Антинианцы не болели и не старели, могли жить тысячелетиями, пока самка не решала, что время пришло и не зачинала новый рой. Тот появлялся на свет, состоя тоже из одной самки и кучи самцов. С этого момента старый рой начинал угасать и тихо отмирал, когда новый становился взрослым. Изредка в рое могло родиться две самки, и тогда самцы делились между ними по каким-то им одним известным принципам, но обычно вторая самка была слишком слаба и не доживала до взрослого возраста.
— Но где их рога? — спросил потрясенный Стоун.
То что он называл рогами, было скорее усиками — чувствительные наросты в несколько сантиметров в диаметре находились под кромкой волос в передней части головы, именно благодаря им антинианцы из одного роя могли общаться между собой телепатически.
— Видимо, они считают нужным их скрывать, — сухо ответил НʼТха, — при помощи волос или подручных предметов.
Верно, банданы, кепки, дреды, пышная прическа Декстера, за ними и не разглядишь. Но зачем, какого черта?
— Эй ты, Декстер! — заорал во всю мощность своих легких Стоун, пока пираты ещё не ушли, — Где, черт возьми, ваша самка? Матриарх! — вспомнил он, — Я хочу поговорить с ней!
— У нас нет матриарха, — крикнул ему в ответ Зулу, — мы — свободный звёздный рой!
Больше они не стали задерживаться и покинули трюм.
Где-то через полчаса раздалось шипение. Пираты пустили газ. Пленникам пришлось всем сесть на пол, по рекомендации вездесущего НʼТха, чтобы не упасть с высоты собственного роста и не сломать чего-то жизненно важного. Когда Стоун очнулся, силовой барьер исчез, а пиратов не было и в помине.
Он так быстро, как мог, рванул на мостик, пытаясь понять, какие потери понес корабль. Да, он не любил это корыто — но это всё, что у него было.
Результаты оказались ошеломляющими: пираты вынесли все ценное, что было плохо прибито, а то, что было прибито хорошо, отковыряли и тоже вынесли. Часть нового оборудования из медицинского отсека, ядерное топливо, реактор холодного синтеза, четыре новенькие спасательные капсулы, разумеется, пряности. Из всех служб поступали сигналы о потерях. Пираты не побрезговали ни постельным бельем, ни запасами алкоголя, у кого-то утащили большое зеркало, а из комнаты отдыха сперли бильярд и шахматы.
— Шахматы-то им зачем? — пробормотал Стоун.
Первый же связист, появившийся на мостике, получил приказ немедленно связаться с Объединенным флотом и позвать на помощь. Стоуну ужасно хотелось оказаться у себя в каюте, принять душ и уединиться на унитазе, чтобы никого рядом даже близко не было. Но он пока не мог себе этого позволить.
— Где, черт возьми, мой старший помощник? — возмутился он спустя час. — Лейтенант Броди, найдите мне ОʼЛири!
Где черти носили этого угрюмого ублюдка?
Лейтенант через пятнадцать минут связался с ним и нервным голосом попросил спуститься на жилую палубу.
— Какого черта? — возопил злой Стоун.
— Это шеф ОʼЛири, сэр, — проблеял лейтенант, — я не знаю, что мне делать. Он не в себе.
— Сейчас буду, — буркнул Стоун в коммуникатор.
— Мы в каюте лейтенанта Доу, сэр, — добавил Броди и отключился.
— Какого хера? — возмутился Стоун и пошел разбираться с проблемой. — Ещё только невменяемого ОʼЛири мне не хватало.
Что ж, по-крайней мере, придя на место, он смог понять причины растерянности лейтенанта. ОʼЛири сидел на полу у койки Доу и рыдал. Каюта, кстати говоря, была пуста. Как корова языком слизала. Стоун тут раньше никогда не был, но подозревал, что, проведя всю жизнь на этом корабле, Доу вряд ли жил по-спартански. Пираты просто забрали вообще все его вещи. Ублюдки!
— ОʼЛири, какого черта! Возьмите себя в руки, — приказал Стоун.
