Внутри радио во всю глотку вопило песню Уилли Нельсона о Панчо и Лефти. Киннкэйд заглянул в столовую. Когда он почувствовал дрожжевой запах свежеиспеченного хлеба, в желудке у него забурчало.
Эл прошел мимо длинного стола, рядом с которым стоял ряд скамеек, прямо в кухню. Киннкэйд бросил взгляд через плечо и увидел старую женщину с длинными растрепанными седыми волосами, стоявшую спиной к ним. Эл подошел к стойке, где стояла женщина, протянул руку и выключил радио. Женщина круто обернулась, размахивая хлебным ножом в зазубринах.
— Какого черта ты подкрадываешься сзади так, что тебя и не слышно? — послышался скрипучий голос, слишком грубый, чтобы принадлежать женщине.
Киннкэйд посмотрел на нее внимательнее — она стояла к нему в профиль — и заметил на щеке седую щетину. Кухарка оказалась мужчиной. И мужчиной довольно преклонного возраста.
— Это же черт знает что, — продолжал ворчать повар, искоса поглядывая на Эла, — я чуть было не прикончил тебя хлебным ножом.
Эл даже бровью не повел.
— Если бы это чертово радио не играло так громко, — возразил он, — ты бы услышал, как мы вошли. Надеюсь, тебе есть чем накормить нового работника. У нас пополнение. — Он похлопал Киннкэйда по плечу.
Старый повар обернулся, чтобы посмотреть на новичка, потом поднял глаза к потолку и умоляющим жестом воздел руки кверху.
— О великий Дух, послушай меня! Много лун тому назад мой дед вел войну против синих мундиров и бледнолицых, укравших нашу землю. Много раз он водил в битву воинов. Много раз он сидел у костра со старейшинами и курил трубку мира…
— Прекрати молоть чушь, — перебил Эл, потом махнул рукой в сторону Киннкэйда. — Этот человек не из местных. Его имя Киннкэйд. А этот тип, которого ты видишь, хочешь верь, хочешь нет — повар. Зовут Фредерик Дэниэл, но мы зовем его Дикий Джек.
Повар с укоризной посмотрел на Эла.
— Теперь никто больше не проявляет почтения к старшим. Позор, да и только! — громко проворчал он.
Эл, широко ухмыляясь, смотрел на Киннкэйда.
— Он утверждает, что его дед был индейцем племени сиу и вождем. Правды в этом не больше, чем если бы я заявил, что мой родственник — папа римский.
Он направился к хорошо укутанному бочонку, стоявшему на стойке напротив обеденного стола.
— Как насчет того, чтобы выпить чаю со льдом?
— Звучит привлекательно, — отозвался Киннкэйд, по-прежнему с интересом разглядывая повара, деловито резавшего хлеб.
Как бы почувствовав его взгляд, старый повар повернулся к Киннкэйду — в глазах его загорелся хитрый огонек.
— Может быть, вы привезли с собой виски? Киннкэйд покачал головой:
— Сожалею, но нет.
Выражая свое разочарование, повар печально присвистнул.
— От всей этой пыли меня разбирает отчаянный кашель, — сказал он, слегка покашливая. — Может быть, у вас есть сироп от кашля?
— Опять-таки сожалею, но у меня нет и этого.
— Ну, может быть, хоть жидкость для полоскания рта, уничтожающая микробов?
— Ничего, — ответил Киннкэйд, не усматривая связи между упомянутыми снадобьями.
— Позор и стыд, — пробормотал повар и бросил нож на стойку, отворачиваясь от посетителей.
На своих кривых тощих ногах он проследовал к буфету, помещавшемуся рядом с плитой, открыл дверцу, предоставив на обозрение присутствующих ряд бутылочек и баночек с приправами и специями. Обхватив узловатыми пальцами высокую и узкую бутылочку с ванильным экстрактом, повар снял ее с полки. Быстрое движение пальцев — и он отвинтил крышку. Поднеся бутылочку ко рту и запрокинув голову, старик опорожнил ее в три глотка. Потом он поднял лицо к потолку, содрогнулся и глубоко вздохнул.
— Теперь намного лучше, — заметил повар, пересек кухню и бросил пустую бутылочку в металлический контейнер для отбросов, возле которого стоял Киннкэйд.
Киннкэйд, услышав звяканье стекла о стекло, с любопытством заглянул в контейнер. Кроме той, пустой, бутылки, которую бросил Дикий Джек, там лежали еще две такие же — из-под ванильного экстракта. Когда Эл принес ему стакан чаю со льдом, Киннкэйд кивком указал на контейнер для мусора:
— Ваш повар опивается ванильным экстрактом.
Эл махнул рукой, давая понять, что в этом нет для него ничего нового.
— Когда отчаянно хочется выпить, будешь хлебать что попало, так я думаю, — сообщил он. — По крайней мере когда он пьет это, то может работать, но если Дикому Джеку удается добраться до виски, то на несколько дней у него запой.
