— Хорошо. Значит, все уже решено? Ты все-таки едешь?
— Мелл, прости, что я волшебник, а не пекарь или рыбак. Их не отправляют с тайными миссиями и не просят сопровождать императоров.
— Никогда бы не вышла замуж за рыбака, — фыркнула она. — От них постоянно несет рыбой.
— А от меня — демонами, — улыбнулся я.
— Точно, — она усмехнулась в ответ. — Запах хорошо поджаренного демона самый лучший на свете.
— Тебе лучше начать собираться. Думаю, что император захочет, чтобы я отправился с ним немедленно, а то вдруг я найду достойную причину для отказа? Скажи Весельчаку, чтобы тоже собирался.
— Ты возьмешь его с собой?
— Нет, он останется подле тебя, будет охранять. Он один из немногих кому я могу доверять.
— Только ты сам скажешь ему это, потому что мне он не поверит.
— Почему? — не понял я.
— Ну как же… Ты отправляешься навстречу новым приключениям, а его оставляешь в тылу.
— Понял, поговорю. Где он?
— Был на кухне, наводил там порядок. Очень нервничал.
— Он говорит, что мытье посуды его успокаивает.
— А меня наоборот раздражает. Твоя жена — ужасная хозяйка.
После такого чистосердечного признания мне не оставалось ничего другого как поцеловать ее. Мелл с энтузиазмом поддержала мое начинание. Она тоже нервничала, но старалась этого не показывать.
— Не хочу никуда уезжать, — с чувством сказал я. — Опять оставлять тебя… Это невыносимо. Куда же скрыться, чтобы нам наконец дали пожить как полагается?
— К моей тетке Амелии. К ней точно никто не сунется: ни друзья, ни враги.
— Что ты! Я у нее и дня не выдержу. Наверняка, как только садится солнце, она превращается в гигантскую мышь, нападает на магов вроде меня и пьет их кровь.
— Судя по тому как ты без конца ворчишь, то у тебя вместо крови лимонный сок, а у нее на него аллергия.
— Замечательно, значит, я в безопасности. Стоит подумать о переезде.
Оставив Мелл мучительно размышлять о том, какие наряды ей взять с собой, а какие оставить, я отправился на поиски Весельчака. Мой друг был занят тем, что чистил ложки. У нас были серебряные столовые приборы для особых случаев, теперь Весельчак натирал их, хотя в этом не было нужды — ложки и без его усилий сияли.
— Весельчак, я вынужден уехать с нашим уважаемым гостем. Мелл тоже нужно будет покинуть дом. Ты отправишься вместе с ней и будешь ее охранять. Я полагаюсь на твое здравомыслие. Ясно?
— Да, а вы далеко уезжаете? Это опасно? Если так, то не лучше ли…
— Весельчак, ты не можешь поехать со мной. Вернее можешь, но ты будешь нужнее моей жене, а я сам справлюсь.
— Как я могу быть вдали, когда вас будут подстерегать опасности?! Это неправильно…
— Тихо! — я сурово посмотрел на него. — Хороший воин не тот, кто сломя голову бежит совершать подвиги, а тот, кто выполняет приказы своего начальника. Я понятно выражаюсь?!
— Да, мой генерал. — Весельчак выпрямился. — Сделаю в точности как вы сказали.
— Вот и хорошо. Тебе лучше собрать вещи.
— Я поеду с госпожой как гражданское лицо или как воин?
— Как воин.
По губам Весельчака скользнула улыбка. Вот простая душа… Теперь он наденет доспехи, возьмет меч и будет какое-то время счастлив. Если бы мне так — надел мантию и хорошее настроение уже обеспечено.
Я вернулся к императору. Пока меня не было, Фаусмин не скучал. Он с неподдельным интересом рассматривал папки с гербарием, хранившиеся в шкафу. Мне выпала редкая возможность увидеть в нем человека, а не владыку. Лицо Фаусмина посветлело, возле рта исчезла горькая складка, он больше не хмурил брови и казался вполне милым. Он мог вполне сойти за учителя музыки или даже священника. Мне вспомнился Норман и я решил, что между ними есть что-то общее.
— Знаете, это очень редкое растение, — он сверкнул моноклем в левом глазу и положил папку на место.
