Оправдываясь перед самим собой, заметил, что он человек искусства, а это предполагает некоторую свободу поведения.
Вернувшаяся подруга бревном шлепнулась в постель, и он, не желая продолжения, поспешно отправился в ванную.
Через час, надеясь, что Оксана заснула, вышел. Его расчеты оправдались – она и в самом деле спала, привольно раскинувшись поперек кровати и громко сопя. Небрежно подвинув ее к стене, он лег с краю, надеясь хоть немного поспать.
Но ему всё мешало – и слишком мягкая подушка, и слишком горячее тело рядом, и мерное посапывание. Злясь на всё и вся, проворочался почти до утра, заработав головную боль.
В пять встал, неслышно вышел из квартиры, даже не умывшись, и погнал на работу. Немало удивив охрану, прошел мимо, вежливо поздоровавшись. В своем отсеке принял душ, разделся и прилег на диван в личной комнате немного передохнуть.
Проснулся от настойчивого стука в дверь. Его секретарша, осторожно заглянув в комнату, с некоторым испугом доложила:
– Антон Андреевич, к вам посетители, вы их примете? – ее голос чуток подрагивал, сильно сомневаясь, что на сей момент это посильное для него занятие.
Соскочив, он моментально натянул на себя рубашку, брюки и галстук, пригладил волосы щеткой, сполоснул лицо и с лучезарной улыбкой вышел в кабинет, с ожесточением думая, что подобные эскапады уважения к его имиджу не добавляют. Еще решат, что он пьянствовал всю ночь.
Закончив встречу, Антон вытащил новый альбом и хотел сделать пару общих эскизов, чтобы определить направление будущей коллекции, и не смог. В голове была полнейшая пустота. Ну что ж, это вполне объяснимо. Он слишком выложился на предыдущей, в самом деле неплохой коллекции, поэтому нуждается в отдыхе. Куда бы ему съездить? Почему-то сразу подумал, что Татьяна с удовольствием побывала бы в Италии, и только потом – что она с ним больше никуда не поедет. Придется взять с собой Оксану, не одному же ему томиться долгими ночами.
Заказал в знакомом туристическом агентстве две путевки по Италии и позвонил Оксане, услышав в ответ, что он настоящий душка.
Через неделю, путешествуя по красивейшим местам планеты, испытывал жгучее раздражение. Единственное, что интересовало его спутницу – магазины. Памятники, музеи, галереи, она называла одним словом – старье. Рядом с ней Антон чувствовал себя откровенным дураком и всё больше и больше злился и на нее и на себя.
В довершение всех свалившихся на него гадостей творческого подъема, на который он рассчитывал, не было и в помине. Он подозревал, что виной тому было присутствие рядом откровенной дуры. Постепенно мысль об идиотском промахе стала всё сильнее, и, хотя он терпеть не мог признавать свои ошибки, игнорировать эту стало невозможно.
Горько пожалел, что взял путевку на двадцать дней, на такой «отдых» было жаль и десяти. Последнюю неделю они провели на пляже в Ницце. Хотя море было холодноватым, загорать можно было вполне, чем Оксана и занималась с утра до вечера.
Ее привычка беспардонно им помыкать начала раздражать Антона до такой степени, что он готов был бросить эту дурынду посредине пляжа и уехать, но всё же сдерживался, стараясь общаться с ней как можно меньше, изобретая для этого самые умопомрачительные предлоги – от встреч с возможными покупателями до закупки модных тканей.
Но вот, наконец, путевка подошла к концу, и Антон с чувством освобождения погрузился в самолет. Прибыв в родной город, отослал Оксану домой на такси, а сам отправился на работу. Пробежав по всем этажам, убедился, что производство работает как часы, и даже взгрустнул, подумав, что никому в принципе не нужен.
Вечером поехал к Оксане, но как-то нечаянно оказался у дома Татьяны и просидел около двух часов в машине, глядя на ее окна. Они приветно светились, и он мучительно гадал, что она скажет, если он просто заглянет на огонек. Но зайти не решился, и, чертыхнувшись, отправился домой, в свою полузаброшенную квартиру.
В двенадцать пропиликал звонок сотового. Посмотрев на дисплей, даже отвечать не хотел – звонила Оксана. Но хорошее воспитание пересилило, и трубку он всё же взял. От ее требования немедленно приехать к ней отговорился тем, что уже поздно, он жутко устал, а ехать до нее далеко, неровен час попадет в аварию. Она немедля предложила купить ей квартиру поближе, в центре города, чтобы он не тратил столько времени на дорогу.
Антон несколько обомлел от подобных запросов, но ничего не возразил. Быстро прекратил разговор, решив, что так же легко прекратит и их отношения. Но не тут-то было. На следующий день, когда он по телефону сообщил ей о разрыве, поскольку сказать ей об этом в глаза не решился, та, уверенная, что он скромный и послушный мальчик, начала свирепо качать права.
