И все же сегодня мы обустраивались в некоторой спешке.
Ярс уже давно скрылся из виду, напоследок напустив на нас целое полчище световых «зайчиков» – отражений от обледеневших макушек гор, – поэтому в скором времени обещало стать очень темно. Заблуждение, в котором я пребывал до похода в Мавт-Корк, развеялось без следа. Я почему-то всегда был убежден, что там, где лежит снег, попросту не может быть темно. Белый хорошо отражает свет… какая тут может быть темнота? Как показала практика – может. Да еще и как! Ночью, если приспичит, приходилось идти чуть ли не на ощупь, а уж если небо затянуто тучами, то так и вовсе ощущение, будто оказался в месте, которое приличные люди другим не показывают. Карст, конечно, когда меня просвещал, выразился более прямолинейно, но смысл вполне понятен и без анатомических подробностей.
А наутро состоялся разговор с Торлом и Шуном в их палатке.
– Значит, решил остаться со своим десятком? – тяжко вздохнул Шун.
Этот самый вздох сожаления относился не столько к тому, что я оставался, сколько к невозможности использовать меня как Источник. По крайней мере, в самое ближайшее время.
– Остаюсь, – кивнул я. – Тем более что мне еще целую повозку книжек надо перечитать. Как вернемся в лагерь, так я сразу же приступлю к полномасштабным экспериментам.
– Значит, экспериментировать ты начнешь уже здесь? – уточнил Шун.
– Наверное, – признал я. – Хотя, конечно, лучше оставить все это до лагеря, но, зная свою натуру…
Замолчав, лишь сокрушенно развел руками, показывая, что против своей натуры не пойдешь.
– Тогда мой тебе совет – используй энергию лишь по самому минимуму. У меня, когда пробовал с созданием амулетов, взрывался каждый второй. В первый раз чуть руки не оторвало.
– Это ты просто мало информации накопил, – хмыкнул я. – Про такие последствия уже читал, поэтому буду предельно осторожен. Кстати, – оживился я, – пока вы еще здесь. Мне нужно пару горелок, светильников и – повернулся к лежавшему на матрасе Торлу, – твою книжку. Долго ты еще будешь тянуть с ней? Все равно ведь не отстану!
От последних слов тот скривился как от зубной боли. Бросив в сторону Шуна злобный взгляд, пеняющий ему за излишнюю болтливость, Торл поднялся и направился к своему мешку с одеждой. Склонившись и покопавшись в нем, он повернулся ко мне уже с внушительной стопкой исписанных листов. Буквально выхватив из его рук эти листы, я жадно впился в написанные строчки. Почерк Торла оказался неожиданно аккуратен и понятен, то есть как раз таким, какой был совсем не свойствен мужчинам, особенно привыкшим махать мечом. Каждый лист был пронумерован, поэтому я не имел и малейшего шанса ошибиться в порядке чтения. Новые знания и возможность пополнения психопортрета Торла буквально манили меня, но я, сделав над собой усилие, оторвал взгляд от листов и посмотрел на Искусников:
– Горелки и светильники, – напомнил я им.
– Они в повозке, – мотнул головой Шун куда-то в сторону.
– Так пошли к повозке, – поднялся я с раскладного стула. – Я без них помру – общих мне мало.
– Ты подожди, – махнул рукой Шун, предлагая мне опять сесть. – Я предполагал, что ты захочешь остаться со своим десятком, поэтому приготовил парочку вещей.
С этими словами он протянул мне, по первому впечатлению, обычный кошель, только большой. Положив листы Торла на свой стул, взял из рук Шуна кошель и развязал тесемки. Заглянув внутрь, я едва сдержал возглас удивления. Три, семь… десять Кристаллов Силы! Пусть и не таких больших, как тот, что я уже видел у них, зато этих много. Если брать по возможным запасам энергии, то в такое количество кристаллов поместится раз в пять-шесть больше энергии, чем в тот один. Интересно, откуда у них столько? Кристаллы Силы – это такая вещь, что одним золотом вопрос их покупки не решишь. Слишком они редки, а в Империи до сих пор не известно ни одного их месторождения – все кристаллы везут импортом аж с другого материка.
Я вопросительно посмотрел на Шуна.
– Слышал историю о том, как мы Миркскую конницу раздолбали?
– Да.
