— Да, нашел.
— С ней все в порядке? Почему олна не вернулась с вами?
— Чувствует она себя превосходно, но уговорить ее я не смог.
У Говарда был такой вид, точно ему влепили пощечину.
— Разве вы не сказали, что я ее жду?
— Сказал, но она не поверила.
— Не поверить вам?!
— Видите ли, она забыла большую часть этой жизни, Говард. Она думает, что вы — это ее сон.
— Невероятно!
Фрост выглядел даже более усталым, чем прежде.
— Вам не кажется, что пора уже перестать употреблять это выражение, сынок?
Вместо ответа Говард заявил:
— Доктор, вы должны отвести меня к ней!
Фрост, казалось, растерялся.
— Вы что, не можете?
— Вероятно, это удастся, если вы расстанетесь со своим неверием, но до тех пор…
— Неверие!.. Да я вынужден теперь верить! Давайте начинать.
Фрост не пошевелился.
— Я не уверен, что согласен с вами. Говард, там, куда отправилась Эстелла, сровершенно дрпугие условия жизни. Ее они устраивают, но не думаю, что если я соединю вас, то сделаю доброе дело.
— Почему? Она что, не желает меня видеть?
— Ну… думаю, хочет. Я уверен, она будет рада вас видеть, но там — все по другому.
— Да плевать мне, как там все! Давайте отправляться.
Фрост встал.
— Хорошо, пусть будет, как вам угодно.
Он усадил молодого человека в кресло и уставился в его глаза. Заговорил — медленно, спокойным ровным голосом…
Фрост помог Говарду встать на ноги и привести себя в порядок. Дженкинс рассмеялся и стряхнул белую дорожнукю пыль с рук.
— Вот это грохнулся, Учитель. Ощущение такое, точно какой-то шутник вывернулд из-под меня стул.
— Не следовало вас усаживать.
— Это уж наверняка. — Он вытащил многозарядный пистолет из-за пояса и осмотрел его. — К счастью, мой бластер стоял на предохранителе, а то выбираться бы нам сейчас из стратосферы. Ну, идем?
Фрост еще раз оглядел своего спутника: шлем, короткий военный кильт, на бедре — короткий меч в ножнах. Он моргнул и ответил:
— Да, да, конечно.
Когда они прошли городские ворота, Фрост заинтересовался:
— Вы знаете, куда мы идем?
— Да, разумеется. На виллу Звездочки в Роще.
— И вы знаете, что вас там ожидает?
— А-а, вы про наш спор. Я знаю местные обычаи, Учитель, и, заверяю вас, они не вызывают у меня отвращкения. Звездочка и я понимаем друг друга. Она не из тех, про кого можно сказать «С глаз долой — из сердца вон». Но теперь, когда я вернулся из-за Последней Фулы (*), она оставит свой священный сан, мы обзаведемся домом и целой кучей пухленьких ребятишек.
— Последняя Була? Вы помните мой кабинет?
— Конечно… И Роберта, и Элен, и всех прочих.
— Его вы под Фулой и подразумеваете?
— Не совсем. Мне этого не объяснить, Учитель. Я — человек военный, практик. И все такие вопросы оставляю вам, жрецам и наставникам.
Они остановились у дома Эстеллы.
— Загляните, Учитель?
— Нет, полагаю, не выйдет. Мне пора возвращаться.
— Вам виднее. — Говард похлопал его по плечу. — Вы были настоящим другом, Учитель. Нашего первенца мы назовем в вашу честь.
— Спасибо, Говард. Прощайтье — и счастья вам обоим!
— Вам также.
И он уверенно вошел в дом.
Фрост неторопливо побрел к воротам, множество мыслей роилось в голове. Казалось, нет конца различным комбинациям и изменениям, как материи, так и сознания. Марта, Роберт, Элен… а теперь Говард и Эстелла. Наверняка, можно разработать теорию, сводящую все происшедшее воедиино.
Задумавшись, он споткнулся о плохо пригнанную плитку паркета и рухнул в кресло.
* * *
Фрост знал, что исчезновение пяти студентов будет трудно объяснить — и поэтому никому ничего не сказал. Прошел уикэнд, прежде чем кто-то всерьез обеспокоился. В понеделдьник к нему на дом явился полисмен и начал задавать вопросы.
