, но его язык заплетался, а голос был настолько слаб, что она не могла разобрать слова. И вдруг он начал заваливаться назад. Гаррет ухватилась за него, чтобы не дать упасть, но силы ее подвели. Она снова начала проваливаться в вязкую, черную пучину, которая поглощала ее после каждого занятия любовью.
Однако на этот раз все было по-другому. Если раньше силы оставляли только ее, а Этьен, как более выносливый и за триста лет привыкший к подобным ощущениям, был для нее спасительным якорем, то теперь его засасывало в темноту вместе с ней. Внезапно Рейчел пронзил страх. Чей это страх — ее или Этьена, — она не знала, но ее меркнущее сознание подсказало, что это не к добру.
Сознание по крупицам возвращалось. Рейчел немного полежала с закрытыми глазами. Щеку холодило что-то твердое. В теле ощущалась дикая слабость, словно высосали все силы, и Рейчел не могла взять в толк почему. В мозгу пронеслись воспоминания о недавней сцене в саду, и лицо расплылось в улыбке, на смену которой тут же пришла озадаченная гримаса. Откуда такая слабость? Она же отпила крови у Этьена и в результате, должна была бы взбодриться, разве не так?
— Этьен!
Далекий оклик вырвал ее из вялой неподвижности. Рейчел открыла глаза: перед ней вырисовывались темные очертания сада. Она лежала щекой на груди Этьена посреди распустившихся ночных цветов. Еле-еле приподнявшись на локте, Рейчел выглянула из-за кустов, обрамлявших дорожку, и посмотрела на дом. Ничего нового она не увидела: в доме все так же царило безмолвие, а вокруг не было ни души.
Вздохнув, Рейчел упала навзничь на холодную землю. Ее пугала эта непонятная слабость, охватившая тело. Повернув голову, Рейчел с трудом разглядела в темноте бледную фигуру Этьена. Он лежал в росистой траве позади нее, и его тело отсвечивало в лунном свете серебром. Рейчел вяло похлопала его по груди — ноль реакции.
В душе зашевелилось беспокойство.
— Этьен! — Рейчел толкнула его посильнее. — Этьен!
— Этьен! — эхом прозвучал мужской голос — на этот раз уже ближе, но все так же приглушенно, словно ее уши были забиты ватой или человек находился далеко-далеко. — Рейчел! Да ответьте же! Я чувствую, вы здесь, но сигнал слишком слабый. Никак не пойму, где вы!
Несмотря на это утверждение, голос приближался. Рейчел едва успела оглядеть себя и убедиться, что с одеждой все более-менее в порядке, когда хлопнула задняя дверь. Рейчел с трудом приняла сидячее положение, и в ту же секунду перед ней возник Бастьен.
— Вот вы где! — Он бросился к ним. — У меня чуть сердце не разорвалось, когда Том сказал, что дом заперт и на звонки никто не отвечает. Я сразу помчался за запасными ключами Этьена и… Что, черт возьми, с вами произошло? — с тревогой спросил он, подойдя поближе и увидев распростертого на земле Этьена. Взгляд Бастьена упал на тело брата, и его брови моментально взметнулись вверх. — Ого!
Рейчел перевела взгляд на Этьена и покраснела до корней волос: его штаны были спущены, и на обмякшем пенисе, свисавшем в сторону, недвусмысленно красовались две отметины от зубов.
— Бог ты мой! Ты его укусила?
Унижение отняло у Рейчел последние силы, и она шлепнулась на спину, стыдливо закрыв лицо рукой.
— Томас, неси кровь!
Мало того что Бастьен стал свидетелем ее позора, так еще и Томас сейчас увидит… Но Рейчел немного полегчало, когда Бастьен опустился на колени и привел одежду брата в относительный порядок.
— Как самочувствие? Отвратительное, да?
Рейчел взглянула на Бастьена, удивленная его заботливым тоном.
— Да. Только не понимаю почему.
