– А Вейса какого? – пользуясь моментом, перевел я взгляд на стоявшую за спиной Арварда девушку.
– Восьмого, – ответила она.
Так-так… капрал не говорил, что Вейса попала в Легион по собственному желанию… И откуда же у нас взялась такая умелая девушка? Как-то раз я уже задавал подобный вопрос, но она лишь кинула в меня очередной ножик, поэтому пришлось отстать. Собственно, вот еще одна причина, из-за которой я так мало обо всех знаю. Ведь даже когда разговор касался прошлого, все старались как можно быстрее замять соответствующую тему. Нет, было бы неправдой сказать, что за прошедшее время я вообще ничего не узнал о них, но знание того, что Арвард любит копченую рыбу, а Вейса обожает сладкие булочки, мне ничего не давало… эм… относительно, конечно. Впрочем, учитывая, сколько со мной было и все еще остается всякого рода нюансов, то совсем неудивительно, что они не особо охотно говорили о себе. Пожалуй, теперь, наверное, ответят… вот только сейчас не время и не место. С такими темпами еще буквально чуть-чуть – и слово «время» станет для меня одним из самых нелюбимых.
– Ладно, так что произошло дальше? – решил я продолжить разговор, откладывая новые вопросы в стопку старых. Я опять вложил тот же подтекст: какого демона случилось с Карстом?
– Как уже сказал, не видели, – опять развел руками Арвард, и на этот раз мне стало понятно, что у него и в мыслях не было поиздеваться надо мной. – Только и заметили вспышку да отброшенных в разные стороны Торла и Шуна, – продолжал Миствей, не замечая моего пристального взгляда. – Ну а после такого нам уже было не до разглядывания зимних пейзажей – ведь в живых оставалось еще четверо Видящих. Это мы уже потом, когда со всеми разобрались, увидели, что тебя нигде нет. Собственно, мы подумали, что ты где-то ошибся с этой печатью и тебя просто развеяло в пыль или как-то так.
Вот опять! Они убили четырех Видящих, а как он об этом сказал? Прозвучало это примерно так: как только мы разобрались со всякими мелочами, так сразу и занялись делом. Ну да, четверо Искусников мастерства Арх-Гарна (да еще и Элитных!) конечно же совсем ничего не стоят. Прибил бы гада. Впрочем, судя по состоянию Арварда, прибить его сейчас не составляло особого труда. Не представляю, как обычные – относительно! – люди могли убить четырех Искусников, но, похоже, дело это далеко не простое, раз даже «железные» Карст и Арвард кое-как стоят на ногах.
– Так ты мне скажешь, как вы смогли убить четырех Видящих?
– Ну, – почесал нос Арвард, – при столкновении лоб в лоб у нас, конечно, не было бы и шанса, а так… мы, можно сказать, двоих убили, прежде чем они нас заметили. Третий не ожидал от нас такой силы, а четвертому просто не хватило времени.
– Понятно, – уверенно кивнул я, – а теперь повторяю: скажи, КАК вы смогли убить четырех Видящих?
– Ну, – Миствей вновь принялся чесать нос, – насчет этого ты лучше с Карстом переговори.
Ясно, подробности я узнаю еще не скоро, а через полчаса вернувшийся капрал с нескрываемым злорадством подтвердил мои мысли. Сволочь. В итоге вернулись к обсуждению моего рассказа, а затем, пока ждали Рэнса, успели построить десяток самых разных теорий. Заодно я поделился своими мыслями по поводу возникновения здешних порывов ветра, и, немного обговорив, мы решили взять мою теорию в качестве основной версии… уж слишком все сходилось. Хотя на эту тему я еще собирался поговорить с Торлом и Шуном. Затем принялись вспоминать самых разных монстров, которые хотя бы отдаленно походили на демонов-богомолов, но, несмотря на тот факт, что и Карст и Арвард служили на границе с Акарнией, они не смогли подобрать ни одного аналога. А в самый разгар обсуждения, к которому подключилась даже обычно предпочитавшая молчать Вейса, пришел Рэнс.
