Неожиданно впереди послышались тихие мелодичные голоса.
– Би-ми, би-ми, – доносилось до Элрика. – Баа-ген, бааген…
Голоса завораживали, манили, притягивали, обещая, казалось, даровать покой и усладу.
– О боги! – воскликнул Элрик. – Новое искушение! – он на секунду остановился, а затем, выставив вперед меч, ринулся по проходу с твердой решимостью разделаться с коварными искусителями.
Но впереди не было ни души, а голоса все манили, притягивали, стараясь заворожить. Элрик снова остановился, сверкнул глазами.
– Порождения Хаоса, вам не удастся лишить меня разума! Элрик Мелнибонэйский бывал и не в таких переделках!
Возвысив дух, Элрик двинулся дальше. В тоннеле стало светлеть, а значит, впереди другой выход. Элрик приободрился. И вот в глаза ему брызнул солнечный свет. Элрик остановился, и вовремя! Тоннель обрывался перед мрачной, казалось, бездонной пропастью. И только в нескольких футах от губительного обрыва, чуть выше него, высился одинокий утес, словно подъятый из бездны палец самого дьявола.
Элрик посмотрел вверх. В небе по-прежнему виднелась другая твердь, но только не безжизненная пустыня, а живописная благодатная местность. Он увидел зеленеющие холмы, светлые рощи, серебристую речку, на берегах которой мирно паслись коровы. Но эта земля была недоступной, недосягаемой.
Что делать? Элрик обернулся.
– Би-ми, би-ми, бааген, бааген, – снова послышались голоса, зазывая обратно в тоннель, в жуткий таинственный полумрак с призрачными видениями.
Элрик вздрогнул. Нет, он не вернется в тоннель. Он вложил меч в ножны, подошел к краю обрыва и, оттолкнувшись, взмыл в воздух, стараясь достичь вершины утеса.
Глава пятая,
в которой Вертер де Гете знакомится с собратом по духу
Вертер де Гете с гордостью посмотрел на парящий рядом с аэрокаром огромный череп, стоивший ему немалых трудов, сопряженных с муками творчества и глубоким изучением наследия символизма.
– Поистине он огромен, дорогой Вертер, – сказала Миссис Кристия, Неистощимая Наложница, поворачивая кольцо власти, чтобы придать теням под глазами большую выразительность и непременную гармонию с красками дня.
– Этот череп символизирует неизбежную, неминуемую, неотвратимую ночь, – мрачно пояснил Вертер.
– Не такой ли череп был у сэра Лью Грейди? – с глубокомысленным видом спросил Гэф Лошадь-в-Слезах, старавшийся напомнить при каждом удобном случае, что и он не чужд интеллектуальных занятий и даже соприкасается с прошлым, изучая легенды и мифы глубокой древности.
Пропустив мимо ушей нелепый вопрос, Вертер сдержанно заключил:
– А ночь – это смерть.
– Нам она не грозит, – вступил в разговор Герцог Квинский. – Вы же знаете, мы бессмертны.
Вертер уныло взглянул на Герцога и тяжко вздохнул.
– Что же, оставайтесь при своем заблуждении.
– Успокойся, Вертер! – мягко сказала Миссис Кристия, погладив его по длинным каштановым волосам. – У нас есть и другие удовольствия, кроме смерти.
– Жизнь без смерти бессмысленна.
Вряд ли кто из собеседников Вертера сумел оценить глубину этой мысли, но тем не менее, следуя неизменной привычке не отягощать себя излишними спорами, все слаженно закивали, а кое-кто и поддакнул.
Восприняв похвалу как должное, Вертер нажал рукой на борт воздушного экипажа, выполненного в виде гигантской рептилии, и чудовище изогнулось, уставившись своими глазами в пустые глазницы черепа. Удовлетворившись произведенным эффектом, он тихо продолжил:
– Череп символизирует не только смерть, но и несбывшиеся надежды, бесплодные вожделения.
– Вот-вот, – отозвался Епископ Тауэр. – То-то я смотрю, мои яблони перестали плодоносить.
Посчитав, что реплика неуместна, Миссис Кристия, претендующая на то, что лучше других понимает искания Вертера, ибо успела соприкоснуться с его высокими идеалами, поспешила вмешаться:
– Мне нравится этот череп. Такой миленький. Стоит взглянуть на него, и сразу же…
– Вы видите лишь внешнюю оболочку, – с довольством перебил Вертер. – Гораздо важнее его внутренний мир. Загляните в глазницы черепа, и вы ясно увидите, как в нем бурлят страсти, рождаются несбыточные мечты, произрастают пороки. Вглядитесь, и вы увидите, как все это средоточие человеческих слабостей застилается мраком, несущим смерть. Вглядитесь… – Вертер осекся, чуть не подпрыгнув от удивления: в левой глазнице черепа появилась человеческая фигура.
