— Привет, Пол. Спасибо. Хорошо. Правда, в моем доме хозяйничает риелтор. Вломилась на чужую территорию и пытается продать мою собственность.
Немного послушав, она поблагодарила и повернулась к женщине:
— Шеф полиции уже едет.
Но миссис Риелтор не собиралась терять жирные комиссионные. Оставалась еще надежда, что Лайра блефует... но к дому подкатила патрульная машина.
— Вы действительно вызвали полицию? — ошеломленно пробормотала женщина.
— Совершенно верно.
— Так вы вправду владелица дома?
— Совершенно верно, — повторила Лайра.
Пара, осматривавшая дом, была совершенно раздавлена.
— Если захотите продать...
Риелтор сунула Лайре визитку. Шеф полиции, не выходя из машины, крикнул Лайре:
— Хотите подать иск?
— Нет, — покачала головой девушка. — Она уходит.
Риелтор оценила широкий жест и обернулась:
— Мистер Прескотт сменил все замки. Хотите получить ключи?
— Нет, спасибо. Я немедленно сменю их снова, — заверила Лайра.
Она вызвала слесаря и вскоре уже сидела на крыльце в ожидании, пока сменят замки. Наконец она вошла, поставила сумки в спальне и снова ушла по делам. Привычные действия должны были успокоить девушку, но ее по-прежнему трясло. Лайра ставила продукты в холодильник, когда внутри словно что-то взорвалось. Даже шоколад не помог.
— Они пытались продать мой дом! — завопила она. Но поскольку рядом никого не было, то и это не помогло. Лайра взяла трубку и позвонила братьям.
— Привет, малыш, — ответил Оуэн. — Что случилось?
Оуэн был самым старшим и, похоже, до сих пор не мог осознать того факта, что сестренка уже выросла. Конечно, если она начнет ныть по поводу последней эскапады их родителей, это, возможно, только укрепит его убежденность в ее незрелости, но в этот момент Лай-ре было все равно. Дрожащим голосом она рассказала о случившемся. Вместо того чтобы посочувствовать, Оуэн рассмеялся.
— Немедленно прекрати! — велела она. — По моему дому ходили риелтор и покупатели!
— Понимаю, но родители не могут продать то, что им не принадлежит.
— Так объясни, зачем им это?
Оуэн вздохнул.
— Думают, что смогут надавить на Джиджи и в конце концов получить контроль над ее деньгами. Бьюсь об заклад, они наняли еще одного поверенного, который сейчас над этим работает.
— Они хотят все.
— Именно. Погоди... Эй, Куп, родители пытаются продать дом Лайры.
Лайра услышала смех Купера.
— Не смешно, — огрызнулась она.
— Еще как смешно!
— Да вы знаете, сколько денег пустили на ветер эти люди? — возмутилась Лайра. — Профукали наследство и получают солидное ежемесячное содержание из другого фонда.
— Они считают это жалкой подачкой, — пояснил Оуэн.
— Что же мне делать?
— Ничего. Мы с Купом тебя подстрахуем. Да, и если тебе будет нужна наша поддержка, только позвони.
— Позови Джиджи, — попросила Лайра.
— Она гуляет с подругами. Честно, Лайра, именно так они называют друг друга.
— Как она?
— Счастлива. Счастлива вернуться домой. Постоянно это твердит. Она и в Сан-Диего поехала, чтобы ты не чувствовала себя одинокой.
— У нее и здесь много друзей.
— Но тут ее дом.
— Знаю. Передай, что позвоню завтра. И, Оуэн...
— Ну, что еще?
— Я люблю тебя.
— О Боже! — взвыл Оуэн.
Лайра, смеясь, повесила трубку. Придя в более сносное настроение после разговора с братом, Лайра убралась на кухне и неожиданно вспомнила комнату страха. Интересно, закончил ее Харлан?
Она пошла в спальню бабушки. Харлан постарался на славу, потому что найти дверь в убежище было почти невозможно. Стена выглядела абсолютно гладкой. Может, поискать в углу? Она долго мучилась в поисках кнопки или доски, которую можно толкнуть, но под конец пришлось вызвать Харлана. Поскольку он как раз вел девочек поесть мороженого, то пришел быстро и показал точное место посреди стены. Сильно нажал ладонью, и потайная пружина поддалась. Харлан сунул руку в открывшуюся дверь и включил верхний свет. Маленькая комнатка была идеальным убежищем. Рядом с небольшой кроватью на полу стояла бутылка воды. На кровати лежал подключенный к розетке мобильник.
— Знаете, она велела построить комнату для вас, — признался Харлан. — Джиджи беспокоится, когда вы тут одна.
Господи, что за ирония! Она волнуется за бабушку, бабушка — за нее...
— У меня хорошая семья, — похвалилась Лайра, имея в виду братьев и бабушку, — так что я очень счастливая.
Она снова спокойна. Наверное, у многих детей родители не хотят становиться взрослыми.
