Не отрывая головы от подушки, Кемеев начал читать послание.
«Здравствуй, подстилочка! Мне стало невыразимо скучно на собрании Совета, и я решил написать тебе письмо. Смею напомнить, что я - это я, принц, Эратсэ лейте Фент’аллэр, единственный наследник великой империи Эрха… Обойдёмся без особых церемоний, мне не с руки сейчас переписывать из книги все свои титулы.
У тебя так мало друзей, Демис. Тем больнее будет их терять?
С любовью, и искренней ненавистью, принц. Живи долго и счастливо, если сможешь, Мастер Голоса»
В конце сиятельный не поскупился на чернила - поставил точку и во всю оставшуюся свободной часть листа нарисовал человеческий череп. Детализация была профессиональной, без всяких цветочков и скрытых букв, и Дёма понял, что, помимо прочего, Эратсэ ещё и прекрасный художник.
***
…– До выпуска осталось всего восемь дней, - Расмэ развалился поперёк кровати, положив голову на колени Демиса. В его голове роились разные мысли, и все они были о будущем, желательно безоблачном. Получив лицензию об окончании академии, каэ планировал поступить на службу в императорскую гвардию. Тёплое местечко - ближе к венценосным особам, дальше от брака.
– Не напоминай, - пробормотал Демис, дочитывая последнее предложение клятвы. Её нужно было выучить до выпускного дня. Особенно нравилась Дёме фраза: “Клянусь трудиться на благо империи, не продавая себя корысти, высокомерию и подлости”. Над ней капитан смеялся каждый раз, когда читал. Продавать себя корысти, высокомерию и подлости было нельзя, зато продаваться какому-то мужику - здрасьте, пожалуйста.
Сидящий на полу в позе лотоса Элуш приоткрыл один глаз.
– Что в этом плохого?
– Для тебя, Юнмэ, ничего плохого, - язвительно отозвался Виттори. – А Демис замуж выходит.
– Тоже мне, проблема, - фыркнула Кортея. – Вполне себе решаемо. Убей мужа, и дело с концом.
Элуша перекосило.
– Мужененавистница! - упрекнул он девушку. Он сам, не далее как неделю назад, был помолвлен с Расмэ. Перспектива умереть от руки Виттори по совету его сестры не радовала.
– Феминистка! - поддержал Юнмэ Дёма.
– Кто? - хором спросили все трое.
Кемеев махнул рукой, мол, успокойтесь, всё равно не поймёте.
За полгода ребята уже привыкли к непонятным комментариям Демисаррэ. Одна фраза “Лежать, суки, работает спецназ” в его исполнении чего только стоила.
– Есть менее радикальные способы, - добавил Расмэ спокойнее, и они с Шайэт понимающе переглянулись.
Юнмэ подозрительно спокойно улыбнулся. Словно знал, о чём речь. Впрочем, ему уже ничего не угрожало. Неделю назад он со скандалом отменил помолвку под предлогом недовольства будущим супругом.
“Не каэ, а позорище,” - объявил он своей семье.
Расмэ ещё никогда не был так благодарен за оскорбление из уст лейте.
– Кто куда собирается после получения лицензий?
– На границу, в Мариэт-эст, - без энтузиазма ответил Демисаррэ. Будто у него был особый выбор с этим долбанутым поисковым заклинанием.
– Домой, - невозмутимо пожала плечами лейта Виттори - её не было в десятке лучших выпускников, на место в императорской гвардии надеяться не приходилось.
– А ты? - нестройным хором спросили они у Расмэ.
– Останусь в столице, наверное. Мне предложили поступить на службу в гвардию.
Все замолчали, один лишь Кемеев продолжал смотреть на Элуша.
Парень вперился взглядом в одну точку на полу, не двигался. Словно глубоко о чём-то задумался.
Вскоре все начали расходиться - прогремел тройной звонок - начало комендантского часа.
– Юнмэ, а ты куда после академии? - осведомился капитан, когда поднялся с пола и Элуш.
Кривая улыбка появилась на лице мага-огневика.
– Я вернусь домой, буду руководить гарнизоном.
Дёма не изменился в лице, только лишь приказал резко:
– Сядь.
Парень сел прямо там, где стоял.
– Рассказывай, лейте, что у тебя там случилось.
– Демисаррэ, это не та ситуация, в которую тебе нужно влезать… - поморщился Элуш. – Не бери на себя так много, решай свои проблемы.
