– Что за сообщение?
Мак-Кей озадаченно замолк. Никакого сообщения от Фурунео?
– Фурунео давно ушел, чтобы…
– Я вызываю вас, – нетерпеливо сказал Сайкер, – потому что не получил от вас никакого сообщения. Люди Фурунео уже обеспокоены. Откуда должен был прийти Фурунео и как?
Мак-Кея озарило. Он спросил:
– Где родился Фурунео?
– На Ланби. А почему вы это спрашиваете?
– Я думаю, что мы отыщем его там. Калебан с помощью своей зейе-системы отправил его домой. Если он сам не свяжется с вами, тогда пошлите за ним. Он должен…
– На Ланби только три тапризиота и одна прыжковая дверь. Это окраинная планета, словно специально созданная для отшельников…
– Это объясняет задержку сообщения. Теперь: ситуация здесь выглядит следующим образом… – Мак-Кей стал объяснять проблему своему собеседнику.
– Вы думаете, это связано с окончательным исчезновением калебанов? – прервал его тот.
– Получается так. Все данные говорят за это.
– Ну, может бить, но…
– Можем ли мы позволить себе ваше «может быть», Сайкер?
– Лучше подключить к этому делу полицию.
– Мне кажется, Эбнис надеется, что именно так мы и сделаем.
– Почему?
– Кто напишет донос?
Тишина.
– Вы понимаете, что я имею в виду? – настаивал Мак-Кей.
– Что вы вбили себе в голову, Мак-Кей?
– Нам во что бы то ни стало надо сохранить калебана. Но если мы поступим по закону, это уже не будет играть никакой роли, не так ли?
– Я предлагаю, – сказал Сайкер, – известить самых высших чинов полиции – и только для консультации. Согласны?
– Не возражаю. Поговорите с Бильдуном. Для меня из всего этого важно, чтобы вы созвали заседание директората и провели срочный инструктаж всех агентов Бюро. Они все время должны держать калебанов в поле зрения и наблюдать за расой паленков, а самое главное, они должны разузнать, где находится Млисс Эбнис.
– Этого мы не сможем сделать. Сами знаете.
– Мы должны это сделать.
– Когда вы возьметесь за этот заказ, вы получите подробные обоснования, почему мы не…
– Проявлять скромность – это не значит ничего не предпринимать, – сказал Мак-Кей. – Если вы так думаете, то из ваших рук ускользнет величайшее в вашей жизни предприятие.
– Мак-Кей, я не могу верить…
– Заканчивайте разговор, Сайкер, – сказал Мак-Кей. – Я обращусь прямо к Бильдуну.
Молчание.
– Прервите связь! – приказал Мак-Кей.
– Не нужно.
– Действительно не нужно?
– Я сейчас же отправлю наших агентов на поиски Млисс Эбнис. Я понимаю вашу аргументацию. Если мы согласимся, что…
– Мы согласимся, – сказал Мак-Кей.
– Приказ, конечно, будет выдан от вашего имени, – сказал Сайкер.
– Как всегда, стараетесь остаться в стороне? – спросил Мак-Кей.
– Пошлите агентов на Стедион, чтобы разведать все, что касается косметологов. Она была там, и совсем недавно. Я также ищу место, где она взяла бич, которым…
– Бич?
– Я только что был свидетелем бичевания. Эбнис закрыла прыжковую дверь, хотя паленка все еще протягивал руку сквозь ее отверстие. И ему напрочь отрезало ау руку. Паленка отрастит новую руку, или она сможет нанять нового паленку, но рука и бич могут послужить отправной точкой. Я знаю, что паленки не имеют генетической картотеки, где мы могли бы сравнить пробы ткани, но в данный момент у нас нет ничего лучшего.
– Я понимаю. Вы все это… видели все происшедшее?
– Я к этому и клоню.
– Не лучше ли вам самому явиться сюда и надиктовать ваше сообщение на ленту?
– Это я предоставляю вам. Я не думаю, что в ближайшее время смогу появиться в Централи.
– Гммм. Я понимаю, что вы имеете в виду. Вы хотите своим постоянным присутствием связать ей руки.
– Или я сильно ошибаюсь. Ну, теперь перейдем к тому, что я видел: когда она открыла дверь, я мог разглядеть кое-что на заднем плане, словно в окне. Когда я заглянул туда, там был дневной свет. Покрытое облаками небо.
