— Это и есть Фелипе? Вы Фелипе? — Нелл встряла в разговор и недоверчиво переводила взгляд с одного на другого. Да он небось еще и бриться-то не начинал! Вместо коварного многоопытного соблазнителя невинных девушек она увидела зеленого юнца.
— Да, это и есть Фелипе. Фелипе, а это Нелл Фрост.
Мальчишка распахнул глаза.
— Вы та самая тетя Нелл? Люси говорила про вас! — воскликнул он.
Нелл почувствовала себя какой-то древней старухой.
— Да, я та самая. А где, собственно, сама Люси? — строго вопросила она.
Парень только покачал головой и грустно произнес:
— Я… я н-не знаю.
Погрозив пальцем, Нелл предостерегла:
— Не вздумай мне врать! Не советую испытывать мое терпение.
— Какое там еще терпение? Где ты его нашла? — возмутился Луис.
Нелл бросила на него недовольный взгляд и холодным тоном заявила:
— Не перебивай, пожалуйста, я разговариваю с твоим братом. Итак, Фелипе, куда ты дел Люси?
— Я никуда ее не девал. Она… Я даже не знаю… Честное слово, не знаю, что случилось. Она уехала на нашей машине, бросила меня здесь. Сказала, что едет домой. Только я не понимаю, как так, ведь она говорила, что любит, а вчера заявила, что еще не готова выходить замуж, и… — Тут голос его прервался, и Фелипе спрятал лицо в ладонях. — Я люблю ее!
Фелипе являл собой душераздирающее зрелище.
Нелл была тронута его искренним горем, но в то же время не могла не радоваться, и поэтому ей было как-то стыдно и неудобно. К тому же она понятия не имела, как следует вести себя с плачущими мужчинами.
В поисках поддержки она посмотрела на Луиса. Он ведь тоже мужчина, может, знает, что делать. Хотя, надо сказать, Луис был не из тех, кто склонен проявлять свои слабости на публике и уж тем более прилюдно поддерживать тех, кто на беду обладает подобной склонностью. Правда, перед Нелл он почему-то все- таки немного открылся…
Она поймала его взгляд и одними губами произнесла:
— Сделай же что-нибудь!
Но старший Санторо лишь пожал плечами и продолжал наблюдать за кузеном с нескрываемым выражением брезгливости и раздражения.
Нелл досадливо фыркнула и обратилась к рыдающему юноше, ободряюще улыбаясь:
— Конечно, ты ее любишь, никто и не сомневается. — Она неловко положила руку на вздрагивающее плечо и ласковым тоном попыталась успокоить бедолагу: — Ну-ну, тише, тише!
Однако эффект получился обратный, рыдания лишь усилились.
— Так, все Фелипе, хватит! — рявкнул Луис, и это оказалось намного эффективнее, чем жалость Нелл.
Губы мальчишки перестали подрагивать, и он внимательно и молча слушал, что внушал ему Луис по-испански. Потом обратился к Нелл на английском:
— Мисс Фрост, мне очень жаль, что я причинил вам столько беспокойства.
Он посмотрел на Луиса, и тот едва заметно кивнул.
— Это что, ты ему велел извиниться? О боже мой! — накинулась Нелл на старшего Санторо.
— А что, если и так?
— Господи, это же не марионетка! Бедный мальчик страдает! — и, повернувшись к Фелипе, заявила: — Так, все, не обращай на него внимания. Расскажи подробно, что случилось.
— Ну, мы…мы любили друг друга…
— Нет, эту часть, пожалуйста опусти. Давай по существу.
Юноша, казалось, был готов вновь удариться в слезы. Нелл начала уже и сама потихоньку раздражаться и хотела было призвать парня взять себя в руки, но быстро поняла, что тогда ничем не будет отличаться от сухаря Луиса, заставила себя улыбнуться и начала задавать наводящие вопросы:
— Почему ты тут один, Фелипе? Вы поссорились? Когда она уехала?
— Она думает, вы повздорили, и ты зарыл подружку в саду, — ехидно встрял Луис.
Нелл метнула в его сторону испепеляющий взгляд и процедила:
— Ты можешь помолчать хоть немного? А то я сама тебя в саду зарою.
Луис смотрел на нее, невинно хлопая красивыми глазами, и Нелл простонала:
— Ты невыносим.
Лицо старшего Санторо расплылось в довольной ухмылке, он наклонил голову и шутливо произнес:
— Благодарю вас!
Нелл почувствовала, что и сама сейчас заулыбается. Не желая этого, она поджала губы и сухо произнесла:
— Не подумай, что это был комплимент.
Фелипе, с трудом поспевая за нитью их жаркой перепалки, вдруг затряс головой и поведал всем:
— Я бы никогда не причинил Люси вреда!
— Ну конечно нет, Фелипе!
