– Любопытно… а что насчет твоего имени? Как ты сказал? Сааклит?
– Не обращай внимания, – поболтал я кистью в воздухе, – у меня этих имен было столько, что я перестал придавать им какое-либо значение. Моя сопливая мамаша имени мне так и не дала, поэтому я как-то не заморачиваюсь на эту тему. Хотя, может, когда-нибудь и узнаю, как она меня хотела назвать.
– Вот, значит, как… понятно, хотя для меня это несколько дико. Все-таки твое собственное имя… ну ладно, опять мы отвлеклись, что там было после того, как ты выяснил о своем Даре?
– Что там было? – улыбнулся я. – Три дня в обнимку с бутылкой и попытки понять, что же мне теперь делать. Можно было, конечно, вообще плюнуть на этот Дар и жить, как всегда жил. Тем более что я начал зарабатывать деньги с помощью алхимии, поэтому до конца своих дней мог жить только этим.
– До конца своих дней? – фыркнул Тирм. – Думаю, эта мысль все и решила.
– Точно! – засмеялся я. – Прямо на следующий день я и занялся организацией своего дворянства.
– Э-э-э?! – вопросительно-удивленно протянул Тирм. – Ты – дворянин?!
– Типа дворянин, – успокоил я его. – Заделался сыном одного виконта из южных провинций… ох, ты даже представить себе не можешь, чего мне это стоило.
От одних лишь воспоминаний на меня набежал целый рой предательских мурашек. Содрогнувшись всем телом, я повернулся на бок, подперев голову рукой.
– Не представляю, – кивнул Тирм.
Перевернувшись на живот, он лег подбородком на скрещенные руки и прикрыл глаза.
– Собственно, на этом почти все-о-о-о, – протяжно зевнул я, прикрывая рот рукой. – Дальше сдал условный экзамен в Гильдию, прошел тесты на определение своей Силы и начал учиться. В Гильдии повстречал Регдана – очередной человек в удачной цепочке моих учителей, который, как я теперь точно понимаю, основательно промыл мне мозги, несмотря на все мои способности и методику Циклов. Собственно, промывка состоялась в области, которой я не понимал, поэтому самой промывки я даже не мог предотвратить.
– И в чем же она заключалась?
– Заключалась? – задумчиво протянул я. – Хм… да, собственно, он мне просто дал хорошего пинка, напрочь выбивая с устоявшейся дорожки обучения любого Искусника.
– В смысле? – приоткрыл один глаз Тирм.
– Ну… как тебе объяснить… вот возьми свою биологию. Ты слушал арландов Академии, читал учебники, и лишь иногда, да даже если бы и всегда, читал другие книги, которые касались малоизученных тем. То есть твои самостоятельные наработки являлись как бы отростками от стандартного стержня. Точно! Представь дерево: обычное обучение – это ствол, а все твои дополнительные знания по специальности – это ветки этого дерева. И как бы ты ни старался, у тебя окажется огромный перекос в знаниях. Одни данные будут противоречить другим, и ты уже не сможешь определить, какие из них настоящие, а какие нет… э-э-э… блин, все равно что-то не то получается. – Вновь повалившись на спину, я потер руками лицо, пытаясь прогнать признаки сонливости. – Спать уже надо, начинаю тормозить.
– Есть немного, – вздохнул Тирм. – Заговорились мы с тобой. Только сегодня надо уж закончить, ночь и день вместе подумаем, а завтра опять поговорим.
– Согласен. Тогда вот такое объяснение, только ты это… – несколько стушевался я, – не смейся, ладно? Это все влияние книжки Торла.
– Что еще за книжка? – поинтересовался Тирм.
– Долго объяснять, я лучше дам ее тебе почитать, а там сам посмотришь… только ты Торлу не говори, что ты читал, а то он мне голову оторвет!
– Может, и не скажу, – хохотнул Тирм.
