– Говорите ей «ты», только «ты», – вновь перебил тот же санитар.
– Верочка, ты встречалась когда-то с Василием Александровичем. Я его сын. Я хочу знать, что с ним случилось?
– Вася, Васенька, Вася, Василек… – не вынимая изо рта палец, нараспев завыла женщина, качая головой из стороны в сторону и не сводя с Ильи глаз, так что ему стало неудобно под въедливым взглядом сумасшедшей. – Вася, Василек…
– Я его сын… – попытался перебить женщину Сергей.
– Вася, Васенька… – не слушая его, продолжала тянуть женщина. – Верочка любила Васеньку, но пришел злой-презлой и забрал Васю, – вдруг сказала она все так же нараспев: – Вася, Васенька…
– Кто пришел? Кто злой-презлой?
Но женщина не слушала и ни разу так и не взглянула на Сергея: Илья, видно, ей нравился больше.
– Васина дочка не знает про папочку, но пришел злой-презлой… Вася, Васенька…
– Верочка, кто злой? Как его звали? – Сергей подался вперед, напряженно стараясь хоть что-то понять из бреда сумасшедшей.
– Вася, Васенька… Злой-презлой… Петрушка!! – она изо всех сил выкрикнула это имя. – Злой Петрушка украл Васю, Василечка! Петрушка – это он!! – вдруг бешено возопила старуха и ткнула обслюнявленным пальцем в лицо Ильи.
Илья вздрогнул, внутренне сжался, втянул в плечи голову; холодная струйка побежала между лопаток.
– Он, проклятый!! – брызжа слюной, визжала старуха изо всех своих силенок. – Он всех убьет!!!
Она попыталась соскочить на пол, чтобы вонзить в лицо Ильи свои ногти, но санитары предупредительно-нежными, но сильными надавливаниями на плечи усадили ее на место.
– Он, проклятый Петрушка!! – продолжала обзывать Илью женщина.
– Больше вы от нее ничего не добьетесь, – сказал санитар.
И действительно, с каждым выкриком женщина все больше входила в истерическое состояние. Она заходилась в крике, крутила головой, глазами, но ни на мгновение не выпускала из поля своего зрения изумленного, перепуганного, подавленного Илью.
– Ничего не добьетесь, теперь вам лучше уйти – посоветовал все тот же санитар.
Друзья встали и бочком, чтобы разъярившаяся женщина не достала до них, пошли к выходу.
– Петрушка!! Проклятый Петрушка!!!.. – орала она не переставая, и все смотрела на Илью, и, когда он проходил мимо, изгибаясь все еще, вслед умудрялась проклясть его взглядом… и заглядывала через плечо, провожая его до двери, извиваясь в крепких руках санитаров…
– Проклятый Петрушка!!! Проклятый!!..
Тяжелая дверь заглушила ее крик.
В коридоре их ждал провожатый. Дрожащей рукой Илья вытер со лба пот, его знобило.
– Пойдемте, – без лишних слов и расспросов сказал провожатый, едва только взглянув на них.
Сергей с Ильей пошли вслед за ним. Ноги плохо слушались Илью. Проделав тот же путь, на сей раз в обратную сторону, они, распрощавшись с проводником, вышли из здания лечебницы.
Моросил мелкий холодный дождь. Вспотевшему Илье сразу стало холодно. Он сунул руки в карманы и поежился. Ему не хотелось говорить. Сергей, понимая это, сел в машину, включил магнитофон и завел двигатель.
Всю дорогу они не сказали ни слова. И только когда Сергей через некоторое время повернул во двор и остановил машину, Илья заметил, что приехали они снова к гаражу.
