На этот раз его слова прозвучали хоть и мягко, но безапелляционно, как команда.
— Выходит, ты сын моего покойного мужа? Боже! — удрученно проговорила девушка и тяжело вздохнула.
— Почему тебя это так шокирует?
— Ты действительно Луи Дюлак? — в робкой надежде на ошибку проговорила она.
— Во всяком случае, был им со дня своего рожденья.
— Так, постой, наверное, у меня на самом деле оказался не тот адрес. Не исключено, что ты не единственный Луи Дюлак во всем Новом Орлеане. Быть может, это весьма распространенное для Луизианы имя… — принялась сыпать догадками Саманта.
— Я вполне допускаю, что есть и другие люди с таким же именем, но если ты Саманта Хардкасл, то с адресом все в порядке, — разом отнял он у нее всякую надежду. — Ведь это твои письма я так старательно игнорировал и это на твои звонки не отвечал.
— Но почему? — воскликнула Саманта, которая задолго до личной встречи была глубоко уязвлена отношением к себе сына Тарранта.
— Давай обсудим это в спокойной обстановке. Проходи в мой кабинет и располагайся.
— Не думаю, что в этом есть надобность, — напряженно проговорила девушка.
— Не беспокойся, тебе ничего не грозит. Я не стану рвать на тебе одежды. Не теперь, — по-своему утешил ее Луи, лукаво посмотрев на свою недавнюю любовницу.
Саманта без особого желания прошла в его кабинет, овеянный холодящим ветерком кондиционера, такого освежающе контрастного после духоты влажного и жаркого утра.
Она осмотрелась и спросила:
— Живешь один?
Луи нахмурился, но ответил:
— Именно так, если тебя волнует, не изменил ли я с тобой вчера своей жене. Я холост и без обязательств.
— Вовсе не это я имела в виду, — возразила Саманта с некоторым раздражением. — Просто поинтересовалась.
— Ну что же, любопытство — не преступление, — заключил Луи. — Вот мой кабинет. Располагайся, — предложил он ей, указав на большое кресло, но прежде не без гордости очертил рукой пространство с высокими потолками и стенами, выкрашенными в небесно-голубой цвет, с массивным старинным рабочим столом по центру.
— Здесь красиво, — признала Саманта, еще раз оглядевшись.
— Спасибо, — кивнул Луи. — Этот дом мне достался в наследство от моего деда. Я долгие годы восстанавливал его комната за комнатой, прежде чем особняк приобрел надлежащий вид и все условия для жизни, — горделиво проговорил хозяин. — Ну что же ты не присядешь? Мне хотелось бы наконец узнать, для чего я тебе понадобился.
Луи откинулся на спинку кресла и устремил требовательный взгляд на свою гостью.
Он ждал от блондинки внятных объяснений, тогда как Саманта все еще не могла взять в толк, с кем ее свела накануне судьба, и оттого сильно тушевалась.
— Я приехала в Новый Орлеан, чтобы найти тебя, — в конце концов, произнесла она, стараясь по возможности избегать прямого взгляда. — Сложно было решиться на такое, учитывая, что ты категорически не желал отвечать на мои письма и звонки.
— И ты решила, что, предварительно переспав со мной, сможешь таким образом растопить лед? — осведомился Луи.
— Ты же понимаешь, что в тот момент я не знала, кто ты. Тем более у меня не было намерения спать с тобой до того самого мгновения, пока это не произошло, — эмоционально заверила его Саманта.
— Но откуда тебе стало известно, что я — сын Тарранта? — спросил Луи.
— Когда мой муж… мой покойный муж, — тотчас исправилась она, — узнал, что умирает, он решил во что бы то ни стало найти своего ребенка, который должен был бы принять наследство после его смерти. Он нанял профессионалов из сыскного агентства, с тем чтобы они все выяснили, сопоставили, перепроверили. В результате не осталось никаких сомнений, что этот наследник — ты. Но ты не отзывался все это время, не отвечал на мои письма и звонки. Почему?
— А ты как думаешь? — не без грусти усмехнулся Луи.
— Твоя мать — Бижу Дюлак.
— Никто этого не оспаривает, — проговорил молодой мужчина.
— Таким же образом Таррант нашел и других своих сыновей, Доминика и Амадо. Это родство подтвердилось благодаря проведенному исследованию ДНК, — проинформировала третьего наследника своего покойного супруга Саманта.
— И ты хочешь, чтобы я согласился на проведение подобного теста? — возмутился Луи. — Да, мне отлично известно, что у моей матери в свое время была связь с твоим мужем.
