"Разве что и впрямь попробовать?" - неуклюже ворочалась в голове необычная мысль.
"Да иди же, скорее! - не на шутку рассердился джинн. - Чего сидишь? Ждешь, пока ковер-самолет подадут?"
- Э-эх! - молодецки взревел Вова, и сотрудники в отделе дружно вздрогнули. - Была не была, пойду!
- Куда? - хором спросили сотрудники.
- Куда надо, туда и пойду, - отрезал Сидоров и решительно покинул рабочее место.
- Здрасьте, Антонина Андреевна! - солидно пробасил он, толкнув дверь председателя профкома.
- А, Вовочка! - обрадовалась Антонина Андреевна. - Заходи, заходи... Что у тебя?
- У меня квартиры нет, - напрямик бухнул Сидоров. - Так я это... пришел, значит... узнать бы. Может, есть, а?
- Нету квартир, Вова, - нараспев протянула Антонина Андреевна, и ее честные испуганные глаза стали еще честней и испуганней.
"Как так нету?" - опешил джинн, заточенный в теле Сидорова.
- Как это... нету? - повторил Сидоров. - А когда будут?
- Не знаю. - На Вову в упор смотрели сочувственные глаза цвета застиранного до дыр весеннего неба.
- А кто ж знает?
- Не знаю, кто знает. - Небо оставалось чистым и безоблачным. - Ничего не знаю.
И женщина развела руками. Этот жест, по замыслу, должен был выражать растерянность, но он почему-то выражал убежденность в непобедимости.
Вова покинул комнату. Вроде бы все нормально - поговорили два человека и разошлись. Но осталось странное ощущение, будто он чего-то не уловил. Будто промелькнула в небе какая-то тень, хотел присмотреться - ан нет небо вновь чистое и голубое.
Сидоров понуро брел по коридору. Не зная, что сказать, пристыженный джинн молчал. Потом он робко поинтересовался:
"Может, тебе еще чего сделать, а?"
"А пошел ты..." - рассеянно ответил Вова, пытаясь разобраться, кто же его все-таки надул с жильем и надул ли вообще.
"Неужели у тебя нет других желаний, кроме квартиры и денег? - зудел внутренний голос. - А то ведь чересчур меркантильно получается..."
"Заткнись".
Джинн горестно вздохнул, но тут его осенила интересная мысль.
"Слушай, а как у тебя с этой... с Ширяевой?"
Вова резко остановился.
"В каком это смысле?"
"Ты ее любишь?" - с наивностью первоклассника спросил джинн.
Сидоров покраснел так, что сидящему внутри Гасану показалось, будто он находится в фотолаборатории.
"Ну... вообще-то она мне нравится", - промямлил Вова.
"А она тебя?" - допытывался нескромный аксакал.
"Не знаю, - вздохнул инженер. - Кажется, нет".
"Она тебя полюбит, - самоуверенно произнес внутренний голос. - Это я тебе говорю".
* * *
Рабочий день закончился, и Ширяева торопилась домой, попутно обращая на себя внимание прохожих. Смелая прическа, загадочные глаза, стук каблучков и все остальное - магнитом притягивали взоры молодых людей в возрасте от восемнадцати до пятидесяти лет. Всеобщее восхищение и аромат французских духов создавали привычную атмосферу. Обычный же воздух, состоящий из азота, кислорода и чего-то еще, входил в эту атмосферу как скромный компонент на правах дыхательной смеси.
Рядом барражировал бдительный джинн. Полет проходил в сложных условиях. Объект обожания Володи Сидорова постоянно подвергался угрозе случайных знакомств с целью легкого флирта. Гасан решил дождаться удобного момента и атаковать внутренний мир Леночки. Там, используя знание человеческой натуры, он рассчитывал убедить Ширяеву в прекрасных качествах Сидорова. Сознавая ответственность данной акции, джинн основательно подготовился. Вторжение должно было выглядеть не давлением извне, а как бы изначально существовавшей тягой к симпатичному Володе. Гасан предусмотрел все и заранее предвкушал радость от счастливой развязки.
