— Может, расскажешь что-то, чего я не знаю?
Джон насупился, запыхтел, как сильно обиженный ежик, и продолжил прерванный путь по комнате.
— Дело в том, — снова заговорил он, — что о сути Призраков нам ничего конкретно не известно. Официально принято говорить, что Призраки ослабли, встречаются крайне редко и справиться с ними может любой священник Света. Если же откровенно, это не так. Одолеть Призрака может далеко не каждый. Они встречаются реже, это верно. Но они столь же непредсказуемы, как и прежде. И бороться с ними, не имея практики, становится сложнее, а не легче. Ты должен учитывать это. И еще: за последние месяцы случаев, похожих на одержимость, было зафиксировано больше, чем за предыдущие несколько лет.
Джон замолчал. Рыжий следователь ждал еще какое-то время, затем подал голос:
— Это все?
— Нет, — встрепенулся администратор. — Есть еще кое-что, что не принято рассказывать, но необходимо знать каждому священнику-следователю, отправляющемуся на подобное задание.
Исаак навострил уши. Брат Джон вынул амулет с выгравированной символикой Церкви Света и вручил его Исааку.
— Теперь это неотъемлемая часть твоего арсенала. Береги его.
— Что за бирюлька? — Исаак с интересом разглядывал подарок.
— Это амулет заточения. Уничтожить Призрака не так легко: они бестелесны. Когда ты встретишь одного из них, скорее всего, ты столкнешься с его носителем. Носителя ты убьешь, Призрака — нет. Его можно уничтожить двумя способами: либо заточить в умершем теле носителя, что практически невозможно, либо при помощи обряда в чистилищах нашей Церкви. Этот амулет — контейнер-тюрьма, с помощью которого ты сможешь поймать и перевезти Призрака в чистилище.
— Любопытно, — протянул Исаак. — А как эта штука работает?
Вопрос был задан скорее из вежливости, но священник-администратор принял ее за интерес и самозабвенно углубился в технические дебри, из которых рыжий не понял и десятой части.
Брат Джон оказался столь любезен, что проводил Исаака до космопорта. Не то и в самом деле беспокоился за брата по Церкви, не то опасался, что тот самостоятельно без приключений не доберется. Если такие опасения и имели место, то администратор ошибался. Рыжий забрался на заднее сиденье того же самого летательного аппарата, который доставил его из участка, откинулся на спинку и тихо-мирно продрых до самого космопорта.
Проснулся Исаак оттого, что кто-то мягко, но настойчиво теребил его за плечо. Следователь открыл глаза.
— Прилетели? — зевнул рыжий.
— Идем, — кивнул Джон и, не дожидаясь ответа, вылез из салона наружу.
Исаак встряхнулся, закинул сумку на плечо и бодро пошел за главным администратором. Спросонья он соображал плохо, к тому же все мысли сводились к одному непреодолимому желанию: жутко хотелось чего-нибудь выпить. Лучше всего холодного пива, хотя бокал вина тоже оказался бы не лишним. Но увы: ни денег, ни времени у Исаака не было. Он зажмурился и представил бар космопорта. Небольшой, уютный в ретро-стиле. Изящные кружечки с ячменным напитком золотистого цвета, скрытым под толстым мохнатым слоем пены. Рыжий сглотнул и украдкой глянул на брата Джона. Тот шел рядом и посматривал на него с таким красноречивым выражением, что все мысли о баре улетучились сами собой.
Джон не спускал с него глаз ни на минуту. Вместо бара он потащил священника-следователя к маленькой двери в спецотсек для особо важных посетителей. Эту дверь, как и то, что за ней находилось, Исаак знал очень неплохо. Будучи молодым священником, он проходил здесь стажировку. Работа в спецотсеке была отвратительна. Он торчал там часами, встречая важных гостей, которые приезжали в Церковь. А кроме того, сопровождал братьев, приезжавших и уезжавших в большом количестве.
С одной стороны, этот выход был много удобнее — не нужно пихаться в сутолоке космопорта. С другой — если они пошли здесь, значит, ни одного бара по пути уже точно не будет. Исаак тяжело вздохнул.