— Они ничего не оставили! — прорыдал ОʼЛири, сжимая руками остов кровати. — Совсем ничего мне не оставили.
Стоун не был дураком, но в эту секунду был как никогда близок к тому, чтобы себя им назвать. Вот оно как. Открытых геев на флоте не было, а от скрытых никуда не денешься. Теперь все придирки и злые упреки ОʼЛири виделись совсем иначе. Отлично. Значит, можно поквитаться с ним за тот рапорт о Доу, который вымотал Стоуну столько нервов.
— Лейтенант, — Стоун обернулся к растерянному молодому человеку, — когда шеф ОʼЛири прорыдается, заприте каюту и никого сюда не впускайте, возможно, нам удастся получить отпечатки пальцев этих мерзавцев.
— Так точно, сэр! — тот сразу приободрился, получив приказ.
Бросив последний брезгливый взгляд на ОʼЛири, Стоун отправился обратно на мостик. Он надеялся услышать хорошие новости относительно того, когда им смогут оказать помощь.
На планшет пришел запрос о переводе на другой корабль от НʼТха. Вот и прекрасно, на его место Стоун возьмет землянина, пусть не такого умного, но и не такого бесящего. Он с энтузиазмом принялся писать рапорт на ОʼЛири. Геям на флоте не место.
11 лет спустя
— Чейз, что у нас с курсом?
— Проложен и проверен, готовы лететь навстречу приключениям!
— Молодец! Ран, двигатели на полную, экипажу приготовиться к переходу на сверхсветовую! Стартуй, Ран.
— «Орэ» Декстер, не устану напоминать, что сокращения в момент отдачи команд — недопустимы!
— О боги!
Чейз рассмеялся, лицо Декстера было просто прекрасным. Он, как нашкодивший мальчишка, мечтал сбежать куда-нибудь с мостика и не слушать нотаций своего старшего помощника, но и деваться ему было некуда. Его смех поддержали сидящий рядом Ран и Ичи со станции связи.
— Кроха, — взмолился Декстер, — ну хоть один день ты не можешь просто радоваться жизни, а не ковыряться в моих мозгах особо острой вилкой?
— При всем уважении, «орэ» Декстер, я, как старший помощник, обязан привносить на мостик хотя бы какое-то подобие порядка, раз уж вы этого не делаете.
— Это надолго, — шепнул Ран.
— Ага, — Чейз откинулся на спинку кресла и приготовился слушать очередной устный поединок между их капитаном и его старпомом. Он чувствовал, что рой по всему кораблю занимается тем же самым. Особенно довольным ощущался Зулу в машинном отделении, ещё бы, это же его Кроха безнаказанно распекает капитана. Зулу лучился гордостью и довольством.
Сам Чейз перестал быть Крохой девять лет назад, когда рой принял нового члена.
Вообще, рой был не тем, чем было принято его считать. Антинианцы в рое не были телепатами и не читали мысли друг друга, лишь воспринимали образы и эмоции. Они были единым целым, каждый знал чувства каждого, каждый видел глазами каждого, ощущал тело каждого. Рой был единым организмом. Поначалу это пугало, хорошо ещё на Чейза это навалилось не сразу. Понадобилось около трех лет, чтобы у него прорезались сенсорные антенны. Голова ныла целую неделю, а Вайс отказывался облегчить его страдания, не зная, не повредит ли вмешательство в процесс прорезания. Прежде ни у одного илиэ антенны не росли так долго и не прорезались так мучительно. До этого в этот рой людей не принимали.
Декстер не спускал его с рук, а весь рой переживал и болел за него. Когда же антенны прорезались наконец, Чейз окунулся во внутренний мир роя. Он знал, где был и что делал каждый член роя, а каждый из них знал, где был и что делал Чейз. Никакой интимности, будь ты в туалете, занимайся сексом, ужинай на кампусе, каждый знал и чувствовал то же, что и ты. Поначалу Чейз лез от этого на стенку, Вайс недели две держал его на успокоительных. Потом как-то утряслось, притупилось. То, что каждый знает обо всех, не значит, что каждый следит за каждым. Ну, Вайсу и Фраю сейчас очень хорошо, так можно тихонечко прислушаться к их эмоциям и порадоваться за ребят. Элик ушиб руку, надо послать ему волну поддержки и утешения. И так далее. Чейз привык даже быстрее, чем ожидал, теперь он не понимал, как он жил без роя, совсем один.