«Господи, снова сюда… Зачем? – пронеслось в голове. – Как я устал от всего… Как устал…»
Что-то случилось с Ильей сегодня, что-то перекувырнулось в душе. Он не мог понять почему, но сейчас казалось, что он всегда, всю свою жизнь ждал, что кто-нибудь скажет ему эти слова, которые прокричала сумасшедшая старуха В чем был их смысл? Да и был ли смысл вообще? Скорее что-то сидящее глубоко внутри него, чего он не понимал, панически боялся и все-таки ждал. Ждал всегда. И вот теперь дождался – получил и не знает, что с этим делать. Теперь он имел ключевую фразу. Но что она значила? Словно получил золотой ключик и, не читая сказки, не знает, что нужно найти каморку папы Карло, а уж там за нарисованным на холсте очагом…
Сергей тоже был чем-то озабочен и не хотел говорить. Илья догадался, что его друг собирается допросить живущую в котельной Марину, но ему отчего-то было безразлично это. Ему было безразлично все. Только один раз, когда они спускались под пол гаража, Сергей процедил сквозь зубы:
– Теперь пусть только попробует не сказать…
Ход, ведущий из-под гаража в котельную, был темным и узким, он представлял из себя узкую трубу с редкими ступенями, кроме того, с тремя поворотами; и в темноте Илья боялся, что ползущий впереди Сергей наступит ему на руку.
Наконец Сергей что-то отодвинул впереди, и Илья вслед за ним выбрался в помещение. Это оказалась небольшая комнатка с двумя дверями, одна дверь была чуть приоткрыта, и там горел свет, другая была открыта настежь. В большом помещении возле котлов за столом сидел тот самый в первый раз так нахально не пустивший их оператор и кривым ножом что-то делал с деревянной кукольной головой. Тут же на столе лежали кукольные запчасти: руки, колесики и пружинки…
Кукольный мастер ничуть не удивился незваным гостям, выползающим из-под земли. Он только мельком взглянул в их сторону и продолжал свое дело.
– Мы, что характерно, никому здесь не нужны, – сказал Сергей, отряхивая колени, и, состроив нахальную улыбочку, направился прямиком к кукольнику. Но, попутно заглянув во вторую приоткрытую дверь, остановился.
– Вот нам куда.
Он постучал и, не дожидаясь ответа, вошел. Илья вошел следом.
В маленькой комнатке с небольшим оконцем, на старенькой кровати поверх покрывала, в халате лежала Марина собственной персоной и читала любовный роман.
– Ну это уже нахальство: к честной девушке врываться! – оторвавшись от романа, воскликнула она капризным тоном.
Сергей бесцеремонно уселся на кровать в ногах Марины.
– Ну что, говорить будешь? Или опять, что характерно, врать?
Он не глядел на севшую на другой конец кровати Марину. Илья, так и не нашедший себе места, стоял возле двери, привалившись плечом к крохотному бельевому шкафу. В маленькой комнате, кроме шкафа и кровати, ничего не имелось – настолько она была мала.
– Я не понимаю, о чем вы говорите, – в своей обычной манере заговорила Марина.
– Хватит прикидываться дурочкой, – прервал ее Сергей. – Где твоя мать?
– Умерла.
– Твоя мать в психиатрической клинике. И не просто в психушке, а в психушке, где содержат особых больных. Сказать, почему она там?
– Она не убивала, – мрачно глядя в пол. проговорила Марина.
– А вот следствие показало, что именно она убила двух человек…
– Она не убивала, – упрямо повторила Марина.
В комнате наступила тишина. Кажется, никто не хотел говорить.
– Возможно, она явилась причиной смерти моего отца, – наконец негромко проговорил Сергей. – Только теперь она этого не скажет…
– Она любила твоего отца.
Марина все так же мрачно глядела в пол.
Несколько минут молчали.
– Она не убивала, ее подставили… – снова повторяла Марина.
– Она не убивала, ее подставили… – вдруг слово в слово повторил мерзкий, писклявый голос.
Все посмотрели на дверь. Из-за косяка выглядывала противная, скалящаяся в улыбке физиономия куклы.
– Она не убивала, – так же мерзко повторила кукла, и вслед за этим в дверях, держа куклу в руке, появился кукловод.
Глава 6
КТО ЖЕ УБИЛ?
– Она не убивала, – повторил бородатый кукловод уже своим нормальным голосом.
Его своеобразное появление уже во второй раз произвело на Сергея с Ильей сильное впечатление.
– Дядя Боря, скажи им! – воскликнула Марина. – Скажи им, что все это вранье!..
– Да, конечно вранье. Верочка в сущности была очень добрая, клопа не обидит, – сказал бородатый кукольник. Должно быть, у него не было переднего зуба, и он слегка присвистывал при разговоре. – Ее, безусловно, подставили.
– Кто? – спросил Сергей.
– Сначала это имело значение. Теперь уже нет. Разум ее не вернешь.