— Ты перепила крови, — объяснил Бастьен, недовольно покосившись на брата. — Этьен не должен был тебе потакать. Он же прекрасно знает, чем это грозит.
— Э-э… он был немного занят. Не успел меня предупредить, — зардевшись, созналась Гаррет. Она откашлялась. — А почему мне нельзя…
— У тебя в крови содержится строго определенное количество микромолекул — оптимальное для твоего организма. На смену отмирающим молекулам рождаются новые, а лишние, если такие появляются, уничтожаются. Но когда в кровь вдруг попадают микромолекулы другого вампира, организм не в состоянии сразу с ними справиться. Тем временем эти чужеродные молекулы усиленно потребляют твою кровь. Хорошего в этом мало, даже если ты перед этим отлично подзаправился. Но Этьен рассказывал, что ты недоедаешь, потому что не выносишь вкуса крови. А сегодня утром у вас под рукой вообще ее не оказалось — собственно, из-за этого и приехал Томас.
Словно по команде из темноты выплыл кузен Этьена с медицинской сумкой-холодильником. Его взгляд сначала задержался на бесчувственном теле Этьена, а потом переметнулся на обессиленную и встрепанную Рейчел. Воздержавшись от комментариев, он только улыбнулся и сказал:
— Приветик, цветочек! Похоже, я как раз вовремя.
Открыв сумку, он вытащил два пакета и протянул один Этьену, а потом выудил из кармана две соломинки и воткнул их во второй пакет.
— Я подумал, Этьен соломинок у себя наверняка не держит, а тебе они понадобятся. Вот я и прихватил парочку из круглосуточного магазина, — пояснил Томас, протягивая ей усовершенствованный пакет.
Рейчел с благодарной улыбкой проворно приладила соломинки к зубам. Содержимое пакета начало таять на глазах, и она облегченно вздохнула, чувствуя, как боль и слабость помаленьку отступают.
— Томас, давай еще! — Бастьен снял с клыков брата опустевший пакет и поменял на новый. Снова открыв Этьену рот, он воткнул пакет ему в зубы и перевел встревоженный взгляд на Рейчел: — Сколько ты выпила?
Рейчел смущенно пожала плечами. Она понятия не имела.
— Так ты его укусила? — сочувственно спросил Томас. — Ничего. С новичками такое часто случается.
Бастьен издал в знак согласия нечленораздельный звук, но Рейчел даже не повернула головы в его сторону: у нее сердце ушло в пятки, когда Томас пристально посмотрел на своего кузена. Нахмурившись, он спросил:
— А куда ты его укусила? Что-то не вижу следов зубов.
— Давай кровь, Томас, — велел Бастьен, похлопав Рейчел по колену.
Та покраснела и беспокойно заерзала на месте, плотно сжав губы. Даже под страхом смерти она не признается, куда его укусила.
— Уже даю. — Томас забрал у Рейчел пустой пакет, вытащил из него соломинки, достал другой пакет и, проделав с ним то же самое, что и с предыдущим, с улыбкой протянул ей, сделав вид, что ничего не спрашивал. Но Рейчел прекрасно видела, как мужчины обменялись взглядами, и могла дать голову на отсечение, что они мысленно перекинулись парой фраз. Оставалось надеяться, что Бастьен убедил кузена не развивать эту тему, — правда, глаза Томаса весело блеснули.
Горестно вздохнув, Рейчел надела соломинки на клыки, предоставив зубам самим расправляться с кровью, которую она по-прежнему не переваривала.
Томас потрепал ее по плечу:
— Расслабься, малышка. Это я во всем виноват, а не ты.
Рейчел с неудовольствием вспомнила, что вампиры могут не только общаться без помощи слов, но и читать мысли. Бастьену и не надо было выдавать место укуса — это сделала она. Наконец до нее дошел смысл сказанных слов — она недоуменно посмотрела на Тома. С чего он решил, что это его вина? Но Рейчел не успела снять с зубов соломинки, чтобы озвучить свой вопрос, потому что ее внимание привлек стон Этьена.