Чудовище, выслушав все это, протянуло руку и, указывая пальцем на Сунь У-куна, яростно закричало:
– Так это ты осмелился учинить буйство в небесных чертогах! Стой, разбойник! Отведай-ка вкус моего копья!
Великий Мудрец отразил удар своим посохом и бросился на врага. Оба упорно сражались, не уступая друг другу. Стоявший за Сунь У-куном наследник Ночжа все больше распалялся, повелитель звезд Огненной доблести тоже был вне себя от гнева. Наконец они не вытерпели и обратили свое волшебное оружие и огненных воинов против злого дьявола. Сунь У-кун еще больше рассвирепел. С другого края начали действовать повелители Грома и Молний, а сам небесный князь Вайсравана взмахнул своим огромным мечом и начал разить им всех без разбора, независимо от чина и звания. Чародей дьявольски расхохотался и незаметно вытащил из рукава свой волшебный талисман. Затем он раз – жал руку, подкинул обруч высоко вверх и крикнул: «Лови!» Что-то звякнуло, и все чудесное оружие Ночжа, все огненные воины, громы и молнии, огромный меч небесного князя и железный посох Сунь У-куна оказались в чудесном обруче, а перед злым чудовищем стояли обезоруженные противники. Опять Сунь У-кун остался с пустыми руками. А злой дьявол, одержав победу, удалился восвояси, отдавая на ходу приказания своим слугам:
– Доставьте сюда каменные плиты и как следует заделайте ворота, да заодно и помещение почините. Когда все будет готово, мы зарежем Танского монаха и трех его спутников и принесем их в жертву местному духу земли. Всем вам достанется по лакомому кусочку.
Слуги бросились выполнять приказание своего господина, но рассказывать об этом пока мы не будем.
Тем временем небесный князь Вайсравана вместе с небесными полководцами вернулся на вершину горы. Повелитель звезд Огненной доблести выразил недовольство наследником Ночжа. Он упрекал его в поспешности и нетерпеливости. Властитель Грома и Молний стал ворчать на небесного князя, обвиняя его в своеволии. Один только повелитель звезд Водной доблести стоял в сторонке и молчал. Сунь У-кун сразу заметил, что небесные воины недовольны друг другом. Он смекнул в чем дело, но сейчас ничего нельзя было предпринять. Подавив в себе досаду, он сделал веселое лицо и с усмешкой сказал:
– Уважаемые господа! Не огорчайтесь. Помните древнюю пословицу: «Победы и поражения – обычное дело для полководцев». Вот и меня постигла неудача в поединке с этим чудовищем, но я пока смирился. Ведь все это происходит потому, что у дьявола есть волшебный обруч, при помощи которого он причиняет нам вред, вот и теперь он снова обезоружил нас. Но не волнуйтесь, сейчас я схожу и узнаю, откуда этот дьявол взялся.
– Куда же ты теперь пойдешь? – спросил наследник Ночжа. – Ведь в прошлый раз ты ходил к Нефритовому императору, и по его приказу было проверено все небо, однако об этом чудовище так ничего и не узнали.
– Я вспомнил, – ответил ему Сунь У-кун, – что власть Будды безгранична. Вот и решил отправиться к Будде Татагате. Пусть окинет своим всевидящим оком все четыре материка и узнает, откуда появилось это чудовище, где оно живет, каково его происхождение и что за обруч у него, который обладает такой волшебной силой. Чего бы мне это ни стоило, я непременно изловлю дьявола, чтобы вы могли радостно вернуться на небо…
Тут все небесные духи-полководцы в один голос заговорили:
– Скорей принимайся за выполнение твоего прекрасного намерения. Не жди ни минуты, живей отправляйся! Скорей!
О, чудесный Сунь У-кун! Он сразу же перекувырнулся и очутился на облаке, которое быстро домчало его до горы Линшань. Там он спустился с облака на вершину по благодатному лучу и стал осматривать гору и ее окрестности. Вот что представилось его глазам:
Горы вздымались гряда за грядою,
Вверх громоздились одна за другою,
К самому небу рвались чередою
Снежных, сверкающих круч.
