Голос Чижика звучал уверенно, почти резко. Застенчивый робкий мальчик никогда прежде не разговаривал с такими интонациями, и это удивило хорошо знавших его девочек. Впрочем, скорее всего начинающий археолог просто обиделся на то, что никто не принял всерьез его рассказ о подземном захоронении древнего египтянина, а потому, найдя доказательства своей правоты, даже не скрывал раздражения.
– Идемте, – приказал Чижик и нырнул в пролом.
Испуганные, озадаченные происходящим, Аннушка и Ксения покорно последовали за ним. Желтые пятна света заскользили по стенам гробницы, выхватывая из мрака то фрагменты росписи, то необычные, покрытые толстым слоем пыли скульптуры.
– Ни фига себе! – только и вымолвила Ксения, а Аннушка и вовсе потеряла от изумления дар речи.
– Подойдите к хозяину гробницы, он здесь самый главный. В первую очередь вы должны увидеть именно его.
Чижик направил луч фонарика на расписной, покрытый непонятными надписями гроб, по форме повторявший контуры фигуры лежавшего в нем человека.
– Чижик, а ты уверен, что он совсем мертвый? – почему-то перейдя на шепот, поинтересовалась Ксения.
– Называй меня Аликом! И не говори глупостей.
– Конечно, как скажешь.
Пока Чижик разговаривал с Ксенией, Аннушка изнывала от дурного предчувствия. Такое жуткое место, как подземная гробница, просто не могло не вызывать тягостных эмоций, но в данном случае к ним примешивалось что-то еще. Аннушка отчетливо испытывала присутствие злой силы, ощущая себя так, как если бы стояла на пороге ада.
– Слушайте, давайте уйдем отсюда. Завалим ход камнями и никому не расскажем о том, что мы здесь видели.
– Ты что, струсила? – на лице Ксении промелькнула презрительная улыбка. – Смотри, как это делается…
Решительно шагнув вперед, Ксения приблизилась к возвышению, на котором стоял гроб, приподнявшись, посмотрела в нарисованное лицо. Аннушка с трепетом ждала, когда случится нечто ужасное, однако ничего не происходило, если не считать того, что Чижик дважды громко чихнул от попавшей в нос пыли. Чуть помедлив, Аннушка двинулась «знакомиться» с хозяином гробницы…
Жаркое, приближавшееся к зениту солнце нещадно припекало белобрысую макушку Аннушки, у ног расстилалось сверкающее яркими бликами море. Девочка долго озиралась по сторонам, пытаясь понять, какими судьбами ее занесло сюда, на этот маленький уютный пляжик у подножия крутого склона. Кажется, мгновение назад она стояла перед гробом древнего мертвеца, покоившегося в подземной усыпальнице, собиралась получше рассмотреть его, и вдруг…
– Слушай, что с нами было, Чижик? У меня какой-то провал в памяти, ничего не могу вспомнить.
– Алик. Меня зовут Алик, – строго заметил стоявший рядом мальчишка.
– Ах, да! Это я помню, ты попросил, чтобы тебя больше не называли Чижиком-Пыжиком. А что случилось потом? Кажется, я подошла к гробу – и все, после как отрезало. Кстати, где Ксения?
– Побежала звать Ингу Федоровну и остальных. Она отправилась одна. Мы с тобой остались караулить вход в гробницу. Но в такую жару это занятие не из приятных, а потому ты предложила пару раз окунуться. Я согласился. А сейчас мы поднимемся наверх и будем ждать новых гостей, познакомим их с нашей мумией.
– Но что произошло в гробнице?
– А что там могло произойти? Вы с Ксенией немного поахали, повосхищались, потом мы все отправились наверх. Разве ты не помнишь?
– В том-то и дело, что нет.
Босые ноги Аннушки лизали нежные, лениво набегавшие на берег волны. Девочка сжала ладонями виски, изо всех пытаясь вспомнить, что же произошло с ней полчаса назад. Бесполезно – казалось, она стояла перед огромной стальной дверью, захлопнувшейся перед носом и навсегда скрывшей маленький кусочек ее жизни. От этого тоскливого ощущения на глаза наворачивались слезы.
