Броуджер снова запрыгал. В его свинячьих глазках было удивление, когда он понял, что колдовство не сработало.
Тогда он стал воздействовать на мой мозг. Я уже не висел на мачте корабля, я теперь был на Земле и судорожно цеплялся за веревку, привязанную к бамперу автомобиля, мчавшегося по шоссе близ Лос-Анджелеса.
За мной неслась дюжина других машин со сверкающими зубоподобными решетками, и их гудки холодили кровь. Ужас пронизывал все мое существо.
Автомобиль мчался все быстрее и быстрее. Я был как загнанный кролик. Я был приманкой для рычащих механических чудовищ, преследующих меня. Я должен скрыться, должен уйти отсюда…
— Дюффус, Дюффус, стой! Это только колдовство! — достиг меня голос Аннис, когда я уже держался за веревку одной рукой и готовился отпустить ее.
Я откинулся было назад, и Броуджер пел свою песню ликования. Однако, опомнившись, я ухватился за канат и вновь укрепился на мачте. На этот раз Броуджер был близок к успеху. Каким-то образом он узнал, чего я боюсь, и сделал этот страх реальным, причем устроено это было с большой достоверностью. Я вдруг вспомнил все опасности того мира, которых в этом мире не было, и эти страхи чуть не погубили меня.
Броуджер снова завертелся, но на этот раз он сделал ошибку. Он не учел моего роста и длины рук. Я вытянул руку и схватил его за голую ногу.
Он заверещал и стал лягать меня, однако я подтащил его поближе и покрепче ухватил. Он вонял, как тухлая рыба, и был холодным, как само море. Я содрогнулся при прикосновении к этому липкому существу, но продолжал держать его. Он ругался и лягался, но я неуклонно спускался вниз.
Мы оказались на палубе гораздо быстрее, чем я забирался на мачту. Мои руки горели от веревочных узлов и борьбы с орущим и ругающимся Броуджером.
Он пытался поцарапать мое лицо когтями на перепончатых лапах. Я с размаху ударил его кулаком в ухмыляющуюся морду, но он вцепился зубами в мою руку как бешеная собака. Мы покатились по палубе, а матросы разбежались кто куда.
Я был в три или четыре раза крупнее его, а по весу превосходил еще больше, но его мускулы были как сталь, и яростное сопротивление продолжалось. Дважды он провел когтями по моей шее и груди. Его ноги нарисовали татуировку на моем животе, а зубы раз за разом впивались в меня. Я пригвоздил его к палубе, а он пытался выбраться из-под меня и вскарабкаться обратно на мачту. Я рискнул осмотреться. «Андраста» барахталась без управления, а шквал был уже совсем близко.
— Пошлите команду на снасти! — крикнул я капитану. — А то шквал неминуемо погубит нас!
Отвлечение от борьбы с Броуджером чуть не стало для меня роковым. Его когтистые лапы сомкнулись вокруг моего горла, ища сонную артерию. Я со всего размаха обрушил оба кулака на его затылок. Этот удар мог бы свалить быка, морской демон испустил громкий, воняющий дохлой рыбой вздох и на некоторое время потерял сознание. Я, истекая кровью из ран на шее, плечах, груди и царапин на лице, с трудом поднялся на ноги, но Броуджер вновь ожил. Он встряхнулся, как собака, вылезшая из воды, и покатился от меня, выкрикивая угрозы в мой адрес. Я бросился за ним, но меня опередила Аннис.
Она склонилась над демоном.
— Броуджер, Броуджер, смотри! — скомандовала она, показывая ему что-то.
Она держала в руке нечто, напоминающее маленький светящийся шарик.
Свет непрерывно мигал, и как только он попал в зрачки Броуджера, они остановились.
— Броуджер, я приказываю тебе!
Броуджер склонил голову, его длинные уши захлопали на ветру. Он попытался закрыться от света, подняв перепончатую лапу, но свет проходил сквозь нее. Его глаза побелели, и он только лежал и смотрел.
— Я приказываю тебе от имени… от имени древнего и безначального. Я приказываю тебе от имени Хен Ддихендид.
Броуджер медленно поднялся на ноги. Его глаза были устремлены на свет, который исходил из рук Аннис.
— Уйди отсюда, Броуджер! Уйди отсюда и вернись туда, откуда пришел.
Возвращайся в море, о вышедший из отвратительных нечистот океана! Я приказываю тебе!
