5.
Но в тот вечер зайти к ним не удалось.
Обычно на контакт с заказчиком уходит не больше часа. Подъехал, проследил издали, как посредник берет товар, убедился, что поблизости никого подозрительного и за ним шпана не увязалась. Уходишь с площадки и через полчаса на пару секунд пересекаешься с посредником в одном из городских туалетов или прямо на улице, если товар компактный. Сложнее, когда нужно провести человека - тут на весь день мороки, пока его возят с места на место, дожидаясь ночи. Я редко берусь за вывоз. Платят очень хорошо, но если поймают… Лучше об этом не думать. Пугливый проводник много не заработает, а бесстрашный долго не живет.
Посредник уже подходил к «Чифану», а я с противоположной стороны улицы изучал карту города на переходе. На условленном месте сидит мужик, ждет. Лицо кого-то напоминает… Возможно, встречались, точно не помню, но какое-то дерьмо с ним было связано.
На всякий случай я отошел от карты и двинулся по переходу. Посредник, даже не посмотрев в мою сторону, выбросил бутылку с водой в мусоросборник, прошел мимо харчевни и скрылся за углом. Спустя минуту пискнул ком. Я не отозвался, значит, посредник выйдет на связь завтра в это же время. Теперь поинтересуемся, что за типаж.
Нинка с кем-то говорила по кому, спиной к залу. Официантка плеснула мне кофе. Оглядевшись по сторонам, я двинулся к угловому диванчику, где расположился заказчик. Крупный мужик в дорогой куртке. Явно натуральная кожа. Часто поглядывает на ком. Тоже не из дешевых. Приезжий, судя по всему, - светит дорогие вещи не в самом спокойном районе. Он глянул на меня, не обнаружил в руках бутылку с водой, снова уставился в витрину.
– Не возражаете?
В это время вечерние заведения практически пусты. У кого закончилась смена, те рассосались по домам - душ, немного передохнуть, сменить одежду и потом завалиться куда-нибудь посидеть или встряхнуться. Он снова посмотрел на меня, на этот раз внимательнее. Пожал плечами. Оценив как согласие, я развалился на диванчике и понюхал черную жижу, которую здесь называют кофе. Минуту или две он ерзал на месте, перекладывая ком из руки в руку, переводил глаза с дверей на улицу и обратно. Отодвинул пустой бокал с недопитым коктейлем и явно собрался уходить. Тут я заметил у него на шее большую родинку, похожую на гантель. И сразу вспомнил, у кого ее видел и когда.
Охранники выводили меня из банкетного зала, а он подошел, благоухая дорогим бухлом, щелкнул по носу и пальцем так небрежно показал охранникам - выкиньте малыша. Если бы мои руки были свободны, я бы дал ему в нос, но меня держали крепко. Пришлось ногой. И не в нос. Жених сложился пополам, тут за меня взялись крепко, но я отделался парой сломанных ребер и уполз живым. Сколько же лет с тех пор прошло?
Тут бы мне дождаться, пока он уйдет, а потом и самому отвалить. Терпение для проводника - хлеб, вода и воздух. Нетерпеливый проводник может слишком рано выйти из укрытия и нарваться на засаду. Или сдуру рванет сквозь цепи понтонов, не дождавшись сигнала прикормленного человека из обслуги наблюдателей. В итоге потеряет товар. Пойманный проводник - уже и не проводник вовсе, больше к нему никто с заказом не сунется. Для наблюдателей просто праздник, когда поймают неловкого ходока. Долго и со вкусом оформляют протоколы, тщательно описывая каждую изъятую единицу. И отпускают, даже пальцем не тронув. Управе, куда идут протоколы, автоматом отписывается - меры приняты. Местным властям мы неинтересны, не те деньги и товары через нас проходят. А вот хозяин товара может сильно расстроиться. Не успеешь быстро возместить ущерб - сломанными ребрами не отделаешься. И упаси боже, если он как-то связан с триадой. С ней шутки плохи, деньгами не откупишься, им главное - не потерять лицо, а поэтому так могут обезобразить твое личико, что ни один хирург-пластик близко не подойдет. Еще хуже - потерять человека. Могут объявиться кровники, и проводник исчезает, чтобы вскоре всплыть вверх брюхом в тихой заводи. Вот я и работаю с любым грузом только до пересылки, дальше везут и ведут другие ходоки. В Норильске из-за этого ни разу не был, зато голова на месте и остальные части организма.