Пройдя по длинному коридору, они попали в зал ожидания. Пока администратор выяснял, все ли готово к отъезду, следователь скромно присел в кресло. Истории о Призраках, с которыми ему, возможно, придется встретиться, ничего, по сути, не объясняли. И он до сих пор терялся в догадках, куда и зачем летит. А впрочем, не все ли равно? Без сомнений, его пошлют в приличное место, возможно, какую-нибудь колонию в Солнечной системе. И задание, скорее всего, окажется пустяшным — из разряда «приехал, посмотрел, составил отчет о странных толчках, пророчествах, таинственных исчезновениях и — улетел восвояси». Толчки, пророчества и исчезновения и вправду иногда случались, но причина их крылась чаще всего не в темных силах, которым призвана противостоять Церковь, а в банальной халатности одних и хитрожопости других — проще говоря, в человеческом факторе.
За скучными мыслями Исаак чуть было снова не заснул, но в этот момент вернулся администратор. В руке он держал стандартный коммуникатор священника-следователя.
— Это тебе, — Джон протянул прибор.
— Спасибо.
— Теперь слушай и запоминай. Как только прибудешь на место, свяжешься с диспетчерской. Там тебе сообщат последнюю информацию и дадут инструкции. Ни в коем случае никакого пьянства. Ни на корабле, ни по месту назначения. Я могу рассчитывать на твою сознательность?
Исаак кивнул, хотя уже решил, что выпьет хотя бы кружку пива после взлета и затем по кружечке каждый час, пока корабль не сядет.
— Ну, корабль готов, — брат Джон посмотрел на выход в другом конце комнаты и вздохнул. — Ступай.
Исаак поднялся, кивнул и двинулся к выходу. Через несколько шагов остановился и обернулся:
— Брат Джон, могу я попросить об одолжении?
— А что нужно?
— Пожалуйста, зайди ко мне и выброси жратву, которая осталась на столе. Она и так там стоит с утра пятницы.
— Хорошо.
— В прошлый раз тоже что-то оставалось, — пожаловался Исаак. — Я уехал всего на месяц, а вонь потом стояла в квартире целый год.
Священник-администратор кивнул и посмотрел на быстро уменьшающуюся очередь у выхода на посадку.
— Да-да, иду, — заторопился Исаак.
Джон помахал ему и отправился прочь.
Посадку он прошел довольно быстро. Уже через десять минут после прощания с Джоном Исаак сидел в кресле космолета. Место за номером 113 располагалось у прохода. Суеверным рыжий не был, а вот кресла у прохода его всегда раздражали. Хотя на этот раз подобный знак невнимания к его предпочтениям можно было объяснить как наказание.
Исаак откинулся на спинку. Автоматический регулятор включился практически беззвучно, и кресло приняло форму тела.
— Заканчивается посадка, — прозвучал искусственный голос.
Исаак был рад слышать, что на борт поднимаются последние пассажиры и взлет не за горами. Через пять минут после старта по салону начнут сновать стюардессы и предлагать напитки, закуски и прочую ерунду. Прочая ерунда его не шибко волновала, а вот кружечка пива будет в самый раз. Рыжий сощурился, став похожим на кота, застывшего в предвкушении на берегу моря сметаны.
На самом деле предвкушать пришлось целый час. Именно тогда к выходу на посадку примчался последний пассажир — невысокого роста инопланетянин с голубоватой кожей. Исаак узнал его издалека и молча усмехнулся, представляя себе беднягу, которому достанется это сокровище, то есть спут, один из толпищ странных пришельцев, которые занимались, кажется, лишь тем, что фиксировали все подряд, что заслуживало, на их взгляд, внимания. Сами они гордо именовали себя Хранителями знаний, на самом деле были жутко надоедливыми созданиями. Во всяком случае, к тем, кого спуты считали участниками интересных событий, они прицеплялись мертвой хваткой и преследовали повсюду. Отвязаться от спута было нереально. Синюшный летописец оставлял объект своего наблюдения в покое лишь тогда, когда заканчивал запись всех интересующих его фактов. Можно было припомнить множество случаев, когда несчастными, попавшими под наблюдение, предпринимались попытки избавиться от спутов, но ни одной успешной Исаак вспомнить не смог, как ни напрягал память. Даже если спут в процессе сбора информации умирал, его место занимал другой, и все оставалось по-прежнему.