Броуджер начал пятиться к борту судна, постепенно истаивая в воздухе.
Когда он достиг борта, он уже был колышущимся силуэтом, который прошел сквозь поручни. Силуэт удалился от судна и растаял в воздухе еще до того, как погрузился в море.
— Он ушел, мы в безопасности, — сказала Аннис, прижимаясь ко мне.
— Почему ты не использовала это раньше? — спросил я, глядя на ее руку, в которой уже ничего не было.
— Для аккумуляции энергии требуется время. К тому же мне пришлось призвать энергию более мощную, чем Бранвен. Я боялась, что не смогу воздействовать на него, когда он был наверху. Хорошо, что ты стащил его и немного придавил. Ты был очень храбр.
Я горделиво улыбнулся и уже хотел начать рассказ о своих ощущениях, когда висел на мачте с Броуджером, вонзившим в меня свои когти, как вдруг увидел, что на нас обрушивается шквал, ревущий, как разъяренные фурии.
Корабль безвольно болтался на волнах. Единственный парус был наполовину спущен за борт, но матросы все еще стояли неподвижно. Только помощник капитана и несколько матросов пытались спустить за борт шлюпки.
— Надо что-то предпринять, — сказал я Аннис, — иначе мы погибнем.
Вместе с ней мы бросились к рулевому веслу.
— Эдерин! Капитан Эдерин! Пошлите ваших людей на парус! Поднимите его! Это надо сделать до шквала!
Эдерин не слышал. Он стоял на коленях и молился, сложив руки на груди. Команда еще пыталась спустить шлюпки в море. Я знал, что во время шквала шлюпки более чем бесполезны, и не хотел, чтобы они погибли сами и погубили нас.
— Назад! Назад, никчемные швабры! — заорал я. — Или вы спасете корабль, или погибнете вместе с ним!
И тут начался мятеж. Они похватали все, что попало под руку — от топоров до багров и ножей — и кинулись на меня. Боцман, здоровенный тип с почерневшими зубами и носом картошкой, был впереди, остервенело размахивая над головой топором. Я отскочил в сторону, схватил его поднятую руку и так вывернул, что он вскрикнул и выронил топор. Затем я поднял его за руку и за ногу, превратив его тем самым в великолепный метательный снаряд, и бросил в показавшихся над краем палубы четверых матросов.
— Бей! — выкрикнула Аннис, когда снаряд попал в цель и все пятеро покатились на нижнюю палубу.
Я бросился вперед, схватил завязанный узлом канат и погнал оставшихся матросов.
— К снастям! К снастям, шакалы! Поднимите парус, или я отправлю вас на корм рыбам!
Я поставил боцмана на ноги и пинком отправил его на мачту. После некоторого колебания он с несколькими матросами стал подниматься наверх.
Помощник капитана пытался прыгнуть на меня с ножом, но я так врезал ему, что он пролетел по воздуху почти полкорабля и с глухим стуком ударился о переборку. Капитан уже был на ногах, глядя на сбитых с ног матросов.
— Заставьте людей работать, чтобы спасти корабль! — заорал я, стараясь перекричать поднявшийся ветер. — Заставьте их работать, иначе вы мне ответите!
— Они мертвы! Вы перебили мне половину команды!
— Те, кто мертв, могут отправляться за борт! — сказал я, стащив капитана с кормовой палубы и поставив его перед собой. — Оставшимся лучше выполнять свои обязанности, не то будет хуже. Считаю до трех!
Эдерин выругался и что-то промямлил про то, что корабль заколдован. Я зажал его нос между пальцами и повернул его.
— Если они не начнут работать, когда я сосчитаю до трех, им лучше самим прыгнуть за борт!
Не знаю, что убедило его — моя угроза или положение его носа, — но он, во всяком случае, начал пинать своих людей, поднимать их на ноги и посылать по местам. Единственный, кого он не смог поднять, был его помощник, череп которого треснул от удара о переборку. С криками и ругательствами матросы подняли мокрый хлюпающий парус на палубу и затем водрузили его на мачту. Я повернулся к рулевому веслу и принял его от Аннис как раз в момент начала шквала.
— Держите парус! — закричал я, когда увидел, что матросы забегали как сумасшедшие. — Держите, не то вы мне ответите!
— Джэнюэр, ты — хулиган! — сказала Аннис.