Дёма и решал. Понемногу, по чуть-чуть. Но к проблемам прибавился ещё и сиятельный принц Эрхи, а это было не просто проблемой, а катастрофой. Кемеев был из людей государственных - против правительства никогда ничего не замышлял, бочку на президента не катил. Потому что боялся.
Бывает так, что есть человек. А потом, как в фильме - нет человека. Как говорится, “царствие небесное, какой он был чудесный”.
Вот и с Фент’аллэром было так же - закопают Дёму, да так, что вовек не найдёшь.
– Либо ты рассказываешь, либо я выбиваю из тебя всю дурь, - серьёзно предупредил однокурсника он.
И без него последний месяц весь на нервах. Одни только письма Эратсэ с угрозами чего стоили. И как умудряется на эту бестолковщину время выкраивать?
– Отец отправит меня в ссылку, - вздохнул лейте Юнмэ. – Я пока думаю, куда…
– Ты можешь выбирать?! - подскочил на месте Дёма.
Элуш растерянно кивнул.
– Поедешь со мной! - припечатал Кемеев, словно всё уже сам решил, а в голове капитана уже формировалась база для письма будущему супругу.
– Но…
– Отказы не принимаются, - фыркнул Демьян. – Ты не в том положении, чтобы ставить условия. Всё объясню… позже. Но ты извести родителя, а то обидится на тебя ещё.
Дёма знал, что ссылка - это плохо. Но ссылка вместе с другом - это же хорошо, разве нет?!
***
…– Поверить не могу, что это случилось, - Кортея всё ещё находилась в трансе, а Дёма ерзал на своём месте, пытаясь справиться с зудом в спине.
– Что тут верить, - сварливо ответил капитан, чуть не зарычав от безысходности - китель сковывал движения и не позволял дотянуться до лопатки. – Глаза опусти, диплом открой, и прочитай. Там чёрным по белому - выпускник военной академии.
– Ничего ты не понимаешь, Демис! - обиженно фыркнула девушка. – Для меня такая честь быть первой выпускницей ВоенАка! А ты вообще должен за дисциплиной следить, если не помнишь - вот и следи, а не сиди!
– Диметриса поставили главным по дисциплине, - отмахнулся каэ. – Большую Десятку* скоро повезут во дворец, там сам Его Величество будет вручать лицензии и представлять ко двору тех, кто захочет в личную императорскую гвардию.
– Повезло, - мечтательно вздохнула лейта. – А я вот, - она постучала дипломом себе по голове, чуть растрепав прическу. – Теперь буду всю жизнь дома сидеть, рожать детей и смотреть на свою лицензию.
– Но это же такая честь, - насмешливо кривляясь, съехидничал парень.
– Да тьфу на тебя, чурбан бесчувственный! - окончательно обиделась Кортея, но тут же внимательно посмотрела на сосредоточенного Демисаррэ, словно вспомнив что-то важное. – Демис, я… Расмэ сказал, что я тебе нравилась?…
Дёма отвлекся от своей спины, тихонько рассмеялся.
– Не переживай, Корти, я ещё тогда, три месяца назад, осознал, что ты в майке-алкоголичке и потрепанных трениках на моей кухне как-то не айс смотришься.
Девушка широко распахнула глаза.
– В чём-чём?
Демис засмеялся ещё громче. Кажется, он выпил пару бокалов шампанского, Кортея точно не помнила, но эк как развезло их местного каменного принца!
– Не парься. Главное, что без обид. Не думал, что когда-нибудь скажу это женщине, но давай останемся друзьями и забудем об этом моём увлечении, как о страшном сне. Не в том смысле, что ты страшная, ты очень даже, но…
Тут Шайэт схватился за голову, застонал.
– Что за?…
– Демис! - вскинулась лейта. – Демис, ты как?
– Полный отврат, - поморщился парень. – Какая-то хрень в голове пульсирует… Позови медика…
Виттори вскочила с места, но тут же упала на пол - темнота накрыла её так же, как когда-то Дёму.
Капитан закряхтел, выпрямился, снова застонал.
– Эй, нибудь-кто живой есть? - за Кортею он не волновался - грудь девушки мерно вздымалась, это было видно невооруженным глазом.
– Демис? - неуверенно позвал из другого конца зала стоящий рядом с Элушем Расмэ.
– Каэ Шайэт, что происходит, вы знаете? - Ялим, один из Десятки, растерянно поглядывал на бессознательные тела одногруппников.