Но сейчас я забыл о делах и, слегка подавшись вперед, чтобы ловчее опрокинуть на него столик, спросил:
– Отдыхать приехал в наши края? Один или с Клавой?
Он на миг застыл в этаком, я бы сказал, полуподъеме, прищурился. Помотал головой, хлопнул комом по столешнице и расхохотался.
– Малыш Ванечка! - вскричал он. - Вот так встреча! Рад тебя видеть!
Или я ничего не понимал, или Гриша действительно был рад встрече. Он подозвал официантку и заказал бутылку дорогого изюмного вина. Вообще-то я ждал нормальной драки, но он так искренне улыбался, так суетливо потирал руки и все повторял насчет судьбы, которая сводит и разводит людей, что я немного обмяк.
Слово за слово, вторую бутылку заказал я, и после общих разговоров о судьбах человечества, грядущих катаклизмах, ценах на топливо и местных достопримечательностях он поскучнел и сказал, что с Клавой они вот уже несколько лет как расстались. Она поймала его в момент, как он выразился, осквернения супружеского ложа с двумя юными служанками.
Я зажмурился, представляя эту картину, а главное - ее последствия.
– Не верю, - сказал я. - С Клавкой такие шутки плохи. Если бы застукала, от тебя остались бы одни головешки.
– Они только и остались, - ответил он.
И рассказал, что за недолгие годы совместной жизни Клава основательно влезла в его дела. Возглавив совет директоров, лихо развернулась и за два года удвоила прибыль компании. Его такая жизнь вполне устраивала, тем более на людях она держалась скромно, все успехи приписывала ему. В итоге оказался практически голым и на улице.
– Все акции на нее переписал, - горестно повторил Гриша. - Все активы, дом, страховки - когда она успела их оформить, не понял. Мои лоеры против ее акул сявками оказались. Два процесса, один другого разорительнее. Потерял все и еще должен остался. Хотел по-плохому, ничего не вышло, у нее сильная охрана, не подберешься.
– Да-а, - протянул я. - Не повезло тебе. А может, и повезло, живым ушел.
Сочувствие и злорадство слоились во мне, не смешиваясь. Пришлось взять еще бутылку, чтобы проверить ощущения. В харчевню начали подтягиваться посетители, становилось шумно. Я подозвал официантку и спросил, есть ли свободные места наверху. Мы переместились на второй этаж, там все столики отделены друг от друга звуковым занавесом.
– Большими делами она сейчас крутит, - завистливо сказал он. - Взяла ребенка перспективного, своего все откладывали да не успели. В политику собралась. Но ничего, я тоже поднимусь, тогда припомню…
– Тебя-то сюда как занесло? - поинтересовался я.
Он стал жаловаться на тесноту и зажатость в больших городах. Все зарегламентировано, каждый кусок на счету, все потоки под тройным контролем, а у него остались хорошие связи, есть ходы на серьезных, а здесь можно развернуться, если с умом организовать нужных людей, которые могут доставить нужные вещи в нужное место.
– Это ты о чем? - спросил я, быстро трезвея.
– Да ладно, тут все промышляют, кто во что горазд. Игарка фактически перевалочный узел, мечта контрабандиста. Почти легальный бизнес.
Тут он стал мне рассказывать про ходки, объяснять фискальную политику Западного Объединения и Альянса, а я таращил на него глаза, сильно подозревая, что он в курсе моих занятий и попросту издевается. Но посредник не мог сдать меня, не в его интересах. Скорее всего, не с кем пообщаться мужику, вот и чешет языком.
Я глубокомысленно покачал головой.
– А-а, так ты хочешь подработать, как его, проводником?
– Нет, это мелочевка, курочка по зернышку, - он ухмыльнулся. - Вот объединим проводников в структуру, обеспечим постоянной работой, наладим защиту - понимаешь, какие пухлые пойдут юнионы?
Вид у меня был, наверное, глупый. Он пристально посмотрел на меня и наполнил бокалы.
– Мне понадобятся люди, на которых я могу опереться, - сказал он. - У нас с тобой знакомство состоялось неудачно, но раз начали с драки, то ведь можем закончить дружбой?