Пришлось временно переключаться на Лирта, но, прежде чем мы начали обсуждение, в палатку ввалились довольно бодрые Торл и Шун (выспались!), заинтересовавшись нашим видом, а к тому времени мы уже все сидели вокруг стола… правда, Вейсу я внаглую усадил к себе на колени, чем вызвал многочисленные улыбки у своих старших товарищей. Впрочем, стоило капитану Нейтлинг достать один из своих любимых метательных ножей, улыбки мгновенно пропали.
Это был первый раз, когда ножи предназначались не мне.
В общем, Торл и Шун, после непродолжительных попыток моего убийства присоединились к нам, усевшись по другую от меня сторону стола… Оставалось еще ровно одно место, и я понял, что кое-кому пора выходить из своей тени. Встав, ссадил удивленную Вейсу на свой стул и, предупредив всех, чтобы пока не начинали никаких объяснений, вышел из палатки. Пара минут на уточнение местонахождения своей сотни, минут десять на поиски – и вот нашел. Неподдельная радость на лице Тирма еще сильнее укрепила меня в мыслях по поводу «супового набора». А когда здоровяк, похрустев моими ребрами, поставил меня обратно на снег, я потащил его с собой, ничего не став объяснять. И это того стоило! Когда я впихнул Тирма в генеральскую палатку и забрался следом, повисла прямо-таки оглушительная тишина. Оценить выражения лиц собравшихся, помимо меня, смог только капрал, выразивший свое мнение о происходящем широкой улыбкой и большим пальцем, показанным мне.
Карст-раздолбай был в восторге.
– Знакомьтесь, – хлопнул я по плечу Тирма, наслаждаясь моментом, – выпускник Императорской Академии Знаний, десять лет работал в Исследовательском Отделе на границе с Акарнией, имеет иммунитеты к зелью памяти и зелью правды, обладает отличными дедуктивными способностями. А помимо этого, он еще и потрясающий актер: так долго прикидываться идиотом и не попасться – это надо быть настоящим профессионалом!
Ошарашенные взгляды командиров и мрачный взгляд Тирма заставили мою улыбку расцвести с новой силой. Подтолкнув здоровяка к свободному месту, вновь подхватил Вейсу на руки и, усевшись на свое место, опять опустил ее себе на колени.
– Кхм… я был бы крайне благодарен, если бы кто-нибудь соизволил мне объяснить причину, по которой я нахожусь в кругу столь уважаемых личностей нашего столь же неуважаемого Легиона…
Ну что я могу сказать? Тирм явно решил мне подыграть. Бедный капрал, закусив костяшки пальцев, отвернулся в сторону, но вздутые мышцы его шеи, резко покрасневшая кожа и дрожь всего тела никого не могли обмануть. А Тирм всем своим видом строил из себя уважаемого арланда Академии. Этот цирк мог бы продолжаться еще долго, если бы Арвард наконец не взял себя в руки. Сокрушенно – как умел делать только он – покачав головой, он грозно посмотрел в мою сторону, но я лишь сделал кристально честные глаза. Вновь покачав головой, он слегка откашлялся, после чего ровным голосом произнес:
– Что же, думаю, нам представляться не имеет смысла? – Он вопросительно посмотрел в сторону Тирма, и тот утвердительно кивнул. – Вейса, Торл, Шун, позвольте вам представить одного из десятка Карста – Тирм Гварлас, но кто он такой на самом деле, я, как и вы, узнал только сейчас… что не может не вызывать восхищения. – Арвард слегка склонил голову в сторону здоровяка.
Теперь, когда они сидели один напротив другого, точно стало понятно, что Тирм больше Арварда, хотя раньше я в этом сомневался. Здоровяк Торл оказался меньше всех… с другой стороны, ни один из них даже близко не мог сравниться с «демоном» Дварфом, он же Крани, он же брат Вилста. Но Торл, Арвард и Тирм, вот так рядом, смотрелись довольно забавно. Этакие три человеческих монстра ростом в сажень и еще шириной в половину сажени. И – что самое удивительное – и первый, и второй, и третий являлись умнейшими людьми! Все-таки Легион – забавное место.
– Ладно, представились и хватит, – решил я напомнить о себе, тем более что Карст в конце концов успокоился. – Итак, начну со своей истории…
Н-н-да… и я еще говорил, что если начну все рассказывать, то мы до утра просидим? Ну, возможно, и просидим, только это будет утро тридцатого дня. Нам хватило всего двух тем – о моих «приключениях» и о Лирте, – чтобы засидеться до этого самого утра. Нет, нас, конечно, периодически прерывали, но так, даже расходясь, мы оставили необговоренными еще целое множество вещей.