Их голубые вершины, казалось,
Лбами крутыми созвездий касались
Выше клубящихся туч.
С далей заоблачных свет благодатный
Кротко струился на мир необъятный,
И расстилался под солнцем отрадный,
Дивный, таинственный край,
Край, что всех прочих чудесней и даже
Краше, быть может, чем родина наша –
Благословенный Китай.
Горные выси, глубинные недра
Жизнью дышали, извечной и щедрой,
И под порывами свежего ветра
Долу клонились кусты,
И на луга, на лесные поляны
Тихо роняли наряд свой багряный,
С веток слетая, цветы.
Мудрых монахов протяжное пенье,
Колоколов монастырских гуденье
В душу вселяли покой,
И постигали, склонясь в умиленье,
Полные благочестивого рвенья,
Люди великого Будды ученье,
Смысл его вечно живой.
В рощах священных, в тени кипарисов
Древние старцы в сияющих ризах
Тихий вели разговор,
Взором следя, как в небесные дали
Белые аисты круто взмывали,
В необозримый простор.
Парами черные шли обезьяны,
Всем подносили плоды.
Шкурка звериная, вся без изъяна,
Светлой была, – как луной осиянна,
Нежная, глаже воды.
Средь небывалых цветов и растений
Так же попарно ходили олени
И раздавали дары.
Каждый от них получал аметисты,
Камни, рожденные в девственно чистом
Лоне гранитной горы.
Гордые горы! Крутые вершины,
Скаты, подъемы, ручьи и стремнины,
Необозримая даль!
В мире другие такие отроги,
Выси и скаты, пути и дороги
Сможешь ты встретить едва ль!
Только в краю этом видишь и чувствуешь всюду –
И на земле и на небе – благое величие Будды!
Сунь У-кун залюбовался чудесными горными видами. Вдруг кто-то сзади окликнул его:
– Откуда ты явился и куда путь держишь?
Сунь У-кун быстро обернулся и увидел перед собою бикшуни, почитаемую за ум и добродетель и удостоенную за это священным званием Арья.
– У меня есть важное дело к Будде, – с поклоном отвечал Великий Мудрец.
– Отчего же ты любуешься здесь горами, а не спешишь в монастырь к Будде, хитрец ты этакий?
– Я впервые попал в этот чудный край, – отвечал Сунь У-кун, – потому и позволил себе такую дерзость.
– Ступай за мной, – приказала монахиня.
Сунь У-кун пошел следом за ней, и вскоре они подошли к воротам храма Раскатов грома. Им преградили путь восемь рослых хранителей Будды с алмазными жезлами в руках.
– Жди меня здесь, – сказала монахиня Сунь У-куну, – а я пойду доложу о тебе и скоро вернусь.
Сунь У-куну пришлось остаться за воротами. Между тем монахиня пришла к Будде, сложила руки в молитвенном приветствии и, поклонившись ему, сказала:
– У Сунь У-куна есть какое-то дело, и он хочет повидаться с тобою, Будда Татагата.
Будда велел передать хранителям, чтобы они впустили Сунь У-куна. После этого хранители отошли от ворот, дав дорогу Сунь У-куну.
Сунь У-кун, склонив голову, совершил глубокий поклон перед Буддой. Когда он закончил церемонию приветствия, Будда спросил его:
– Я слышал о том, что досточтимая бодисатва Гуаньинь освободила тебя от кары и ты, последовав закону Будды, дал обет охранять Танского монаха в его паломничестве на Запад за священными книгами. Каким же образом ты очутился сейчас здесь? Расскажи мне, что произошло?
