— Нет, дорогая. Послушай, позволь мне тебе кое-что объяснить. Я вижу, ты уже выбрала Одетту мне в любовницы? Но поверь, я не стал бы развлекаться с ней, рискуя разрушить наш брак…
— Я выбрала? — возмущенно воскликнула Натали. — По-твоему, я все придумала?
— Подожди, дай мне договорить. Принимая твое предложение, я пообещал, что буду верным мужем. И ни одна женщина не заставит меня забыть об этом.
Натали не отрываясь смотрела в зеленые глаза Этьена. Он все объяснил настолько убедительно и просто, что не поверить было невозможно. Она почувствовала огромное облегчение, затем неожиданную слабость и желание немедленно рассказать этому темноволосому мужчине о своей бесконечной любви. Как было бы хорошо: признаться и, уже не скрываясь, дарить нежность и заботу. Но…
— А Одетта? — Натали, словно нарочно причиняя себе боль, вернулась к разговору. Она хотела окончательно убедиться в правдивости Этьена.
— Одетта! — Он нахмурился и со звоном поставил чашку на стол. — Эта женщина разбила сердце моего отца, испортила ему жизнь. Думаешь, ей нужен был он? Нисколько. Ей нужны были деньги и только деньги. Ее хитроумные адвокаты так составили свидетельство о браке, что она фактически наравне с отцом руководила компанией, вмешивалась во все дела. И даже после его смерти у Одетты остались все права… Она видела, что я ее сразу же раскусил, в отличие от отца, который считал свою новую жену ангелом. Не знаю, почему, — может быть, чтобы подчинить и меня своей воле, а может, ее не устраивал старый муж… Короче, Одетта пыталась меня соблазнить. Я, естественно, ответил отказом. И мачеха возненавидела меня. Прямо история Прекрасного Иосифа… Только месть отвергнутой женщины выглядела несколько иначе.
Этьен усмехнулся, поднял чашку и отпил кофе. Но Натали была уверена, что он даже не ощутил его вкуса.
— Понимаешь, отец не успел изменить своего завещания, и Одетта получила все акции “Вермонт-Эстэ”. Но ей нужна была не компания, а возможность отомстить. Она прекрасно знала, что у меня нет денег, и пригрозила продать ее совершенно постороннему человеку. А я не мог допустить, чтобы дело, которому отец посвятил всю жизнь, попало в чужие руки. Теперь ты понимаешь, почему я согласился на твое предложение: я был в отчаянии.
Натали почувствовала, что сейчас расплачется. Слишком много признаний в один день. До последнего момента она была уверена, что Этьен так упорно пытается сохранить “Вермонт-Эстэ” для себя, а вовсе не в память об отце. Но теперь понимала, чего ему стоило продать свою свободу.
— Ты вовсе не должен был все рассказывать, — прошептала Натали и, протянув руку, несмело погладила мужа по мокрым волосам.
— Но я уже сделал это. — Он резко выпрямился, уже жалея о минутной слабости. — Я думаю, теперь ты понимаешь, что мне меньше всего хотелось увидеться с Одеттой. Она сама подошла ко мне в ресторане, села за мой столик и заговорила. Не знаю с какой целью, но она всегда на людях делает вид, что мы очень близки. Одетта — прирожденная актриса, как все коварные люди. Я же никогда не искал с ней встреч и никогда не буду.
Натали могла бы торжествовать: Этьен не часто позволял себе откровенные разговоры. Но сейчас, казалось, он открылся полностью, и Натали увидела совсем другого человека — ранимого, иногда беспомощного. В общем, обычного живого человека, а не ледяную бесчувственную статую.
Но что-то в глубине души — возможно, недоверие пустило слишком глубокие корни, — останавливало ее от преждевременной радости. Тень, мелькнувшая в глазах Этьена, или его поспешный жест…
— Я сделаю все, чтобы навсегда вычеркнуть Одетту из своей жизни. И хватит об этом. Пойдем.
Расплатившись, он решительно направился к машине, даже не оглянувшись на Натали. Она вышла из кафе несколько минут спустя — красивая, внешне спокойная и уверенная в себе женщина. Но на сердце было тяжело. У Натали было такое ощущение, что в признаниях Этьена существовала и обратная сторона. Не поступит ли он так же и с ней, когда закончится год замужества? Сделает все, чтобы вычеркнуть ее из своей жизни. Пусть его прохладное отношение к Натали не могло сравниться с ненавистью к мачехе, но все-таки… Ее пугало приближение весны, так радовавшее прежде. Не останется ли она одна в цветущем солнечном мае, брошенная и забытая навсегда? Нелюбимая и ненужная…
К вечеру погода переменилась, южный, уже дышащий весной ветер разогнал тяжелые тучи. Натали, свернувшись на широком сиденье, смотрела в окно на проносившиеся мимо деревья. Алый закат полыхал в небе. И она, забыв на время о своих огорчениях, повернулась к Этьену с широкой искренней улыбкой, желая поделиться своей радостью.
