— Бесценный подарок. Благодарю тебя Зрячий.
— Бесценна жизнь.
Соглашусь с ним. Испытывать кинжал не стал, просто повесил на грудь, слева, рукояткой вниз. Ножны к нему современные на магнитной защелке. Достал, вороненый обоюдоострый клинок с маленькими зазубринами разной величины по всей кромке, черно багряная рукоять с кольцом и плавно вырисовывающимся узором, с немного растопыренной гардой. Очень необычный дизайн, учитывая современные, лаконичные и угловатые, не побоюсь этого слова «ужоснахи». Сидит так будто его вклеили навеки, в любом положении, прямым или обратным хватом. Повел им по воздуху, очень понравилось. Сколько ему интересно лет, двести тысяч, может быть три ста, или перевалило за пол миллиона? Сколько на нем крови?
— Мне тоже по душе пришелся. От сердца отрываю.
— Откуда он у тебя?
— Подарок одного делового человека, торговца подобными артефактами. Точнее компенсация, за несвоевременную плату по счетам, за одну услугу по устранению целого ряда конкурентов, не считая денежного вознаграждения. — Зрячий призадумался, покривил губами, чему то своему. — Воткнул его ему в сердце, он был первым, что попался мне под руку с полки, ну и сразу приглянулся. — Тише уже добавил, чтобы услышал только я. — Только носить его с собой не могу, тяжеловат он для меня. Энергетикой, понимаешь? Я его постоянно чувствую и это проблема.
— Кажется да. — тут же, я убрал в ножны драгоценный подарок.
Зрячий встал с трона, подошел к Бересте, что-то ей сказал, а она взяла уснувшую девочку на руки и понесла на указанную кровать, за декоративными шторками голубого шелка с нарисованными белыми аистами. Теперь, когда Веселина была в относительной безопасности, Береста переменилась и снова стала похожа на хищную огромную кошку с горящими огоньками внутри черных больших глаз. Мельком, я посмотрел на себя со стороны, в большое зеркало на стене. С густой щетиной на лице, я стал похож скорее на экстремиста или какого нибудь неонационалиста-революционера в лучшие свои годы. Шевелюры еще не хватает и красного головного убора для яркости и законченности образа.
Спросив где здесь туалет, я удалился на пару минут и вышел с гладко выжженной волновым триммером кожей лица. То есть, конечно кожу он не жжет, а волосы испепеляет до основания, так что растительность начинает расти заново не раньше чем через неделю, но опять в виде пушка. Пока за пару месяцев не огрубевает до привычной жесткой густой щетины, а как вы хотели, тестостерон. В армию бы такие, да не положено. Солдат должен бриться собственноручно каждый день. Туповатой механической бритвой, чтобы вскрыться ей не смог в моменты отчаянья. Ровно в пять пятнадцать, дабы исключить проявление вольности и дезорганизованности.
— Зрячий, у меня к тебе личный вопрос. — подошел я к главе МгЛы.
— Валяй.
— Почему именно космос, что на Земле мало работы?
— Я не крестьянин, чтобы на земле работать. Тут конкуренции нет, по крайней мере, пока нет, космос еще не кишит солдатами удачи, только потому, что не у всех хватает денег купить звездолет.
— Значит скоро, на это дело, молодым амбициозным наемникам, начнут выдавать кредиты. — предположил Порез и было не понятно шутит он или думает так в серьез.
— Откуда деньги на такой шикарный корабль. — обратился я вновь к Зрячему не обращая ни на кого внимания. — Может мне тоже пора в наемники заделаться?
Он посмотрел на меня как на идиота. Наверно подумал, что я уже перешел ту черту и стал одним из них, а себе в этом до сих пор не признался. Ну так он во мне ошибается. Или нет?
— Расслабься, лучезарный ты наш. — Повеселела Береста, похлопывая меня по плечам, своей хорошенькой рукой, обтянутой в темно серый рукав.
Мурашки у меня не пошли, но тепло дошло до самого сердца и потом долго еще теплилось внутри. Не третий десяток лет разменял словно, а полтора или два.
— Ладно, братцы и сестрицы милосердия. Пора нам сорвать хорошенький куш. Лучезар в этом нам поможет. Приказую, прикрывать его голову как свою собственную и мою, он лучше всех знает, где на ОСМе спрятаны сокровища, ценные вещи и прочее дорогостоящее барахло, припасенное для нас. — он помолчал, смотря на меня, чтобы я публично подтвердил его слова.