Сунь У-кун опустил голову и стал рассказывать:
– О мой Будда, я расскажу тебе обо всем. Приняв твое учение, я отправился сопровождать Танского монаха, моего наставника, в его странствованиях на Запад. Когда мы дошли до горы Золотой шишак и достигли пещеры Золотой шишак, неожиданно появился главарь демонов по имени великий князь Единорог. При помощи волшебных чар ему удалось утащить моего настав ника и сопровождавших его путников к себе в пещеру. Я пытался добром вымолить у него похищенных, но он не внял моим просьбам, и мы вступили с ним в поединок. У чародея есть волшебный обруч; вот этим обручем он и захватил мой железный посох. Я думал, что этот чародей – небесный полководец, спустившийся на грешную землю, и отправился в небесные сферы, чтобы узнать, кто он такой. Обыскали все небо, но чародея нигде не нашли; тогда Нефритовый император в помощь мне отрядил небесного князя Вайсравану с наследным принцем Ночжа. Но злодей снова пустил в ход свой обруч, обезоружил сына небесного князя и завладел всеми шестью видами его оружия. Я упросил правителя звезд Огненной доблести сжечь чудовище небесным огнем, но чудовище справилось с огненными силами тем же обручем. Я стал просить правителя звезд Водной доблести залить его водой, но и это не удалось. Мне пришлось много потрудиться, чтобы выкрасть у него свой посох и захватить обратно все оружие, похищенное им. После этого мы снова вызвали его на бой, но он тем же способом обезоружил нас, и мы не смогли покорить его. Вот почему, мой Будда, я явился к тебе и молю проявить великую милость: сказать, что это за дьявол и откуда он родом. Я отправлюсь и захвачу его сородичей и соседей, а затем изловлю и его самого. Только так я смогу спасти моего наставника и дать ему возможность честно и до конца выполнить свой долг.
Будда внимательно выслушал Сунь У-куна, окинул своим всевидящим оком все дали, хотя знал уже, о ком шла речь.
– Я знаю, о ком ты говоришь, – молвил Будда, – но не могу сказать тебе, кто он, потому что ты очень болтлив и невоздержан, как и все обезьяны. Как только он узнает, что я рассказал о нем, он не станет биться с тобой, а явится сюда, на гору Линшань, и обвинит меня во всем происшедшем. Уж лучше я дам тебе волшебное средство, с помощью которого ты изловишь его.
Сунь У-кун еще раз поклонился Будде и поблагодарил его за помощь, а затем спросил:
– О Будда! Скажи мне, что это за волшебное средство, которое должно помочь мне?!
Вместо ответа Будда велел стоявшим подле него восемнадцати досточтимым архатам немедленно взять из сокровищницы восемнадцать крупинок, входящих в состав пилюль бессмертия.
Сунь У-кун спросил:
– А что делать с этими крупинками?
Будда отвечал:
– Ступай к той пещере и вызови чародея на бой. Когда он выйдет, вели архатам кинуть в него эти крупинки. После этого чародей не сможет пошевельнуться и оторвать ног от земли. Вот тогда ты и расправишься с ним, как тебе вздумается.
Сунь У-кун обрадовался и стал со смехом восклицать:
– Великолепно! Отлично! Замечательно! Ну, теперь я поспешу туда!
Архаты не осмелились мешкать и, взяв с собою крупинки пилюль бессмертия, вышли из ворот. Перед отправлением в обратный путь Сунь У-кун еще раз поблагодарил Будду.
Уже находясь в пути, Сунь У-кун заметил, что его сопровождают только шестнадцать архатов. Тогда он стал кричать:
– Что у вас здесь – рынок, на котором людьми торгуют!
– Кто торгует? – удивились архаты.
– Ну как же? Вас ведь было восемнадцать, а теперь только шестнадцать!
Не успел он договорить последних слов, как появились два досточтимых архата: Покоритель драконов и Укротитель тигров.
– Сунь У-кун, – сказали они с укоризной, – почему ты не соблюдаешь приличия? Мы выслушивали последние приказания Будды и потому немного отстали.
– Хитрите! Хитрите! Если бы я не крикнул, вы так бы и не появились здесь.
При этих словах остальные архаты дружно рассмеялись.