— Как красиво, правда? Сидя в Париже ничего подобного не увидишь.
— Вот за такие моменты я и любил свои поездки, — кивнул Этьен и, на мгновение выпустив руль, потянулся.
— Я вдруг вспомнила Грецию и наш романтический медовый месяц. Как ты думаешь, вернемся ли мы… — Натали, встретив насмешливый взгляд мужа, осеклась. Она позволила себе расслабиться и теперь пожалела об этом.
— Романтический… Да, но, к несчастью, романтика не может длиться вечно. Серые будни, работа, привычка — вот все, что остается от нескольких приятных дней.
В голосе Этьена звучала усталость. Он разговаривал с Натали так, словно она была неразумным ребенком, и это ее задело. Очарование тихого вечера мгновенно развеялось.
— По-твоему, любовь — это всего лишь несколько приятных дней?
— Не сердись, дорогая. Если ты действительно веришь в настоящую вечную любовь, то когда-нибудь обязательно встретишь своего принца и будешь жить с ним долго и счастливо, как в сказке.
Натали вздрогнула: эти слова следовало понимать как намек? Или Этьен просто неудачно пошутил, не желая причинить боль? Как бы он повел себя, догадавшись об ее истинных чувствах — посмеялся, обрадовался, остался равнодушным? Ни на один из этих вопросов она не знала ответа.
— А может, ты уже упустила своего принца? Натали, не понимая, удивленно посмотрела на мужа. Внезапно до нее дошел жестокий смысл его слов.
— Ты имеешь в виду Поля? — холодно уточнила она, чувствуя, как сильно бьется в груди сердце.
— Конечно, кого же еще.
Сегодня, кажется, действительно был день откровенных признаний. Этьен открыл ей свою душу, Натали собиралась сделать то же самое.
Пора покончить с призраками. А для нее Поль был теперь именно призраком, привидением из прошлого, которое иногда напоминает о себе краткой болью, но не способно причинить вреда. Натали глубоко вздохнула и решительно обернулась к Этьену, — Хочешь, я расскажу тебе о Поле все?
— Все?
Он недоверчиво хмыкнул, не отрывая взгляда от дороги, но Натали могла поручиться, что все его внимание сосредоточено только на одном — на ее словах.
— Да. Но это не особенно интересная история, в ней нет ничего романтичного. Она стара, как мир. Взрослый мужчина соблазнил неопытную и доверчивую девушку. Она ждала любви, и первый встреченный красавец с ласковым голосом и хорошими манерами показался ей тем самым, единственным избранником. Вот и все. Поль обманул меня, но я слишком поздно поняла, чего он стоит на самом деле.
Натали говорила с трудом: оказалось, ей все еще больно вспоминать о своей ошибке. Она сидела, низко опустив голову, густые волосы скрывали ее побледневшее лицо. Две крохотные слезинки быстро сбежали по щекам.
— Поль был совладельцем журнала, куда я пришла работать. Он показался мне таким красивым, остроумным, очаровательным… — Натали горько усмехнулась. — Он говорил, что я прекрасна, что я похитила его сердце, что он потерял голову, едва увидев меня…
— Обычные приемы дешевого соблазнителя, презрительно сказал Этьен. — Ими пользуются все — от неопытных подростков до старых развратников, — когда хотят затащить женщину в постель.
И он воспользовался бы тоже… Но Этьену не пришлось делать ничего, чтобы Натали оказалась в его постели. Она сама предложила ему брак и согласилась на одно из условий — замужество должно быть настоящим. А как бы он добивался ее взаимности, сложись обстоятельства по-другому? Ведь когда они только познакомились, Этьен недвусмысленно дал понять Натали, что хочет ее. Но она не бросилась в его объятия…
— Ты прав, но я поверила Полю. — Она нервно теребила пальцами край свитера. — Он словно околдовал меня. Я дошла до того, что всерьез мечтала об обручальном кольце и совместной жизни. Пока не узнала правду…
— Не продолжай. Он, конечно, был женат, — сказал Этьен раздраженно.
Натали, потупившись, кивнула головой. Тот день, когда все выяснилось, стоял у нее перед глазами. Растерянное лицо Поля, бегающие глаза, его жалкие попытки что-то объяснить.
— Да, у него были жена и ребенок. И две любовницы. Я и Клер. — Натали судорожно вздохнула. Даже теперь воспоминание о собственной глупости и доверчивости причиняли нестерпимую боль. Но она все-таки решила довести свой рассказ до конца. — Клер работала в том же журнале. Ты только представь, я ежедневно с ней встречалась, разговаривала, обедала… И ни о чем не догадывалась!
Краем глаза Натали заметила, как напряглись пальцы Этьена. Он пристально смотрел вперед, сжав губы, под кожей перекатывались желваки. Что его так взволновало?