– Конечно, я же Ванга, я знаю всё, - быстро раздражился Кемеев. – Разумные, по порядку номеров - рассчитай-сь! - скомандовал он.
– Первый, второй! - начали отсчёт Юнмэ и Виттори.
– Третий! - добавил Ялим.
– Четвёртый, расчёт окончен, - задумчиво закончил сам Дёма и присел на стул. Вокруг него сгрудились трое парней. – Не к добру, товарищи. И явно не к пьянке. У кого-то есть предположения? Только, пожалуйста, про вторжение инопланетного разума мне тут не втирайте.
– Просто небольшое заклинание сна, - вместо приветствия начал появившийся из воздуха принц. – Здравствуй, подстилочка, - ухмыльнулся Эратсэ, глядя на Демисаррэ. – Давно не виделись. Ты не отвечал на мои письма, я был расстроен.
Капитан Кемеев церемониально поклонился, заученно улыбнулся.
– Добрый день, Ваше Высочество, вы скрасили своим появлением наш праздник, - проигнорировав последнюю часть речи Фент’аллэра, произнёс Шайэт. – Но, знаете, мы с моими друзьями сами собирались приехать во дворец сегодня. Да и увидим вас только мы вчетвером. Несправедливо.
Расмэ с Элушем лишь шокировано наблюдали за тем, как Демис, который никогда не говорил по правилам этикета, закручивает крутые виражи виртуозно скрытой иронии перед сиятельным принцем. Ялим просто выпал из реальности, склонившись в низком, до земли, поклоне.
– Захлопнись, насекомое, раздражаешь, - вскинул подбородок Эратсэ. – Я здесь всё по той же причине, что и в прошлый раз. Моё предложение всё ещё в силе. Решайся, третьего раза уже не будет.
– Не понимаю, зачем вам моё согласие, - вкрадчиво начал Дёма, преданно заглядывая принцу в глаза. – Неужели верховной власти не подвластен институт брака? - судя по тому, как заскрежетал зубами Фент’аллэр, Кемеев попал прямо в точку. – Как можно! - театрально нахмурился парень.
– Заканчивай свой спектакль! - рявкнул доведенный до ручки рого… венценосец. – Я жду ответа!
– Мой ответ - нет, - спокойно ответил Демисаррэ. – Каждый в академии знает, что я исключительно доволен будущим супругом. Лейте Мариэт - моя единственная любовь. И я не могу отказаться от неё даже ради места рядом с императором.
Так красиво втирать окружающим о приводящем в восторг замужестве мог только спецназовец-натурал.
– Ты об этом пожалеешь, насекомое, - прошипел Эратсэ, а после растворился в воздухе, как когда-то в кабинете мастера Нерассэ.
…– Я не понимаю, что там тогда произошло, - нахмурившийся Расмэ смотрел в окно, пока Дёма собирал свои вещи в чемодан. Элуш уже стоял возле двери, привалившись к косяку, и о чём-то напряженно думал.
– Маг разума! - встрепенулась вдруг Кортея. – Принц просто контролировал всех в зале! Перед падением я почувствовала холод и зуд в голове. Это ведь признак воздействия мага разума, верно, Рас?
Каэ отвлекся от созерцания заднего двора академии.
– Нет, - произнёс он уверенно. – Если бы принц был магом разума, страна знала бы. У него всего два вида магии - огонь и лёд.
– Заморозка мозга? - ткнул пальцем в небо Демис, меланхолично складывая рубашки.
– Я думал об этом, - неуверенно кивнул Юнмэ. – Но нужно превосходное знание анатомии коры больших полушарий… У нас такой нет.
– У нас нет, у нас нет, - снова заворчал Шайэт, возвращаясь в своё нормальное состояние. – А в Азии малиновый рассвет. У нас нет, а у них вот - очень даже есть. Император тоже не дурак, чтобы такие тайны раскрывать.
– Хорошо, допустим, это заклинание, - согласился Элуш. – Судя по интервалу, а точнее, его практическому отсутствию - массовое. Так почему же я, Расмэ, ты и Ялим остались в сознании?
– Слушай, кто из нас тут маг? - раздражился Дёма. – Ясен хрен, что не я. Я с магией вообще на “кто это?”. Так что языком молоти поменьше, думай побольше!
– Курсанты, попрошу освободить помещение, - раздался голос мастера Нерассэ. Мужчина прошёл в центр комнаты, осмотрел мебель на предмет поломок.
Кемеев вскинулся, захлопнул чемодан, снял ведро со шкафа и направился к выходу.