– Покрытое облаками?
– Да, но почему вы спрашиваете?
– Здесь после полудня все время было облачно.
– Но вы же не думаете, что Эбнис была… нет, конечно, нет.
– Вероятно, нет, но мы должны искать ее. С ее бешеными деньгами никогда не знаешь, что она еще может купить.
– Да… Ну, а паленка… На его панцире смешной узор: треугольник, точки, красная и оранжевая, и все это обведено полосой или каймой желтого цвета.
– Родовой знак, – сказал Сайкер.
– Да, но какого рода паленки?
– Хорошо. Мы это выясним. Что еще?
– Во время бичевания на заднем плане была видна группа существ. Я видел одного прайлинга, пару соборайпсов и двух молодых юношей…
– Это похоже на обычную толпу паразитов. Вы узнали кого-нибудь из них?
– Я не смогу назвать кого-нибудь из них по имени. Но среди них был один пан спехи, и у него был шрам на лбу.
– В самом деле?
– Я знаю только, что видел шрам. Удаление эгооргана.
– Это против всех законов пан спехи, моральных, этических и…
– Шрам был пурпурным, – сказал Мак-Кей.
– И он выставлял его на всеобщее обозрение? Никакого грима или еще чего-нибудь, чтобы скрыть его?
– Ничего. Если я прав, это значит, что он – единственный пан спехи в этой группе. Если бы был еще один, он тотчас бы убил его.
– Что вам еще запомнилось?
– Была еще пара мужчин в зеленых комбинезонах, которая стояла на заднем плане.
– Личная охрана Эбнис.
– Я тоже так подумал.
– Довольно большое сборище, – сказал Сайкер.
– Да. Нелегко, столкнувшись с таким окружением, не вызвать против себя его гнева, а, наоборот, объединить его.
– Если кто-то и смог это сделать, так только она.
– Вот еще что, – сказал Мак-Кей. – Я почувствовал запах дрожжей.
– Дрожжей?
– Именно. У отверстия прыжковой двери создается разница давления. Поэтому запах дрожжей и донесся до меня.
– Все это очень ценные наблюдения. Вы абсолютно уверены в своих наблюдениях относительно пан спехи?
– Я видел не только его шрам, но и его глаза.
– Глубоко утопленные, фасетчатые, переходящие один в другой?
– Именно так.
– Если нам удастся этого парня представить пред светлы очи других пан спехи, у нас будет рычаг, с помощью которого мы сможем выбить Эбнис из седла. Подвести под это дело криминал, вы понимаете?
– Как мы должны действовать? Пан спехи взовьется, когда увидит нашего человека. Он попытается броситься в прыжковую дверь, чтобы прикрыть Эбнис. Она же знает половину наших наблюдателей. Мы – другое дело.
– Но это будет убийство!
– Прискорбный несчастный случай, не больше.
– У этой женщины есть власть и влияние, данные ей, но…
– И она снесет нам головы, если сможет убедить суд, что она – частное лицо и мы пытаемся саботировать ее инициативу.
– Щекотливое положение, – сказал Сайкер. – Я надеюсь, вы не поднимете по этому поводу никакого официального шума.
– Но я это уже сделал.
– Вы это сделали?
– Я официально предупредил ее.
– Мак-Кей, вы приняли на себя тяжелые обязательства.
– Послушайте, Сайкер, Эбнис должна предпринять секретные юридические шаги. Посоветуйтесь с юридическим отделом. Она может что-то предпринять против меня лично, но если она выступит против Бюро, мы можем потребовать слушания дела и оказать персональное противодействие. Но это ей отсоветуют ее юристы.
– Может быть, она и не выступит против Бюро в суде, – сказал Сайкер.
– Но, несомненно, натравит на нас своих собак. И ситуация может оказаться для нас неблагоприятной. И так уж в последнее время Бильдун словно взбесился. Он теперь в любое время может уйти в колыбель. Вы знаете, что это означает.
– Кресло директора будет свободным, – сказал Мак-Кей. – Я ожидал этого.
– Да, но это доставит нам множество новых забот.
– Вы прекрасно подходите для этой должности, Сайкер.
– Вы тоже, Мак-Кей.
– И я подхожу.
– Вы подадите письменное заявление? Как бы то ни было, у меня хватает забот с Бильдуном. Он взорвется, когда услышит об этом пан спехи. Это может его доконать.