– Ладно, к теме. Вместо дерева теперь у нас будут полеты. В общем, когда все медленно, но верно полетели по проторенному пути, добрый дедушка Регдан сначала обрезал мне крылья, а потом еще и дал пинка, направив меня прямо в дремучие дебри Искусства. Вот так и получилось, что, пока все летели по известному пути, лишь иногда останавливались, чтобы осмотреть окрестности, я шел, полз, прыгал и бегал по дремучим дебрям. К тому же моменту, когда у меня вновь отрасли крылья и я смог взлететь, проторенный путь мне показался блеклым, невзрачным и совершенно нерациональным. Просто какая-то жизнь за стеклом – все видишь, а подойти и потрогать не можешь. Регдан меня конкретно с пути сбил, причем, гад такой, не сразу – дал немножко полетать, чтобы я во вкус вошел, а потом лишил полетов, заставив заново ходить.
– Гм… если такие сравнения – влияние книжки Торла, то обязательно прочту, заинтересовал. Кстати, я понял, что ты хотел сказать, и заодно мне пришла в голову кое-какая мысль. Этот Регдан сделал твою жизнь Искусника похожей на твою обычную жизнь.
Выдержав небольшую паузу, я дипломатично заметил:
– Знаешь, по-моему, тебе тоже пора спать.
Теперь настала очередь Тирма потирать лицо и морщить лоб в попытках четко сформулировать свою мысль, и, надо признать, ему это удалось намного быстрее и лучше, чем мне.
– Короче, пример с убийством. В обычной жизни ты можешь прокрасться в дом и убить человека спящим, сварить какое-нибудь взрывоопасное зелье, подсыпать яд, пырнуть ножом в толпе или вызвать на поединок. Благодаря Регдану ты получил возможность подобного выбора и в Искусстве… это, конечно, если я тебя правильно понял.
– Правильно, правильно, – потер я подбородок. – А ведь верно! Показывают пример, а затем ставят аналогичную задачу. Все могут решить проблему только с помощью примера, а у меня уже имеются и свои наработки… только тут есть еще один нюанс. Возможность выбора – это, конечно, хорошо, но далеко не основное. Регдан заставил меня копать в глубину. Когда нам говорили, что этого нельзя делать потому-то и потому, я благодаря знаниям, какими не должен был обладать, видел несоответствие. Из-за таких несоответствий начинал искать истинные ответы, и зачастую они полностью противоречили общепринятым.
Замолчал, обдумывая пришедшую в голову мысль.
– Слушай, – позвал я Тирма. – А ведь это распространяется на все мое мировоззрение! Смотри, зная о стольких вещах и умея не меньше, я любую ситуацию оцениваю с целой кучи точек зрения. Только, может, это я все-таки все сам, а? – почти жалобно спросил я.
Вздохнув, Тирм уселся, скрестив ноги и положив на них руки, посмотрел на меня:
– Я не верю в такие грандиозные совпадения и невероятную последовательность.
– Гм… ну я же попал в Легион? Не спорю, здесь я встретил Карста, тебя, Торла и Шуна, да еще и начал изучать амулеты, но так ведь я вполне мог и умереть там, возле Заставы. Если за всей моей жизнью кто-то стоит, хочешь сказать, он готов дать мне умереть в обычном сражении? Да и вообще, следуя логике, в первую очередь мне теперь надо подозревать тебя. Ты же сейчас натуральным образом выворачиваешь мне мозги, а я ничего не могу с этим поделать.
– Тоже вариант, – Тирм задумчиво потерся щекой о плечо.
– Хочешь сказать, наша дружба, попадание в один десяток и все прочее – тоже просчитано? – давил я, стараясь доказать прежде всего самому себе, что моя жизнь – это только моя жизнь, а не прихоть неизвестного «манипулятора». – Это все лишь случайность, а такое невозможно просчитать.
– На это я тебе ничего не могу ответить, – покачал он головой. – Знать все наперед до таких мелочей никому не под силу, но и такие случайности, и такая последовательность… – Тирм замолчал, вновь покачав головой. – Это все выглядит слишком подозрительно, но и неоспоримых доказательств у меня тоже нет, поэтому предлагаю на сегодня закончить. За ночь и день подумаем обо всем этом, а завтра вечером опять поговорим.
На том и порешили, только насчет ночи Тирм, наверное, пошутил. Едва он ушел, как я, погасив свет, завернулся в свое одеяло и моментально вырубился, проснувшись лишь на рассвете. Лишь мое подсознание работало всю ночь, наутро вывалив на меня целую кучу различных фактов, предположений и теорий. Причем кучу – это еще мягко сказано.