Наверное, этот день стал самым счастливым днем в жизни Ивана Дмитриевича Соколова. Сенсационная находка, сделанная маленьким любознательным мальчиком, могла сильно повлиять на жизнь профессора, превратив его в настоящую знаменитость. Профессор Соколов был, разумеется, «широко известен в узких кругах», но, будучи по натуре человеком тщеславным, Иван Дмитриевич втайне мечтал о громкой славе, не торопившейся пока прийти к ученому. Обнаружение древнеегипетского захоронения, возраст которого, по самым приблизительным подсчетам, перевалил через три тысячелетия, не могло не привлечь внимания широкой публики. А раз так, то вскоре пустынный уголок побережья должны были наводнить вечно ищущие сенсацию журналисты, и профессору предстояло давать многочисленные интервью. Он предвкушал эту, по большому счету, ненужную суету, видел себя на обложках журналов, на экране телевизора и довольно улыбался, подкручивая маленькие усики.
Тем не менее Иван Дмитриевич не торопился обнародовать свое открытие. Он несколько раз порывался звонить в Москву своим коллегам, но в последний момент откладывал важный разговор. Что-то останавливало его, заставляя тянуть время, хотя такое промедление могло обернуться настоящей катастрофой. Из-за угрозы обвала полуразрушенных стен гробницы гроб с мумией со всеми предосторожностями подняли наверх и поместили в белую палатку, потеснив другие, не столь важные находки. Профессор понимал, что резкое изменение температурного режима пагубно влияет на древнюю мумию, разрушая ее. Гроб с набальзамированным телом следовало незамедлительно переправить на «большую землю», но Соколов никак не решался на это. Сейчас мумия принадлежала только ему, и казалось, между ними возникла особая связь, несколько напоминающая дружбу. Стоило лишь позвонить, и таинственный гость из прошлого превращался в обычный музейный экспонат, исчезала иллюзия жизни, которой наделила его фантазия Ивана Дмитриевича.
Почти все время профессор проводил в белой палатке рядом с бесценной находкой. Вот и теперь, вооружившись сильной лупой, он медленно, сантиметр за сантиметром, осматривал поверхность деревянного гроба, делая отметки в своем блокноте. Маска, изображавшая жуткие, искаженные черты лица лежавшего в гробу человека, вполне годилась для паноптикума, но профессору она казалась почти прекрасной. Ивана Дмитриевича заворожил взгляд белых, с черными кружочками зрачков глаз, словно менявших свое выражение в зависимости от действий профессора. Мумия не возражала против внимательного осмотра, но мрачнела, когда он тянулся к мобильному телефону…
– Кто вы, таинственный незнакомец? Почему нашли последний приют здесь, так далеко от своей знойной родины? Что привело вас сюда – судьба, злой рок?
Мумия отмалчивалась, не собираясь вступать в разговор со старым профессором, зато снаружи раздалось отчетливое покашливание – кто-то неназойливо сообщал о своем присутствии.
– Входите!
– Можно? – в дверном проеме возникла круглая голова Чижика.
– Конечно, молодой человек. Вы ведь виновник торжества, для вас эти двери всегда открыты.
– Я не один.
– Входите, входите…
Все обитатели лагеря, заинтересованные сенсационной находкой, уже успели совершить «паломничество» к мумии, но упорно продолжали искать предлог, чтобы увидеть ее еще раз. Чижик не был исключением, он раза четыре заглядывал в белую палатку, а теперь привел с собой и Аннушку. Девочка испытывала двойственное чувство – с одной стороны, она хотела видеть гроб, хотя бы ради того, чтобы восстановить утерянный кусочек памяти, а с другой – отчаянно боялась встретиться взглядом с нарисованными на крышке глазами.
– Проходите, не робейте, ваш интерес абсолютно оправдан. Такое открытие выпадает на долю редких счастливчиков, – вновь заговорил профессор.
Собрав в кулак всю свою волю, Аннушка твердым шагом приблизилась к стоявшему на столе гробу. Она едва не вскрикнула, увидев злое изуродованное лицо, изображенное на крышке, но так и не отвела взора, пристально всматриваясь в миндалевидные, слишком широко расставленные глаза:
– Он злой человек. Я чувствую это.