– А ведро ему зачем? - шепнула Кортея Расмэ.
– Хочет Леранну на память оставить, - ухмыльнулся Виттори.
…В очередной раз находясь в карете, Дёма по сторонам не смотрел. Он просто думал о том, что, возможно, жизнь в этом теле сложилась бы иначе, останься он на службе во дворце, при сиятельном принце. Да, в первое время было бы тяжело, наверное, даже очень тяжело, но потом всё образовалось бы. Капитан нашёл бы с Эратсэ общий язык, стал, как и предлагали, Тенью принца, а потом и правителя Эрхи. И не пришлось бы унижаться, подставляться под кого-то совершенно незнакомого.
Из ответного письма лейте Мариэта невозможно было вычленить черты характера или особенности поведения. Исключительно официальный, сухой язык - да, можно, мы не против. Кто ещё эти “Мы” Дёме лишь предстояло выяснить, но он надеялся, что “мы” - это не супруг и его эго. А пока он, вместе с Элушем, ехал в Мариэт-эст.
В последнее время он вёл себя совершенно непривычно - медленно пропадала привычка командовать всеми, исчезала привычная настороженность. В общем, чувствовал себя Кемеев так, словно помолодел лет на двадцать и теперь пытался отыграться за пролетевшее мимо юношество. Он всё чаще ловил себя на том, что хочется совершить что-то абсолютно безрассудное, мозговыносящее, бунтарское, и с ужасом понимал, что Демисаррэ настиг тот самый трудный подростковый период. И это в восемнадцать-то лет!
На Эрхе простые люди жили порядка двух-трех веков. Маги - почти в два раза дольше, и у Демиса, можно сказать, только начиналась жизнь.
Хотя, нет. Дёма резко поник.
У каэ Шайэт жизнь закончится уже через несколько часов, как только процессия прибудет в поместье дражайшего супруга. О, Демьяна трясло. Он был зол, почти в ярости, а ещё хотел есть.
– Демис, ты как, в порядке? - Элуш оторвался от чтения писем принца Эратсэ, адресованных Демисаррэ, и нахмурился. – Выглядишь очень бледным.
– Просто подумал о том, что нужно было соглашаться на предложение Его Высочества, - засопел и вправду чувствующий себя отвратительно Дёма. – Жить было бы хоть немного проще.
– Да не волнуйся ты, - фыркнул Юнмэ. – У тебя есть я. Если этот… Ну, как его?
– Лейте Мариэт, - угрюмо подсказал Кемеев.
– Вот если он, - кивнул маг. – Будет приставать… - парень многозначительно провёл пальцем в воздухе на уровне шеи, и за его рукой, покрытой шрамами от ожогов, проследовали едва заметные искры пламени.
Дёма отмахнулся от огневика, как от надоедливой мухи.
Если бы проблема была только в этом, он сам бы его… Того.
– Лучше расскажи мне, Элуш, как же ты до такой жизни докатился, - скучающе произнёс Кемеев, подперев голову рукой, чтобы не уснуть.
– В смысле? - удивился лейте. – Ты о чём?
– Я о Расмэ. Ты так тоскливо провожал его взглядом, - съязвил Дёма.
Он вообще терпеть не мог проявления привязанностей, особенно между двумя мужчинами, которые ни к чему, кроме родины, привязаны быть не могут и не должны.
– А вот это не твоё дело! - резко огрызнулся Юнмэ, и капитан вскинул брови в немом удивлении.
– Ну, как знаешь, - пожал он плечами и отвернулся к окну, но нет-нет, да и косился на неожиданно показавшего зубки Элуша.
– Ты вот тоже на Леранна странно смотрел, - съехидничал маг через несколько минут, и Кемеев закатил глаза в скорбном: “Долго же ты думал”.
– Я прощался со своим ведром, - крякнул Демьян. – Мы столько всего пережили вместе!
– Идиот, - рассмеялся парень.
…К концу пути Дёме сделалось вообще нехорошо. Капитан опускал голову между коленей, нервно обмахивался руками, создавая приток свежего воздуха - он становился тем холоднее, чем ближе они подъезжали к границе.
– В Мариэт-эст сейчас, судя по всему, лежит снег. Давно я не видел снега, - мечтательно жмурился Элуш, а Кемеев вспоминал, с какой скоростью расплывалось пятно по зимнему белому камуфляжу. С каким странным спокойствием он умирал там, в спортзале школы, на глазах у двух детей, и на его щеках появлялись слёзы.