Я сползал на улицу в туалет, попался Карсту, огреб от него – за то, что он сам пообещал не устраивать никаких тренировок, пока мы на источнике! – потом часа три просидел в Лрак’аре, сортируя все «ночные» выводы, и в конце концов опять загрузил в подсознание пересмотренные переменные. Также я с некоторой гордостью за самого себя отметил, что почти перешел на шестой Цикл. По крайней мере, теперь мне уже практически не нужно было задействовать слова-ключи для работы с подсознанием. Анализ, Итоги все остальное постепенно отходили в прошлое.
Отступление второе
Западная часть материка Аргард.
Тирско-Эндинское Королевство, оно же Тиринское
Царство. Город Ирм, столица.
Два дня спустя после нападения на Пятый Предел
У короля Тирско-Эндинского Королевства было весьма своеобразное хобби для человека, занимающего столь высокий пост. Он любил возиться в собственном саду. Естественно, все придворные люди не одобряли подобного увлечения – ведь прямо какое-то крестьянское занятие, – но по вполне понятным причинам свое мнение держали при себе. Пусть нынешний король Тирина и не был скорым на расправу, но рисковать никто не хотел… да и зачем? Хочет король возиться в земле, так и пусть возится, тем более что после своего сада Его Величество всегда пребывал в приподнятом настроении, чем многие беззастенчиво пользовались.
Вначале, когда Кантос только-только начал привыкать к короне на своей голове, многие, сочтя подобное положение дел слабостью Его Величества, попробовали воспользоваться этой чертой короля. Дело закончилось тем, что после того, как небольшая делегация помогла королю в пересадке кое-каких растений, уже предвкушая свой успех, Его Величество с истинно отеческой улыбкой вынес всем помощникам смертный приговор. После этого случая пользоваться «слабостью» короля желающих больше не находилось. Ведь одно дело разбить вазу в покоях короля и просить снисхождения, и совсем другое дело – пытаться всучить Его Величеству бумажку на подпись для выдачи большой суммы денег под весьма сомнительное дело. Прошло немало времени, прежде чем властолюбивые люди сообразили, с каким человеком они имеют дело. Просто Его Величество очень умело прикидывался совершенно не тем, кем он являлся на самом деле, из-за чего не один мятежник потерял свою голову на Площади Казни перед Дворцом Справедливости.
Впрочем, со временем некоторые все же наловчились пользоваться хорошим настроением короля – естественно, лишь в мелких, незначительных для Его Величества делах. Правда, наряду с положительной стороной присутствовала и отрицательная, однако по большей части лишь для непосредственных подчиненных короля. Дело в том, что насколько Его Величество любил возиться в земле со своими растениями, настолько же сильно он любил о них говорить. По этой причине, если докладчик приходил к Его Величеству непосредственно в сад, он практически всегда был обречен выслушивать целую лекцию о том или ином растении. Мазохистов находилось немного, но сегодняшний день являлся особенным.
Командир Королевской Службы Безопасности, она же Королевская Гвардия, она же КСБ, Михоук Далишан и сам сегодня пребывал в хорошем настроении. Именно поэтому, направляясь к Его Величеству непосредственно в сад, он не испытывал по этому поводу ни малейшего беспокойства. С другой стороны, Михоук и без этого являлся одним из тех немногих везунчиков, кто с легкостью мог отмахнуться от нудной лекции в исполнении короля. Поэтому ему не о чем было беспокоиться и без дополнительных причин. Только вот причины все-таки имелись, и весьма хорошие, а оттого и сам командир пребывал в соответствующем настроении. Из-за чего и без того вечно хищное выражение лица Михоука и вовсе приобрело откровенно демонический вид, будто он и не человек вовсе. Вдобавок Далишан, сам по себе высокий и худощавый, имел привычку одеваться в черные просторные одежды, а вкупе с его длинными темными волосами и глазами под стать… Скажем так, ничего удивительного, что все попадающиеся на его пути люди старались слиться со стеной и не отсвечивать. Тем более что внешний вид Михоука полностью соответствовал его внутреннему миру.
– Ты знаешь, я заметил, что Сильвия тебя боится, – произнес король, покосившись на буквально ворвавшегося в сад Далишана. – Смотри. – Его Величество указал в сторону большого красивого цветка, который скукоживался и чернел буквально на глазах. – Этот цветок известен как раз тем, что прячется, чувствуя для себя опасность. Искусники, кстати, нашли в нем странные энергетические потоки, которые и предупреждают цветок о приближающейся опасности. Закрывается он, что примечательно, только при тебе.