Для начала не отдала Евгению, посланному за пожитками Антона, его вещи, среди которых были и весьма ценные. Потом стала грозить судом за нарушенные обещания – во-первых, жениться, во-вторых, купить ей хорошую квартиру в центре города. Не дождавшись желанного результата, попыталась нажаловаться папаше, но тот стенания дочурки в расчет не принял и даже предупредил Антона: Оксана редкая прилипала, и с ней надо быть поосторожнее.
Тогда она, ничтоже сумняшеся, пришла к нему в офис. Представилась секретарше его женой, ввергнув ту в некоторый ступор:
– Неужели вы не знаете, что ваш босс женат?
Бедная Светлана не поверила, не настолько уж она была наивна, но напор посетительницы был так велик, что она не знала, как ей быть – впустить нахальную девицу в святая святых или грудью защищать хозяйские покои.
От неприличной драки ее спас Антон, услышавший резкий голос бывшей любовницы и распахнувший двери.
Воспользовавшись этим, Оксана повернулась к нему и, не заморачиваясь присутствием какой-то ничтожной секретарши, перечислила ему в лицо все свои претензии, а их оказалось весьма и весьма немало. Разозлившись, Антон болезненно ухватил ее за плечо, сильным толчком впихнул в кабинет и так отчитал, не стесняясь в выражениях, что она пошла красными пятнами. Завопив:
– Я-то думала, ты нежный и добрый! – выскочила из кабинета и, гаркнув заинтригованной Светлане: – Я этого так не оставлю! – удрала из офиса.
Вечером к Антону на работу под видом предпринимателей пришли наглого вида бритоголовые мальчуганы, и потребовали отступного. Он не дал, и они попытались его избить, но бдительная секретарша вызвала охрану, и та скрутила молодчиков. После пристрастного дознания выяснилось имя подстрекательницы. Как Антон и думал, на сей подвиг их подвигнула Оксана.
С омерзением констатируя, что на сей раз вмазался в самое настоящее дерьмо, поехал к ней. Подражая голливудской кинодиве, Оксана, закинув нога на ногу и изящно закурив длинную тонкую пахитоску, мило потребовала с него пару миллионов баксов.
Сев напротив, Антон с каменным выражением лица припомнил все ее грехи и пообещал, что выставит ей счет на гораздо большую сумму, и стребует их с нее методами почище, чем у нее, если еще раз в своей жизни увидит ее приставучую физиономию.
Никогда не видевшая Антона таким свирепым, Оксана внезапно поняла, что он вовсе не мышонок, с которым можно играть, как захочется, и решила давить на жалость. Зарыдав, попыталась кинуться ему на грудь, но была отброшена сильной рукой.
Забрав свои вещи и пригрозив, что, если она еще раз попытается встретиться ему на пути, он выполнит все свои угрозы, Антон наконец уехал, проклиная ее, себя, и почему-то Татьяну.
Пару недель после встряски приходил в себя. Хорошо, что работы было полно, это здорово отвлекало от осознания собственной дури. Но вот все эксклюзивные заказы из коллекции «Морозные узоры» были выполнены, и его надзор стал не нужен. Пошло массовое производство, времени образовалось хоть отбавляй, и Герц вновь попытался поработать над новой коллекцией, но бесполезно. Ничего не получалось. Ему даже карандаш не хотелось в руки брать. Сначала он отговаривался тем, что получил нехилый стресс от жадной девахи, потом – что много рутинной работы, не до творчества, но дальше, когда до запланированного показа осталось совсем ничего, понял, что дело плохо.
Всё это время он держался только за счет своей гордости. Он же обещал Татьяне, что не появится на ее дороге, вот и не появится. Но в последнее время, когда все ночи напролет ему стал сниться один и тот же сон с ее участием, сдался. Решил ехать к ней мириться.
В субботу, чрезвычайно волнуясь, пригнал свою мини к ее дому и позвонил по домофону. Она была дома, но открывать не собиралась. Сухо поинтересовалась:
– Что ты у меня забыл?
Он честно признался:
– Себя.
Татьяна равнодушно констатировала:
– Таких здесь нет. – И отключилась.
Досадуя на ее упертость, дождался, пока из подъезда не вышла веселая молодая семейка, и по-шпионски проник в подъезд. На ее дверях стояли новые прочные замки. Чуть помявшись, Антон вежливо позвонил в дверь. Увидев в глазок, кто там, Татьяна не хотела открывать, но он начал так упрямо стучать, нарываясь на скандал с соседями, что она не выдержала и впустила его в квартиру.
Встала в коридоре, сложив руки на груди и холодно глядя на него. Он решил прикинуться глупеньким мальчиком. Дурачкам, как известно, всегда везет.