— Она уехала этим утром. Наверное…
Нелл, не в силах сдерживаться, перебила его. Не дай бог, с Люси еще что-то случилось!
— Что значит — наверное? Ты что, точно не знаешь?
— Да, я не уверен. Она ушла, пока я спал. — Он провел рукой по мокрому от слез лицу и вынул из кармана смятый листок бумаги. — Вот, она оставила записку и уехала на машине. А я…А я…
Но тут его нетерпеливо перебил Луис:
— А как же мобильник? Ты что, не мог позвонить? Ведь здесь телефон должен ловить.
— Мобильник остался в машине.
— И она бросила тебя тут без телефона и без машины?! — воскликнула Нелл, не веря своим ушам.
— Похоже, твоя невинная племянница — весьма предприимчивая, querida, — цинично заметил Луис.
— Не называй меня так, — вспыхнула Нелл. — И я уверена, Люси ничего подобного не замышляла.
— Нет, нет, конечно, Люси не такая! — Фелипе тоже, казалось, не понимал, как можно заподозрить его возлюбленную в злом умысле. — В записке она говорит, что всегда будет помнить время, которое мы провели вместе. И что для нее это было не просто мимолетное увлечение.
Луис скорчил гримасу, и Нелл хотелось сделать то же самое, но она подавила в себе это негуманное желание.
— Возьми себя в руки, — сухо произнес Луис и продолжил что-то выговаривать брату по-испански. Судя по интонациям и выражению лица Фелипе, это были вовсе не слова сочувствия и поддержки.
Нелл прищурилась и бросила на Луиса предостерегающий взгляд:
— Ты только мешаешь! — И, повернувшись к младшему Санторо, она с улыбкой спросила: — А Люси не написала, куда направляется? Уверена, она тоже очень расстроена. Возможно, ей нужна…
— Ты? — со смешком вклинился Луис. — Не думаю, querida. Когда ты, наконец, поймешь, что твоя племянница — самостоятельная молодая женщина и сама может о себе позаботиться? Пора с этим смириться. — Он внимательно посмотрел на ее нежное лицо и подумал, что племянница ее намного больше приспособлена к жизни, чем сама Нелл.
— Сейчас она, наверное, уже в аэропорту, — подал голос Фелипе.
Нелл перевела взгляд с Луиса на младшего брата и переспросила:
— Как это — в аэропорту?
— Да, — кивнул Фелипе. — Она в записке указала время и номер рейса.
— Как романтично! — протянул Луис.
— Так еще одно слово, и я за себя не ручаюсь! — проговорила Нелл сквозь зубы.
Фелипе, который всегда преклонялся перед Луисом и даже слегка его побаивался, смотрел на Нелл во все глаза. Впервые он слышал, чтобы так разговаривали с его старшим братом.
— Она написала, что если не успеет на этот рейс, то пропустит… — он взглянул в записку, которую мял в руке, — вечеринку первокурсников. Простите меня, я лучше пойду. — И он бросился прочь и скрылся за одной из дверей.
Нелл переплела руки на груди, отчего груди приподнялись и между ними четко обозначилась ложбинка, которую, Луис это помнил прекрасно, вчера он целовал. Оторвав взгляд от ложбинки, испанец поинтересовался:
— Ну как, теперь ты спокойна? Похоже, твоя племянница никакая не романтическая дурочка, а вполне себе практичная девица.
Нелл понимала, что Люси повела себя не очень красиво, но не позволять же всем критиковать ее девочку! Поэтому она задрала подбородок и с вызовом спросила:
— На что это ты намекаешь? Что Люси поступила плохо?
— Даже и не думал об этом. Честно говоря, мне плевать на твою Люси. Она свою роль в этой истории сыграла, и все, — сухо проговорил Луис. Правда, получилась не просто история, а настоящий эротический фильм для взрослых. Такого накала страстей ему еще испытывать не доводилось.
Роль в истории. Нелл взглянула на кольцо, которое до сих пор красовалось на ее руке. Как-то так произошло, что в какой-то момент она совсем забыла, что это всего лишь сделка. Сделка, и ничего более. Правда, заплатить за нее пришлось чуть больше, чем планировалось.
— Точно. Теперь ты получишь свои денежки, а остальное тебя не волнует. И наплевать, что брат твой разбит горем.
— Ах да, конечно, денежки. А я и забыл, — горько проговорил Луис
— Да неужто?
— Что касается Фелипе, хотелось бы, конечно, надеяться, что он извлек хоть какой-нибудь урок из того, что случилось. Но боюсь, это не так.
— Боже, ты просто бесчувственный чурбан! — воскликнула Нелл с чувством.
— А ты — сама непоследовательность! Ты же весь вчерашний день твердила, какой он негодяй, а сегодня чуть было его не расцеловала! — Луис покачал головой.