Малдер серьезно покачал головой:
— Вы думаете, меня так легко обмануть? Я уверен, что эту мою статью никто не читал.
— Ну что вы, мистер Малдер! Внимание всегда кто-нибудь обращает.
— Надо же, как интересно…
— Интересно! Интересно! — бурно воскликнул Макс Фениг. — И вы это называете «интересно»? Ну, уж если вы хотите узнать нечто действительно интересное, пойдемте со мной.
— Куда?
— Там увидите!..
Он вскочил на ноги — возбужденный, опомнившийся, дрожащий от нетерпения, — натянул свою кепочку и, прежде чем Малдер успел ухватить его, проскользнул к выходу.
Остановился на пороге и замахал:
— Идемте, идемте!..
Скалли тревожно взглянула на Малдера.
Малдер пожал плечами.
Кемпинг, вагончик Макса Фенига
Окрестности Таунсенда, штат Висконсин
День второй
Утро
На крыше вагончика белела тарелка спутниковой антенны. А также — две обычные антенны, с разлапистыми проволочными верхушками. Малдер значительно повел глазами вправо и влево. Скалли еле заметным движением головы дала понять, что тоже увидела. Макс Фениг, повозившись, отомкнул дверь.
— Это моя, так сказать, научная лаборатория. Прошу вас, проходите, беспорядок — не обращайте внимания… — Он, как хорек, проворно, на четырех конечностях вскарабкался внутрь и сразу же начал рыться на полках, в четыре-пять ярусов облепивших внутренние стены вагончика. — Так-так-так… Сейчас мы это найдем… Где же она? Вот здесь!..
Откуда-то из-под груды журналов он извлек требующийся экземпляр.
— Последние имеющиеся сведения о проекте «Аргус». Помните, был такой проект, тоже полностью засекреченный? Ведьмины круги, обнаруженные в штате Мэн сборщиками урожая. Черная земля, а по краям — ряды полегшей пшеницы. Вот-вот, смотрите, как по-вашему, факт или подделка?
— Подделка, — мельком взглянув, равнодушно сказал Малдер.
— Хорошо, — захихикал Макс Фениг. — Между нами говоря, это и в самом деле фальшивка. В земле потом были обнаружены корни выдранных злаков. А вот как вы объясните эти совершенно ненормальные волдыри на растениях? Здесь, здесь и здесь… Смотрите, все — крупным планом.
— Ну, по-видимому, патологическая реакция на удобрения, вызванная, скорее всего, тем, что при внесении химикалий была превышена допустимая дозировка.
— Ах, патологическая реакция! Такова ваша версия!.. А вот биологи утверждают, что с подобными образованиями они никогда ранее не сталкивались…
— Мало ли с чем не сталкивались ваши биологи…
— Тоже, значит, фальшивка?
— Я в этом не специалист, Макс… Пока они препирались, Скалли осматривала необычную обстановку вагончика: явно самодельную сборную аппаратуру на стенах, путаницу проводов, которую мог накрутить лишь человек, страдающий шизофренией, развешанные там и сям фотографии непонятных объектов. Были они самые разнообразные: в виде конусов с каемочками у оснований, в виде шаров, в виде классических суповых тарелок. Правда, на окружности одной из тарелок имелись круглые иллюминаторы. Подпись гласила: «Штат Иллинойс, США. 8 сентября 1979 г.». Скалли внезапно пригнулась к полочке в самом низу. Рядом с чем-то напоминающим наполовину выпотрошенный, пыльный приемник, стояли два пузырька явно медицинского вида.
Стараясь двигаться незаметно, Скалли взяла один из них и прочла этикетку. Брови ее озабоченно поднялись. Она осторожно повернула голову в сторону Макса Фенига.
Тот, увлеченный беседой, не обращал на нее никакого внимания.
— А вот снимки происшествия в районе мыса Канаверал. Видите эти конусы, которые летят друг за другом? Объясняли это бликами, наложившимися в объективе…
— Вы хотели показать нам что-то необычное? — со скукой сказал Малдер.
— Да-да, конечно! Идите сюда! — Он остановился у громоздкого агрегата со множеством никелированных ручек. Темная полоска шкалы в нижней части была расчерчена более густо, чем у обычных приемников. Макс Фениг с гордостью провозгласил: — «Волчье ухо—2000». Вы что-нибудь слышали об этом?