Ответы его ничего не разъясняли, так как Фрост, человек разумный, решил не рассказывать правды. Прокурор Округа почуял серьезное преступление, похищение, а то и групповое убийство. Или, не исключено, какой-нибудь культ любви — поди знай, чего от этих профессоров можно ждать!
Прокурор распорядился, чтобы к утру вторника был заготовлен ордер на арест. На задержание ппрофессора отрядили сержанта Изовски.
Профессор вел себя спокойно и в черный фургон забрался без протестов.
— Послушайте, док, — сказал сержант, вдохновленный его смирением, почему бы сразу не признаться, куда вы их подевали? Знаете, мы же их все равно найдем, дело только во времени.
Фрост повернулся, посмотрел ему в глаза и улыбнулся:
— Времени? — мягко произнес он. — Ах, времени… да, там вы их найти сможете, во Времени.
Он прошел внутрь фургона, удобно уселся, закрыл глаза и мысленно настроился на необходимое состояние спокойной отрешенности.
— — * — Фула — в античной географии — страна на самом краю света. Последняя Фула — приблизительно — нечто, находяшщееся за пределами привычного мира.
Сержант поставил ногу на ступеньку, загородив массивным телом весь дверной проем, и достал блокнот. Кончив писать, он поднял глаза.
Профессор Фрост исчез.
* * *
Фрост собирался навестить Говарда И Эстеллу. Но, неожиданно, в самый критический момент подумал о Элен и Роберте. И, «приземлившись», оказался вовсе не в мире будущего, в котором побывал уже дважды. Он не мог понять, куда попал — похоже, на Землю, куда-то и КОГДА-ТО.
Это была лесистая и холмистая местность, похожая на южный Миссури или Нью-Джерси. Фрост не настолько хорошо разбимрался в ботанике, чтобы определить какие деревья его окружают. К тому же и времени на решение этой проблемы не оказалось.
Он услышал крик, потом — крик в ответ. С деревьев посыпались человеческие фигуры и выстроились неровной линией. Подумав, что они нападают, Фрост начал дико озираться в поисках убежища. Но ничего не нашел. Люди, однако, прошли мимо, не обращая внимания. Тоолько тот, кто оказался ближе всех, быстро посмотрел на него и что-то выкрикнул. Затем и он исчез.
Фрост остался стоять, изумленный, на той же крохотной полянке, куда он прибыл.
Но прежде, чем он смог проанализировать присшеедшее, один из про бежавших вернулся и что-то крикнул ему, сопровождая слова недвусмысленными жестами — не отставай.
Фрост колебался. Человек подбежал вплотную и резким ударом сшиб с ног. Следующие несколько секунд творилось что-то неописуемое, а потом профессор достаточно пришел в себя, чтобы понять, что видит мир вверх ногами; незнакомец бежал, перекинув его через плечо.
Кусты хлестали его по лицу, затем дорога на несколько ярдов ушла вниз, а потом его просто бросили на землю. Фрост сел и ощупал тело.
Он обнаружил, что находится в туннеле, который ведет верх, к дневному свету, и вниз, бог знает куда. Люди пробегали мимо, не обращая на него внимания. Двое из них устанавливали какой-то аппарат, нацеленный на устье туннеля. Они очень спешили, за несколько секунд сделали то, что требовалось и отошли подальше. Фрост услышал тихое мягкое гудение.
Вход в туннель начал затуманиваться. Он увидел причину: прибор ткал паутину от стены к стене, перегораживая проход. Паутина делалась более прочной, менее прозрачной и ажурной. Гудение слышалось еще несколько минут, странное устройство продолжало плести и уплотнять паутину. Потом один из присутствующих бросил взгляд на свой пояс, отдал отрывистую команду, и гудение оборвалось.
Фрост почувствовал, как облегчение опускается на собравшихся, точно теплое одеяло. Он тоже расслабился, инстинктивно понимая, что они избежали какой-то серьезной опасности.
Тот, кто отдал распоряжение выключить устройство, повернулся, увидел Фроста, подошел к нему и начал задавать вопросы мелодичным, но требовательным сопрано. И Фрост неожиданно понял сразу три вещи: руководителем была женщина, именно она и спасла его, а одежда и внешний вид этих людей точь-в-точь похожи на изменившегося Роберта Монро.
На его лице заиграла улыбка. Все складывалось хорошо!
* * *
Вопрос был повторен с явным нетерпением. Фрост понимал, что ответить необходимо, хотя не знал языка, и был уверен, что эта женщина не знает английского. Тем не менее…
— Мадам, — по-английски произнес он, встав и галантно поклонившись. — Я не знаю вашего языка и не понял вашего вопроса, но, подозреваю, имеенно вы спасли мою жизнь. Я вам признателен.