Однако все попытки проникнуть в стан будущего союзника терпели неудачу. Внутренний мир Леночки был совершенно непроницаем для ирреальной субстанции, которую являл собой джинн. Вновь и вновь проносился он на бреющем полете мимо лица Ширяевой, закладывая виражи один круче другого. И всякий раз системы ПВО преподносили урок нахальному штурмовику.
В конце концов джинн так намаялся, что после очередного наскока, обессиленный, рухнул в мусорный ящик. Очнувшись, он позавидовал подъезду, который, совсем не напрягаясь, заглотил Ширяеву целиком.
Прошло некоторое время, джинн прочухался и разработал новый план. Поскольку Леночка оказалась абсолютно невосприимчивой к иррациональному захвату, требовалось действовать в рамках повседневной действительности.
Гасан воспрял духом и вовремя. Появилась Ширяева. В умопомрачительном платье она продефилировала мимо, и тут - какая досада! - к ней подошли две девушки. Болтая, подруги направились к остановке.
Джинн поспешил за ними.
После недолгих и ничем не примечательных приключений они все вчетвером - девушки во плоти и крови, а джинн в ином свойстве - оказались у дверей молодежного кафе. Лена с подругами протолкалась сквозь толпу и зашла внутрь, а Гасан бестолково засуетился, порхая перед окнами, как мотылек, привлеченный светом. Девицы, войдя в зал, осмотрелись и торопливо, но с достоинством захватили столик возле эстрады. Радость на их лицах была сравнима с радостью золотоискателей, застолбивших перспективный участок. Четвертое место оставалось незанятым, и джинн понял, что надо поторопиться.
Через несколько минут в кафе вошел молодой мужчина лет двадцати шести - тридцати. Вельветовые брюки, пронзительный взгляд, орлиный нос и черные усики - все было самого лучшего качества. Рассеянно поглядывая по сторонам, он подошел к столику с тремя девушками и небрежно осведомился:
- Свободно?
- Да, - одновременно выдохнули три пары накрашенных губ.
В подобных ситуациях не следует говорить "спасибо", если вы хотите, чтобы ваше предприятие имело успех. Джинн - а это был он - молча сел и, сразу отвернувшись, принялся изучать соседние столики. Он все сделал правильно, и теперь внимание девушек было намертво приковано к таинственному незнакомцу.
Гасан Абу аль-Рашид, изображавший скучающего денди, на самом деле напряженно обдумывал, как бы ему вызвать Лену на откровенный разговор. Приняв облик, наиболее для этого подходящий, он надеялся с помощью своего красноречия убедить ее, что Вова Сидоров - тот самый прекрасный принц, которого она ждет всю свою сознательную жизнь. Самое главное в таких случаях сразу расположить к себе собеседника, и джинн лихорадочно перебирал возможные варианты вступлений.
Но Лена опередила.
- Как вас зовут? - спросила она.
- Гасан, - ответил джинн.
- Гасанчик, - повторила Лена. - Вы, наверное, издалека? - И, махнув ресницами, посмотрела так, что кровь аксакала запузырилась, будто газированная.
И вдруг глухая стена исчезла! Датчики обнаружения чужаков приняли Гасана за своего и пропустили в святая святых - внутренний мир Леночки!
Джинн, словно лазутчик, взломавший сейф в штабе противника, торопливо фиксировал все подряд. Не то... не то... опять не то... Гасан с раздражением хлопнул дверцей несгораемого шкафа. Володя был ему симпатичен, и он решил не знакомить его с содержимым секретных ячеек. О том, чтобы заменить документы, не могло быть и речи - на первом же военном совете подлог будет обнаружен.
Молодой мужчина поднялся, вежливо извинился и вышел из зала. Больше его никто не видел.
* * *
Всю ночь Гасан исходил грозовыми разрядами в различных частях света, и только к утру успокоился. Сплошные неудачи всколыхнули в нем былую злость, и явившись в институт, он еле сдержался, чтобы не устроить там аннигиляцию. Сидорова больше не трогал, и вообще, заметив его, проваливался под пол. Увидев Антона Никодимовича, джинн ухватился за него как за соломинку.