— Немного… Макс объяснил:
— «Волчье ухо» представляет собой самое современное оборудование для слежения за радиопередачами. Поиск и перехват одновременно — более ста каналов в секунду. Автоматическое разделение передач, отстройка помех, дешифрующий синтезатор. Это чтобы можно было восстановить утраченную часть перехвата. Ну, и много всяких разных других технических хитростей.
— Откуда это у вас?
— Ну-ну, если я скажу, что купил, вы мне все равно не поверите! — Он взялся за тумблер, щелкнул им и завертел верньеры. — В данный момент я подключен к каналам местной полиции и пожарных: сотовые телефоны, обычные телефоны, аварийная связь, а когда погода хорошая, я даже слышу диспетчера авиабазы «Уиллсмарш».
Темная панель ожила, и по ней побежали быстрые квадратные огоньки, похожие на светлячков, соперничающих друг с другом.
— Что за чушь? — приблизив ухо, бесстрастно спросил Малдер.
— А вы послушайте, — предложил Макс Фениг. Он как будто даже подпрыгивал от предвкушаемого удовольствия. — Передача с машины, в режиме сканирования, две ночи назад. Радиоперехват, местное полицейское управление.
Он прибавил звук и пальцами отогнул ухо. Торопливый мужской голос ворвался в вагончик:
— На окружной дороге «D-7» пожар. Это рядом с самым началом каньона. Да-да, я знаю, о чем говорю!.. Немедленно высылайте пожарных. Говорит заместитель шерифа Райт. Алло, вы слышите меня? Алло?.. Пожар на «D-7», на окружной дороге!.. А, черт!..
Далее — тишина.
— А потом вот это — через тридцать пять минут после первого сообщения. Вероятно, уже от команды пожарных. Слушайте-слушайте! Почему-то передача шла с перерывами. Помехи были просто невероятные…
Из динамика ударили гул и надсадный свист, но прорезавшиеся вслед за тем голоса выделялись все же довольно отчетливо:
— Алло, Троттер? Здесь очень серьезное положение. Говорит Даннингсон, немедленно требую медицинскую помощь и эвакуацию!.. Медиков сюда! Медиков! Быстрее-быстрее!.. Нет, по радио я тебе объяснить не могу. Даннингсон? Алло? Троттер? Почему не отвечаете?.. — Раздался звон, точно от разбитой посуды, затем треск, простуженный гул, нечеловеческое завывание. Несмотря на это, голос снова прорвался. — Так, что здесь у нас? Секунд очку… О господи, что это такое?.. Какого черта?! Чарли! Чарли!.. Троттер, говорит Даннингсон!.. Ситуация чрезвычайно серьезная!..
Голос пропал, а свист и гул в эфире резко усилились.
Макс Фениг с сожалением почмокал и выключил свой агрегат.
Он больше ничего не сказал.
Он лишь хитро, точно разыгрывая их, глядел на Малдера и Скалли. Кепка отбрасывала тень козырька на лицо, и в его круглых металлических «битловских» очках отражались мелкие огни приборов.
Окрестности Таунсенда, штат Висконсин
Штаб операции «Сокол»
День второй
Ближе к вечеру
Внутри штабной палатки царил полумрак. Мундиры обслуживающего персонала почти сливались с темнотой. Из-за этого казалось, что в помещении совершенно пусто. И только полковник Хендерсон, выхваченный из темноты конусом лампы, прижимал к уху телефонную трубку:
— Мы накинули в этот раз очень плотную сеть, — докладывал он. — Да, сэр! Разумеется, мы учли все наши прошлые промахи. Земля по периметру зоны прорыта, перекопана, обработана рекомендованным антисептиком и огорожена. В операции в данный момент участвуют все три спецкоманды!.. Нет, сэр! На этот раз оно не уйдет. Да, сэр! Это тоже предусмотрено, сэр! У меня, сэр, насчет этого нет никаких сомнений! Все будет исполнено согласно аварийному плану!.. — Он послушал, что ему говорят на том конце провода. Бровь у него поднялась, и на лбу появились резко очерченные морщины. — Малдер меня не слишком беспокоит, сэр. В зону он проник, но у него нет документального подтверждения. Сэр, вы уже получили мой рапорт? Хорошо, сэр, вы можете быть в этом абсолютно уверены! У нас все в порядке, сэр!.. Он задумчиво положил трубку и несколько секунд сидел неподвижно. Затем рявкнул, как тигр:
— Эй, дежурный!.. Кто-нибудь!.. Вы что, все спите?
