— Он ждет нас в аэропорту Ньюкасла. Так ты и вправду прилетела на самолете?
— А что я могла еще сделать?
— Да, но… Билл не мог лететь без моего приказа. Как тебе удалось уговорить его?
— Я сказала ему, что ты лично разрешил мне воспользоваться самолетом.
— Что? Ты…
— У меня не было иного выхода.
— Но как ты смогла убедить Билла не звонить мне, чтобы подтвердить разрешение?
— Расписала ему, как ты занят. А потом посоветовала не звонить, чтобы не рассердить тебя вопросом, лгунья ли у тебя жена.
Гарт изумленно смотрел на нее. Он и не представлял, на что способна Фэй.
— Мне пришлось это сделать. Кстати, не ругай Билла. Он и так напуган.
— Как я вижу, он тут ни при чем. Меня больше удивляешь ты, Фэй. Не думал, что ты на такое способна. Я иногда пользуюсь нечестными приемами, но ты…
— В нас больше общего, чем ты предполагаешь, — пошутила Фэй.
— Может быть.
Всю дорогу до аэропорта Гарт смотрел на свою жену так, будто видел ее впервые в жизни.
Глава десятая
В аэропорту их ждал Билл. Он с тревогой посмотрел на Гарта, но тот сразу же успокоил своего верного подчиненного:
— Ты молодчина, Билл. Спасибо, что привез мою жену сюда.
Пока они летели, Фэй в подробностях рассказала Гарту о произошедшем несчастье.
— Мисс Макджордж заявила, что в его возрасте у него практически нет шансов на выздоровление.
Гарт застонал:
— Фэй, пожалуйста, пожалей меня.
— Извини, но я пытаюсь объяснить, какая трудная задача стоит перед тобой. Синди уверена, что ты спасешь Грома.
— Да, я попытаюсь найти лучшего специалиста, — ответил он.
Приезд Гарта в больницу вернул детям утраченную было надежду.
— Я знала, что ты приедешь! — завопила Синди, увидев отца. — Теперь Гром точно поправится.
— Я постараюсь сделать все, что в моих силах, — пообещал ей Гарт, обнимая ее.
Он хотел поговорить с мисс Макджордж наедине, но дети тоже хотели узнать о состоянии Грома, так что вся семья собралась в палате.
— Он еще жив, — объяснила им ветеринар. — Но он не выдержит следующего сердечного приступа, который неминуемо должен произойти со дня на день, поэтому я советую вам усыпить его.
— Ни в коем случае, — моментально отказался Гарт. — Мы попытаемся спасти его. Людям же делают операции, а не усыпляют их. Почему вы не можете сделать Грому подобную операцию?
— Такие операции делают только крупнейшие специалисты. У нас только один такой специалист.
— Замечательно. Почему же мы медлим?
— Он уехал на конференцию и вернется только через несколько дней, — объяснила мисс Макджордж. — Мы можем уповать только на то, что Гром не умрет до его приезда. Но надежды мало, животное при смерти.
— Гром еще не умер, — твердо заявил Гарт. — Мы спасем его. Как зовут вашего специалиста?
— Джеймс Вейкхем.
— Вы можете ему позвонить?
— Хорошо, — мисс Макджордж вздохнула, — я попытаюсь.
— Скажите, что я заплачу ему за операцию любые деньги.
Так как Джеймс Вейкхем находился на конференции в Бельгии, связаться с ним удалось лишь через несколько минут. Все это время Синди гладила Грома и говорила ему ласковые слова.
В конце концов мисс Макджордж дозвонилась до мистера Вейкхема, объяснила ему ситуацию и описала состояние собаки.
— Да, я понимаю, — говорила она. — Нет, конечно же, нет… Да, я так и сказала… Я объясню… Вы правы, они все поймут. Что вы делаете?
Гарт, понимая, что ей не удалось уговорить мистера Вейкхема приехать, решил поговорить с ним сам:
— Мистер Вейкхем. Меня зовут Гарт Клейтон. Гром — собака моей дочери. Вы должны спасти его. Мне сказали, что только вы можете это сделать.
— Я вас прекрасно понимаю, но по тому, как мисс Макджордж оценивает его состояние, я могу вас уверить, что никто не в силах помочь вашей собаке. В операции нет никакого смысла, — спокойным голосом ответил ему мистер Вейкхем.
— Вы не можете так говорить, пока не попытаетесь, — запротестовал Гарт. — Вы должны приехать и увидеть все своими глазами. Я оплачу все ваши расходы, заплачу за операцию. Назовите, пожалуйста, вашу цену.
— Мистер Клейтон, я прекрасно понимаю ваши чувства, но у меня назначены важные встречи. Надеюсь, вы понимаете, что я не могу отменять все ради безнадежного случая. Пожалуйста, передайте трубку мисс Макджордж.