– Трудно сказать. Судьбу этого вельможи можно узнать из надписей, покрывающих гроб и стены усыпальницы. Однако они требуют перевода, который займет достаточно много времени.
– Мне кажется, его надо было оставить в покое. Лежал бы себе, где лежал, ведь мертвым, наверное, не нравится, когда нарушают их вечный сон.
– Милая барышня, на поставленный вами вопрос мы никогда не найдем однозначного ответа. Многие считают археологов циничными гробокопателями, попирающими прах предков и опустошающими могилы. Но в то же время нельзя не признать, что именно археологи приоткрыли завесу над многими темными тайнами минувших эпох. Без усилий ученых человечество плутало бы впотьмах, не ведая своего прошлого. Да, мы нарушили мирный сон усопшего и вскроем эту оболочку, чтобы узнать, какую тайну она хранит, но сделаем это не из праздного любопытства, а ради пополнения копилки знаний, ради науки!
Увлекшись, Иван Дмитриевич прохаживался вдоль стола с таким видом, словно читал лекцию студентам-первокурсникам. Но девочка почти не слушала его, изо всех сил стараясь вспомнить, что же произошло с ней в подземелье, когда она приблизилась к гробу. Аннушка помнила подрагивавшие круги света, падающие на возвышение, где лежала мумия, помнила, как Чижик дважды чихнул, нарушая зловещую тишину, помнила, как насмешливо посмотрела на нее хотевшая казаться крутой Ксения… Чувствуя, что ведет себя невежливо, Аннушка стряхнула воспоминания и обратилась к профессору:
– Иван Дмитриевич, а вам не кажется, что его изгнали, вышвырнули с родной земли, потому он и жил здесь, на чужбине?
– Браво! У вас аналитический ум, Аннушка. Скорее всего, так оно и было.
– Но за что его изгнали из Египта?
– На это существует тысяча причин.
– А мне кажется – одна. Он был злодеем, от которого все мечтали избавиться.
– О, юношеский максимализм и категоричность суждений! Вы сделали столь далеко идущие выводы лишь потому, что этот знатный господин не отличался красотой лица! Но, может быть, вы и правы, милая барышня. Однако, кем бы он ни являлся при жизни, теперь этот человек не представляет никакой опасности и, напротив, послужит интересам науки.
Потоптавшись немного возле мумии, ребята почувствовали, что им пора уходить. Профессору не терпелось остаться одному и продолжить в тиши изучать рисунки и надписи, покрывавшие гроб. Аннушка развернулась, первой направившись к выходу. Маленький отрезок пространства, который ей предстояло преодолеть, неожиданно увеличился в размерах, а возможно, само время стало двигаться медленнее, растягивая каждую наполненную страхом секунду до бесконечности. Девочка неестественно медленно шла вперед, и ее не оставляло ощущение, что белые с черными кружочками зрачков глаза мумии буравят спину. Аннушка знала, что маска египтянина смотрит прямо в потолок, но все же не могла избавиться от этого неприятного чувства. А шагавший за ней Чижик болтал о пустяках, совершенно не замечая жути происходящего.
Глава IV
Дерзкий план Кристины
– Тайное проникновение в чужую квартиру с последующим выносом из нее ценного предмета можно назвать только ограблением! Ты хотя бы понимаешь, о чем говоришь?!
Схватившись за голову, Артем размашистым шагом мерил дорожку, тянувшуюся через дачный участок. Кристина с невозмутимым видом наблюдала за ним, накручивая на палец золотистый локон. Ее неразлучная спутница Ульянка-обезьянка находилась тут же, с увлечением прыгая по ветвям старой яблони.
– А я бы ради любви пошла на все! Спасти любимую девушку, освободить ее из темницы – круто, это поступок настоящего мужчины.
– Но это же преступление!
– По форме, а по существу – подвиг.
– Я не войду в чужой дом без разрешения прежде всего потому, что это противоречит моим принципам и к тому же противозаконно.
– Бедная Кемма! Ей никогда не везло в любви.
– Я попробую еще раз переговорить с Аннушкой.