– Он уже будет к этому готов, – без особой уверенности сказал Мак-Кей.
– Я надеюсь, вы понимаете, что я не подхожу для этого.
– Вы знаете об этой работе все, что необходимо, – сказал Мак-Кей.
– Я могу представить себе только сплетни, – сказал Сайкер. Он прервал связь.
Мак-Кей снова увидел тускло-красный свет внутри шара калебана. Он обливался потом. В помещении было жарко как в печи. Он спросил себя, скоро ли он потеряет в весе от такой жары. Потеря влаги в его теле, очевидно, была значительна. В тот момент, когда он подумал о воде, он почувствовал, что горло у него пересохло, как наждак.
– Вы все еще тут? – прокряхтел он.
Тишина.
– Фанни Мей?
– Я остаюсь в моем доме, – сказал калебан.
– Хотите общими силами положить конец бичеваниям? – спросил Мак-Кей.
– Если мой договор это позволит.
– Тогда порядок. Скажите Эбнис, что хотите, чтобы я был вашим учителем.
– Вы будете выполнять функции учителя?
– Вы хотите от меня что-нибудь узнать? – спросил Мак-Кей.
– Все смешанные связи изучены.
– Связи, – пробормотал Мак-Кей. – Надеюсь, мне удастся дожить до старости.
– Объясните, что такое «старость», – сказал калебан.
– Уже лучше. Но сначала мы должны обсудить договор. Может быть, существует возможность его обойти. По каким законам он заключен?
– Объясните, о каких законах идет речь. Вы имеете в виду моральные или юридические законы?
– Какими достойными уважения формулировками вы связаны? – терпеливо спросил Мак-Кей.
– Естественной честью высокоморальных мыслящих существ.
– Эбнис не знает, что такое честь, и никогда не думала о морали.
– Я представляю себе честь.
Мак-Кей вздохнул.
– Есть свидетели, письменные документы или что-нибудь подобное?
– Все другие калебаны подтвердили связи. Не понимаю, что такое «письменные документы». Объясните.
Мак-Кей решил отказаться от объяснений. Вместо ответа он спросил:
– При каких обстоятельствах вы можете отказаться от выполнения вашего с Эбнис договора?
После долгой паузы калебан сказал:
– Изменения обстоятельств обуславливаются изменением отношений. Эбнис должна отказаться от наших связей или попытаться найти им новое определение, в важнейших пунктах, тогда мне может открыться возможность для отступления.
– Ясно, – сказал Мак-Кей. – Это логично.
Он покачал головой, всматриваясь в пустой воздух над гигантским «половником». «Калебан! Тебя нельзя ни видеть, ни слышать, ни понять».
– Мне можно использовать вашу зейе-систему? – спросил он.
– Вы занимаете должность моего учителя.
– Это значит «да»?
– Положительный ответ.
– Положительный ответ, – эхом откликнулся Мак-Кей. – Прекрасно. Вы можете транспортировать мне вещи? Вы свяжетесь с тем местом, которое я вам укажу?
– Во время связи место легко можно узнать.
– Надеюсь, я понял, что это значит, – сказал Мак-Кей. – Вам известно о биче и руке паленки, которые лежат здесь, на полу вашего помещения?
– Положительный ответ.
– Я могу передать их в централь определенного Бюро? Можете вы это сделать?
– Думайте о Бюро.
Мак-Кей подчинился.
– Связь установлена, – сказал калебан. – Вы хотите исследовать эти вещи?
– Верно!
– Теперь отправлять?
– Немедленно.
Рука и бич рывком вылетели из его поля зрения и с резким хлопком взорвавшегося воздуха исчезли. Мак-Кей озадаченно мигнул, потом спросил:
– Эта транспортировка вещей подобна дальней связи тапризиотов?
– Транспортировка сообщений происходит на низшем энергетическом уровне, – ответил калебан.
– Верю, – сказал Мак-Кей. – Но есть еще одно маленькое дельце, связанное с моим другом Алихино Фурунео. Я полагаю, вы отправили его домой?
– Правильно.
– Вы отправили его не в тот дом, в который должны были его отправить.
– Есть только один дом.
– У нас есть больше, чем один дом, – сказал Мак-Кей.
– Но я вижу связи.
