Январь 1953 года. Английская военная полиция раскрыла «заговор гауляйтеров» и произвела аресты.
Свидетельство верховного комиссара Англии в ФРГ Кирпатрика: «У меня имеются неопровержимые улики, доказывающие попытку бывших нацистов просочиться в три партии с целью захватить потом контроль над государством».
Июль 1953 года. По просьбе Аденауэра английские власти передали боннской полиции участников заговора. Отрывок из дневника Наумана: «Я, конечно, согласен, что Аденауэр в данный момент - не худшее для нас решение. Для народа, которым управляют верховные комиссары и у которого нет уверенности, нужны такие Штреземаны. Август 1950 года».
1954 год. Следствие по делу «Заговор гауляйтеров» прекращено без суда.
Ответ Антони Идена на запрос в палате общин: «Эти люди, некоторые из которых до 1945 года были очень близки Гитлеру, считают своей миссией создать на началах нацистской идеологии массовое движение с целью захватить власть в Германии. Их фюрер Науман дал ясно понять, что намеревается как можно скорее покончить с существующей демократическо-парламентской системой».
Мнение о Наумане советского публициста Эрнста Генри: «Как видно из его биографии, человек этот прошел двойную школу: школу гестапо и школу Геббельса. Первая была самой компетентной школой убийц, полицейских садистов и шпионов… со времен испанской инквизиции. Вторая была академией по теории и практике политического обмана, фальсификации и демагогии, какой Западная Европа вообще никогда не знала. Он действительно имел все «права», чтобы наследовать Гитлеру».
…Март 1962 года. Венеция. Международная фашистская конференция. Повестка дня: создание европейской фашистской партии. Председательствует «старейшина» мирового фашизма сэр Освальд Мосли - личный друг Гитлера и Муссолини. Участвуют: представители «Итальянского социального движения», бельгийского «Движения гражданского действия», «наблюдатели» из Южно-Африканской Республики. Представитель ФРГ - вице-председатель НДП Адольф фон Тадден, доверенное лицо Наумана.
Вот политическая карта мира. Черные флажки обозначают различные фашистские партии и группировки. Черным-черно! Фашистские режимы Испании и Португалии; организация секретной армии ОАС разгромлена во Франции, возможно, ушла в подполье; террористические банды в итальянском Тироле, «Итальянское социальное движение» и мафия в Италии; сорок неонацистских группировок в ФРГ; нацистская партия Джордана и фашистская партия Мосли в Англии; «Движение гражданского действия» в Бельгии; отдельные группки фашистов в Дании и Швеции; неонацисты и филиал НДП в Австрии; очаги фашизма в Индии и некоторых странах Востока; фашистская организация в Японии; фашистские режимы в ЮАР и Родезии; режим Стресснера в Парагвае - тайная полиция сформирована из эсэсовцев; организация Такура в Аргентине; фашистская группка в Канаде и, наконец, нацистские и террористические банды в США.
М и р ч е р т: И клан в том числе.
В и з е н т у л ь: И клан. Основная цель черного интернационала - объединение фашистских организаций в Америке для захвата власти. Это ключ к глобальной победе фашизма, фундамент мирового рейха.
М и р ч е р т: Кто послан эмиссаром в клан?
В и з е н т у л ь: Разыскиваемый полициями ФРГ и Австрии бывший оберштурмбаннфюрер СС Зигйорг Зиберт. Вот его фотографии. В форме. С женой. С женой и детьми. С женой и собакой. На аппельплаце концлагеря. В американской тюрьме. На гасиенде в Парагвае. Он бежал из тюрьмы, как и Скорцени. Есть основания полагать, что именно Скорцени помог ему переправиться в Латинскую Америку под именем Роберта Хорста - представителя дюссельдорфской фирмы тонизирующих напитков. В 1959 году Хорст перебрался в Соединенные Штаты. Сейчас он Дракон клана в Калифорнии. Вот его досье…
– Вот ты! Встань и покажи свое лицо! - палец Мага нацелен промеж глаз и чуть колеблется, как мушка под мишенью.
Мирчерт подымается и, словно нехотя, откидывает черный остроконечный капюшон..
– Ты? - Маг морщится, силится вспомнить и не может узнать. Но только Мирчерт, для которого время растянулось необычайно, успевает уловить это неопределенное мгновение сомнения и неуверенности.
– Вот ты кто! - восклицает Маг, и хорошо поставленный голос актера возвращается к нему. - Твоя игра кончена… Увезите его на ферму 111, клавалеры! - командует Маг. - Там мы узнаем, кто и зачем подослал этого субъекта.