— Мистер Вейкхем, Гром не безнадежный случай, а для моих детей он лучший друг, — не сдержался Гарт. — Они любят его. Не может быть ничего более важного, чем дети. Я знаю, любую встречу можно отменить. Вы должны приехать.
— Извините, но мне нужно приготовить важную бумагу…
— Вы можете это сделать позднее. Моя собака не может ждать. Вы ее последняя надежда.
— У вашей собаки нет никаких шансов. Пустая трата времени. У меня слишком много других важных дел.
И мистер Вейкхем положил трубку. Гарт долго не мог прийти в себя. Он был в шоке: его деньги и власть не помогли ему.
Гарт растерянно оглядел палату. Синди забралась в кресло возле кушетки, где лежал Гром, и, обняв его за шею, рыдала, спрятав лицо в густой шерсти сенбернара. Девочка поняла, что никто, даже отец, не в состоянии помочь ее любимцу. Адриан был бледен. Гарт понял, что его сын изо всех сил старается не расплакаться. Фэй стояла рядом с дочерью и пыталась успокоить ее, хотя и понимала свое бессилие. Когда она подняла голову и посмотрела на Гарта, он понял, что в эту минуту Фэй ненавидит его. Она все это предугадала, говорила ему об этом, но он не обратил на ее слова должного внимания. Из-за его самоуверенности пострадали дети. Теперь ему никогда не удастся добиться у нее прощения. Он этого и не заслуживает. Сердце Гарта сжалось. Он потерял Фэй.
— Что он сказал? — спросила у Гарта мисс Макджордж.
— Он не приедет, — уныло ответил тот. — Ему важнее назначенные встречи.
— Мистер Вейкхем — наш лучший хирург. И он не может рисковать репутацией. Если операция не удастся, его авторитет может пошатнуться. Вы понимаете? — объяснила мисс Макджордж.
Гарт подошел к Синди и посмотрел ей в глаза.
— Солнышко, — прошептал он.
Она с надеждой взглянула на отца.
— Извини меня, — с трудом сказал Гарт. — Но больше я ничего не могу сделать.
— Можешь, — запротестовала девочка. — Ты должен. Ты не сдашься.
— Этот человек был нашей последней надеждой, дорогая. Он отказался нам помочь.
— Заставь его приехать.
— Не могу, Синди.
— Можешь, если очень этого захочешь.
— Солнышко, поверь, я хочу помочь…
— Нет. Нет, тебе все равно, что Гром умирает. — Она снова зарыдала. — Я думала… ты все сделаешь для него… Я надеялась… Но ты не хочешь…
— Дорогая, поверь мне…
Гарт хотел обнять Синди, но дочь вырвалась из его объятий.
— Нет, ты не хочешь! Тебе все равно! Тебе никто не нужен! Я тебя ненавижу. Ненавижу! — закричала она и бросилась к Фэй.
Гарт замер от неожиданности. В его глазах застыл ужас. Он потерял и дочь.
Теперь все потеряно. Убитый тем, что вся семья отвернулась от него, Гарт бесцельно бродил по больничному саду. Пришел тот день, о котором его предупреждала Фэй. Он рухнул в бездну своих собственных грехов и ошибок. Фэй права: он сам во всем виноват. Думал только о себе и своих желаниях и стремился достичь поставленной цели любыми способами. Кто может любить такого эгоиста, как он? Никто.
Гарт сел на лавку и закрыл лицо руками. Он всегда гордился тем, что умеет держать любую ситуацию под контролем, но сейчас он чувствовал себя совершенно беспомощным.
Внезапно кто-то погладил его по волосам, и он с удивлением поднял голову. Перед ним стояла Синди. Гарт вздрогнул от неожиданности, на секунду ему захотелось вскочить и спрятаться в каком-нибудь темном уголке, но, как ни странно, он не увидел ненависти на заплаканном лице дочери и остался.
— Извини меня, дорогая, — хрипло сказал он. — Я сделал все, что была в моих силах. Поверь мне. Мне кажется, больше я ничего не могу сделать…
— Ты не виноват, лапочка, — ласково ответила Синди, — Я была не права. Я люблю тебя.
Ее безграничная любовь растрогала Гарта. Какое-то время ему не удавалось произнести ни слова.
— Это моя ошибка… — запинаясь, сказал он, когда справился с волнением. — Гром был слишком стар… Я должен был… настоять на своем… купить тебе щеночка…
Синди решительно замахала головой:
— Нет, папочка! Это был бы не Гром.
— Щенок бы рос вместе с тобой…
— Но я люблю Грома, — успокаивала отца Синди. — Он был мой, пусть и не очень долго, но был.
— Всего лишь несколько недель, — пробормотал Гарт.
— Но он жил с нами, — заспорила девочка. — Это главное.
Слезы навернулись Гарту на глаза:
— Я хотел… спасти его для тебя… солнышко… но…