— Это произошло зимой 1977 года в Париже, — отчеканила Саманта Хардкасл.
— Все верно, мама обосновалась в Париже в 1969-м. Но и после этого она довольно часто бывала в Нью-Йорке. Они были вместе на протяжении нескольких месяцев.
— Согласно информации, полученной от частных детективов, Бижу Дюлак родила сына в Париже, — заметила молодая вдова.
— Мне это известно не хуже, чем тебе. Я ее единственный сын. И тут никаких ошибок быть не может, — резким тоном проговорил Луи Дюлак. — Мама шутила, что я родился от стихийной страсти между соло на саксофоне и вступлением контрабаса.
Саманта Хардкасл рассмеялась.
Хозяин особняка благосклонно наблюдал, как в мгновение ока преобразилось лицо его гостьи. Красивая, полная жизни женщина не стала менее привлекательной в его глазах оттого, что еще какое-то время назад являлась женой его непутевого отца, следовательно, формально — его мачехой. Эта мысль даже не приходила Луи на ум вследствие своей абсурдности.
— Я очень рад, что ты оказалась здесь, пусть даже по такой причине, — сообщил он доверительным тоном. — С твоей стороны было не очень вежливо скрыться, не попрощавшись.
— Прости, — смущенно пробормотала Саманта, сконфуженная неизбежным напоминанием о прошедшей ночи. — Даже не знаю, что и сказать по этому поводу, Луи. Того, что произошло между нами, просто не должно было случиться, — взволнованно добавила она.
— Тебе повезло, что мои чувства задеть не так-то просто. В противном случае это сожаление обернулось бы для тебя возмездием, — полушутя, полусерьезно объявил Луи. — Обычно женщины не сокрушаются, как ты, после ночи в моей постели.
— У меня и намерения не было обидеть тебя, Луи, — тушуясь, пролепетала Саманта.
— Тебе неловко? Это заметно, — проговорил мужчина, смягчившись. — Видимо, это оттого, что мы еще мало знаем друг друга. Предлагаю познакомиться поближе. Родился я в Париже, рос между Европой и Америкой, владею шестью пятизвездочными ресторанами, а когда есть время и соответствующее настроение, играю на гитаре.
— Мне все это было известно, помимо твоего увлечения игрой на гитаре, — тихо проговорила Саманта.
— Вот как? В таком случае детективы Тарранта поработали на славу. Вот только о тебе мне по-прежнему ничего не известно, кроме того, что ты была женой моего отца.
— Да, — кивнула молодая вдова. — Я была его третьей женой. От предыдущего брака у него есть дочь, но после того, как Таррант узнал, что болен раком, он рассказал мне о женщине, которая в свое время предъявила иск о признании отцовства. В ту пору ему не хотелось знать, что у него есть сын, и даже не один. Иное дело на пороге смерти…
— Его законная дочь чем-то разочаровала своего отца? — насмешливо осведомился Луи.
— Она еще очень молода, чтобы разочаровать кого бы то ни было, — сдержанно ответила на это Саманта. — И она не в том возрасте, чтобы взять на себя ответственность за семейное достояние. Ты — другое дело.
— Понимаю. Таррант ведь один из самых успешных рестораторов Нью-Йорка, — многозначительно произнес Луи. — Как кстати он вспомнил, что у него есть сын, притом такой подходящий.
— Я очень прошу тебя отнестись к этому без предубеждения, Луи, — сказала гостья.
— Чтобы иметь предубеждение, нужно хоть что-то знать о человеке. Мне же об отце известно лишь то, что он не считал нужным использовать презерватив, как, собственно, и отвечать за последствия, — резко отчеканил молодой человек.
Саманта тяжело вздохнула.
— Мне очень жаль, Луи, — прошептала она. — Признаться честно, мне до сих пор не по себе от осознания того, что я переспала с сыном собственного мужа.
— Ради всего святого, избавь меня от этих сожалений. В конце-то концов, может статься, что я и не его сын вовсе. У моей матери было немало любовников. Она никогда не отличалась лебединой верностью.
— А твоя мать была замужем? — осторожно спросила его Саманта.
— Ни разу. Она любила заявлять, что с рабством давно покончено. И она никогда не позволит заковать себя в цепи, даже если они будут зваться узами брака.
— А твоя мать — женщина с характером, — заметила Саманта.
— Да, мама всегда была непреклонна в своих принципах. Она была примером того, как можно жить успешной и полноценной жизнью, не заботясь об угождении окружающим. Моя мама была независимой, умела сохранить стойкость даже в непростые времена. Она многому меня научила в этой жизни, — патетически заключил он.