— Вполне возможно. Они мне необходимы для работы, но я не знал, что вы в этом разбираетесь.
— Это увлечение детства, — усмехнулся император. — Только и всего. В десятилетнем возрасте я был одержим идеей собрать самый полный гербарий в мире, но потом узнал, что все образцы уже имеются в императорской библиотеке и мой энтузиазм пропал. Но кое-какой интерес и знания остались. Что вы решили?
— Принять ваше предложение.
— Отлично, — он довольно потер руки. — Я был уверен, что вы согласитесь. Захватите то, что вам нужно для достойного волшебства и отправимся в путь, не мешкая.
— Не спешите, Ваше Величество, это еще не все.
— Что это значит? — он нахмурился.
— Только то, что если мы будем с вами работать вместе, я должен рассказать вам кое-что. Несколько дней тому назад на меня было совершено покушение. Я едва не погиб.
— Как?! — воскликнул Фаусмин. — Кто посмел?
— Я не знаю имени заказчика. В меня стреляли стрелой, наконечник которой был сделан из антимага.
— Но… — он внимательно осмотрел меня. — Вы сейчас себя хорошо чувствуете?
— Да, уже все в порядке. Я связался с друзьями и установил личность нападавших, но имя заказчика, как и его мотивы пока остаются для меня тайной. Не знаю, почему захотели убрать с дороги скромного мага, но ввиду вашего сегодняшнего приезда возникают определенные мысли на этот счет.
— Да-да… я вас понимаю, — кивнул Фаусмин, прищурившись. — Здесь есть над чем подумать. Возможно, вас хотели убить, чтобы вы не могли поехать со мной.
— Нападавшие не намеривались убивать меня, во всяком случае, не сразу. Они задумали похищение.
— А где эти нападавшие? Их нужно допросить! Мой палач живо развяжет им языки.
— Боюсь, что это невозможно, Ваше Величество. Они мертвы.
— Понятно… Мне говорили, что с вами опасно иметь дело.
Я не стал убеждать его в обратном.
— Скажите, кто заменил бы меня в случае моей гибели?
— Я не знаю, — император пожал плечами. — Такой вариант даже не рассматривался.
— А кто располагает сведениями о вашей грядущей поездке?
— Только Венхард, глава императорской стражи, но я ему доверяю. Больше никто. Хотя с другой стороны, советники не могут не понимать, что подошло время женитьбы, и некоторые из них наверняка знают о ритуале связанном с камнем и могут предположить… Проклятье! — неожиданно зарычал император. — Опять интриги и заговоры! Как мне все это надоело!
— Но может быть здесь и нет никакой связи. У меня самого достаточно врагов.
— Не успокаивайте меня, не надо. Я верю в чудеса, но не верю в совпадения, да еще в столь подозрительные. Как будто нельзя было вас убить раньше или позже. Нет, это надо было сделать как раз перед моим приездом. — Он строго посмотрел на меня. — Раньше на вас покушались?
— Да, неоднократно. Но только два раза были заслуживающими внимания. Три года и пять лет назад.
— Вы выяснили, кто это был?
— Конечно.
— Не стану спрашивать, что случилось с заказчиками.
Я усмехнулся, постаравшись вложить в усмешку как можно больше кровожадности.
— Ваше Величество, так как мой недоброжелатель все еще остается в тени, я вынужден просить вас о помощи.
— Помогать подданным — долг хорошего правителя, — ответил Фаусмин с милостивым видом. — О чем речь?
— Если я отправлюсь с вами, то оставлю без защиты близкого мне человека. Я опасаюсь, что Мелл могут похитить и причинить вред. Нужно обеспечить ее безопасность.
— Полагаю, вы уже решили, как это сделать? — император изящно изогнул левую бровь.
— Если Мелл с моим помощником отправятся в Регум, где побудут до моего возвращения под защитой вашей личной охраны, то я буду вам благодарен.
— О, хотите переложить груз ответственности на мою охрану… Ну что ж, не имею ничего против. Ваши близкие будут жить во дворце, их обеспечат всем необходимым. Гарантирую, что с ними ничего не случится. Довольны?
— Да.
— Отлично, — он кивнул. — Ваша жена и помощник умеют ездить верхом?
— Конечно.
— Тогда собирайтесь. Я даю вам час.