Правительства, компании и планетарные администрация тоже пытались противиться соглядатаям, но вскоре поняли, что есть лишь одно средство от спутов — договориться с ними. Так родились пакты об обмене информацией и знаниями, или ПОИЗы, суть которых была проста: в обмен на некую важную информацию спутам было разрешено сопровождать кого им вздумается. Единственное, что им запрещалось, — разглашать собранную информацию третьим лицам без согласия на то своего подопечного или его правителей.
Конечно, было время, когда эти соглашения нарушались. Но после ряда реформ проблемы удалось устранить, и уже много лет считалось, что спуты и сбор информации — это одно и тоже. На некоторых планетах даже отказались от службы наблюдения, дешевле и эффективнее было пригласить к себе несколько спутов на постоянное место жительства.
Все знания, которые спуты собирали в пределах галактики, передавались в их родной мир, спрятанный за пылевыми облаками на краю Млечного Пути. Всякие попытки войти в эти облака закончились катастрофой, и уже более тысячи лет никому из посторонних не удавалось приблизиться к планете спутов, чтобы хоть краем глаза посмотреть на нее. Это даже стало своего рода мифом, легендой. Более того, так как спуты отвергали любое насилие, оружие, используемое ими, не было смертоносным. Такое положение особенно устраивало всякого рода наемников, которые стали отправлять к наружному краю пылевого облака тысячи рекрутов, чтобы испытать свое оружие на спутской системе защиты. Ходили даже слухи, что некоторые кланы наемников объявили награду в миллиард кредитов тому, кто ступит на родную землю спутов. Один тот факт, что наемники были готовы расстаться с такой суммой, свидетельствовал о том, что мир спутов оставался недоступен никому, кроме них самих.
Интересно, кто этот несчастный, которому достался такой попутчик? Спут вошел на борт, и Исаак наблюдал теперь за тем, как синюшный пробирается со своим багажом по проходу. Оторвав взгляд от пришельца, он оглядел салон. Казалось, что тот же вопрос мучает всех пассажиров. За спутом сейчас пристально следили сотни пар глаз.
Синюшный инопланетянин двигался неспешно, с какой-то размеренной деловитостью и основательностью. Когда он проходил мимо очередного ряда, из-за спины спута доносились вздохи облегчения или тихие смешки. Сперва все это забавляло священника, но чем больше он слышал выдохов и смеха, тем сильнее становилось волнение. Маленький пришелец прошел еще несколько рядов. Теперь он был на опасно близком расстоянии от Исаака.
Нет, этого не может быть, панически метнулось в рыжей голове, сейчас он сядет на том ряду. Садись же! Садись там, садись!
Но спут продолжал идти и остановился, лишь поравнявшись с креслом под номером 112. Притормозив, инопланетянин кинул беглый взгляд на печать в своем билете, потом на номер ряда и снова на билет. После этого он взял свою сумку и продвинулся на один шаг дальше. Исаак вздохнул, испытав ни с чем несравнимое облегчение, но, как оказалось, радовался он рано. Через минуту спут вернулся, только уже без сумки. Посмотрел на номер места рядом с Исааком и улыбнулся.
— Извините, кажется, мое сто четырнадцатое, — сообщил спут. Голос его прозвучал застенчиво.
Исаак поднял на синюшного полные слез глаза. Мужчина, что сидел по другую сторону от прохода и наблюдал за происходящим с волнением, перестал нервно барабанить пальцами по подлокотнику и бодро хихикнул. Исаак одарил его злобным взглядом.
— Полагаю, вы брат Исаак? — поинтересовался спут.
Исаак косо посмотрел на спута. Больше всего на свете ему сейчас хотелось сказать пришельцу, что это ошибка, что он не Исаак и не священник. Но рыжий отлично понимал, что лгать спуту бесполезно, эти голубые существа знали абсолютно все, и вопрос был скорее риторическим.
Он снова покосился на приободрившегося мужика по ту сторону прохода, словно бы искал у него поддержки, но помощи не было. Каждый счастлив в одиночку. Исаак перевел взгляд на спута и нехотя кивнул.