– Это для вас не имеет значения. А я хочу знать, кто виновен в смерти моего отца.
– Лично я уверен в том, что ни Марина, ни ее мать не имеют к этому никакого отношения.
Вдруг обвисшая кукла в его руках повернула голову к Сергею.
– А почему ты думаешь, что он умер? – спросила кукла мерзким голосом.
Это, конечно, спросил державший ее в руках мужик, но говорил он, не шевеля губами; видно, он был мастером чревовещания, и создавалась очень сильная иллюзия, что это кукла неожиданно и нахально встряла в человеческий разговор. Сергей посмотрел на нее, как на члена общества.
– То есть как?
– А вот так, – сказал кукольник.
– Трупа-то его никто не видел, – мерзко добавила кукла.
– Что вы знаете об этом? – мрачно спросил Сергей.
– А ничего, – сказал кукольник.
– А ничего не знаем, – мерзко пропищала кукла.
– Я хочу напомнить, что речь идет о моем отце, – медленно с расстановкой заговорил Сергей. – И шутить на эту тему я не склонен и никому шутить не советую… – в его голосе звучали металлические нотки. – И я не остановлюсь ни перед чем…
– Дядя Боря, скажи ты ему! – воскликнула Марина. – Скажи.
Взгляд стоявшего возле шкафа Ильи нечаянно упал на окно. В незашторенное оконце комнаты глядела перекошенная физиономия, расплющившись о стекло, она представляла из себя неприятное зрелище. Окно было видно только Илье и кукольнику – Сергей с Мариной сидели к нему спиной.
– Смотрите! – воскликнул Илья.
Сергей резко обернулся.
С другой стороны окна раздался грохот, визг, хохот… В стекло забарабанили, физиономия исчезла.
– Ребятишки балуются, – пояснил кукольник.
– Противное пацанье, всем им уши оборвать нужно, – высказала свое мнение кукла с мерзкой мертвой улыбкой.
– Я сказать могу, мне нетрудно, – проговорил кукольник.
– А тетя Вера? – спросила кукла, посмотрев на кукольника.
– Только ты должен помнить, что стало с Верочкой, которая попыталась разобраться… Ведь она любила твоего отца.
– А вы-то сам кто? – спросил Сергей.
– А я любил Верочку, мы были одноклассниками. Но теперь это не имеет значения.
– Хорошо же вы ее любили, коли не попытались найти тех, кто виновен в ее безумии.
– Она сама пыталась. И вот что из этого вышло.
– Теперь тетю Веру лечат, – подала свой мерзкий голос кукла.
Она действительно уже воспринималась как член общества, и это никого не удивляло и не раздражало.
– Если честно, я не вижу смысла искать виновных в ее безумии.
– А почему вы сомневаетесь в том, что отец мой умер?
– Я не сомневаюсь. Я предполагаю, – ответил кукольник. – Но если ты хочешь попробовать разобраться в этом, то я могу тебе дать адреса…
Снова в окно забарабанили, захохотали, кто-то бросил горсть мокрой грязи; и она, от удара разбрызгавшись, медленно, неторопливо сползла по стеклу.
– Противные дети, ненавижу детей, – сказала кукла.
– Что-то они сегодня совсем распоясались.
Марина с испугом поглядела на грязное стекло.
Но снова по ту сторону стены все стихло. Кукольник своими выпученными глазами молча и настороженно смотрел на окно.
– Так, что за адреса? – напомнил Сергей.
– Не давай ему, – сказала кукла, повернув голову к кукольнику. – Ему же лучше будет.
– Слышал? – сказал кукольник.
– Хуже будет им, когда я до них, что характерно, доберусь.
Но тут, словно в ответ на слова Сергея, за стенами котельной завизжали и забили по стенам; где-то в большом помещении, где стояли котлы, зазвенело разбитое стекло, несколько комьев грязи влетели в котельную.
– Да что же это… – досадливо проговорил кукольник. – Это уж они чересчур разыгрались.
Он повернулся, собираясь выйти из помещения.
– Нет, подождите, – остановил его Сергей, вставая с кровати. – Сначала адреса.
Из другого помещения доносился визг и шум, грохотали по окнам… Кукольник, не обращая внимания на слова Сергея, сделал шаг в котельную. Но Сергей положил ему руку на плечо и сильным решительным движением повернул к себе. Кукольник попробовал вырваться, но не тут-то было – сладить с Сергеем оказалось непросто.
