— Как ты жил, Брэнд? Был очень занят?
Рейвен поджала ноги и потянулась за чашкой чая. Это движение Брэндон видел много раз. Почти сердито он раздавил сигарету в пепельнице.
— Работы было достаточно. — Он не стал уточнять, что за время их разлуки вышло пять альбомов с записями его музыки и было три изнурительных турне. За последний год он издал более двадцати песен под своим именем и получил авторские права.
— Ты жил в Лондоне?
— Большей частью да. Последний месяц я смотрел твои выступления по телевизору. Ты была изумительна. Чем еще ты сейчас занимаешься?
— Последний месяц? — Она озадаченно нахмурилась. — В Англии этого ты бы не увидел.
— Я жил в Нью-Йорке. Ты сама написала все песни для того альбома, который закончила вчера?
— Все, кроме двух, которые написал Марк. У нас полное взаимопонимание.
Брэндон пристально посмотрел на нее.
— Он близок с тобой? Я читал об этом.
— Тебе не кажется, что вопрос слишком личный? — Ее глаза потемнели от гнева.
— Или слишком прямой? Это не мое дело?
— Ты всегда отличался острым умом.
— Благодарю, дорогая, но действительно, я хотел поговорить о нашей профессии. Хочу узнать насколько ты занята в ближайшее время.
— Ближайшие планы тоже мое личное дело. Можешь спросить о моих уроках танца.
— Немного позже. На следующие несколько месяцев мне нужно все твое время.
Он улыбнулся настолько обаятельно, что Рейвен пришлось бороться с его очарованием.
— Однако, — сказала девушка и поставила чашку на стол. — Сказано прямо и без уверток.
— Пока никаких непристойных предложений, — заверил он ее, откинувшись на подушки. Он искал ее взгляда. — Я работаю над партитурой для мюзикла «Фантазия». Мне нужен партнер.
Глава 3
Для нее это была ошеломляющая новость! Брэндон наблюдал за удивленным выражением ее лица. Она не сдвинулась с места, а просто смотрела на него, держа руки на коленях. Мысли разбегались в разные стороны, но она попыталась взять себя в руки.
«Фантазия»… Этой книгой зачитывалась вся страна. Роман входил в списки бестселлеров несколько месяцев подряд. В продаже он побил все рекорды. Музыкальный фильм, созданный по мотивам этого романа, ждал успех. Сценарий написала Кэрол Мортимер, автор книги. Это будет мюзикл … мюзикл десятилетия. Уже несклько месяцев гадали, кто будут те два счастливца, кому поручат сочинить музыку и тексты песен, проработать партитуру. Выстрел в десятку. Такой шанс бывает раз в жизни. Мечта! А музыка … В голове у нее песни были почти готовы. Она осторожно взяла свою чашку и отпила глоток. Такие предложения просто так не делаются, напомнила она себе.
Возможно он имел в виду совсем другое.
— Ты уже работаешь со сценарием? — спросила она осторожно. В его глазах она прочитала легкую насмешку. — Я слышала, Лорен Чейз будет петь? Всюду, куда бы я ни пошла, только и разговоров о том, кто будет исполнять роль Тессы, а кто — Джо.
— Джо будет играть Джек Ладд. — Брэндон взглянул на нее и увидел, что она довольна.
— Прекрасно! Тебя ждет потрясающий успех. Я рада за тебя.
И она действительно радовалась. Брэндон понимал, что она абсолютно искренна. Это было так характерно для нее — испытывать настоящую радость, если кому-нибудь еще, помимо нее, улыбнется фортуна. Рейвен никогда не стеснялась проявлять добрые чувства по отношению к коллегам. Значительной долей ее привлекательности были ее искренность и дружелюбие. На минуту она забыла, что собиралась быть осторожной в разговоре с Брэндоном. Она улыбнулась ему и схватила за руки.
— Так вот почему ты в Калифорнии! Ты уже начал работать?
— Нет. — Момент ему показался удачным, чтобы обсудить кое-что еще. — Рейвен, я сказал тебе, что мне нужен партнер. Но не только. Ты нужна мне, просто нужна сама по себе.
Рейвен попыталась высвободить пальцы из его руки, но он удержал их.
— Брэнд, я не думаю, что тебе кто-нибудь нужен, а уж я-то меньше всех.
Брэндон сильно сжал Рейвен руку, не замечая, что причиняет ей боль.
— Но это прежде всего и бизнес, Рейвен.
Ее лицо окаменело.
— Деловые сделки я обычно заключаю через своего агента! Ты помнишь Хендерсона?
— Я все помню. — Брэндон увидел, как вспыхнули ее глаза от обиды и как быстро она овладела собой. — Рейвен, — сказал он нежно, — извини меня.