– Ага, - только и ответил я, сделал маленький глоток и опустил бокал. - Ты хочешь создать профсоюз ходоков?
– Гораздо лучше! - вскричал он, потом тише добавил: - Не профсоюз, а холдинг. Прозвоню цепочки, сделаю пару заказов, а там и схему выстроить можно. Кое-какие нычки остались, начну ходки вдвойне оплачивать, сами ко мне прибегут.
Ну да, жди, сейчас сбегутся проводники легкими прыжками. То ли он придуривается, то ли мне извилины трамбует.
– Прибегут, значит? Я слышал, их всего-то полтора человека. Тут я, конечно, приуменьшил, но не намного. Его реакция была ожидаемой.
– Вся информация у меня под контролем, - самодовольно сказал он. - На самом деле их больше, и скоро всех подключу к делу. Потом еще новых наберем, обучим.
– С такими замесами тебе и у нас тесно будет. Может, зря ты расчиповался?
– Я и не думал! Зачем отказываться от благ цивилизации? Полный доступ к информационным каналам, кредитные линии, мгновенная связь, медицинский контроль… Да мало ли что!
– Э-э…Так ведь у нас системы не работают!
– Сегодня не работают, а завтра, глядишь, заработали, - подмигнул он. - Главное, быть в деле, когда начнется реконструкция. Не вечно же север будет вне зоны процветания. Но об этом пока молчок!
– А мне зачем говоришь?
– Я же сказал, люди нужны. Помещение под офис я присмотрел, на днях оформлю. Обязательно заходи, поговорим. Ты ведь здесь давно, ходы-выходы знаешь, должность помощника, считай, твоя. Гостиница «Северный олень», спросишь внизу господина Макарова. А ты где живешь?
– В октале.
– Это что, типа пентхауза?
– Почти…
6.
Следующие два дня прошли беспокойно, к соседям зайти никак не получалось, не мог даже во дворике посидеть, возвращался домой замотанный, сразу валился спать. Посредник уверял, что моего имени заказчик не называл, товар компактный, какие-то дорогие лекарства. Вероятно, встреча с Макаровым действительно случайна. Его планами можно пренебречь, и не такие шустрики пытались время от времени свои порядочки наводить. Ходоки - они, как горючий лед, всегда должны быть подальше от света и огня, держаться в холоде. Иначе от малейшей искры погоришь. Поэтому на всякий случай я аккуратно тормознул посредников, а для этого каждому приходилось назначать место и время встречи, придумывать отмазы, убалтывать, одним словом.
Больше всего не понравились Гришины намеки насчет реконструкции. Тема длинная, месяца не проходит, чтобы слухи о ней снова не начали ходить. С годами привыкаешь, как к разговорам о новой волне затопления или, наоборот, о великой суши, вызванной очередным потеплением. И майор дядя Миша Гибсон своими откровениями насчет выдачи утешил!
Ничто не вечно, и статус Игарки тоже пересмотрят в любой момент, если решат, что момент настал. Вынул я свои нычки из надежных до сегодняшнего дня мест и аккуратными порциями конвертнул в юнионы. С мелким барахлом, которое жалко оставить, пришлось повозиться. Вывел катерок, записанный за одним посредником, и смотался километров на двадцать вверх по реке, почти к таможенным кордонам. И горючку жаль тратить, и лишний раз светиться не хотелось, но запас карман не рвет. Жизнь иногда боком поворачивается, тогда каждой мелочи будешь рад. Километров пять лесом, к давно отрытому схрону - тоже забава средненькая. Идешь сквозь бурелом, того и гляди в овраг свалишься, сам почему-то вспоминаешь, кому из знакомых девок по пьяному делу мог лишнее сболтнуть…
В общем, когда я появился у соседей, моя помощь не требовалась. Сереги дома не оказалось, лишь дед с внуком и дочка Петровых. Дядя Костя возился у стола с заварочным чайником и пиалой, гоняя кипяток из одного сосуда в другой.
– Чаю будешь? - спросил он. - Я тут напек шанежек, подсаживайся.
– Спасибо, я уже поел.
В центре комнаты стояла мощная конструкция. Деревянная рама почти в человеческий рост, профили треугольного сечения, нарезанные метровыми полосами, ровненько стоят впритык друг к дружке.