— Еще один вопрос. Обещаю, это последний. Что конкретно от меня потребуется? В каком направлении мне придется работать? Если бы вы подробней рассказали о ритуале, я бы знал чего ожидать.
— Узнаете на месте, — ответил Фаусмин. — Вы должны обеспечить скрытное и безопасное проникновение во дворец и обратно. А так же охранять меня во время путешествия. Понятно?
— Да, — кивнул я без особой радости.
— У вас осталось пятьдесят пять минут.
— Сборы не займут много времени.
Фаусмин опять взялся за гербарии, а я поплелся наверх. Настроение было скверное. Путешествие в компании с императором, который то и дело грозиться обвинить тебя в измене никого не обрадовало бы. Мне предстояло много работы. Как проникнуть во дворец Магерона? Допустим, проникнуть в сам дворец будет несложно — под видом богатых торговцев, например, но на женскую половину мужчинам вход воспрещен. Магерон по обычаю своих предков содержал гарем, который размещался где-то во внутренних покоях. Там же жили и его дочери. Насколько я помнил, у Магерона кроме дочек было еще восемь сыновей, но они были еще слишком малы, чтобы претендовать на отцовский трон. На этом мои познания о жизни Магерона и его семьи заканчивались.
В кладовке с крючка я снял походную сумку — обязательную спутницу, верой и правдой служившую мне во время многочисленных путешествий. Внутри нее было немало интересных вещей, которые могли пригодиться. Затем я зашел в кабинет, взял с полки несколько книг, в том числе «Хроники дальних краев» в которых большая глава была посвящена стране Белых песков. В сумку отправилась иллюстрированная энциклопедия «Животные юга». Это был подарок одного почитателя, но я так и не удосужился прочесть данный фолиант, несмотря на то, что он уже полгода лежал на столе.
Перед стеклянным шкафом я остановился в нерешительности. Венец Сумерек призывно блестел, скрывая за серебряным блеском коварство. Признаю, он неоднократно выручал меня, но его помощь не была бескорыстной. Стоило надеть венец, как мое существование сводилось к противостоянию с этим злокозненным артефактом. Не зря многие, в том числе и демоны, называли его обручем Тьмы.
Этот венец был сосредоточием небывалой силы. Не знаю, задумывал ли его таинственный творец, о котором не известно ничего кроме его невероятного могущества, первоначально наделить венец личностью, как это стало с «Некросом» вышедшим из одной с ним мастерской, но со временем венец приобрел ее. Когда-нибудь, я знал это точно, я не смогу сопротивляться воле артефакта и он поглотит меня, превратив в послушную марионетку. Мой жестокий насмешливый двойник с бездонными, как сама вечность глазами пронзит сердце старого мага смертельным холодом. Душа исчезнет, оставив в бренном мире оболочку. Успокаиваю себя лживыми мыслями о том, что моих сил все же хватит, я смогу остановиться, но всякий раз пользуясь венцом, только приближаю трагическую развязку.
Тоненький серебряный обруч действительно украшал головы королей. По одним данным он даже принадлежал повелителю призраков, по другим — повелителю вампиров. В те темные времена обладатель этого артефакта был окутан ореолом таинственности и хроники противоречат друг другу. Никогда не доверяйте хроникам, в них часто истина принесена в жертву красочному вымыслу. Теперь же венец служит магам. Тот, кто им владеет, может увидеть мир мертвых и мир демонов. При желании, если ему наплевать на собственное здоровье и продолжительность жизни, он может перемещаться по всем трем мирам. Ему открывается малоизведанное пространство междумирья, населенное странными существами. Там наша реальность соприкасается с другими и стоя на этой зыбкой границе можно увидеть много интересного, недоступного человеческом глазу. Венец Сумерек уникален, уничтожить его невозможно, а избавиться от него не легче, чем уничтожить.
Наступив на горло мучительным колебаниям, я решительно открыл шкаф, взял тонкий холодный обруч и положил его в бездонное нутро сумки. Будь что будет…
Так как рассказ императора о предстоящем задании был полон тумана, я принялся обходить кабинет, методично сметая в сумку все, что попадалось под руку. Когда я закончил, в результате моих действий образовалось даже какое-то подобие порядка. Если бы домовой еще исписанные, смятые бумаги куда-нибудь убрал, собрал в одно место обереги, вывел свежее чернильное пятно с обивки дивана — это место вовсе перестало бы быть похожим на кабинет практикующего мага.