Маг Империи никогда не теряет лица. И только Мирчерт понимает, что Величество не узнало его. И мудрено было вспомнить человека в той малиново-красной ночи у подножья Каменной горы. Или в то мгновенье, когда они столкнулись лицом к лицу в дверях уборной здесь, в имперском дворце. Случайная встреча без последствий. Но что-то в памяти остается. Автоматически отпечатывается. Заставляет потом вспоминать мучительно и бесплодно. Создает иллюзию бывшего когда-то и где-то. Но ничего не было. Ничего. Лишь автоматический отпечаток в памяти, который сработает теперь, чтобы вернее погубить. А может, спасти? Как? Немыслимо. Игра кончена, и Маг в этом прав. Попытка вспомнить еще точит его. Но он не вспоминает. Только на краю гибели память услужливо развертывает нестираемую ленту. Поэтому Маг так и не вспомнит, а перед Мирчертом с удивительной резкостью всплывет вдруг все. И почему-то будет волновать больше, чем то, что происходит сейчас или случится завтра. Он станет волноваться давно миновавшей опасностью, дрожать от давно сбывшихся предчувствий и забудет на минуту, что его грубо затолкали в огромный, весь квадратный и синий «лендровер» и повезли куда-то наперерез крадущейся к городу ночи.
…Первый шаг навстречу сегодня, в котором слились для него и завтра и вчера, он сделал в небольшом городке Тускалузе штата Алабама, граничащего на востоке со штатом Джорджия. Там доживал свои бурные годы Питер Келли, его двоюродный дядя, прославивший себя активной деятельностью в клане и банкротством в 1929 году. Уолтер преподнес ему свою прекрасно изданную фирмой «Саймон и Шустер» антифашистскую книгу (коричневый коленкор и глянцевый супер, тираж 30 000, цена 6 долларов 95 центов) и попросил рекомендацию в клан. Старый рыцарь Юга порадовался успехам родственника и дрожащей от долгой и шумной жизни рукой нацарапал рекомендательное письмо Дракону Алабамы. Он не только не попытался связать между собой взаимоисключающие тенденции в политических убеждениях племянника, но даже не потрудился вспомнить, что проживающий в Бирмингеме Дракон по имени Эд Кемпер благополучно скончался в прошлом году. Уолтер поэтому играл наверняка и, спрятав в бумажник рекомендацию, попросил точно такую же для своего друга Кеннета У. Смита (в детстве у него действительно был приятель с таким именем, но он умер от менингита десяти лет от роду).
– Правильно поступаете, ребята! - ласково одобрил престарелый Титан и написал еще одну рекомендацию. Первое письмо Уолтер потом сжег, а со вторым поехал в Бирмингем…
Памятуя наставления дядюшки, он прямо с автовокзала зашел в кафе «Дирижабль» на 14-й улице. Взял сосиски с зеленым горошком и поджаренный бекон с бататами. Потом, угостив хозяина стаканом пива, тихо шепнул ему на ухо:
– Не знаете случайно, где я могу найти мистера Яка?
Хозяин подозрительно покосился на него, пожал плечами и, отодвинув недопитый стакан, буркнул:
– А я почем знаю? Здесь многие бывают. Разве всех упомнишь…
Мирчерт не настаивал и заказал бренди. Хозяин от угощения отказался. Но когда Мирчерт расплатился и собрался уходить, проворчал, скорчив недовольную рожу:
– Заходите послезавтра вечерком. У ребят с нефтеперегонного получка, и будет много народу. Может, и встретите вашего приятеля.
Мирчерт кивком поблагодарил его и подмигнул на прощанье. Но хозяин смотрел в другую сторону, увлеченно изучая, как на дюралевом зеркале стойки тает влажная матовая тень. Он только что протер стойку мокрой тряпкой.
Через день ровно в семь вечера Мирчерт зашел в «Дирижабль» и занял место за угловым столиком. Опять взял ветчину и сосиски, стаканчик виски и пудинг с кленовым сиропом на десерт. Хозяин встретил его приветливо, но и виду не подал, что узнал. Кафе постепенно наполнялось. Пропеллер под потолком уже не в силах был разогнать синий табачный дым. Посетители то и дело бросали в музыкальный автомат монеты, и одна пластинка сменяла другую. В редкие перерывы врывался звон посуды, смех и сплошной гул смешавшихся воедино голосов.
Часов около девяти к Мирчерту подсел рыхлый толстяк с пивным животом и малиново-глянцевитым лицом.
– Что-то мне лицо твое знакомо, приятель, - сказал он, тяжело отдуваясь и обмахивая потный лоб сложенной газетой. - Где я тебя видел?
– Может быть, у мистера Яка? - спросил Мирчерт, нагло глядя ему в глаза.