Именно поэтому рой в свое время держал пленных на Фолке в тесном помещении и не подумал оградить туалет, они так привыкли друг к другу, что не обратили внимания на то, что экипаж не был единым целым, как они, а значит, мог испытывать дискомфорт, лишившись интимности.
Рой свято охранял свои секреты, точнее секреты Антинии. Никто в космосе не знал, что антинианцем можно не родиться, а стать. И антинианцы нередко пользовались этой возможностью, подбирая себе подходящих новых членов среди рабов. В систему регулярно заходили корабли и привозили «живой товар», зная, что те не поскупятся, если кто-то глянется матриарху. Именно такое незаконное сотрудничество с работорговцами являлось одной из причин, по которым Антиния не желала вступать в Лигу. Любой инорасник, каким бы необычным он ни был, попадая в рой, со временем становился антинианцем.
Фрай показывал Чейзу свою спину с костяными наростами и жабры, припрятанные за ушами - он был с водной планеты. После попадания в рой наросты сгладились, а жабры продолжали прекрасно функционировать, перепонки на пальцах ему подрезал Вайс. Чейз видел в памяти роя каким был Фрай: вытянутое, почти безносое лицо, гладкая, как будто силиконовая кожа, никаких волос. Понадобилось почти тридцать лет, чтобы он стал внешне неотличим от других илиэ.
У самого Чейза за несколько лет пропала окраска с сосков, оставив на теле только две крохотные выпуклости, пупок тоже практически рассосался, член стал похож на типичный для уроженца Антинии.
Генетика антинианцев, которую они называли «мудрость роя», умела вычленять полезные функции и не убирала их. Так у их связиста, принятого вслед за Чейзом в рой, остались длинные уши, чем-то напоминавшие ослиные, а вот хвост укоротился в несколько раз, хотя был почти до колен, а потом и вовсе отпал. Чейз втихаря радовался, что генетика не покусилась на его простату, хотя и сделала стенки ануса и вход чувствительными как у настоящих антинианцев. Хотя, как втихаря - в рое все знали.
Их рой был необычным, они потеряли своего матриарха очень давно. По вине тех же работорговцев, решивших заработать на экзотическом товаре. Чейз видел что произошло в воспоминаниях урожденных антинианцев. В их рое родилось два матриарха, и рой предстояло разделить, с соседней планеты пришло сообщение о рое, чей матриарх родился слишком слабым и не дожил до нужного возраста. Их матриарх принял приглашение возглавить осиротевший рой. Нужно было спешить, пока кто-то из самцов роя не сменил пол и не занял место матриарха, поэтому, собрав с собой малую часть наиболее подходящих илиэ, матриарх отправился на соседнюю планету, и корабль оказался перехвачен.
Работорговцы не просто планировали продать их, они хотели узнать, в чем секрет их долголетия. Все в космосе знают, что антинианцы живут долго и к ним не липнет ни одна из существующих болезней. Так что они оказались в лабораториях, где у них брали кровь, кусочки кожи и даже костного мозга, пытаясь понять в чем секрет. Матриарх не продержался долго, слишком маленький рой не давал нужной подпитки. Матриарх угас, и никто не смог ничего поделать. Следом один из членов роя начал менять свой пол под влиянием потери матриарха, но умер от того же морального истощения, не завершив процесс, за ним ещё один. Декстер был в этой цепочке третьим, но его процесс смены пола застопорился на начальной стадии, что в конечном счете их всех и спасло.