— Все так, мне не жалко, я покажу. Главное чтобы Варна была не против и вообще сильно нам не препятствовала. Обстановка сами знаете, накалилась с вашим прилетом. — сам подумал, если уж и разбазаривать государственно имущество так все и сразу.
— Расскажика подробнее о Варне умник. — послышался голос с дивана, это был любознательный Морк, он даже не удосужился встать, грубиян.
— Это такая истерическая баба. В сущности своей продвинутая электросхема, в миру называемая ИИ. С изрядно поехавшей крышей, которой у нее выражаясь фигурально нет, как и самого дома, на котором бы она могла быть и с него ехать. Собственно это ничего не меняет, а делает ее непредсказуемой и оттого более опасной. Вся движущаяся роботизированная сила ОСМы под ее прямым управлением. Да главная беда в том, что никому кроме ее самой не известно, чего ей надо и какие у нее цели.
— Чего хочет женщина никто не знает, это извечный вопрос. Тем более чего хочет поехавший разум кибер женщины, никто тем более не догадывается. — философски заметил Куб.
— Я ее понимаю. — Легко ответила ему простушка только с виду, Хвоя.
— Так провести нас. — переключился с меня на рыжую бестию Морк.
— Просто не надо быть бараном. — Лаконично и уклончиво ответила Хвоя.
Порез и Палый пришли в веселое расположение духа, Зрячий тоже обрадованно смотрел любящими глазами на свою родную команду. Никогда вот так не общался напрямую и с интересом не наблюдал за всеми особенностями этого редкого народца, с древнейшей профессией. Возможно, даже более древней, чем проституция.
— Коли все готовы и высказались, можем выдвигаться. Девчонка побудет здесь, до нашего возвращения, двери мы за собой прикроем, она будет в безопасности. Если вопросов больше нет, отчаливаем сейчас.
Вопросов больше ни у кого не нашлось, братия легко поднялась, встряхнулась, и мы отправились грабить Варну. Позже Куб негромко и лично мне сказал примерно следующее.
— Смотри осторожнее с ней. Не женщина, а самонаводящаяся ракета. Один раз захватит цель и конец.
— Это точно. — Согласно кивнул я на его предубеждение, хотя понятия не имел к чему это он.
Выходя по два человека из МгЛы, мы не встретили засад и прочих опасностей в виде железных монстрических увров. Мне в пару достался Куб, не лучший вариант, как например Береста, но и не худший. Странности Кубика-Рубика примечали все, поэтому он чаще оставался без пары. В нормальной обстановке его называли Куб, при чудаковатом и необыкновенном поведении Руб. Это было своего рода внутренним кодом для команды. Он оказался удивительным многогранным человеком, был музыкантом, художником, писателем и большим любителем природы. На вопрос, почему он осмелился покорять космические просторы, он посмотрел на меня как на непонимающее дитя. Ведь с его слов космос это и есть прямое проявление природы, природы самой вселенной, а не мои скудные представления о травушке муравушке, облачках и прочем.
Мы шли уже почти буднично в самом хвосте из нашей небольшой колонны в пять пар, как на прогулке по парку, или набережной, или плацу. Вели светскую беседу, о том — о сем.
— Вот послушай Куб, почему у Палого такая странная походка, профессиональная травма? Его погоняло, как то связано с этим?
— Да это у него после конфликта, когда было восстание в Китае. Он там служил, сидел на броне, никого не трогал. Ну, ты знаешь, как оно бывает, подбежал один местный абориген узкоглазый с сумкой пирожков из собак. Счел, как помощь от местных жителей для миротворцев, героев и просто освободителей. Палый, он тогда не Палым еще был, возьми да протяни доверчивую руку желтолицему, а тот возьми да взорвись неожиданно. Так как сам сидел высоко, осколками изрешетило только ноги. У юного террориста, пояс направленного взрыва был, самодельный, поди. Будь малец, опытным членом сопротивления, иначе бы и броневик подорвал со всем экипажем и не видать нам Палого таким палым, как он есть.
— Ты не пойми неправильно, я не намекаю что он один из этих кибернутых.
— Да все нормально, он на все свои гонорары за службу, смог полностью восстановить обе ноги и слегка обожжённые руку и лицо. У него от ног почти ничего не осталось, заменили на новенькие, бионические протезы. Оттуда такая странная походка и новый позывной. Но припадает иногда на обе ноги, говорит фантомные боли бывают.