К нему немедленно подскочил лейтенант, словно материализовавшийся из темноты.
— Что у нас с электронной охраной периметра?
— Только что подключили систему слежения, сэр!..
— Вы гарантируете, что она будет фиксировать все движущиеся предметы?
— Разумеется, сэр, для этого система и предназначена.
— Я имею в виду: если, скажем, этот предмет неодушевленный?
Лейтенант в растерянности переступил с ноги на ногу.
— Простите, сэр?
— Я говорю: камень, дерево или какие-нибудь химические соединения?
— Простите, сэр, я все-таки не понимаю…
— Если сквозь барьер пойдет что-то, не идентифицируемое с привычными нам объектами?
— Система реагирует на любые сколько-нибудь существенные изменения, сэр!..
— Значит — только ждать… — сказал после паузы полковник Хендерсон. Лейтенант наклонился к нему:
— Простите, сэр?
— Я говорю: будем ждать. Обо всех изменениях в ситуации докладывать незамедлительно!..
Милл Роуд, средняя школа
Чрезвычайный эвакуационный центр
День второй
18:27
Койки были расставлены, видимо, в бывшем актовом зале. Кресла отсюда вынесли, и освободилось довольно большое пространство. Вероятно, семей на двадцать, как Малдер успел быстро прикинуть. То есть во всей школе, наверное, было размещено человек сто пятьдесят — двести. И ни один из этих двухсот людей не знал истинной причины эвакуации — той, что на самом деле вынудила их оставить свои дома и—по крайней мере в ближайшие дни — полагаться только на службы срочной социальной помощи.
Как это было типично для всего, связанного с «Секретными материалами»! Искажение информации, фальсификация, наконец, откровенная ложь, выдаваемая за правду. А настоящая правда заперта за семью замками. На Малдера школа произвела гнетущее впечатление. Он видел мужчин и женщин, сидящих на своих временных лежаках как бы в некотором отупении. Одни тихо переговаривались — видимо, просто чтобы обрести поддержку в своих соседях, — другие пытались найти себе хоть какое-нибудь занятие. Кто-то возился с простынями, выданными социальной службой, кто-то возводил кустарную ширму из стоек и полотенец, а кто-то со сдерживаемым раздражением объяснял, что «…он так этого не оставит, правительство должно понимать, что оно делает. Если перевозки опасны, значит, надо запретить эти перевозки. Промышленные токсичные вещества — не для нашего мирного города…» Ему поддакивали, но без особого энтузиазма. Настроения не было. Вероятно, все были слишком подавлены.
Малдер и Скалли прошли прямо в следующее помещение, где курчавая негритянка в блузке и джинсах терпеливо успокаивала мальчика лет, вероятно, двенадцати. Гладила его по голове и говорила с истощающимся терпением:
— Подожди, Пайлис, мы скоро опять будем дома.
— А я хочу вернуться домой сейчас!
— Сейчас нельзя, Пайлис.
— А я хочу!
— Ну, Пайлис, ну ладно, ну ты ведь уже взрослый мужчина…
Мальчик послушно кивал, но тут же начинал сначала. Малдер шагнул к ним и постарался придать лицу соответствующее выражение соболезнования:
— Миссис Райт? Извините, я — Фокс Малдер из Федерального Бюро Расследований. Это Дэйна Скалли, агент, моя помощница по расследованию. Мы хотели бы задать вам пару вопросов… про вашего мужа.
Женщина немедленно вскинулась:
— Что вам еще нужно о нем знать?..
После чего отвернулась и прошла к уже застеленной койке — безо всякой нужды перевернула чистенькую подушку, поправила и так ровно натянутое одеяло.
Мальчик подвинулся вслед за ней, не издав ни единого звука.
Скалли виновато сказала:
— Нам очень жаль вашего мужа…
— Да бросьте вы… — не оглядываясь, раздраженно отозвалась миссис Райт.
— Миссис Райт, мы хотели бы вам помочь, если получится…
— В таком случае, пожалуйста, оставьте меня в покое!