"Отпусти!" - голосил Гасан, тщетно пытаясь разжалобить чародея.
Антон Никодимович бодреньким шагом мерял коридоры, резво отмахиваясь то ли от мух, то ли от назойливых мыслей.
"Отправь обратно!!!" - надрывался джинн, и Ступа с удвоенной энергией молотил руками по воздуху.
"Выполняй чего велено!" - громыхнул Гасан, потеряв терпение и нащупав-таки верную фразу.
Ступа остановился.
- Выполнять? - пробормотал он. - Вроде Семен Леонардович ничего не велел... Но если велит - выполним!
И вновь припустил по коридору.
"У-у, бюрократ!" - прошипел джинн.
Явившись в приемную директора, Гасан ничтоже сумняшеся сотворил казенную бумагу и подсунул ее в папку на подпись.
В бумаге значилось:
В связи с выполнением заказа по договору прошу разрешить отъезд к месту жительства. Работу принял начальник отдела Ступа А.Н.
Подпись: Гасан Рашид.
Секретарша, подхватив папку, юркнула в кабинет директора, а джинн нервно заметался под потолком. Впервые он пошел на прямой обман, но другого выхода сейчас не видел.
Минут через десять в приемную вбежал запыхавшийся Антон Никодимович.
- Что?
- Туда, - указала секретарша на дверь.
Джинн скользнул следом.
- Садитесь, Антон Никодимович, - пригласил директор, отрываясь от бумаг. - Тут у меня одно заявление. Прочтите и скажите, что вы думаете.
Директор снова погрузился в бумаги.
Через несколько секунд на лбу у Антона Никодимовича выступила испарина.
- Прочитали?
- Н-нет еще.
- Давайте быстрее.
Ступа перечитал второй раз. Потом третий, четвертый, но все равно ничего не понял.
"Забыл, что ли? - со страхом думал он. - Вот влип!"
- Ну? - спросил директор, протянув руку за казенным листом.
И тут Антона Никодимовича словно подстегнули.
- Вспомнил! - обрадовался он. - Помните, в прошлом году к нам приезжали грузинские товарищи из Тбилисского института?
- А как же, - кивнул директор. - Конечно, помню. Они нам еще новый агрегат поставили.
- Ну так это их командировочный! - Ступа засмеялся облегченно.
- Агрегат работает? - уточнил Семен Леонардович.
- Да где там, - махнул рукой Ступа. - Барахло. Халтура в чистом виде.
- Так что ж он нам голову морочит! - Директор потряс в воздухе Гасановым заявлением. - Вот когда наладит, тогда и поедет.
- Правильно, - одобрил начальник отдела. - А то развелось бездельников.
После этого они мирно разошлись, а Гасан, скрипнув зубами, вырвал из бороды волос и в мгновение ока измельчил его на десять частей...
* * *
...И вспыхнули десять сверхновых солнц в далекой галактике, что зовется Малым Облаком Магеллановым. Возопил джинн голосом, каким ранее и не крикивал, и решился на меру крайнюю, хоть последствия казались страшными. Позвал Гасан дьявола тайным знаком, ему известным, и затрясся в ужасе, ибо знать не знал, что получится...
* * *
- Это ты, джинн? - послышалось вроде издали, но в то же время и рядом.
- Я... - выдохнул Гасан.
- Все знаю.
И это была сущая правда, ибо сказал тот, кто всегда был в курсе всего.
- Ты слишком долго спал, джинн, - шуршал голос, словно песок в далекой пустыне. - Видел приятные сны, а теперь тебе неуютно. Смотри же вокруг и дивись - это явь. А еще поразмысли над тем, каково мне. Ведь я никогда не сплю...
И засмеялся дьявол. Захохотал, заухал филином, завыл, будто покойников скликая, да так, что, казалось, все поднимутся...