— Откуда ты знаешь столько подробностей из его жизни? Он не похож на человека любящего рассказывать о себе.
— Да я с ним служил, на руках его нес, пять километров, истекающего кровью. Вызвал медика, подкрепление из временного штаба и пошел к ним навстречу. До этого спал в броневике, а когда услышал взрыв, вылез и люка. Из автомата отстрелял еще семерых, таких же враждебных элементов. Броневик сломанный стоял, для виду чисто, не на ходу, ждали так сказать рем. подмогу. После всего он меня с собой утянул со службы, за то, что не бросил. Со Зрячим познакомил, он как раз команду набирал. Закрутилось, завертелось и вот я тут.
Внезапно головная пара Пореза и Хвои, подала всем знак рукой заткнуться и остановиться. Они по одному пошли вперед, первым шел Порез с незнакомой длинноствольной автоматической винтовкой, калибра 7.8 мм. За ним Хвоя с привычной и идущей ей к прическе, стилизацией ложа, под оттенки красного дерева, модернизацией автомата Калашникова в системе булпап. Зрячий выставил патруль для охранения во все стороны. Я оказался не при делах и пошел посмотреть причину остановки. Причиной оказался раненый человек, колонист. Он привалился спиной к стене, свесил голову на грудь и кажется, спал. Порез повалил его ногой на бок, отчего он проснулся и затараторил, с невидящими глазами.
— Только не отдавайте меня им. Только не отдавайте меня им. Только не отда… — Причитания его резко пресекла хвоя, сунув, ствол винтовки ему в рот.
— Куда не отдавать? — спросила она холодно глядя ему в глаза.
— В лабораторию, к этим, к этим…, я лучше с вами лучше здесь останусь. Только не отдавайте меня им. Лучше с вами. Только не… — удар, впрочем не сильный, коленом в челюсть, его облагоразумил и даже немного успокоил.
Хвоя умела проводить допросы, чувствовалась практика.
— В лабораторию к кому? — еще холоднее спросила она, смотря такими же желтыми глазами на него не мигая.
— Там, они эти, делают из нас роботов, я не хочу. Вы только не отдавайте меня им. Пожалуйста. Я не хочу быть роботом.
— Вколи ему, что нибудь Куб. — спокойно глядя на эту сцену, сказал Зрячий.
— Давай лучше я. — вмешался я. — У меня для этих целей внушительная аптечка есть.
— А давай. — зевнул Зрячий.
— Легко. — Я снял рюкзак, достал ярко рыжую запоминающуюся аптечку и вколол ему первое попавшееся успокоительное.
Не жалко, препараты неизвестные, надо же расширять кругозор и фармакологические познания. Заодно проверю, как они подействуют. Хвоя заломила ему руки, пока я вводил ему содержимое инъектора в шею. Тело колониста расслабилось, руки перестали сотрясаться, а плотно сжатые губы обвисли вместе со всеми чертами лица. Закатившиеся глаза и широкие зрачки, указали на безучастное внимание больного, недавно потерпевшего шокирующее событие в жизни.
— Ты ему чего вколол, дури что ли? — серьезно спросила меня Хвоя, отпуская из залома руки.
— Ну как Зрячий и попросил, успокоительное. Вот же успокоился, чего еще требовать. — с умным видом знатока, отмазался я, не дрогнув ни единой мышцей лица.
— Как будто дозу счастья словил. — продолжая осматривать колониста, сомнительно сказала рыжая, трогая его пульс.
— Что случилось? — я настойчиво, но мягко спросил успокоенного, держа его поникающую голову за волосы.
— На нас напали, эти многоножки железные, я убежал, спрятался, потом меня нашли, очнулся в лаборатории, там ииии… — вяло мусолил допрашиваемый слова, а потом вдруг завис секунд на пять на одной букве, пощечина Хвои привела его в сознание. — Тттам меня привязали, пытали иии я кричал, меня не отпускали… и было больно, очень больно… — застонал он, Хвоя намерилась дать ему еще раз по лицу, но я поймал ее руку, и сам потормошил его за плече. — А потом я смог отстегнуть ремень и бежал, за мной гнались, а я бежал, бежал… — Он замолк и весь сник.