– А куда моторчик пристроили? - заинтересовался я.
– Нету моторчика, - сказал Дениска. - У нас все экономно. Юлька, ручку отдай!
Он выхватил из ее рук изогнутую под прямым углом стальную трубку с насаженной с краю рукояткой от зонта. Пока он пристраивал трубку к отверстию в нижней части рамы, Юля смотрела, как зачарованная, на створки, беззвучно шевелила губами и словно что-то чертила в воздухе указательным пальцем.
– Ага, - она почесала кончик носа. - Не больше трех…
– Держи раму, - скомандовал Дениска.
Было заметно, что он крутит ее изо всех сил. Створки дернулись и с легким скрипом повернулись, образовав новую плоскость.
– Сюда мы наклеим постер с нашей школой. А на другие стороны - большие распечатки наставника и директора. - Тут он развернул два листа: на одном - молодой парень в свитере, с тонкими усиками и разноцветными бровями, на другом - мужик постарше, в застегнутом наглухо мундире экологического гвардейца.
– Не понял! Он вот так при параде по школе ходит? С «абаканом» наперевес?
– Старая картинка, - пояснил Дениска. - Мы ее в Сети нашли. У него точно такая на стене в кабинете висит.
– Понятно… Моторчика, говоришь, нет?
Я присел глянуть на привод. И впрямь нет мотора. Поперек идет вал, явно из черенка лопаты. В него вбиты большие гвозди без шляпок, три ряда вдоль. Под каждой призмой ходят три штырька. Створки сидят на толстых пластиковых дисках, в которых я узнал подставки под пивные кружки. Из Нинкиной харчевни? В дисках сквозные прорези, при повороте вала гвоздь без шляпки входит в прорезь, сдвигает створку на нужный угол и выходит. Разобравшись с поворотным механизмом, я выпрямился и обнаружил, что Дениска и Юля сидят за столом и с хрустом уплетают домашнее печево.
– Да-а… - восхищенно протянул я. - Тебе, дядя Костя, не ржавые корыта ремонтировать, а в конструкторы надо податься.
Дядя Костя хмыкнул, кривовато улыбнулся и после недолгого молчания сказал:
– Кому-то и корыта надо чинить. А модель придумал, нарисовал и рассчитал Денис. Моя помощь - подай, принеси. Ну, там нарезать и сварить пластик тоже. Я - руки, он - мозг.
– Подумаешь, - промычал Дениска, дожевывая шанежку. - Я сначала хотел лазер сделать. Не боевой, конечно. Отец не разрешил. Сказал, капсулы фтора не достать.
Правильно, что не разрешил, подумал я. Хотя насчет капсул не стоит горячиться. Доводилось возить малые партии, может, и ему придется. Товар хлопотный, но платят хорошо.
– С такой головой тебе прямая дорога в Высшие реестры, - сказал я.
– Пусть сам свою дорогу выберет, когда шестнадцать стукнет, - недовольно пробурчал дед.
– Тоже верно. Я вообще-то к Сереге зашел, поговорить надо.
– Он Нинке массаж делает, - сказал Дениска и захихикал.
– Какая она тебе Нинка! - рыкнул дядя Костя. - Нина Павловна или, на худой конец, тетя Нина.
– Ага-ага, - закивал Дениска и чуть не подавился крошками.
– Сказать, чтобы к тебе зашел? - спросил меня дядя Костя.
– Не, я сейчас спать упаду. Завтра вечерняя смена моя, приду пораньше.
Но и на следующий день нормально поговорить с Серегой не удалось. На картах начали проступать слабые, но устойчивые признаки надвигающегося атмосферного фронта. Через пару недель жди «басмача», а потом начнется штормовой сезон. Сидел до упора. До того как небо начнет играть в потоп, по реке пойдут сильные туманы. Половина сенсоров на кордонах ослепнет, другую половину осторожный проводник обойдет, поскольку нужный человек острожного проводника подскажет заранее, где чисто, а где не очень. Но деньги вперед, как водится. Пока все тихо, можно пару ходок сделать, тем более что главный посредник начал дергаться - заказы уплывали мимо. С Гришей я не встречался. Один из посредников, по моей просьбе, сунулся в гостиницу, но там сказали, что постоялец выбыл.