Затем они все вместе взлетели на благодатное облако и направили его к горе Золотой шишак.
Вскоре показалась и сама гора. Небесный князь Вайсравана первый заметил приближающееся облако и поднял всех, кто был с ним, встречать Сунь У-куна. Он порывался рассказать, что происходило с ними в отсутствие Сунь У-куна, но архаты прервали его.
– Незачем тратить время на разговоры! Ступай скорее и вызови чудовище из пещеры.
Великий Мудрец Сунь У-кун, сжимая кулаки, приблизился к пещере и начал браниться:
– Эй ты, толстобрюхий! Живей вылезай из своей берлоги. Я, Сунь У-кун, твой дед, хочу помериться с тобой силой. Посмотрим, кто из нас на этот раз возьмет верх?
Бесы, охранявшие ворота, побежали доложить своему господину о появлении Сунь У-куна. Чародей разозлился:
– Вот негодяй! Наверное, опять кого-нибудь привел с собой.
Слуги сообщили:
– Он стоит у ворот один. Рядом с ним никого нет.
Тут чародей стал размышлять вслух:
– Странно, как это он пришел один? Ведь его посох у меня. Уж не собирается ли он драться со мною на кулачки?
Захватив волшебный обруч и взяв в руки длинное копье, чародей направился к выходу, приказав своим слугам отвалить камни от ворот. Одним прыжком он выскочил за ворота и, увидев Сунь У-куна, начал браниться:
– Ты что, разбойник! Сколько раз я бил тебя. Тебе следовало бы скрыться, а ты опять здесь кричишь?
– Негодяй! – отвечал Сунь У-кун. – Что ты понимаешь! Если хочешь, чтобы я не приходил больше сюда и простил тебя, сейчас же отдай мне моего наставника и его спутников, вырази свою покорность и попроси у меня прощения.
– Те трое, о которых ты говоришь, – отвечало чудовище, – уже обмыты и скоро их зарежут. Чего же ты здесь путаешься? Убирайся вон!
Сунь У-кун, услышав слово «резать», сразу же подпрыгнул, щеки у него запылали жаром, он перестал важничать и, не помня себя от гнева, стал размахивать кулаками, боком приближаясь к чудовищу и стараясь вцепиться ему в морду. Чудовище пустило в ход свое длинное копье и заслонилось другой рукою. Сунь У-кун стал прыгать то слева, то справа, дразня дьявола, который пустился вдогонку за ним, все удаляясь от пещеры. Дьявол, видимо, не догадывался о хитром замысле Сунь У-куна. А Сунь У-кун кликнул архатов, которые бросили в злого дьявола крупинки философского камня. То были замечательные крупинки. Вы только послушайте, читатель, что произошло:
Горы покрылись глубокою мглою,
Грозный туман навис над землею,
Сонмы крупинок взвивались, роились,
К небу взлетали и долу стремились,
То собирались в тяжелую тучу,
То рассыпались по каменным кручам,
То устремлялись сплошною лавиной
Вниз по обрывам – в леса и долины.
Птицы небесные сбились с пути,
Странник не может дороги найти,
И за порог не идет домосед,
Кличет в тревоге соседа сосед,
В мраке не видно ни зги, ни огня,
Ночь наступила средь ясного дня…
Мчатся крупинки, не зная покоя,
Сеются в воздухе тонкой мукою,
Солнечный свет закрывая собою
Белой стеною – сплошной пеленою.
То эликсира бессмертья частицы!
Может ли вещий полет их сравниться
С прахом, что летней порою клубится,
С пылью, летящей вослед колеснице?
Кто же творец небывалого чуда?
Мудрые старцы, приверженцы Будды,
Только едва овладев талисманом,
Землю и небо застлали туманом,
Свет обратили в печальную тень,
Мраком одели сияющий день,
Бурно призвали и тьму, одержимы
Думой одною и целью единой –
Чарами демона злого опутать,
Снежною сетью обвить и окутать,
Грузом тяжелым к земле придавить,
Чтобы его, наконец, изловить.