Кстати, ксенобиологи очень сильно ошибались в своих предположениях, думая, что матриархи роя походят на женщин. Ничего подобного, матриарх имел то же строение, что и любой илиэ. Разница состояла в сенсорных антеннах: у мартриархов они были вогнутыми, а у самцов роя выгнутыми. Когда приходило время размножения, матриарх прижимался своими антеннами к антеннам каждого члена роя, что запускало в его организме процесс формирования яйцеклеток. Обычно от нескольких сотен до нескольких тысяч. Потом матриарх откладывал яйцеклетки, которые должен был оплодотворить каждый член роя, а «мудрость роя» антинианцев сама решала, что и в какую яйцеклетку впитается.
Большой рой был причиной для гордости, а также гарантией долгой и процветающей жизни матриарха. Чем больше рой, чем больше в нем новой крови, принятой извне, тем позже запустится процесс размножения.
Антенны Декстера оставались плоскими, не выпуклыми, как у остальных, но и не вогнутыми. Декстера это вполне устраивало — он планировал жить вечно! И рой его в этом поддерживал.
Тогда их спасло то, что работорговцы расслабились, антинианцы, шокированные потерей своего матриарха, казались вялыми и беззащитными, никто не ожидал, что они поднимут бунт. Никто не был готов к тому, что они будут действовать как единый организм. Они потеряли в сражении троих, их осталось только двадцать два, но Декстер принял решение обратить пятерых наиболее подходящих им индивидов. Все они были такими же пленниками, как и антинианцы. Пиратов рой выкинул в открытый космос, туда же отправились и неподошедшие рою пленники, но в спасательных капсулах. Вначале они были ужасно растеряны, более или менее в управлении корабля понимал только один из новообращенных членов роя, но этого явно было недостаточно для возвращения домой. Сколько приключений им довелось пережить, со сколькими испытаниями столкнуться. Но рой не отчаивался, со временем они освоили управление. Каждый нашел себе дело по нраву. Вайс решил стать корабельным врачом, Зулу — механиком, как самый похожий на матриарха, Декстер взял на себя руководящую роль. Им всё ещё нужно было вернуться домой, при этом не раскрыв кто они есть. Опыт застенков повторять не хотелось. Поэтому они болтались в космосе, разбираясь что к чему и как полететь туда, откуда их забрали.
Однажды Декстеру пришла в голову простая мысль, что он не хочет обратно, что ему нравится жить самому по себе, без руководства матриарха, которому невозможно противостоять. Рою эта мысль пришлась по душе. С тех пор они держались от Антинии как можно дальше, чтобы даже теоретически не столкнуться с любым роем, в котором есть матриарх и который поглотил бы их, лишая воли и свободы. Продали старый корабль, приобрели новый, постепенно оборудовали его по последнему слову техники. У роя должно было быть всё самое лучшее. Пиратствовали не всегда, иногда выполняли рисковые поручения сомнительных личностей, которые щедро платили. Рой обожал адреналин, бурлящий в крови, ему хотелось больше веселых приключений.
Новых членов роя чувствовал именно Декстер, запуская инициацию, а потом уже рой накачивал счастливчика спермой по уши, доводя её количество до нужного уровня, чтобы антинианская генетика начинала подавлять родную. С этого момента пришелец становился для них своим.
Как бы рой ни ценил собственную свободу, свободы выбора новым илиэ он не предоставлял. Рой искал способ на добровольной основе вступить в связь с будущим членом. Или принудить его подставиться и принять всё, что рой ему желал передать. Годилось всё: шантаж, как в случае с Чейзом, покупка раба или похищение свободного человека, запугивание. В больших роях, состоящих из сотен и тысяч членов, прием нового илиэ мог занимать месяцы, ведь передать свой половой секрет должен был каждый илиэ в рое. Но их рой был маленьким, всего сорок четыре индивида до появления Чейза. Поэтому им понадобилось совсем немного времени на инициацию. Впрочем, чтобы довести концентрацию «мудрости роя» в организме Чейза до нужного параметра к моменту отлета, рой устроил настоящий секс-марафон.
Декстер и Вайс неоднократно извинялись потом перед Чейзом за то, что так вышло. Они-то думали, что оставив его рядом с экипажем, облегчат его участь, что команда окажет парню поддержку. Рой рассуждал как рой, любой из них был бы рад видеть своих илиэ рядом.