Это значит, что Нагайна с ними надолго.
Эдвард надеялся, что уже навсегда…
Комментарий к Глава 5. Знакомство
Продолжение через неделю, может и раньше.
Прошу оставлять отзывы ;)
========== Глава 6. Чувство ответственности ==========
Это июньское утро у семьи Калленов началось как никогда прекрасно.
Эдвард сжимал в объятиях Нагайну, с которой провел всё ночь за роялем.
Да, девушка обожала этот инструмент и прекрасно играла на нем.
Поэтому, лишь к пяти часам утра Нагайна решила поспать, но Эдвард не пустил ее в ее комнату, сказав, что она уснет в его объятиях.
Так и было.
Они легли на диван, и брюнетка, повернувшись к любимому лицом и уткнувшись носом в его грудь, немедленно заснула.
Дыхание замедлилось.
Эдвард обнял ее, невесомо поглаживая по иссиня-черным прядям.
Нагайна была такой уязвимой сейчас.
На ее безмятежной лице не было и тени жестокости, твердости и хладнокровия, что на самом деле олицетворяла Нагайна.
Да.
Эдвард видел ее такой.
Спящей.
Настоящей.
Ведь он имел на это право.
А утро началось по-настоящему прекрасно. Все Калены собрались на большом поле, ибо ведьма по просьбе главы клана собиралась продемонстрировать свои дары…ну, или, хотя бы, их часть.
Поэтому, вампиры быстро покинули особняк, собравшись в одном месте, и Нагайна, одеваясь и морально готовясь, на некоторое время осталась в здании.
Она немного волновалась.
На самом деле, всё это было так странно.
И Эдвард.
И семья Калленов…
Она правда давно наблюдала за ними, а к Эдварду…
К нему она питала симпатию уже давно, ещё до того момента, как на Изабеллу Свон напал Джеймс.
Эдвард всегда был для нее чем-то вроде света, робко пробивающегося сквозь бесконечную плотную листву деревьев, создавшую тьму, в которой она жила день ото дня, на протяжении всей своей жизни. Он был её надеждой, и когда его бросила Белла, ей, конечно же, было больно, ведь больно было ему, но…тихая радость… Она жила в Нагайне, и ей было стыдно признаваться в том, что она была счастлива тому, что Свон ушла от Эдварда.
Но что ей это дало?
Свободный путь?
Если бы…
Она даже не думала, что всё получится именно так. Возможно, девушка еще не уверена в том, что всё это надолго (а лучше навсегда), но главное было для нее то, что она, наконец, не была одинока, и тот, в кого она была влюблена, ответил ей
взаимностью…
Совершенно искренней взаимностью…
Когда Нагайна вышла на поле и увидела свою семью, она улыбнулась.
Было приятно называть эту семью своей.
Нагайна, немного откашлявшись, начала:
— Как вы уже знаете, я хочу показать вам свои дары. Их много, но, надеюсь, у вас хватит терпения, — все согласно кивнули, — Ну, начнем. Конечно же, я читаю мысли, — она, улыбнувшись, посмотрела на Эдварда, — Но дар у меня необычный. Он работает вне зависимости от того, где находится существо, чьи мысли я читаю. Он или она могут быть где угодно, но если я захочу, я прочитаю мысли каждого. К счастью, никакие щиты мне препятствуют, ведь я их разрушаю. Это тоже является моим даром. Также я вижу будущее, как ты, сестренка, — Элис мне улыбнулась, — и я умею трансгрессировать. Все вы знаете, — по строю прокатился дружный смешок, — Также я могу создать любое животное или растение из…из ничего. Например, это может пригодиться, чтобы лишний раз не бегать по лесу за оленем, — все рассмеялись, — вот… также у меня огромная физическая сила, даже для вампира, так что, Эммет, — она посмотрела на брата, и он коварно улыбнулся, — мы тобой еще «подеремся». Также я могу доставлять кому-либо адскую боль, даже не глядя на свою жертву. В этом мой дар отличается от дара Джейн Вольтури. Теперь, наверное, поговорим о моих необычных способностях. Я влияю на погоду, даже сама того не замечая. Когда я испытываю отрицательные сильные эмоции, громыхает гром и идет ливень… Что весьма не безопасно для моего окружения, поэтому я пытаюсь не злиться просто так. Так вот… еще я управляю всеми стихиями. Я могу поджечь что угодно, если только захочу, — ведьма начала мерно расхаживать по полю, — Я могу вызвать наводнение, торнадо… Могу сделать землетрясение. Я могу быть невидимой, могу летать, могу заморозить все, что угодно, сделав просто арктический холод, который почувствует даже вампир.