А когда расходились, я вновь оказался во власти столь необычных для меня чувств.
И хотя понимал, что, как говорится, не время и не место, – ничего с собой поделать не мог. Правда, этой ночью я в первый раз в жизни по-настоящему обрадовался своей способности читать эмоции и отголоски мыслей, поэтому, когда Вейса несколько грубовато произнесла: «Ну и долго ты еще за меня держаться будешь?» – меня это ничуть не обмануло. Она не хотела покидать моих объятий столь же сильно, как и я не хотел выпускать ее из кольца своих рук. Собственно, мне не нужна была ни постель, ни поцелуи, мне просто хотелось, чтобы она находилась рядом и я вот так мог держать ее в своих объятиях. Сердце билось с перебоями, будто нездоровое, а в груди поселился легкий холодок, от которого волнами исходило ощущение тихого счастья. Хотелось зажмуриться и обнять Вейсу еще сильнее. И все-таки, приложив недюжинные усилия, я смог разжать свои руки, и наградой мне стал вид печального лица девушки. Она явно пыталась казаться невозмутимой, но получалось у нее довольно слабо. Не удержавшись, я, напоследок приподняв ее голову за подбородок, посмотрел ей в глаза и увидел даже больше, чем рассчитывал. Усмехнувшись, я отступил назад, чувствуя, как на плечи, буквально осязаемо, наваливается ощущение грусти, но не такой сильной, какой она могла бы быть. В глазах Вейсы я, пожалуй, увидел даже слишком много. Отвернувшись, зашагал в сторону своего десятка: завтра предполагалось выступление в сторону Заставы, поэтому утро обещало быть чрезвычайно насыщенным. Нужно хоть чуть-чуть поспать.
Утро действительно выдалось насыщенным, да и весь день тоже, как и последующие дни, но главная неожиданность случилась уже на самом подходе к Заставе.
Дело в том, что я всю дорогу и несколько дней до нее баловался со своими Источниками. Всем, конечно, объяснил, что занимаюсь оч-чень важными изысканиями, но на самом деле это было практически стопроцентное баловство. Просто я ощущал себя подобно ребенку, у которого на долгое время отобрали его любимые игрушки, а затем, совершенно неожиданно, вернули. «Игрушки» – это, конечно, мои Источники. Со Стариком мы установили отношения наподобие «учитель – ученик» и вполне были довольны. Второй Источник я спустя непродолжительное время переименовал в Пацифиста. Несмотря на тот факт, что Источник Смерти служил идеальным орудием убийства, он оказался самым мирным Источником из всех трех. Он был спокойным и предпочитал второстепенные роли, поэтому с ним мы стали чем-то вроде братьев, причем он был младшим.
А вот с Маньяком, переименованным в Демона, возникли определенные трудности…
Во-первых, он был абсолютно эгоистичной сволочью, зацикленной на самом себе. Во-вторых, Демон – он и есть Демон. Все его мысли сводились только к тому, чтобы кого-нибудь порвать на части. В-третьих, обращение к его энергии было сродни двухсоткилограммовой плите, положенной на спину. Пока берешь по чуть-чуть – все нормально, особенно если смешивать энергии. Но стоит только сосредоточиться на самом Источнике и зачерпнуть больше энергии, как начинается полный вынос мозга. Здесь речь шла уже не о контроле, а о простом выживании под воздействием столь разрушительной Силы. Пожалуй, если бы Видящие пользовались этим видом энергии, они бы все поголовно были даже не Охотниками, а какими-нибудь полноценными Уничтожителями. Судя по моим впечатлениям от Демонического Источника, этот вид энергии не признавал никакой защиты, кроме нападения. Есть Искусство Жизни, Искусство Смерти, а этому скорее подходит Искусство Хаоса, нежели Демоническое Искусство.