– С ними был один Видящий. Это его кристаллы. Мы еще тогда удивлялись, как он умудряется использовать такое количество энергоемких плетений. Уровень у него тогда был лишь чуть-чуть повыше нашего, зато каждая атака – что тот таран, а защита, даже не особо мудреная, становилась непробиваемой стеной. Управляйся он с таким количеством энергии хоть на йоту получше – мокрого бы места от нас не осталось.
– Интересно, – пробормотал я себе под нос, но Шун услышал.
– Ходят слухи, что именно в этих горах можно найти Кристаллы Силы.
Я задумчиво покачал головой.
– Скорее всего, это не слухи. Природы здешних изменений не может понять ни один Видящий. В семитомнике Хирда проскальзывала пара весьма занятных теорий, а если их еще совместить с двенадцатитомником Лидгарда, то и вовсе получаются любопытные вещицы.
– Хирд? – впервые подал голос Торл. – Лидгард?
Взяв в руки листы со стула, я вновь сел, закинув ногу на ногу.
– Хирд жил полторы тысячи лет назад, а Лидгард – его ученик, продолживший дела учителя. Вы их не знаете, потому что все их изыскания относятся к Искусству, которое теперь зовут Запретным. Хирд первым из всех сумел вычленить рунную составляющую из плетений Искусства Смерти.
– Стоп! – поднял руку Шун. – Разве первым это сделал не Ульберт Арийский?
– Он самый, только он сделал это лишь с плетениями Жизни, а плетения Смерти имеют совсем другую структуру, поэтому с ними пришлось изрядно повозиться. Кстати, Демоническую так и вовсе еще никто не смог расшифровать. Если Жизнь имеет двенадцать уровней построения, то Смерть уже вмещает двадцать уровней, а уж сколько их в Демоническом Искусстве – одному Эрсиану только и известно. Я как-то видел пару условно рабочих атакующих плетений, так там, на мой взгляд, все тридцать, а это лишь самый базис.
– Стоп! – опять поднял руку Шун. – Уровни? – непонимающе изогнул он бровь. – И как понять, что Демоническую никто не смог расшифровать? Ведь ты на заставе пусть и не активировал их, но создавал два плетения.
– Я, если ты не заметил, тогда мешал руны Жизни и Смерти, мысленно обзывая получившуюся смесь Демоническими рунами, и пытался из этой смеси сформировать аналог обычного «светлячка» из Искусства Жизни, наполняя структуру демонической энергией. Кое-что у меня тогда, безусловно, получилось, но, даже контролируй я свои Источники, оно бы все равно не заработало. Энергия Демонов не имеет ничего схожего с энергией Жизни… впрочем, как и Смерть, они все различаются. А насчет уровней… гм… действительно, об этом ведь мало кто знает, – порядком задумался я.
Старик Регдан всегда говорил, что объяснять любую сложную вещь надо на самых простых примерах, да оно и понятно… вот только на каких примерах-то объясняют подобные вещи?
– Так, – заговорил я, – начнем… начнем тогда с основ. Значит, так, любое плетение, если смотреть на него не как на плетение, а как на рисунок, представляет собой самое обычное переплетение линий, отсюда, собственно, и название – плетение.
– Ты бы еще с самого создания мира начал, – произнес Шун, закатывая глаза.
– Слушай, я и так не знаю, как объяснить нормально, так что ты лучше меня не перебивай!
– Ладно-ладно… больше не буду.
– Тогда дальше… М-м-м… Значит, так, для создания огненного шара мы представляем у себя в сознании круг с семью линиями внутри, а затем этот же круг молниеносно воспроизводится с помощью энергии уже непосредственно перед нами. Линии в кругу направлены от краев к центру, и когда мы разрываем энергетический канал с рисунком, перед нами появляется шар, и существует он только благодаря запасенной энергии. Сколько вкачали в рисунок энергии, столько шар и провисит перед нами. Если же мы хотим заменить шар на огненный диск, мы перечеркиваем наш круг с линиями точно по центру, от края до края. Если же хотим сделать перед собой одновременно целых четыре шара, то еще раз перечеркиваем круг. Если дополнить еще несколько раз, мы получим Огненное Копье, которое ты использовал в бою перед Заставой. Однако, даже получив Копье, ты все еще можешь, грубо говоря, перечеркнуть получившееся плетение еще раз, пятый, и развить его в нечто другое. Отсюда вопрос: почему тогда нельзя будет перечеркнуть его в шестой раз?