– Что это? – спросил Герцог Квинский, как можно шире раскрыв глаза, чтобы лучше вглядеться. – Олицетворение пагубной страсти или несбывшихся ожиданий?
– Какое-то инородное тело, – промямлил Вертер.
И впрямь. Невесть как оказавшийся в черепе человек оттолкнулся от края глазницы и взмыл в воздух, широко расставив руки и ноги.
– Откуда он взялся в черепе? – растерянно произнес Вертер.
– Вероятно, решил получше ознакомиться с человеческими страстями, – предположила Миссис Кристия. – Слышите, он смеется. Наверное, получил удовольствие. – Она прислушалась: смех стал стихать, а затем постепенно усиливаться. – Он возвращается.
Вертер кивнул и повернул кольцо власти. Незнакомец грохнулся в экипаж, сверкая глазами и сменив смех на проклятия.
– Какой великолепный типаж! – воскликнул оживившийся Вертер. – Несомненно, выходец из романтической эпохи далекого прошлого. Посмотрите, у него меч.
Незнакомец поднялся на ноги, вытащил меч из ножен и, ошалело озираясь по сторонам, прорычал:
– Хишгигродиназ.
– Добрый день, – миролюбиво сказала Миссис Кристия. Она порылась в сумочке и достала переводческую пилюлю. – Проглотите, это совершенно безвредно.
– Якум, ум глаллио, – последовал высокомерный ответ.
– Ну, как хотите, – Миссис Кристия приветливо улыбнулась и тут же удивленно подняла брови, привлеченная громким жужжанием.
На этот раз уже из правой глазницы черепа вылетел исполинский жук, едва не врезавшись в Герцога, который теперь вглядывался в нее, надеясь отыскать в таинственных недрах хоть какое-то проявление неизведанной страсти, чтобы стать зачинателем новой моды, ибо дуэли со смертельным исходом, к его великому сожалению, так и не прижились, несмотря на великолепный бой, продемонстрированный им в поединке с Лордом Кархародоном.
– Миссис Персон! – удивленно воскликнул Герцог, сумевший уклониться от неприятного столкновения.
Уна Персон поравнялась с аэрокаром.
– Он при вас? – разочарованно спросил Вертер, кивнув в сторону незнакомца.
– Я с ним незнакома, хотя и оказала ему услугу.
– Похоже, он опасается нас, – сказала Миссис Кристия. Она все еще держала в ладони переводческую пилюлю.
– Мне довелось это заметить, – ответила Уна Персон. – Пусть проглотит пилюлю, а если откажется, то придется кому-то из нас…
– Можете рассчитывать на меня, – галантно произнес Герцог Квинский, поглаживая бородку, в которой золотистые волосы переплетались с зелеными.
– Может быть, лучше мне? – миссис Персон вопросительно посмотрела на Вертера. (Переводческие пилюли сочетали достоинство с недостатком, позволяя общаться на любом языке, но лишь на одном.)
– Полагаю, лучше каждому принять по пилюле, – предложил Вертер.
С ним согласились. Пилюли оказались у всех, кроме Уны Персон, которая воспользовалась любезностью Миссис Кристии. Оказалось, пилюли были приняты своевременно, ибо незнакомец снова заговорил, на этот раз с холодным достоинством:
– Владыки Хаоса, я требую, чтобы вы освободили меня. Вы не можете удерживать смертного, не вступившего с вами в сделку, а я не пойду на нее ни на каких условиях, так и знайте.
– У вас разыгралась фантазия, – спокойно ответил Вертер. – На самом деле все несравненно проще. Вы ненароком попали в возведенный мной череп.
Незнакомец вытаращил глаза и замер в великом недоумении. Герцог Квинский счел нужным разрядить обстановку, блеснув тактом и куртуазностью.
– Позвольте, сэр, – сказал он дружеским голосом, – представить вам Миссис Кристию и миссис Персон. А это – Епископ Тауэр, Гэф Лошадь-в-Слезах и Вертер де Гете, владелец уникального черепа. А я – Герцог Квинский, ваш покорный слуга. Позвольте и нам узнать ваше имя, сэр.