– Ишь ты! - усмехнулся толстяк и, повернувшись всем телом к стойке, крикнул: - Бутылочку со льда, Дин, будь настолько добр! - Пластиковое кресло-модерн затрещало, и он вновь повернулся к Мирчерту. - Изнемогаю прямо от этой дикой жары.
– Надо пить меньше, - посоветовал Мирчерт. - В жару чем больше пьешь, тем сильнее хочется. Лучше совсем не пить.
– Знаю! Только разве утерпишь! Попробую вот тянуть пиво через соломинку… Ты ждешь кого-нибудь? Не помешаю?
– Отчего же… Мистера Яка жду. - Мирчерт откинулся в кресле и на некотором удалении рассматривал собеседника. Он сразу же решил держаться с той сдержанной наглостью, которая дается только интеллигентному человеку.
Толстяк, видимо, почувствовал это и, вытянув вперед левую руку, процедил:
– Не знаю такого, - и помотал кистью в воздухе, имитируя движения рыбьего хвоста.
– Он лучший друг Эда Кемпера, - усмехнулся Мирчерт и в точности воспроизвел жест.
– У тебя к нему дело?
– Я привез письмо для Эда.
– Письмо для Эда? Поздно ты приехал, друг. Старина Эд вот уже год как помер.
– Да ну! - совершенно искренне огорчился Мирчерт. - Как же теперь?..
– Давай-ка свое письмо, - толстяк протянул мокрую, с четкими белыми линиями малиновую ладонь.
– Но…
– Давай, давай! Я хорошо знаю мистера Яка.
– Это другое дело, приятель, - улыбнулся Мирчерт и полез за бумажником.
Толстяк вытер руки прямо об изжеванные, покрытые пятнами штанины и взял письмо.
– Не так все это просто, парень, - вздохнул он, откладывая увядшую в его руках бумажку. - Для вступления в клан нужны две рекомендации. Ну, допустим, эта бумажка сойдет за одну, а кто даст тебе вторую?
– Я мало кого знаю здесь, - развел руками Мирчерт, - но если ничего нельзя сделать, то… - Он вздохнул и принялся ковырять вилкой остывший, сморщившийся горошек.
Толстяку принесли пиво в запотевшем стакане. Он сразу же забыл о похвальном решении тянуть через соломинку. Кадык заходил по его заплывшему, неестественно синеватому горлу, как поршень. Он выхлебал пиво в два такта.
– А кем тебе приходится Титан, Кен? - спросил он, вытирая кулаком рот.
– Откуда ты знаешь мое имя? - Мирчерт сделал удивленное лицо.
Но толстяк либо был слишком прост, либо не принял игры.
– Из этой рекомендации. Кто ты Титану?
– Племянник.
– Это, конечно, облегчает положение… Ну что же, если ты больше никого не знаешь, то я могу дать тебе свою рекомендацию… Надо заполнить заявление и внести вступительный взнос в десять долларов.
Он полез во внутренний карман измятой чесучовой куртки и извлек оттуда сложенную пополам стопку бумажек. Послюнив большой палец, отделил и бросил одну из них на стол.
– Как? Здесь? Сейчас? - на этот раз Мирчерт удивлялся от чистого сердца. Такого он никак не ожидал.
– А чего! - самодовольно ухмыльнулся толстяк. - Здесь все свои люди. Ручка есть?
«Заявление на подданство Невидимой Империи Рыцарей Ку-клукс-клана.
Его Величеству Магу Империи.
Я, нижеподписавшийся, местный уроженец, истинный и лояльный гражданин Соединенных Штатов, будучи белым человеком мужского пола, умеренного нрава, здравомыслящим, верящим в догматы христианской религии, в сохранение превосходства белых и в принципы настоящего американизма, почтительно обращаюсь с просьбой о приеме в Рыцари Ку-клукс-клана через кложу № 7 Клоролевства Алабама.
Я честью своей гарантирую, что буду строго соблюдать все правила и требования, связанные как с приемом меня в подданство, так и с последующим членством, а также всегда буду сохранять строгое и лояльное подчинение данной Вам власти. В случае, если я окажусь недостойным членом клана, я с готовностью приму как должное любое наказание, которому Вы своей властью сочтете необходимым меня подвергнуть».
Мирчерт без колебаний вписал имя безвременно скончавшегося Кеннета У. Смита.
– Нужно проставить здесь еще имена поручителей. Меня зовут Лоуренс Хэмс, - сказал толстяк, делая бесполезную попытку привстать и раскланяться.
– Благодарю, Лоуренс, - кивнул Мирчерт и возвратил заполненный бланк.
– Десять долларов.
– И что, я уже принят? - удивился простоте церемонии Мирчерт.