— Великолепно, — снова улыбнулся спут и наклонил голову. — Вы не возражаете, если я протиснусь? По-моему, у меня место возле иллюминатора.
Исаак немного подвинулся, и спут пробрался в свое кресло.
— Великолепно, великолепно, великолепно, — повторил Спут несколько раз, усаживаясь, посмотрел на Исаака и добавил: — Меня зовут Антрацит, и я буду вашим регистратором на этом задании.
Исаак нахмурился. Что же это за задание, если оно требует присутствия спута? Пальцы нащупали коммуникатор в кармане. Исаак быстро вынул прибор и нажал кнопку. На дисплее появилось одно-единственное слово.
— Паладос? — выпучился Исаак.
— О да, брат Исаак, — охотно подхватил спут. — Таинственная планета Паладос. Ты знаешь, что это третья по величине планета в…
Спут продолжал бубнить, демонстрируя свои выдающие познания о планете, название которой Исаак только что услышал впервые в жизни. Интересно, что еще он пропустил тогда на совете? Рыжий напряг память, так что в голове заскрипело, но ничего путного припомнить так и не смог.
— Понимаешь, — ворвался в мысли голос спута, — если мы не опоздаем ни на одну пересадку, то должны прибыть туда ровно через две недели, хотя я оставляю погрешность в два дня на случай непредвиденных обстоятельств, поломок и неурядиц. Ведь мы путешествуем по территориям федеральных властей.
Исаак недобро взглянул на пришельца.
— А ты зачем туда летишь?
— О, я рад, что ты спросил меня об этом, — оживился Антрацит. — Я буду фиксировать все, что связанно с твоим заданием. Между прочим, я первый в нашей семье, кто стал регистратором. Это большая честь и огромная ответственность для меня.
— Так ты хочешь сказать, что спуты занимаются еще чем-то кроме сбора информации?
— Конечно, — кивнул пришелец. — Наше общество такое же, как любое другое. Задачи разные, и спуты занимаются разнообразными вещами. Согласно специализации, как у вас.
— А твоя семья? — Исааку и впрямь стало любопытно.
— Вот уже двести два года мы чистим дренажные системы.
— Чего?
— Да-да, мы специализируемся на подземных дренажах. Но мой отец заставил нас выучиться и на другие специальности. Поэтому теперь мы также делаем поверхностные дренажи, дренажи космических станций.
— Если вы занимаетесь всеми этими дренажами, то что ты здесь делаешь?
— О нет, брат Исаак, — покачал головой Антрацит. — Дренажами занимаются мои братья. Я — другое дело. Мне всегда хотелось быть регистратором.
— А мне всегда хотелось стать главным дегустатором пивных производителей межгалактической федерации, — хмыкнул Исаак. — Только, знаешь ли, не вышло.
— А у меня вышло, — гордо вскинул голову спут. — Когда я достиг возраста, позволяющего мне стать регистратором, я подал заявление в специальное училище. Но мое заявление не приняли. Поэтому я в течение десяти лет самостоятельно фиксировал все то, что делала моя семья. Один из моих отчетов об отводе кислотных растворов из зоны грузового отсека, отделенного металлической перегородкой, на космических кораблях класса «Д», которые используются для обработки поверхности…
— Что? — перебил Исаак.
— А, старые корабли, используемые как жилые корпуса, и…
— Ладно, — отмахнулся священник. — Я понял.
— В общем, — упростил объяснение Антрацит, — один из моих отчетов был замечен должностным лицом, занимающимся регистрацией данных. В то время у них как раз появились вакансии, и так как кандидатов было недостаточно, одно место предложили мне. Я закончил обучение в прошлом месяце и теперь получил первое задание.
— Меня? — спросил Исаак.
— Да, ты — мое первое задание, — похвастался Антрацит.
Рыжий откинулся на спинку. От таких новостей впору было взвыть. Вот оно, самое страшное наказание, которое мог назначить ему совет. Пролететь миллионы световых лет на другой конец галактики, на сомнительную планетку, где, если верить словам спута, нет ни черта кроме голых скал… Да еще в компании новичка-регистратора. Да каждому ребенку известно, что хуже спута может быть только начинающий спут.