– Вы должны знать меня, милорд Герцог, ибо я Элрик Мелнибонэйский, император по праву рождения, наследник Рубинового трона, повелитель Черного Меча.
– Как же, как же! – воскликнул Вертер, выручив Герцога, после чего шепнул миссис Персон: – Сколько величия! Какая благородная поза!
– Выходит, вы значительная персона, – вкрадчиво сказала Миссис Кристия, скромно взмахнув ресницами, которые она только что удлинила на добрых полдюйма. – Может, вы доставите мне удовольствие…
– Мне кажется, он хочет поскорее вернуться домой, – поспешно произнесла миссис Персон.
– Вернуться домой? – удивленно повторил Вертер. – Но это же невозможно. Не забывайте об эффекте Морфейла.
– Здесь другой случай. Если он не вернется в свою эпоху, искажения в структурах времени и пространства примут необратимый характер.
Мудреное пояснение без внимания не осталось. Все почтительно закивали.
– Отпустите меня в мое королевство, – подал голос Элрик Мелнибонэйский. – Мне надо выполнить свое высокое предназначение.
Вертер де Гете одарил его приветливым взглядом.
– Мы с вами собратья по духу, Элрик. Мною тоже движет высокое предназначение.
– Вряд ли ваше предназначение сравнимо с моим, – ответил Элрик Мелнибонэйский, хмуро глядя на оставшийся позади экипажей череп.
– Может, и так, – воодушевленно продолжил Вертер, – но уверяю вас…
– Не пытайтесь втереться ко мне в доверие. Ни обольстить, ни напугать меня не удастся. Даже Владыки Тьмы не устрашили меня. Я, не дрогнув, взирал на ужасы, от которых у обычного человека стынет кровь в жилах и разжижается мозг.
– Вы многое повидали, – восхищенно заметил Вертер. – Но только жить без страха неинтересно.
– Я не понимаю вас, – сердито ответил Элрик. – Лучше скажите, зачем вы заманили меня сюда. Я из Молодых Королевств. Мое место там. Меня ждут великие свершения, славные подвиги.
– Он такой же зануда, как и большинство путешественников во времени, – шепнул Епископ Герцогу Квинскому. – Все они считают себя незаурядными личностями.
Миссис Персон думала по-другому. Она полагала, что высокомерная речь экзотического пришельца исходит из обыкновенного страха.
– На Краю Времени вам не причинят никакого вреда, – сказала она, участливо посмотрев на Элрика.
– Оставьте, мадам, при себе ваши сладкие речи, – гордо ответил Элрик. – Я узнал вас. Вы – Ксиомбарг, Королева Мечей, коварная искусительница.
– Уверяю вас, я такой же человек, как и вы.
– Как и я? Я вовсе не человек, хотя смертен, не отрицаю. Во мне древняя благородная кровь возжигателя жизни из Светлой Империи Мелнибонэ. Мне, правда, приходилось просить заступничества Владыки Вышнего Ада, но я не вступал с ним в сделку, и вы не смеете удерживать меня против воли.
– Уверяю вас… гм… Ваше величество, мы не желаем вам зла, и ваше присутствие здесь дело не наших рук. Кстати, я тоже не здешняя и перенеслась на Край Времени исключительно для того, чтобы помочь вам вернуться в свой мир.
– Так я вам и поверил! – воскликнул Элрик. – Не сомневаюсь, вы готовите мне страшную участь. Но я не сдамся. Где князь Ариох? Я хочу говорить с ним.
– Человека с таким именем на Краю Времени, по-моему, нет, – извиняющимся тоном сказала Миссис Кристия. – Может, среди путешественников во времени? – Она вопросительно посмотрела на Гэфа Лошадь-в-Слезах, который знал всех.
– Среди них тоже нет, – безапелляционно ответил Гэф, всматриваясь в пришельца и придавая своим глазам с помощью кольца власти экзотическую раскосость.
Элрик вздрогнул и отвернулся.
– Мы все очень рады вам, – сказал Вертер, трогая Элрика за рукав. – А меня вы привели в настоящий восторг. Вы, как и я, меланхоличны и впечатлительны.
Элрик отпрянул, насупился.
– Что мы можем сделать для вас, чтобы вы чувствовали себя как дома? – спросила Миссис Кристия, придав своим волосам небесно-голубой цвет и не оставляя надежды пленить неприступного гордеца. – Может, вам что-нибудь нужно?
– Правда о том, что меня ожидает. Спокойствие духа. Тихое место, где я смог бы встретиться со своей возлюбленной, Киморил.