И каким именно образом мне заполучить власть над подобной психически нездоровой «личностью», я не имел ни малейшего понятия. Впрочем, над «учителем» я тоже не знал, как получить эту самую власть. С другой стороны, сейчас я не мог ничего предпринять по той простой причине, что сначала мне нужны данные. С момента минувшей проверки моих Источников прошло лишь немногим больше месяца, но я буквально каждой клеточкой своего тела чувствовал произошедшие в них изменения. Да и о чем говорить? Хорошим примером служил тот факт, что мне больше не было надобности ни в каких сдерживающих амулетах. Я наконец перестал «светиться» на десятки верст вокруг. И именно по этим причинам я как можно скорее хотел оказаться на Заставе и проверить свои Источники.
Однако в последний день случилась та самая «приятная неожиданность».
В попытках прояснить возможности своей новой способности касательно поисков Видящих я все время держал ее в активном состоянии. Сразу же выяснилось, что основная нагрузка приходится на мой мозг, но, не имея возможностей Лрак’ара девятого уровня, я не мог точно просчитать силу этого самого воздействия. По сугубо личным впечатлениям, один час использования соответствующей способности равнялся суточному чтению особо мудреных свитков, чей текст постоянно приходилось анализировать. В голове появлялся легкий гул, и постепенно становилось все труднее и труднее поддерживать способность в активном состоянии, вдобавок еще и мысли начинали путаться. В первый день я смог выдержать только два часа, после чего от любой попытки нового «прозрения» едва не терял сознание. Казалось, что в черепе взрывался маленький огненный шар, а затем «огонь» от этого «взрыва» выходил через глазницы вместе с целым снопом разноцветных искр. Вдобавок выяснилось, что чем сильнее я уставал, тем меньше становился радиус моего «прозрения». Под конец он падал настолько, что я переставал чувствовать даже Торла с Шуном, а это буквально полсотни саженей от меня. В итоге получалось, что после двух часов непрерывного «прозрения» мне требовалось около двенадцати часов отдыха.
Вот эти эксперименты в состоянии легкой эйфории и принесли довольно интересные результаты. Выучив, что постоянное поддержание способности «прозрения» слишком тяжело для меня, я, немного помучавшись, перевел ее в импульсный режим. Раз в тридцать секунд в моей голове вспыхивала картинка происходящего. Причем те же самые эксперименты принесли возможность отсекать ненужных мне Видящих, поэтому Торла и Шуна моя способность больше не цепляла. Вернее, она меня просто уведомляла, что невдалеке находятся два Искусника, помещенных, так сказать, в зеленый сектор слежения. Живы, здоровы и находятся невдалеке, а больше я и сам ничего не хотел знать. Не хотел с чисто моральной и этической точки зрения – в конце концов, я считал их своими друзьями, и следить за ними постоянно… как-то неприятно… И, честно признаваясь себе, я не был уверен, что поступил бы точно так же, будь они красивыми женщинами, а не брутальными мужиками.
Впрочем, не о них речь.
Тридцатисекундный импульс истощил меня уже через шесть часов, поэтому я сменил его ежеминутным и остался полностью доволен собой. Именно ежеминутный импульс и засек следящее плетение. Знание пришло ко мне как раз в тот момент, когда я баловался в попытках создать частичный «золотой покров», что даже несколько выбило меня из колеи. Просто совсем упустил тот аспект, что кроме Видящих я чувствую еще и активные плетения, поэтому вспыхнувшая в моей голове картинка какого-то прозрачного шарика крайне меня озадачила. Тогда, оставив в покое свой покров, я перевел «прозрение» в постоянный режим и с изрядным интересом «оглядел» висящий шарик. Местность вокруг него я видеть практически не мог, но знал, что он находится прямо по курсу нашего движения.
На изучение шарика я потратил добрых десять минут, прежде чем сообразил, что же он, собственно, такое. Со следящими плетениями я не только раньше не сталкивался, но и практически ничего о них не знал. Вернее, знал лишь о самых слабых, которыми особо и не попользуешься, потому как их мог засечь любой дурак, а вот о более сильных я просто не смог достать информации. Теневым было совсем не с руки, чтобы народ знал о способах слежки, поэтому вся информация тщательно скрывалась, а любые разработки на соответствующую тему мгновенно переходили под их надзор. Собственно, я и знал о них лишь по той простой причине, что в одном герцогском поместье использовались стационарные аналоги этих самых плетений и мне нужен был принцип их работы. И как раз в найденных мною книжках о стационарных следящих структурах я и почерпнул немного информации об активных плетениях-разведчиках.