— Однажды, когда мы говорили с тобой, ты назвала меня трусом, в другой раз — дураком, — ответил я, оценивая силу ветра и ставя рулевое весло под нужным углом.
— Может, уже нет необходимости пугать их?
— Мне кажется, есть. Я буду запугивать их, сколько смогу, так как это единственный шанс выбраться отсюда.
Ветер наполнил парус, но опасность еще не миновала. Верхний конец мачты с оглушительным треском сломался и, судя по всему, остальной рангоут ожидало то же самое.
— Эдерин, пошлите кого-нибудь наверх! Пусть закрепят рангоут!
— Корабль заколдован, ничто не поможет!
— Вот как? — ответил я, пытаясь перекричать ветер, и поднял один из матросских ножей. — Может быть, нам нужно иметь украшение? Если я отрежу твою голову и насажу ее на нос корабля, это принесет нам удачу!
Капитан быстро повернулся и принялся пинками и ударами загонять матросов на мачту.
— Ты хулиган, Джэнюэр! — повторила Аннис.
— А ты хочешь попасть в Лохлэнн?
— Да, но…
— Я не знаю другого способа держать в руках команду. Так поступили бы и твои лохлэннские герои.
— Думаю, что так, но иногда сомневаюсь, что нет лучшего способа.
— Ты слишком долго была на Земле и стала слишком мягкой.
— Многое на Земле я предпочту тому, что вижу здесь.
— Но не я, — ответил я, вдохнув добрую порцию морского воздуха. — Мне нравится этот мир. Я создан, чтобы жить здесь.
— Откуда ты взял силы, чтобы держать в руках этих людей? — спросила она. — Раньше у тебя их не было.
— Я рассказывал тебе о своей теории негативного мышления. Теперь я знаю, что когда я бью кого-нибудь из них, он начинает подчиняться. Это настоящая хорошая магия.
7. СПЕШАЩИЙ ВЕТЕР
Когда я утром вышел на палубу, на небе были только редкие облака и яркое солнце сияло над улыбающимся морем. Я с удовольствием потянулся, чтобы расправить мускулы после долгого сна на жестком полу тесной каюты.
Свежий морской воздух возбудил меня. Я повернулся и пошел на нос корабля.
Несколько моряков почтительно расступились передо мной. У некоторых из них были синяки на лице, а у одного перебит нос. Их внешний вид значительно ухудшился, а манеры стали лучше.
Я вспрыгнул на верхнюю палубу. Капитан поприветствовал меня, взяв под козырек, боцман недружелюбно улыбнулся.
— Все в порядке, капитан Эдерин? — спросил я.
— Да, сэр, все в порядке! — быстро ответил капитан. — Делаем около трех узлов. Спокойное море и попутный ветер.
Три узла… Мой маленький шлюп делал двенадцать при половинном ветре.
Их надо подучить кораблевождению.
Зевая и потягиваясь, из каюты вышла Аннис. На ней была светлая туника, которая на ветру соблазнительно обтягивала красивую фигуру. Увидев ее в таком виде, я очень пожалел, что она не решила более либерально проблему нашего совместного проживания. Может быть, если я частным образом побеседую с Бранвен, она шепнет кое-что на ухо Аннис…
С такими мыслями я присоединился к моей принцессе. Она смотрела на птиц, кружащих над морем, и на белые облака, плывущие к горизонту.
Казалось, фигуры, которые птицы выписывали в полете, что-то означали для нее, и я подумал, что по ним она читает будущее. Друиды — знатоки в таких делах, и она, может, тоже.
— Все, кажется, идет хорошо с тех пор, как мы прогнали Броуджера.
— Да, пока все идет хорошо, — кивнула она.
— Значит, ты ждешь каких-то неприятностей?
— Я бы удивилась, если бы их не было.
— Думаю, насчет Морриган ты ошибаешься. Возможно, это лорд Сион подослал Броуджера, а Морриган и не смогла, и не захотела бы это делать.
— Не лорд Сион посвящен Ведьме Моря, а Морриган.
— Ну что ж, я и мой меч готовы ко всему.
— Надеюсь, — сказала она, и мы встали рядом, облокотившись о борт и наслаждаясь красотой неба Затем Аннис повернулась ко мне. — Дюффус, расскажи-ка…
— Что именно, могущественная королева?