– Адреса!.. – сквозь зубы процедил Сергей с каким-то особенным выражением, отчего у Ильи по спине поползли мурашки.
– Ладно, – сдался кукольник. – Пиши, только быстро. Хорошо, у меня память хорошая, все адреса помню.
Марина протянула лист бумаги и ручку.
– Эти люди были свидетелями по тем двум убийствам, и все трое переменили свои показания, после чего Верочку обвинили. Не дождавшись пересмотра дела, она сошла с ума. Больше я ничего не знаю. Ну давай, пиши быстро…
Кукольник ежесекундно оборачивался в котельную, откуда слышался шум и вопли, как будто кто-то пытался не допустить, чтобы он разговаривал с Сергеем.
– Мамочка, как страшно… – проговорила Марина, с ногами забравшись на кровать и забившись в угол подальше от окна.
Кукольник продиктовал адреса переменивших показания свидетелей, их фамилии и имена, а сам поторопился в помещение, где располагались котлы.
– Ай, мерзавцы! Ай, гнусы!! – вдруг ожила и мерзко закричала в его руках кукла.
– Мамочка, что же это такое… – причитала испуганная Марина.
Илье тоже было как-то не по себе. Один Сергей казался довольным. Он спрятал адреса во внутренний карман куртки.
– Часто тут детишки, что характерно, балуются? – спросил он Марину.
– Такое впервые. Стучат в окна, это бывает, но стекла не били ни разу, языки показывают… Но такое!
– Ну-ка, слезь, поганец! – послышался из котельной окрик кукольника.
И тут же что-то грохнуло и зазвенело. Сергей с Ильей вышли посмотреть. Кукольник стоял в центре зала спиной к котлам и смотрел куда-то вверх, забытая кукла обвисла в его руке и лежала ногами на цементном полу.
– Он вон там полз, паренек совсем небольшой. Как он туда забрался, не пойму! – он указал под потолок котельной. – Я ему крикнул, чтобы он слез, а он в меня вот этим кирпичом запустил. – Кукольник изумленно посмотрел на обломок кирпича, которым при удачном попадании можно в два счета проломить голову.
– Ведь буквально в миллиметре от виска моего пролетел, – продолжал изумляться кукольник. – Что за дети!? Ведь он бы меня убил…
– Дядя Боря, мне одной страшно. – прибежала Марина. – Вон и там стекло разбили, – показала она пальцем.
– Да стекло-то, черт с ним, – сказал кукольник. – Меня вон чуть кирпичом не убили.
Он обвел выпученными глазами большие окна котельной и вдруг в сердцах топнул ногой в пол.
– Ведь поклялся никогда в это дело не соваться! Верочка рассудка лишилась! Я-то что?!
Он со злостью посмотрел на Сергея.
– Да ладно, не бойся, что характерно. Мнительный ты.
– Брось, дядя Боря, – обняла за плечи расстроенного кукольника Марина – Это совпадение. Не думаешь же ты, что этот мальчишка в тебя кирпичом запустил из-за того, что ты адреса дал… Нужно в милицию на хулиганов заявление написать.
Кукольника слова Марины как будто убедили, он взял себя в руки.
– Детишки в окна заглядывают, в дверь звонят, хохочут… знают, что я тут куклы делаю, – им интересно. Я особо-то их тоже не ругал… Но такое, чтобы стекла били, впервые.
– Зря ты им адрес сказал, – ожила в его руках кукла.
И снова эта поразительная чревовещательная способность кукольника: говорить, не открывая рта, – поразила Илью.
– Вот я и подумал, может, с этим делом связано. Но нет, он уже не вернется. Ты, Сергей, учти, – понизил вдруг голос почти до шепота кукольник. – Дело это опасное, потому что, если он вернется… – Кукольник остановился, мгновение помедлил. – Да нет, он не вернется никогда… Но все равно будь осторожен.
– Кто вернется? – спросила стоявшая тут же Марина.
– Кто-кто, дед Пихто, – неожиданно возникла между ними кукла с уродским оскалом.
– Да нет, он не вернется. Через столько лет… – с каким-то сомнением проговорил он, как бы ни к кому не обращаясь. – Никогда не вернется… – уже уверенно сказал он.