– Бесполезно. Она упряма, как железобетонный столб. Знаешь, Артем, я займусь этим одна. Не знаю, что привлекает тебя в Кемме, но у меня есть важное дело к этой ведьме, и я его доведу до конца. Мне надо освободить Ульяну. Мы с ней часто ссорились, у девчонки скверный характер и все такое, но она моя сестра и не должна быть обезьяной! Ульяна этого не заслужила! Я заберу у «рыбы» портрет Кеммы и попытаюсь расколдовать. Может быть, в благодарность за освобождение ведьма снимет заклятие с моей сестры. А если ничего не получится, если меня посадят в тюрьму, я все равно не буду ни о чем жалеть – моя совесть останется чиста!
Крутанувшись на каблуках, Кристина бросилась прочь. Увидев, что она уходит, мартышка проворно спрыгнула с дерева и помчалась за ней.
– Подожди!
– Отстань!
И все же Артем догнал девушку, пошел с ней рядом. Покинув коттеджный поселок, они спустились к реке.
– И как ты себе это представляешь? Как собираешься открыть стальную дверь с сейфовым замком?
– Еще есть окна.
– Расположенные, кстати, на четвертом этаже.
– Я же сказала, отстань от меня! Это только моя проблема.
– Просто я пытаюсь показать, что даже если бы мы решились проникнуть в квартиру, то у нас ничего бы не вышло.
– Главное – принять решение, а там видно будет.
Оба замолчали. Артем не знал, как поступить. Правда была на его стороне – он шел не грабить, не воровать, а только хотел вызволить любимую девушку, томившуюся в заточении. Разве менялась суть от того, что ее темница представляла собой изящную миниатюру и находилась не в каком-нибудь замке, а в просторной, обставленной антикварной мебелью квартире Аннушкиной тетки? Все это не вызывало сомнений. Но еще оставался страх – Артем с содроганием представлял, во что превратится его спокойная размеренная жизнь, если он совершит эту роковую ошибку. Может быть, он только играл в любовь, а на самом деле Кемма уже стала ему безразлична? Эгоистичная, слишком импульсивная и гордая девушка причинила Артему столько зла! Так почему он должен рисковать ради нее своим будущим?
Стоявшая рядом с Артемом Кристина продолжала машинально накручивать на палец локон и сосредоточенно морщила лобик. Вообще-то она считала, что интеллект уродует женское лицо, а потому старалась не затруднять себя размышлениями. Однако сейчас была совершенно особая ситуация. Прыгавшая поблизости мартышка, которую Кристина решилась спустить с поводка, здорово развеселилась, гоняясь за бабочкой, и, перекувыркнувшись через голову, с разбегу запрыгнула на плечо Артема.
– Убирайся! Только тебя здесь не хватало! – стряхнул он обезьянку, а потом, спохватившись, добавил: – Прости. Никак не могу привыкнуть, что это твоя сестра.
– Проехали. Она и меня здорово достает. Иногда ведет себя, как самая обычная мартышка, а иногда… Временами мне начинает казаться, что Кемма изменила только ее оболочку, но не душу. Это все та же Ульяна, понимающая каждое наше слово. Она по-прежнему человек, только… – Голос Кристины дрогнул, и девушка умолкла, пытаясь сдержать слезы.
– Грустная история.
– Ничего, переживем, – неожиданно лицо девушки просветлело. – Может, это и к лучшему. Кажется, мне в голову пришла классная идея. Ульян, Ульян, беги сюда, у меня к тебе дело государственной важности!
Мартышка сделала вид, что не слышит зова, и подбежала лишь тогда, когда Кристина извлекла из кармана упаковку жвачки.
– До чего ж упряма! Но «Орбит» любит, как в старые добрые времена. Слушай меня внимательно, сестрица. Это очень важно, так что перестань прикидываться мартышкой. Хочешь снова стать человеком?
Обезьяна прекратила искать в своей шерстке несуществующих блох и посмотрела на обоих вполне осмысленным взглядом. Похоже, она сообразила, о чем идет речь.
– Ты должна залезть в квартиру Аннушки и забрать оттуда маленькую картинку, на которой нарисована египетская ведьма. Артем, где она лежит?
Тот ошалело тряхнул головой, не веря в то, что план Кристины так легко осуществим:
– Миниатюра хранится в коробке из-под зефира, что лежит на верхней книжной полке в комнате Аннушки. Но…