— Оставь этот тон до коронации. Я хочу знать, что случилось на мачте, когда ты пытался схватить Броуджера. Мой разум был рядом с тобой, и я чувствовала, что ты с успехом сопротивляешься сиану Великого Дракона, но там появился еще один сиан. Твой разум помутился, и ты чуть не упал. Что тебя так испугало?
— Да это существо, Броуджер, как оказалось, все прозрел в моем мозгу.
Он раскрыл мой великий страх и использовал его против меня. Обычно такой тактикой пользуются врачи-психоаналитики, но они всегда зондируют внутренний мир пациента естественными средствами. Броуджер сделал это каким-то другим способом.
— Конечно. Я тоже могу это сделать. Теперь ты веришь, что в нашем мире есть настоящая магия?
— Верю, что есть что-то, действующее как магия, но у меня еще нет подтверждения моей теории пси-энергии.
— А что же обнаружил Броуджер? Чем он так напугал тебя, что ты чуть не свалился с мачты?
— Я тебе полностью доверяю, дорогая, но первый закон магии и колдовства запрещает давать кому бы то ни было психологическое преимущество.
— Этот закон действует и у нас, — сказала она без возмущения. Однако выглядела она такой довольной, что мне стало ясно: она знает мою фобию.
— Пожалуй, я немного потренируюсь с мечом, — сказал я, чтобы поменять тему разговора.
— Хорошо. Нельзя, чтобы он ржавел, он нам скоро понадобится.
После недолгого маневрирования я достал меч из каюты и повесил его на плечо, после чего осмотрелся, чтобы выбрать место для тренировки.
Несколько матросов, увидев меня вооруженным, разбежались, думая, очевидно, что я наброшусь на них. На глаза мне попалась кипа копры, и я взял один тюк, чтобы показать матросам, что не буду использовать для тренировки их головы. Потом я нашел свободное место на палубе и встал там, широко расставив ноги. Подкинув тюк высоко над головой, я выхватил меч из ножен и взмахнул им. Тюк мгновенно был разрублен пополам, и клочья рассыпались по палубе.
— Ха! Мой меч, ты ожил! Наконец ты ожил! — с торжеством воскликнул я.
После того как я разрубил добрую дюжину тюков, все вокруг было усеяно клочьями. Матросы смотрели на меня, разинув рты. Я увидел, что боцман спустился с кормовой палубы и подошел к Аннис, которая еще стояла у борта и изучала небо. Они о чем-то пошептались, и Аннис направилась ко мне. Она остановилась за пределами круга, в котором кружились хлопья.
— Дюффус!
— Слушаю, ваше величество! — откликнулся я, разрубая еще один тюк.
— Капитан сообщил, что он восхищен твоими успехами, но он еще больше ценил бы их, если бы ты оставил немного груза в целости.
Я посмотрел на хлопья, кружащиеся в воздухе.
— Да, кажется, я немного перестарался, но воин всегда должен тренировать руку.
— Об этом не беспокойся. Думаю, что для тебя вскоре найдутся живые мишени.
— О чем ты говоришь?
— Вон там, на западе, паруса. Паруса трех кораблей.
Я посмотрел туда, но горизонт был пуст.
— Но я ничего не вижу.
— И тем не менее, они есть. Я их вижу. Три галеры с воинами. Будь готов к битве, Дюффус Джэнюэр!
— Пусть идут. Мы пробьемся к Лохлэнну!
— Это корабли Голубых Людей из Мидвича. — Аннис опять склонила голову, как будто связывалась по невидимому телефону с Бранвен или еще с кем-то. — Знаешь, кто такие Голубые Люди?
— Ты говорила, что у них есть жабры и они живут под водой. Какой у них рост? Не десять футов, надеюсь?
— Нет, они маленькие, не больше четырех-пяти футов.
Я улыбнулся и повесил меч через плечо.
— Может, мне воспользоваться маленьким мечом? Смешно биться этим с такими малышами.
— Голубые Люди — это пираты и каннибалы. У них зубы как бритвы, а клыки — как у саблезубого тигра. Кроме того, они держат по мечу в каждой руке. Король Еазал из Амхары однажды послал против них флот из ста галер с двумя тысячами воинов, и ни один из них не вернулся. Друиды рассказывали, что Голубые Люди полгода питались мясом воинов, а груды костей и сейчас можно видеть под стенами Мидвича. Голубые Люди враги всем, а подчиняются они Муилертах. Это она послала их против нас и по просьбе Морриган.