– Э-э-э… – начал невразумительно Шун, но, тут же взяв в себя в руки, четко ответил: – Добавление еще одной линии приведет к распаду плетения.
– Отчего же? – показательно приподнял я брови. – Можно добавить еще с десяток линий – и получить совершенно работоспособное плетение.
– Так это… мы же не перечеркиваем все плетение, а добавляем к другим частям, изменяя рунную составляющую.
– А почему тогда нельзя все еще раз перечеркнуть? – гнул я свое. – Почему еще десять линий можно добавить, а одну нельзя? Почему плетение распадается?
– М-м-м… точно! Совсем туплю. Так нельзя делать по той простой причине, что, перечеркивая в шестой раз, мы образуем «деструктивные области».
– А деструктивные области, – продолжил я за него, – это означает присутствие совершенно левых рун, из-за которых нарушается движение энергии по линиям и идет полный разнос всего нашего рисунка.
– Другими словами, – заговорил Торл, вновь улегшийся на матрас, – мы этой линией попытались создать шестой уровень в пятиуровневой системе. И так со всеми рунными структурами?
– Да, – кивнул я. – Однако тут есть свои заморочки. Всего в плетениях Жизни есть двенадцать уровней, но при этом нет шестого, седьмого, десятого и одиннадцатого. Закон Искусства, который пока еще никто не смог объяснить. Просто так получается, что ни одно плетение не может закончиться на этих уровнях, оно просто распадется.
– Так, подождите, – наморщил лоб Шун, заставляя нас замолчать, – давайте-ка для меня, дурака, еще как-нибудь попроще, а то что-то мне тяжко воспринимать такую информацию на слух.
– Объяснение специально для тебя, отвечай без вопросов, – терпеливо начал я. – Вот дам я тебе меч, нормально будет?
– Ну… да.
– А если дам второй?
– Вообще хорошо, – послушно ответил Шун, хотя явно не понимал, чего я этим добиваюсь.
– То есть один меч – хорошо, но слабо, а два меча – это уже сила, так?
– И?
– Теперь, если я тебе еще дам десяток метательных ножей, кольчугу, шлем, ботинки с набалдашниками, нож на пояс. Станет еще лучше?
– Ну и?..
– А если я дам тебе третий меч и скажу сражаться сразу тремя?
– Я скажу тебе, чтобы ты засунул его себе в задницу.
– Вот, – наставительно поднял я палец, – чего и добивались. К двум мечам спокойно можно добавить десяток метательных ножей, и это будет в плюс, но стоит попытаться всучить третий меч, как тебя сразу отправят к демонам, да еще придурком обзовут. Дальше объяснять надо или сам поймешь?
– Гм… то есть мечи, в данном случае, это уровни. Мы можем создать очень сильное плетение на втором уровне с огромным множеством рун, но при попытке создать самое простенькое плетение третьего уровня все развалится, так как третьего уровня просто нет. Теперь понятно.
– Только в Искусстве нельзя создать шести-семиуровневые плетения и десяти – одиннадцати… ну и все, что выше двенадцати. Вдобавок не надо все подгонять под пример, руны-плетения все же отличаются от мечей-снаряжения. Я бы объяснил на примере Хирда, но без специфических знаний вы бы не поняли, – а жаль: он-то объясняет в десять раз лучше меня. Умный он был, да еще и прожил много.
– Ладно, Хирд не Хирд, но я бы хотел услышать про Искусство Смерти, – вновь подал голос Торл.
– Ага, – вернулся я к самому началу разговора. – Так вот к чему вся эта болтология. Жизнь, как мы разобрались, имеет двенадцатиуровневую структуру, а Смерть обладает двадцатиуровневой структурой. Принцип тот же, что и в Жизни, только, представь себе, сколько нужно знать рун, чтобы пользоваться самыми сильными плетениями Смерти? Вдобавок, в отличие от Жизни, Руническая Таблица Искусства Смерти не заполнена до сих пор, а Демонической, как я уже сказал, и вовсе не существует.
Раздался тяжкий вздох Шуна.
– Мой мозг просто расплавился, – грустно произнес он. – Я уже даже не хочу знать, с чего ты взял, что в этих горах есть Кристаллы Силы.
Сказал, а у самого глаза хитрые-хитрые.