– А я терпеть не могу цветов, – произнес Михоук, глядя на полностью спрятавшийся цветок. – Спрятался, гад… выглядит, будто куча дерьма.
Кантос смерил своего подчиненного укоризненным взглядом, после чего пошел набирать воды в лейку. Михоук проводил Его Величество несколько рассеянным взглядом, больше интересуясь окружающей обстановкой. Просто в последний раз он был здесь больше трех месяцев назад, поэтому многое успело измениться, вот он теперь и отмечал эти изменения. А благодаря различным экспериментам хозяина здешней флоры изменилось многое, и весьма.
– Маньяк вы, Ваше Величество, – произнес Далишан, когда понял, что изменилось практически все.
Мужчина удостоился еще одного укоризненного взгляда карих глаз:
– Зачем пришел?
– Доложить.
– Так докладывай, только… короче.
– Ладно, – кивнул Михоук. – Я по поводу наемников и золота. Значит, так, Застава устояла, все наемники мертвы, потери золота всего десять процентов.
Закатив глаза, будто прося Эрсиана дать ему сил, Его Величество, тяжко вздохнув, вынул полную лейку из бочки. Поставил ее на землю, после чего, сполоснув руки и лицо все в той же бочке, вытерся висевшим рядом полотенцем.
– Вы сами сказали – докладывать кратко, – невозмутимо произнес Далишан, причем на его лице не дрогнул ни единый мускул.
– Мы оба прекрасно знаем, что я имел в виду.
Подойдя к Михоуку, Кантос протянул руку в сторону папки в кожаном переплете.
– Здесь все до мелочей, – расплылся в улыбке командир Королевской Гвардии.
– Говори.
– Сказалась экономия на Видящих: будь их на пару человек больше – и Застава бы пала. Впрочем, она и так бы пала, но вы не поверите, кто пришел на помощь осажденным.
– Мертвый Легион? – Король поднял взгляд от папки с документами. – Здесь написано именно так.
– На деле он оказался живее всех живых.
– Тут еще написано о каком-то сильном Искуснике.
– Все, кто хотя бы приблизительно соответствует зафиксированному уровню Силы, на момент инцидента находились едва ли не в противоположном конце Империи. А сверх этой информации мои агенты ничего не смогли раскопать. Такое впечатление, будто и в самой Империи никто толком не знает, что же там случилось на самом деле.
– Ладно, это мы пока оставим, – слегка нахмурился Его Величество. – Как с наемниками сработано?
– Идеально. В живых никого не осталось, девяносто процентов золота возвращено. Для ищеек нашего «срединного королевства» все следы указывают на работу Дикса, мы тут вообще как бы и ни при чем. Все сделано так, будто отступающую армию наемников догнали Искусники Империи и отомстили за нападение на Заставу. Никто и носа не подточит.
– Значит, живая сила уничтожена полностью? – уточнил Кантос.
– Да, Ваше Величество, но это только начало хороших новостей.
– Вижу, – кивнул король, – здесь говорится о прорыве на восточной границе.
– Именно так, – оскалился в довольной улыбке Михоук. – Причем прорыв настолько сильный и с таким количеством жертв, что даже Императора проняло. С запада были отозваны почти все Легионы, только Пятнадцатый остался – видимо, никто не ожидает повторного нападения… или прорыв действительно оказался чересчур мощным.
– Если эти цифры верны, – хмыкнул Кантос, – то удивительно, что хотя бы Пятнадцатый остался на Заставе. Почти пятьдесят тысяч человек, круто им досталось. Собственно, я потому и не хочу сейчас ввязываться в войну с Империей, иначе наш континент вполне может повторить судьбу Ардана. Пока не преодолеем планку в триста процентов, о войне с Империей даже не может идти и речи… как бы тебе этого ни хотелось, – добавил в конце король, заметив странный блеск глаз Михоука. – Нужно смотреть на вещи объективно, иначе можно потерять вообще все.
– Я понимаю, – Далишан лихорадочно облизнул моментально пересохшие губы, – но когда-нибудь этот день все же настанет, и тогда… придет мое время.