– Несомненно, – успокаивающе сказал Мак-Кей, восприняв излучение сильной эмоции. – Но вы должны знать, что он имеет также еще один дом здесь, на этой планете.
– Удивительное сообщение.
– Неужели? А теперь еще вопрос: можете ли вы исправить эту ситуацию?
– Объясните ситуацию.
– Можете ли вы доставить его сюда, в его дом на Сердечности?
– Вы хотите этого?
– Я хочу этого.
– Ваш друг сейчас на дальней связи с помощью тапризиота.
– Ага! – сказал Мак-Кей. – Можете ли вы транслировать этот разговор?
– Содержание разговора не может быть передано. Связи очевидны. Ваш друг говорит с существом, не являющимся человеком.
– Какого вида существо?
– Пан спехи.
Что произойдет, если вы немедленно транспортируете Фурунео сюда, в его здешний дом?
– Нарушение связей. Я транспортирую его. Вот.
– Вы его уже отправили?
– Вы дали связь.
– Теперь он находится здесь, на этой планете?
– Он находится в том месте, которое не является его домом.
– Надеюсь, мы оба имеем в виду одно и то же, – сказал Мак-Кей.
– Ваш друг, – сказал калебан, – хочет быть вместе с вами.
– Он хочет явиться сюда?
– Правильно.
– А почему бы и нет? Вы хотите его доставить?
– Какая цель будет достигнута в результате пребывания вашего друга в моем доме?
– Я хочу, чтобы он остался с вами и наблюдал за Эбнис в то время, когда я буду заниматься другими делами.
– Мак-Кей.
– Да?
– Вы думаете, что ваше или чье-нибудь присутствие здесь удлинит присутствие этой личности на вашем уровне?
– Это так.
– Ваше присутствие сократит бичевание.
– Я понимаю.
– Вероятно, понимаете. Связи указывают.
– Это кажется мне необычным, – сказал Мак-Кей.
– Вы хотите, чтобы ваш друг был здесь?
– Что Фурунео делает теперь?
– Фурунео находится на связи с… ассистентом.
– Это звучит правдоподобно, – Мак-Кей на мгновение задумался, потом сказал: – Когда Фурунео закончит свой разговор, доставьте его, пожалуйста, сюда.
Он сел, прислонившись спиной к стене. Боги и дьяволы! Жара была непереносимой. Почему калебану необходима такая жара? Может быть, она для калебана является чем-то другим, каким-то видом волн, выполняющих функции, о которых другие формы жизни не имеют никакого представления.
Поток восхитительно прохладного воздуха известил Мак-Кея, что прибыл Фурунео. Он повернулся и увидел планетного агента, лежащего на животе на полу возле него. Фурунео встал на ноги и огляделся вокруг.
– Сто тысяч чертей! – вскричал он. – Что вы со мной сделали?
– Нам нужен свежий воздух, – сказал Мак-Кей.
Фурунео заглянул ему в лицо.
– Что?
– Рад вас видеть, – сказал Мак-Кей.
– Да? – Фурунео присел на корточки рядом с Мак-Кеем. – Вы знаете, что со мной только что произошло?
– Вы были на Ланби, – сказал Мак-Кей.
– Откуда вы знаете? Вы следили за мной?
– Маленькое недоразумение, – ответил Мак-Кей. – Ланби – ваша родная планета.
– Это не так!
– Это вы обсудите с Фанни Мей, – сказал Мак-Кей. – Вы приказали начать поиски на этой планете?
– Да, едва я получил указание, как вы меня…
– Но вы сделали все необходимое?
– Да.
– Хорошо. Фанни Мей, держите нас в курсе всех происходящих здесь событий и доставьте сюда наших людей, которые будут отдавать вам приказы. Вы можете это сделать, Фанни Мей?
– Связи могут быть проданы. Договор позволяет это.
– Очень хорошо. Прекрасно.
– Я почти забыл, как здесь жарко, – сказал Фурунео, вытирая лоб. – Итак, я могу позвать своих людей. Что я еще должен делать?
– Следите за Эбнис.
– И?
– В тот момент, когда здесь появится паленка и приступит к бичеванию, вы возьмете голографическую камеру и зафиксируете это. У вас с собой есть этот инструмент?
– Само собой.
– Хорошо. Во время съемки поднесите вашу камеру как можно ближе к прыжковой двери.