— Домовой! — громко позвал я. — Где ты?
— Сижу и любуюсь на то, как ты работаешь, — донеслось до меня из правого верхнего угла. — Я могу делать это вечно.
— Спасибо за откровенность. Всегда подозревал, что ты не самый трудолюбивый из своих собратьев. Я должен уехать. Мелл и Весельчак тоже. Ты остаешься здесь один и будешь присматривать за домом до нашего возвращения. Сову я тебя кормить не заставляю, но вот окно в гостиной должно быть открыто. Тогда она сама будет вылетать и добывать себе пропитание.
Ответом мне было возмущенное молчание. Конечно, наш домовой не любил бывать один.
— А кто мне молока нальет? — обвиняющим тоном спросил он. — Не будет ни молока, ни ложечки сахара…
Он специально перебрался на освещенный солнцем подоконник, чтобы я мог видеть его обиженное лицо.
— Тебя послушать, так ты только и делаешь, что пьешь молоко с сахаром.
— Не пью и это целиком твоя вина, жестокий человек, — с укором сказал домовой, качая короткими упитанными ножками.
— У тебя все равно нет выбора, так же как его нет у меня. Зато если в дом попытаются влезть незнакомые люди с дурными намерениями, я разрешаю тебе делать с ними что угодно.
— Правда? — он широко распахнул глаза. — Их можно задержать и напугать?
— Если хочешь. Только не переусердствуй. Я бы хотел с ними поговорить, но это будет невозможно сделать, если они умрут от испуга. И это должны быть незнакомцы, а не охотник, принесший нам зайчатину. Я знаю, что ты давно его невзлюбил из-за Ретта. — Так звали охотничью собаку. — Так что, будешь дуться?
— Нет, — проворчал он и растаял в воздухе.
Наверняка уже задумал какую-то каверзу. Ну и ладно, пускай это будет на его совести. Открыв ящик стола, доверху набитый уникальными оберегами, я порылся в них, но так и не нашел ничего подходящее случаю. Придется обойтись теми, что уже висели у меня на груди.
Вернувшись в спальню, я застал там Мелл, которая почти закончила упаковывать вещи.
— Мы поедем верхом, — предупредил я. — Тебе лучше переодеться в наряд для дальних прогулок.
— Хорошо, — она кивнула. — Все в порядке?
— Да. Я поговорил с ними троими.
Мелл непонимающе посмотрела на меня.
— С Весельчаком, императором и домовым. Все пребывали в более-менее благостном расположении духа, когда я уходил.
— Хорошо. Тебе помочь собраться?
— Нет, спасибо. — Я распахнул поскрипывающие дверцы старого платяного шкафа. Перед моим взором предстали мантии разных цветов.
— В чем ты поедешь?
— Я не слишком хороший наездник, поэтому возьму темные неброские мантии. Серые, коричневые. Когда я упаду с лошади, грязь на них будет менее заметна.
— Перестань ворчать. Не помню ни единого случая, чтобы ты упал.
— Я тщательно скрываю это дабы не портить образ настоящего мужчины в твоих глазах. Поэтому и хожу пешком.
— Его невозможно испортить, — усмехнулась Мелл. — Обязательно захвати запасные сапоги. А то повторишь участь Карела.
В прошлое путешествие мой друг довольно быстро остался без обуви и горько пожалел об этом. Часть пути ему пришлось пройти в атласных церемониальных туфлях, а дальше он довольствовался женскими полусапожками с обрезанными носками. Помня о его страданиях я положил в сумку три пары сапог. Мелл все-таки не удержалась и стала мне помогать. В результате ее стараний я обзавелся дюжиной носовых платков, которые брать не собирался, бритвой — которую собирался взять, но почти забыл о ней и двумя гигантскими полотенцами — на всякий случай. Вдруг посреди роскошного сада во дворце Магерона мне попадется неземной красоты фонтан и я решу в нем искупаться?
Внизу нас уже ждал Весельчак. На нем были начищенные до блеска доспехи. Ясные голубые глаза в обрамлении железного щетка шлема смотрели настороженно.