Мы подумали, он окончательно впал в царствие морфея от инъекции. Хвоя даже дала ему еще несколько пощечин, усиливая удар, с каждым разом, но бес толку. Его синие штаны, в очень мелких, едва заметных брызгах крови были испачканы еще и машинным маслом. Меня смутили две оторванные пуговицы у основания воротника. Я расстегнул ему на груди клетчатую коричневую, порядком порванную рубашку. Увиденное поразило не только меня, но и всех кто стоял рядом. Вместо половины внутренностей, у него были вставлены пластиковые и металлические органы, с резиноподобными и силиконовыми трубками, да шланчиками. Синтетическое сердце сократилось слабо, своими клапанами еще пару раз и остановилось совсем. При всем многообразии проведенных сложных операций, крови не было совсем. Пульса тем более не было. Как он жил без настоящих органов с таким количеством вживленного мусора? Оставалось загадкой.
— Пока мы тут ходим, Варна развлекается, со всеми кого поймает, как может и умеет. — Процедил я сквозь зубы.
— Некогда нам, пора идти. — Поторопил всех занервничавший Палый.
Без лишних разговоров мы пошли грабить ОСМу по моей прямой наводке. Никогда бы не подумал, что сам займусь этим, где то далеко от земли родной матушки. Будем действовать по ситуации. Мне пришло очередное сообщение от «анонимуса».
«Хочешь познакомиться поближе с деятельностью Варны?»
«Что-то не очень» — честно признался я, себя не обманешь, но любопытство взяло верх. — «ну давай, а заодно скинь координаты самого ценного имущества из хранимых грузов, а я за тебя словечко замолвлю, когда мы будет отсюда улетать».
«Варна никому не даст, отсюда улететь».
«Ну это мы еще посмотрим, кто кому чего не даст».
Он не ответил, зато скинул мне точные координаты с примерными вариантами маршрута, явно не к карте, ведущей на склад с сундуками золота.
— Что там твой друг вещает. — поинтересовался Палый.
— Координаты шкафа с грязным бельем Варны.
— Я бы с удовольствием покопался в нем босс, если ты меня отпустишь с ним и кем нибудь еще, проверить. — Воодушевился Куб.
— Руб, не неси горячку. — Отмахнулся Зрячий. — Лучезар, это вообще по пути? Пахнет западней?
— Вроде нет, но можно проверить. Пахнет дружеским советом и желанием вытрясти билет на Землю, в рейсе полетов МгЛы. — без обиняков выложил я свои подозрения.
— Заскочим, мне самому интересно стало.
Моя авантюра исследователя и любознательность Зрячего, повела нас на запад станции. Там же были запасы ценного и высокотехнического, оборудования для колонии. Новейшая техника для раскопок, фотонные излучатели, нано микроскопы, безопасная взрывчатка и много чего еще, хватило бы места на МгЛе. На западной стороне станции находилось самое большое количество сооружений обеспечивающих сбережение, накапливаемой энергии, ее обмен и рассеивание излишек. Сейчас мы шли по навесным мостам, над огромными котлами, сберегающими энергию, выдаваемую тем же энергетическим ядром. Далеко внизу перемещались роны, не видя нас и не обращая на нас никого внимания, чтобы было даже немного обидно, ведь нас был целый десяток. Значит у них зона видимости ограниченная, ездят там зашоренные по своим обязанностям и делам. Один в один как офисный планктон, бесцельно наполняющий большую часть городов. Ничего не производящий, но и особо ничем не управляющий. Так просто роботы, за автоматизацией которых следят другие роботы.
На закрытых мостиках, нас ждал сюрприз совсем другого толка. Самый натуральный оживший труп, недавно размороженный, а потому начинающий наполнять все вокруг себя незабываемым ароматом разложения. Увешенный проводами вдоль и поперек, бесцельно слонялся кругами, не замечая нас, пока мы рассматривали его в оптику. Зрелище опять же не для слабонервных. Один только Куб ухмылялся глядя на него, с сильно прищуренным правым глазом, потому что левша. Но стрелять, никто не смел. Не, потому что Зрячий, так скомандовал, всем было просто интересно, что это за мракобесие ходячее. Наконец труп, подошел так близко, что вонь стала невыносимой. Но нас разделяла бездна между параллельными дорожками. Он не мог дойти до нас, а сообразить обойти по кругу, он категорически не мог. Для этого нужен свежий взгляд на проблему и не менее свежие мозги. Глаза его сильно раскраснелись, раздулись и отекли, головой он водил усиленно резко и дёргано, отчего напоминал дешевую куклу. Рот его был зашит, ничего кроме мычания он не исторгал.