В ту ночь господин Лбов вернулся в свой номер поздно и в плохом состоянии. Это не прошло незамеченным: на следующий день один старший товарищ отвёл его в сторонку и объяснил, что близкие контакты с непонятными иностранцами могут закрыть Саше всякие перспективы.
Саша сначала не просёк намёка, и только тупо кивнул.
— Ты парень молодой, — закруглил старший товарищ, — у тебя всё впереди. Тебе нужны последствия? Вот именно. Так что будем считать, что ты обещал. Мне лично. Понял?
Лбов не понял, что именно он обещал, поэтому просто похлопал глазами и что-то промумукал. Через некоторое время до него дошло, и ему стало тошно от себя и своего покорного му-му. Опять вспомнился отец и его рассуждения о свободе. Вечером в припадке самоутверждения он, превозмогая себя, специально спустился в бар, чтобы найти весёлого индуса, но так его и не обнаружил. И почувствовал стыдное облегчение: во-первых, он всё-таки испугался последствий, а во-вторых, на новые посиделки у него попросту не хватало средств. В кармане осталось всего несколько фунтов.
Саша более или менее пришёл в себя только в последний день. Все суетились, паковались, сверялись с какими-то списками, а он тупо сидел в холле и осознавал, что находится в Великобритании, что сегодня он её покинет, что он так и не увидел ничего интересного или хотя бы запоминающегося — разве что пиво «Корона».
Тут-то на него и налетел, орлу подобно, господин Багчи.
— Алекс! — совершенно неприлично заорал он. — Скорее! Вставайте и идём! Это уникально!
Возможно, Лбов всё-таки остался бы сидеть, но индус бесцеремонно ухватил его за пуговицу и потащил за собой. Через некоторое время Саша понял, что бежит.
Легконогий индус вёл — точнее, тащил — Лбова какими-то улочками, прямиком к угрюмому серому зданию, отсечённому от улицы металлической оградой. Широкие ворота были распахнуты, а за ними начиналось то, что Лбов и не чаял увидеть в здешних краях: длиннющая очередь.
Стоять пришлось где-то минут двадцать. За это время индус успел объясниться. Оказалось, что здание было не чем иным, как специализированным чайным складом с полуторавековой историей. Увы, истории пришлось отступить под натиском рыночной стихии: помещение было то ли продано, то ли арендовано, то ли вообще конфисковано — этого индус точно не знал, да и не особенно интересовался. Как бы то ни было, склад следовало очистить за одни сутки. Просчитав стоимость перевозки и хранения, рачительные владельцы решили попросту распродать весь оставшийся товар по символической цене. Прабодх Чандра вовремя вспомнил о чайных пристрастиях своего нового московского друга, и просто не мог оставить его в неведении… Саша перебирал в кармане английские монетки и думал, хватит ли на его долю: насчёт схватить что выбросили он считал себя невезучим. Товар вечно заканчивался прямо у него перед носом.
Из тускло освещённого провала выходили люди, увешанные пакетами и тюками. Выкатилась пожилая леди с проволочной тележкой, доверху заполненной элегантными картонными коробочками и пакетиками. Ещё два пакетика торчали у неё из карманов жакета. Лбов с тоской подумал, что отпускать по два наименования в одни руки они, конечно, не додумались — и тут же себя одёрнул: буржуи торговали себе в убыток именно за тем, чтобы всё поскорее разошлось.
Достоявшись, он увидел что-то вроде прилавка, сложенного из ящиков. За ним в ряд стояли высокие люди в синих комбинезонах. На продавцов они были не похожи, но работали споро: пока один брал деньги и кидал их, не пересчитывая, в коробку, двое других уже выкладывали на прилавок пакеты и упаковки, снимаемые с чёрной ленты транспортёра. На куплю-продажу уходили какие-то секунды — и работал этот конвейер безостановочно.
Перед самым прилавком суета и толчея были как в московском универмаге, когда с трёх прилавков одновременно выбрасывают что-то дефицитненькое. Саша оказался было у самых ящиков, но его оттёр какой-то благообразный джентльмен с породистым лицом. Тут же Лбову наподдали в зад чем-то тяжёлым. Саша машинально повернулся и увидел девушку с льняными волосами, которая целеустремлённо толкала перед собой тяжёлую сумку на колёсиках. Когда он сунулся назад, ряды уже сомкнулись. Лезть дуриком в толпу англичан Лбов не посмел.
Видимо чтобы усугубить облом, из толпы вывинтился улыбающийся Прабодх Чандра Багчи в обнимку со здоровенным коричневым пакетом.
— Алекс! — закричал он. — Вот что я купил! Это очень редкий чай! Очаровательный чай! Пожалуйста, мой друг, — он чуть прикрутил громкость голоса, — подержите это. Я хочу купить этого чая ещё!
Он протянул ему пакет и пропал.
— Купите мне тоже, у меня есть деньги! — только и успел крикнуть Лбов.
— Ну чай ведь это же трава? — Юника хлопнула ресницами.
— Скорее, кустарник, — поправил Модест. — Увы, чайный лист может портиться, как и всё остальное в нашем несовершенном мире.
— А у вас этот чай остался? — Юника потянулась, нечаянно вызвав у Саши гормональную бурю. — Вы его не выбросили?
— Лежит где-то, — вздохнула Тутусик.
— А где? — Ласковые губки выпятились до того сладко, что Саша предпочел отвернуться.
— Юничка, он гнилой, этот чай, ну правда, — защебетала Татусик. — Ну не помню я, куда его заныкали. Кажется, в сейф.
Странным делом, изрядно битая и ломанная жизнью Туська, вопреки всем ожиданиям, не воспылала к Юнике обычной женской ревностью, а, наоборот, взяла под крыло. Видимо, Юнино обаяние действовало на представителей обоих полов.
— Когда папа работал, — объяснила девушка, — ему всегда друзья привозили чай из командировок. Такой специальный английский чай. Мы тоже сначала думали, что он вонючий. А на самом деле он здоровский, когда привыкнешь. Просто он специальный такой… копчёный. А когда папу ушли, все друзья разбежались, — грустно закончила она.
Печальную историю о том, как полковник ракетно-космических войск Марк Кащук был досрочно отправлен в отставку, знали уже все.
— Копчёный чай? — заинтересовался Саша. — А как он назывался?
— Смешное такое название. Вроде как «сучок», — выговорила Юника с лёгкой запинкой.
Солнце выглянуло из-за тучки и ударило со всего маха в стекло длинным тёплым лучом. Луч преломился и попал в глаз Юночке. Та зажмурилась.
— Сушонг? — переспросил Лбов на автомате, подавляя в себе острое желание поцеловать этот закрывшийся глазик.
— О да! — Юна осторожно разожмурилась и наградила его нежным взглядом. — Только папа говорил «сучонг».
— Саша, вы слышали? — поднялся со своего места Модест. — Давайте произведём экспертизу
Пакет нашёлся в сейфе. Кто-то аккуратно замотал горловину изолентой.