Она выглядела озадаченной и несколько раздраженной, спросила еще о чем-то — по крайней мере, Фросту показалось, что это был новый вопрос, но тут он не был уверен. Они застряли на месте. Профессор понял, что языковое различие — проблема неразрешимая. Вероятно, могут потребоваться дни, недели, месяцы, чтобы с ней справиться. Тем временем, эти люди воюют, станут ли они ломать голову на взаимопонимание с беспомощным и непонятным чужеземцем?
Ему не хотелось, чтобы его вышвырнули на поверхностть.
Какая глупость, подумал Фрост, какая невероятная глупость! Может быть, Монро и Элен где-то совсем рядом, а он может состариться, умереть, но так их и не встретить. Но они же могут оказаться и где угодно на планете. Интересно, как бы чувствовал себя американец, очутившийся в Тибете, если единственный человек, могущий служить переводчиком, находился бы в это время в Южной Америке? Или вообще неведомо где. Как бы он тибетцам объяснил, что такой переводчик вообще где-то есть? Вот проклятье!
И все же он должен попробовать. Как же, говорил Монро, его ЗДЕСЬ зовут? Эгон… нет, Айгор. Вот именно — Айгор.
— Айгор, — произнес он.
Руководительница повернула голову.
— Айгор? — переспросила она.
Фрост энергично закивал.
— Айгор.
Она повернулась и крикнула:
— Айгор! — произнося "р" так же раскатисто, как и Монро. Вперед выступил какой-то человек. Профессор пристально вгляделся в него, но тот был ему незнаком, как и все прочие. Руководительница указала на мужчину и повторила: — Айгор.
Дело усложняется, подумал Фрост. Очевидно, Айгор — широкораспространенное здесь имя, даже слишком широко. И тут же его осенило.
Если Монро и Элен сюда добрались, то их груз, так здесь необходимый, мог бы их прославить.
— Айгор, — выговорил он. — Элен Фишер.
Руководительница моментально заинтересовалась, лицо ее оживилось.
— Айлен Фишер? — повторила она.
— Да, да — Элен Фишер.
Какое-то время женщина стояла, размышляя. Несомненно, эти имена что-то для нее значили. Она хлопнула в ладоши и отдала команду. Вперед выступили двое мужчин. Какое-то время она быстро наставляла их.
Мужчины подошли к Фросту, взяли под руки. И куда-то повели. Фрост приостановился на мгновение, переспросил, повернув голову:
— Элен Фищер?
— Айлен Фишер! — подтвердила руководительница. Ему пришлось довольствоваться этим.
Прошло часа два. Обращались с ним неплохо, а комната, в которую отвели, оказалась достаточно уютной, и все же оставалась тюрьмой — по крайней мере дверь была заперта. Может быть, он что-то не то сказал, может — произнесенные им слова означали нечто совершенно другое, а не обычные имена.
В комнате было пусто, она освещалась только тусклым светом, идущим от стен, как и все — это он успел заметить — в этом подземном мире. Фросту уже поднадоело здесь, он начал прикидывать — не отправиться ли еще куда-нибудь, когда услышал, как кто-то остановился возле дверей.
Дверь отошла в сторону, появилась предводительница, женщина средних лет, с улыбкой на обычно жестком лице. Она заговорила на своем языке, потом добавила:
— Айгор… Айленфешер.
Он пошел за ней.
Освещенные переходы, оживленные кварталы, в которых его провожали любопытными взглядами, лифт, удививший его, потому что пошел вниз, когда он вовсе не подозревал, что ЭТО — лифт; потом устройство, напоминающее капсулу, в котором они куда-то помчались, причем — очень быстро, судя по перегрузкам на старте и финише: он прошел через все это, следуя за своей проводницей, ничего не понимая и не имея возможности спросить. Он попытался расслабиться и получить удовольствие от путешествия, благо спутница его казалась настроенной доброжелательно, хотя манеры ее оставались грубоватыми — свойственными человеку, привыкшему отдавать приказания и не имеющему склонности к поощрению случайной дружбы.
Они остановились возле двери; женщина распахнула ее, вошла внутрь. Фрост последовал за ней и тут же чуть ли не был сбит с ног человеком, набросившимся на него с объятиями.