— Покажи, — улыбнулся Эммет, явно не веря в её последнее высказывание. Девушка усмехнулась и применила дар, повлияв на воздух, после чего всё покрылось инеем, а Каллены прижались друг к другу от холода. Она резко отпустила пространство, и температура нормализовалась.
— Офигеть… — грубоватая манера Эммета — что с ней поделать, но он был восхищён и ошарашен, что Нагайну несколько забавляло.
Она продолжила:
— Естественно, я могу лишь пожелать, и погибнет любое существо на планете. Стоит лишь захотеть, стоит лишь подумать… Также я ставлю щит, чем-то похожий на дар Алека Вольтури в действии. Еще…еще обладаю даром гипноза.
— Ты, наверное, очень…добрая, если, имея такую неограниченную силу, ты не убила всех тех, кто хоть как-то мешал тебе. Думаю, таких за твою жизнь было достаточно много, — быстро проговорила Розали.
— Ты мне льстишь. Это просто понимание ответственности. Ведь у меня нет другого выхода, — она улыбнулась и, подойдя к своей семье, сменила тему, ведь говорить о справедливости и ответственности для нее было больно, — Впрочем… Вот, это все, что я хотела показать. Как вам?
— Нагайна, это потрясающе, я восхищен. У тебя так много даров. Ты же понимаешь…ты просто непобедима. Вольтури непременно захотят тебя забрать, — констатировал Джаспер.
— Если я вам надоем, они непременно это сделают… — с сарказмом начала было она.
— Ты нам никогда не надоешь. И еще, ты моя, Гайя. Ты никуда от меня не денешься! — Эдвард обнял меня и поцеловал, резко развернув. Девушка коротко ответила на поцелуй, а потом, отстранившись, сказала:
— Не здесь, Эдди. И не при всех, — она посмотрела на него.
— Ты меня с ума сведешь… — сказал он, и Каллены продолжили движение.
— Точнее, уже свела, — сказал Эммет.
— Это точно, ты никогда не был таким живым, брат, — продолжил Джаспер, — Да, наша Нагайна — горячая штучка, — она рассмеялась на этот столь странный комплимент, — Вам после свадьбы придется выселяться из особняка…подальше. Вы все сломаете, — все рассмеялись, — да и я не выдержу…
— Это почему? — удивилась она.
— Не выдержу ощущать ваши эмоции…особенно эмоции Эда. Ты его словно оживила. Он рядом с тобой буквально горит. Ты молодец, Нагайна…даже эта Свон не смогла его расшевелить. А чем там шевелить-то, ни фигуры, ни характера… — даже здест ведьма позволила себе рассмеяться. Упоминание о Белле ее не задело…и не задело Эдварда, что ее безумно обрадовало.
Каллены спокойно дошли до дома, больше не возвращаясь к теме даров Нагайны, чему она была отчасти рада.
Когда вся семья подошла к крыльцу особняка, Эдвард произнес, неожиданно для ведьмы:
— Ребята, поохотиться надо. Мы пойдем, а ты, Нагайна, подожди нас в доме.
— Ну уж нет! Я с вами! — запротестовала она, — Я смогу быть полезной, обещаю.
Эдвард тепло улыбнулся ее эмоциональному порыву, после чего кивнул головой в знак одобрения. Каллены все, как по команде, понеслись в сторону леса. Нагайна вскочила на дерево и с невозможно быстрой скоростью спрыгнула вниз, прямо на спину оленя, которого увидела уже издалека. Она, держа зверя за горло, спросила:
— Кому оленя?
— Мне, — донесся откуда-то сбоку голос Эммета.
Она положила свою добычу в листву того дерева, откуда услышала звук, и побежала дальше.
С легкостью завалив медведя и, в конце концов, опять отдав его Эммету, Нагайна запрыгнула на какое-то дерево и решила полюбоваться видами, пока шум где-то внизу не вернул ее из видений и воспоминаний, которых было слишком много для этого дня. Нагайна моментально спрыгнула и появилась перед Элис, которая уже у тому времени поохотилась. Ясновидящая взяла руку ведьмы, что было для нее непривычно, но приятно, после чего они стали ждать, пока все соберутся…
***
Когда вся семья вернулась, Нагайна села за рояль, чтобы сыграть бессмертные произведения Иоганна Себастьяна Баха, выученные ею еще в тот век, когда они были только написаны. Элис и Джаспер куда-то ушли, Карлайл засел в библиотеке, Эсми пошла рисовать на свежем воздухи, Розали и Эммет отправились гулять, а в гостиной осталась лишь ведьма, чему была очень рада. Она привыкла находиться в одиночестве, она считала это нормальным, поэтому, после такого напряженного дня, ей было просто необходимо побыть одной.