— Оставим старые обиды, Брэнд. Законно ли твое предложение? Хендерсон должен был известить меня о твоих планах на мой счет.
— Предложение было сделано, но я попросил его позволить мне самому сначала поговорить с тобой.
Рейвен откинула волосы за спину и вздохнула.
— Но почему?
— Я думал, если ты узнаешь от него, что нам придется работать вместе, то откажешься.
— Да, — согласилась она, — ты прав, так и было бы.
— Но будет невероятная глупость, если ты откажешься. Хендерсон знает это так же хорошо, как и я.
— Ох, ты должен понять… Мне совсем не нравится, когда люди решают что-то за меня и определяют мою жизнь. Значит, вы вдвоем решили, что я не способна обдумать все самостоятельно?
— Совсем не так, — хладнокровно возразил Брэндон, — мы согласились все предоставить тебе. Хотя ты бываешь чаще эмоциональна, чем благоразумна.
— Благодарю покорно! Я получаю поводок и ошейник в подарок на Рождество!
— Советую тебе, не будь идиоткой.
— Ах, теперь я уже и идиотка? — Рейвен встала и зашагала по комнате. Брэндон вспомнил, что она закипает очень быстро. — Не знаю, Брэнд, как я могла обходиться без твоих прелестных комплиментов все это время? Почему в целом мире тебе потребовалась только идиотка в качестве сотрудника для работы?
— Потому, что ты прекрасный композитор и замечательный поэт. А теперь помолчи.
— Ну конечно, тем более что ты так вежливо просишь.
Не спеша он вытащил еще одну сигарету, закурил, выпуская струи дыма и не отводя глаз от лица Рейвен.
— Это важный проект, Рейвен. Давай не раздувать ссору из-за пустяков. Я специально приехал к тебе, чтобы поговорить обо всем с глазу на глаз, а не через посредников и не по телефону. Можешь ты понять это?
Девушка долго молчала.
— Возможно.
— Мы используем прилагательное «упрямая» позже. Не хотелось бы доводить тебя до сумасшествия прямо сейчас.
Рейвен испытующе посмотрела на него.
— Тогда позволь мне задать пару вопросов до того, как ты скажешь что-то такое, что доведет меня до сумасшествия. Во-первых, почему ты хочешь заполучить именно меня в качестве партнера? Во-вторых, почему хочешь поделиться триумфом?
— Я еще поделюсь с тобой работой, дорогая. Пятнадцать песен — это не шутка.
— Остался еще вопрос номер один. Почему я, Брэндон. Почему не тот, кто имеет опыт работы над мюзиклом?
Он прошелся по комнате, сел за рояль и заиграл.
— Помнишь это? — пробормотал он, не позволяя ей отвести взгляд.
Рейвен ничего не ответила. Она встала и незаметно вышла из комнаты. Ей было бесконечно трудно находиться рядом с ним у того же рояля, где они сочиняли песню, которую он сейчас заиграл. Она вспомнила, как они улыбались, как теплели их глаза, какими нежными были его руки, когда он прикасался к ней. «Снежная тишина» — это была первая и единственная песня, которую они написали вместе, исполняли вместе и записали на пластинку.
Тихо, тихо… Снег идет,
Не спугни его тревогой.
Пусть, замедлив своей полет,
Он ложится на дорогу.
Оголенные кусты
Белой шубой укрывает.
Что случится, знаешь ты?
Нет, никто того не знает…
Нет, никто того не знает…
После того как он кончил играть, она тихонько возвратилась в комнату.
— Ты хочешь сделать с этим что-нибудь? — спросила она.
Он услышал по тону ее голоса, что ей больно, и почувствовал угрызения совести — ведь он умышленно попытался разбить панцирь ее обороны.
— Благодаря этой песне, Рейвен, ты за две минуты и сорок три секунды получила приз — золотую пластинку. Мы тогда хорошо поработали вместе.
Она повернулась к нему и, глядя прямо в глаза, сказала:
— Это было один-единственный раз.
— И получим награду снова. Соглашайся, дорогая моя. — Брэндон встал и подошел к ней, но не дотронулся до нее. — Рейвен, ты знаешь, как это важно для твоей карьеры. И ты должна осуществить все, что сможешь. «Фантазия» нуждаются в твоем таланте.
Конечно же, Рейвен жадно желала этого. Она с трудом сама верила, что можно хотеть чего-то так сильно. Здесь она сможет выразить все свои чувства, самое себя. Но как она снова сможет работать с этим человеком в постоянном с ним общении? Способна ли она на такой шаг? Способна ли принести в жертву здравый смысл ради профессиональной выгоды? Но я не люблю его ничуть, увещевала она себя.