Повар профланировал мимо них с корзиной, наполненной толстыми ломтями домашнего, только что вынутого из печи хлеба. Эл схватил ломоть и тотчас же впился в него зубами.
— Что-что, а готовить этот старый псих умеет, — увлеченно жуя хлеб, сказал он.
Раздвижная дверь со скрипом отворилась, возвестив о прибытии остальных работников. Младший из них, высокий и тощий паренек в кепочке, у которого только начали пробиваться усы, заметил Киннкэйда и сказал ему:
— Босс велела вам, после того как поедите, заглянуть к ней. Вам надо будет заполнить бумаги. Не забудьте об этом, если хотите, чтобы вам платили за работу.
— Не забуду, — улыбаясь про себя, отозвался Киннкэйд и присоединился к остальным, уже рассаживавшимися за столом работникам.
Глава 5
Выйдя из столовой, Киннкэйд неторопливо направился к главному дому ранчо. Ковыряя в зубах зубочисткой, он с удовлетворением отметил, что с едой на ранчо «Шпора» и впрямь все было в высшей степени замечательно. И свидетельством тому мог служить его желудок, наполненный хорошо прожаренным бифштексом по-деревенски, плававшим в жирной подливке, и гарниром из картофельного пюре, кукурузы и зеленых бобов, способных заставить изменить свое нелестное мнение об овощах даже самого заядлого «мясоеда».
Подойдя к дому, Киннкэйд остановился, с изумлением и любопытством прислушиваясь к доносившимся из открытого окна голосам. Говорили явно на повышенных тонах. И в одном из говоривших он без труда узнал Иден Росситер. Однако голос ее собеседника ему знаком не был. «Похоже, боссу опять нужна помощь», — подумал Киннкэйд и поспешил к крыльцу. В этот момент дверь распахнулась и на веранде появилась Иден Росситер. Следом за ней появился и второй участник разговора — мужчина в яркой темно-красной рубашке.
— Ответ будет «нет», — гневно сверкая глазами, твердо сказала Иден Росситер. — Так было всегда. Так будет и впредь.
— Не будь дурой, — взорвался мужчина.
Когда она сделал попытку снова вернуться в дом, он схватил ее за руку:
— Ты не можешь выиграть. Ты…
Видя, что события принимают дурной оборот, Киннкэйд подал голос.
— Что там за шум? — спросил он.
Он обращался к Иден Росситер, но взгляд его был прикован к мужчине.
В мужчине было свыше пяти футов роста, и выглядел он весьма внушительно: широкие плечи, мощный торс, узкие бедра. Из-под полей шляпы выбивались темные вьющиеся волосы, а левую щеку украшала небольшая, правильной формы родинка. Что и говорить, стопроцентный красавец. Да к тому же красавец, знающий себе цену.
— Это частный разговор. У вас есть возражения? — даже не взглянув на Киннкэйда, мрачно огрызнулся мужчина.
— Еще мальчишкой мне не раз приходилось слышать наставления матери, говорившей, чтобы я никогда не лез не в свое дело. Но я был непослушным ребенком, — ответил Киннкэйд, с трудом скрывая вспыхнувшую внезапно неприязнь к этому мужчине.
Иден хотела объяснить Киннкэйду, что помощь посторонних здесь не требуется, но, когда она увидела выражение его лица, слова замерли у нее на губах. Собственно, лицо Киннкэйда, лишенное в этот момент какого бы то ни было выражения, особенно и не изменилось, разве только глаза, вдруг утратившие свою синеву, как-то холодно замерцали. И было в его взгляде что-то откровенно жестокое и вместе с тем безумно притягательное.
— Думаю, лучше вам позволить леди уйти, — тихо, но не без угрозы в голосе произнес Киннкэйд.
— Бог мой! — вырвалось у Винса. Он презрительно рассмеялся, но словно загипнотизированный сделал шаг назад. — Кто этот парень, Иден? — несколько обескураженно спросил он.
— Новый работник, я наняла его сегодня утром.
— Ну тогда скажи ему, чтобы убирался.
— А почему бы вам самому не распорядиться на сей счет? — по-прежнему не повышая голоса и при этом откровенно с вызовом поинтересовался Киннкэйд.
Винс отступил и прищурил глаза, чтобы лучше разглядеть Киннкэйда.
— Мы где-то встречались? Киннкэйд едва заметно пожал плечами:
— Возможно, я похож на кого-то, кто вам знаком.
— Возможно, — согласился Винс, все еще озадаченный. Он внимательно разглядывал Киннкэйда еще мгновение, потом резко отвернулся. — Черт с ним. Я еду в город.
— Когда вернешься? — крикнула ему вслед Иден.
— Позже.
Винс подошел к отполированному до блеска сине-белому пикапу марки «форд», сел на место шофера и захлопнул дверцу. Секундой позже загудел мотор и машина тронулась с места.