Позже, уже засыпая, Лайра вдруг поняла: больше она не жаждет шоколада. К сожалению, нельзя сказать то же самое насчет Сэма...
Глава 38
Майло уже начинал думать, будто мистер Мерриам настоящий идиот. У него полный багажник книг и дисков, а босс не потрудился позвонить и сказать, когда нужно все это принести. Странно, ведь он так радовался, когда Майло объявил, что нашел все найденное девушкой. Конечно, все это ложь, но мистер Мерриам этого не знает!
А теперь босс ведет себя, как настоящий грубиян! Почему не звонит?! Можно побиться об заклад, тут замешаны Чарли и Лу! Пытаются его вытеснить!
Два дня и две ночи, и ни единого слова! Майло уже хотел выкинуть коробки в мусорный ящик, но решил подождать. Босс на него надеется.
Отправившись купить тройной чизбургер с жареной картошкой и соусом чили, он захватил одноразовый телефон. Ему не нравилось есть в ресторане одному, поэтому он остановился у окошка, где продавали еду на вынос.
Наконец Майло вернулся, разорвал пропитанный жиром пакет и разложил на оттоманке добычу. Схватил сочащийся сыром чизбургер, другой рукой потянулся за пультом и включил телевизор. Обычно он смотрел кабельные каналы, но хороших фильмов не нашел и случайно переключился на новостной канал. И если бы не задержался, чтобы обмакнуть ломтик картофеля в соус, не услышал бы имени мистера Мерриама.
Прокурор, стоя перед дюжиной направленных на него микрофонов, громко вещал:
— Фрэнк Мерриам, Чарлз Броуди и Лу Стэк находятся в заключении. Эти трое были арестованы по обвинению в убийстве Берни Яворски.
— Насколько известно, их обличили после просмотра записи, на которой они уничтожали улики в Перейсо-парке. Это правда? — крикнул репортер.
«Ого!» — подумал Майло.
— Боюсь, что об этом я пока не имею права говорить.
— Как насчет записи, где Мерриам сознается в других преступлениях? — спросил другой. — Правда ли, что он замешан в других убийствах?
Прокурор оставался спокойным и сдержанным.
— Я и на это не могу ответить.
— Как насчет выхода под залог?
— Мы будем просить судью об отказе, поскольку считаем, что мистер Мерриам и его помощники вполне способны сбежать, а они крайне опасные преступники. Могу сказать, что все собранные доказательства очень убедительны, и мы уверены в вынесении обвинительного вердикта.
— Вот это да, — прошептал Майло. — Никакого залога?
На экране возник офис Мерриама, откуда полицейские выносили коробки с надписями «улики».
— Никакого залога? — повторил Майло. До него неожиданно дошло. Теперь он безработный!
И что теперь делать со всеми этими книгами?
Глава 39
Сэм не мог выбросить из головы мысли о Лайре. Одному Богу известно, как он пытался. Но она встала перед глазами прямо посреди лекции, которую Сэм читал лос-анджелесским курсантам, и он сбился, скомкав речь. То же самое произошло в Сан-Диего.
Впрочем, он много думал и о расследовании. Агент Трапп держал его в курсе. Он сообщил, что ни ФБР, ни лос-анджелесский департамент полиции не смогли привязать Флинна к Мерриаму или Руни.
— Возвращайся в Вашингтон, — посоветовал Трапп. — Я позвоню, когда появится что-то новое. Насчет Лайры не тревожься. Мы Флинна к ней и близко не подпустим.
Но Сэм не мог вернуться. Не мог уехать. Позвонил, отказался от билетов и поехал в Лос-Анджелес.
Ему не нравилось, как провели расследование. Что-то тут было не так. Мерриаму еще не предложили удовлетворявшее его решение, так что он как воды в рот набрал. Зато два его сообщника развязали языки. Они согласились сдать Мерриама, если им смягчат приговоры. Однако о Флинне и его людях они ничего не знали. Мало того, уверяли, что в жизни о нем не слышали, и ничто не могло заставить их изменить показания. Похоже, Мерриам и его люди боялись банды Флинна больше, чем тюремного срока, однако Сэм не находил себе места. Все предполагали, будто Мерриам нанял людей Флинна для слежки за Лайрой, и теперь, когда Мерриам оказался за решеткой, опасность исчезла. Если бы Сэм остался с Флинном наедине, то сумел бы заставить разговориться, даже если бы это стоило ему должности. Лучше расстаться с жетоном, чем с Лайрой. При одной мысли о том, что с ней что-то случится, он сходил с ума. Ему не стоило уезжать. Да, у него нашелся бы десяток причин для отъезда, но ни одна из них яйца выеденного не стоила. Правда в том, что Лайра пугала его. Он уехал, потому что не хотел ее любить. Может ли что-то быть глупее? Он был идиотом и трусом. И черт побери, любил ее!