– А как выглядит Киморил? – поинтересовалась Миссис Кристия.
– Она самое прекрасное существо во Вселенной, – ответил Элрик.
– Такая характеристика слишком расплывчата. Вы можете представить себе Киморил? В наших увядающих городах сохранились устройства, способные воспроизвести любой образ, приняв и обработав сигналы мозга. В такой город мы можем отправиться хоть сейчас, и я буду счастлива принять облик вашей возлюбленной.
– Что? – вознегодовал Элрик Мелнибонэйский. – Вы хотите соблазнить меня двойником? Это отвратительно, низко! Лучше убейте меня, – он отвернулся. – Нам больше не о чем разговаривать.
– Вы обидели его, Миссис Кристия, – огорченно заметил Вертер. – Он очень чувствителен.
– Я хотела обласкать его, успокоить.
– Я не нуждаюсь в участии чародейки! – воскликнул Элрик.
– Право, вы как малый ребенок, – сказала Миссис Кристия.
– Поистине, я ребенок по сравнению с вами, – согласился Элрик Мелнибонэйский. Он тяжко вздохнул и уронил голову на грудь. – Но что за удовольствие походить на Владык Хаоса, чародеев?
– Мы как раз и хотели доставить вам удовольствие, – проникновенно сказал Вертер де Гете. – Скажите, чем вы занимались у себя дома?
– Чем занимался? Я сражался с колдунами и демонами, монстрами и вампирами. Совсем недавно вместе со своими друзьями я одержал победу над дикарями, упивался звуками яростного сражения, стонами умирающих, победными кличами. Всю свою жизнь я борюсь с силами зла.
– Прекрасно! – воскликнул Вертер. – Вы внесли необходимую ясность. Уверен, мы сможем..
– Лорда Элрика необходимо как можно скорее вернуть в свой мир, – прервала Уна Персон. – Искажения в структурах времени и пространства чрезвычайно опасны. Если промедлить, он может навсегда остаться здесь, не выполнив своего высокого предназначения.
– Ерунда! – Вертер обнял Элрика за острые плечи. – Совершенно ясно, что у нас общие устремления. Им движут тот же мятежный дух, та же скорбь.
– Разве могут Владыки Хаоса знать об истинной скорби? – пробормотал Элрик. Его голова почти утонула в широком рукаве Вертера.
Миссис Персон пожала плечами.
– Я на время оставлю вас. Увидимся позднее.
Попрощавшись, она повернула на запад и полетела к замку Лорда Джеггеда Канари. Миссис Персон нуждалась в помощи и совете.
Глава шестая,
в которой Элрик Мелнибонэйский рассуждает о происках владык хаоса
Оставленный на время в покое Элрик Мелнибонэйский погрузился в раздумье. Без сомнения, он в руках хитрых, вероломных и беспощадных врагов, которые, насмехаясь над ним в душе, пытаются уверить его в своих добрых намерениях, в то же время давая понять, что они сильны и могущественны, недаром они меняют свою наружность. Да, он попал в Царство Хаоса, в котором не действуют Законы Природы, а правит прихоть его обитателей. Они выдали себя с головой, став легко изъясняться на Высоком Наречии Мелнибонэ, разновидности языка, на котором говорят в Царстве Хаоса. Полагаться на их милосердие не приходится. Им по силам уничтожить его одним движением пальца. Что же делать? Обратиться за помощью к Владыкам Порядка? Но он не присягал им на верность, и они, несомненно, считают его врагом. Остается рассчитывать на себя да на Бурезова. Элрик взялся за рукоять меча, словно желая увериться, что меч, восстановив силы, унесет его домой, в Светлую Империю Мелнибонэ, к прекрасной Киморил. Воспоминание о возлюбленной дало новое направление его мыслям, и тревога сменилась надеждой. Он представил себе Киморил…
Состояние сладостного покоя длилось недолго. Элрика окликнул Вертер де Гете, предложивший посмотреть вниз. Элрик машинально подошел к борту аэрокара.
Внизу, куда ни глянь, в клубах дыма и пламени шло беспощадное, жестокое, неистовое побоище. Одноглазые великаны, почти полностью обнаженные (латы на ногах, шлемы на голове – вот и все, что прикрывало их уродливые тела), вооруженные палашами, дубинами и секирами, сражались с неведомыми страшилищами, которые, хотя и орудовали только когтистыми лапами и зубами, теснили противника, оглашая воздух плотоядным урчанием. Повсюду лились потоки крови.