– И все же, – проявил настойчивость Торл, пропустив мимо ушей притворные стенания Шуна, – подводя итог всему сказанному. Плетения Жизни, имея всего двенадцатиуровневое построение, обладают шестнадцатью рунами, а плетения Смерти, имея двадцатиуровневое построение и… сколько рун?
– На данный момент знают о двадцати двух, но сколько их всего, пока не совсем ясно, хотя… может, уже и ясно. Самая новая книжка по Искусству Смерти, которую я читал, датировалась одна тысяча пятидесятым годом – больше семисот лет прошло. Думаю, что кто-нибудь уже наверняка знает все руны.
– Вот демон, – вздохнул Шун. – Полсотни лет пользуешься, а основ-то, оказывается, и не знаешь.
– Просто про уровни упоминается лишь в книгах по Смерти, а если она под запретом, больше нигде такой информации и не найдешь.
Я замолчал, но, немного подумав, решил прояснить один момент.
– Скажите, – начал я осторожно, – раз пошли такие разговоры, не могли бы вы ответить мне на один вопрос?
– Какой? – спросил Шун, а Торл слегка приподнял брови – то ли в удивлении, то ли показывая свою заинтересованность.
– Вот мы сейчас говорим и говорили об Искусстве Смерти, так?
– Так.
– И по вашим словам, голосу, мимике и всему прочему нельзя найти и намека на страх или отвращение. Скорее, наоборот – вы очень внимательно и с интересом слушали меня, согласны?
– Ну и?.. – не скрывая своего недоумения, поторопил меня Шун.
– Тогда объясните мне, такому тупому, почему вы до сих пор сами не начали изучать Искусство Смерти?
Шун, почесав затылок, медленно, явно обдумывая каждое слово, начал отвечать:
– Понимаешь, не все так просто. Во-первых, книги по Искусству Смерти найти весьма проблематично.
– И дорого, – вставил Торл.
– И дорого, – согласно кивнул Шун. – Во-вторых, нам это, может, и интересно, но не настолько, чтобы идти против правил. В-третьих, нас больше интересует алхимия, чем Искусство Смерти. В-четвертых, у нас, сравнительно с другими Видящими, есть весьма неплохой багаж знаний и умение постоять за себя не только с помощью Силы. Вот тебе в принципе и все причины.
Мне оставалось только непонимающе хлопать глазами.
– То есть, по большей части, вам просто лень?
– Можно и так сказать, – не стал отпираться Шун.
– Но, – я даже вскочил со стула, – как так можно?!
Вместо ответа Видящие дружно рассмеялись!
– Мы вот тоже не понимаем, как так можно? – все еще слегка посмеиваясь, произнес Шун.
– В каком смысле? – нахмурился я.
– Крис, ты просто себя со стороны не видишь, – с улыбкой покачал он головой. – Мы уже обсуждали это с Торлом и пришли к выводу, что в жизни не встречали человека, который был бы настолько сильно неравнодушен к новым знаниям и который мог бы усваивать их с такой скоростью. Ты же натуральный маньяк по этой части!
– Ничего я не маньяк! – воскликнул я, прежде чем понял, насколько это по-детски прозвучало.
– Да конечно! – раздраженно закатил глаза Шун. – Ты у нас и алхимик, и Видящий, и вор, а теперь еще воин Арсиана и в скором времени Создателем заделаешься. Да любому другому потребовалось бы лет сто, чтобы стать таким, каким ты уже стал.
– Да оно само как-то… – неуверенно пробормотал я.
– Само, – кивнул Шун. – Вот только я в Гильдии проучился десять лет, а ты меньше года, но уровень твоих знаний во многом вполне сопоставим с моим. Тебе просто не хватает практики.
– А если учесть, что ты совмещаешь свои знания Смерти со знанием Жизни, выходит, будто мы сами вообще ничего не знаем, – смотря в потолок, добавил Торл.
– И это несмотря на тот факт, что мы на своей параллели были вполне хорошими студентами, – наставительно произнес Шун. – Это уже не говоря о том, что после нашего выпуска прошел не один десяток лет. У тебя какая-то ненормальная способность усваивать знания. До сих пор я был стойко уверен, что книжки, какими бы они ни были, никогда не заменят учителя, однако, глядя на тебя, я в этом уже не так уверен.
– Давайте-ка лучше на этом закончим, – произнес я, чувствуя, что начинаю терять контроль над разговором.