— Почему вы не хотите иметь с нами дела?
— Да потому что я, кроме того, что уже рассказывала, ничего больше не знаю!..
— А кому вы рассказывали о своем муже?
— Ну… ко мне приходил военный вместе с представителем этой фирмы. Ну, которой принадлежала цистерна…
— Они вам представились? Вы помните их фамилии?
— Простите, мэм, я уже все сказала!
Миссис Райт ненатурально повысила голос и, выразительно посмотрев сначала на Малдера, а потом на Скалли, быстро скосила глаза на солдата, стоящего неподалеку.
Тот, казалось, не слушал, занятый не слишком обременительным несением службы. Физиономия у него была бесстрастная.
Скалли тоже скосила глаза и мигом обо всем догадалась. Расстегнула плащ и присела рядом на койку.
— Ну-ну, успокойтесь, мы не будем вам надоедать, если вы против…
Миссис Райт ответила тихим надрывным шепотом:
— Как вы не поймете: даже тело его мне не хотят выдать. Тело моего мужа — чтобы я похоронила его как следует. Сказали, что они сами об этом позаботятся, ясно?
— Но правительство не может так поступать, — твердо заявила Скалли. — Это противозаконно и нарушает многие ваши права. Я уверена, если, например, подать апелляцию…
Миссис Райт отчаянно схватила ее за руку:
— Ни в коем случае! Прошу вас! Не надо!..
— Но вы должны знать, что случилось, — сказала Скалли. — Вы имеете на это право. Вы — единственная, кто может потребовать от властей исчерпывающую информацию… Миссис Райт чуть ли не вплотную приблизила к ней умоляющее лицо. Над бровями блестели бисером крохотные капельки пота.
— Право, мэм, мне нынче не по карману. Они сказали, что, если я хоть кому-нибудь проболтаюсь, они сразу же отменят пенсию моему мужу. Дескать, он сам не соблюдал правила безопасности. А мне, мэм, еще надо позаботиться о ребенке.
Словно чтобы обрести необходимые силы, она крепко сжала плечо мальчика. Тот, не обращая внимания, бросал на одеяло резиновый мячик. Поднимал и снова бросал. Опять поднимал и опять бросал.
— Видите?..
— Да.
— Тогда прошу вас, уйдите, пожалуйста, — прошептала миссис Райт.
Скалли не знала, как поступить. Она оглянулась на Малдера. Тот поднял брови и отрицательно покачал головой.
Скалли снова повернулась к измученной негритянке.
г— К сожалению, миссис Райт, я вынуждена просить вас дать официальные показания…
Лицо негритянки мгновенно окаменело.
— Простите, мэм, я не могу этого сделать…
— Тогда, миссис Райт, боюсь, нам придется вызвать вас в судебном порядке. Я сочувствую вашему положению, но такова формальная процедура. Избежать этого, боюсь, не удастся…
Она хотела еще что-то добавить, но свет в это мгновение резко ослаб — и вдруг погас сразу во всем здании.
Малдер инстинктивно почувствовал, как привстали люди со своих коек.
— Эй!.. Что это?..
— Есть у кого-нибудь фонарик?..
— Ребята, дайте свет, черт бы вас побрал!.. Кто-то двинулся и тут же наткнулся на что-то загрохотавшее железом.
Вскрикнул, видимо, сильно ударившись. В темноте пронзительно и одновременно беспомощно завизжала женщина.
Окрестности Таунсенда, штат Висконсин
День второй
Около 21:00
Сигнал чрезвычайного оповещения затрещал так, что у полковника Хендерсона завибрировал череп. Звук был отчаянный и способный пробудить даже мертвого. Полковник сорвал с головы наушники.
Тотчас подскочил дежурный лейтенант и щелкнул переключателем.
В тишину ворвался голос наблюдателя с центрального пульта слежения:
— Мы получаем исключительно сильный сигнал, сэр! Более двух килогерц. Прием очень устойчивый. Это, без сомнения, Орегон, северо-восточная сторона, рядом с административным центром. Скорость перемещения объекта — примерно семь миль в час.
Полковник Хендерсон схватил микрофон.
— Команда «Бета»?
— На месте, сэр!
— Какова конфигурация сигнала?..