Нагайна отдыхала, играя на этом инструменте. Она, не смотря на черно-белые клавиши, была погружена в свои мысли, в свои чувства, изливая всё это в музыку.
Все было не так однозначно.
Нагайна боялась того, что всё это закончится так же быстро, как и началось, ведь она не знала, что будет дальше — ее дар в данном случае был бессилен, тут видеть будущее она не могла.
Девушка доиграла очередное произведение, как вдруг услышала тихие аплодисменты. Она удивленно открыла глаза и увидела сидящего на диване Эдварда.
— Прости, я тебя не заметила…
— Я не хотел тебя отвлекать… Ты прекрасно играешь на фортепиано.
— Меня учила мама, — ведьма замолчала, — Спасибо…
Повисла пауза, она смотрела на свои руки, даже не зная, что сказать, как вдруг услышала его сдавленный шёпот:
— Иди ко мне…
Такому голосу нельзя было не повиноваться — она подошла и села к нему на колени, и по ее телу уже пробежали непроизвольные мурашки.
Мужчина крепко обнял ее и поцеловал…поцеловал нежно, тихо, протяжно, что по ее коже опять прошли будоражащие мурашки. Его руки скользнули на ее бедра, и она сильнее прижалась к нему, тут же почувствовав его напряженную плоть и жгучее желание. Нагайна испугалась и поняла, что надо остановиться, ведь ни она, ни он не простят себе этого, если сделают это сейчас. Девушка мягко отстранилась и сказала:
— Эдвард… — её шёпот было еле слышно, — ты же понимаешь…
— Я понимаю. Но обещай мне одну вещь, любимая…
— Какую? — она улыбнулась тому, как он обратился к ней.
— После свадьбы…мы обязательно этим займемся, — он отвел взгляд, — И ты не станешь отказываться. Ты мне отдашься. Обещаешь?
— Еще спрашиваешь? Конечно, дорогой. А сейчас я лучше слезу, а то ты сейчас сгоришь, как сказал Джас, — она попыталась улыбнуться, чтобы скрыть смущение, стыд и небольшой испуг.
— Нет. Останься, — в его глазах горела страсть вперемешку с решимостью. Он сжал ее бедра, — Не уходи. Мне хватит самоконтроля, — он улыбнулся и запечатал ее губы поцелуем, на который было невозможно не ответить.
Нагайна утонула в этом блаженстве, утонула в его нежности, на несколько минут позволяя себе, наконец, стать обычной девушкой, которую любят, и которая любит.
Ей было хорошо как никогда, ведь она правда такого не испытывала за всю свою жизнь…
Никто.
Никогда.
Не целовал ее.
И Эдвард был первым.
Он был первым, кто сломал эти преграды, сломал эти рамки, в которые она себя вгоняла всё эти тысячелетия.
Она так хотела, что бы он, являющийся первым, был для меня последним. И что бы она…что бы она тоже была для него вечной, что бы после ее у него тоже никого не было.
Пусть мы будем у друг друга последними…
Только об этом она сейчас могла молить Небеса, которые и так одарили ее неземным счастьем.
Но вдруг их идиллию разрушило внезапное видение девушки:
Аро пишет письмо. Запечатывает. Отправляет. Это письмо адресовано Карлайлу, что заставляет ее сердце забиться в несколько раз быстрее…
Нагайна бегло читает одержание письма, пытаясь не упустить самого главного, ужасаясь и ликуя одновременно.
Отстранившись от своего возлюбленного, который недоумённо посмотрел на нее, явно готовясь услышать худшее, она взглянула на него и еле слышно прошептала, даже не узнавая своего внезапно изменившегося голоса:
— Аро… Аро Вольтури.
Комментарий к Глава 6. Чувство ответственности
Ну вот и долгожданная шестая глава :)
========== Глава 7. Видение. На краю воспоминаний ==========
Она сказала: « Аро… Вольтури…»
Нагайна смотрела сквозь Эдварда и говорила как будто в пустоту. Он лишь слушал ее монотонный голос, не тот, привычный для него — мягкий, нежный, бархатный голос, который он так любил, а этот странный, отрешенный, потерянный.
Её глаза были пусты и горели непроницаемо-безэмоциональным, зеленовато-изумрудным, стеклянным светом, в них не кипела жизнь, в них не было ничего, кроме холодного равнодушия, которое пугало даже больше, чем открытая ненависть, ведь это мёртвое «ничто» было гораздо страшнее, чем проявленная агрессия или ярость.
Вампир вслушивался в её голос, который как будто чеканил каждое слово:
— Деметрий сообщает Аро, что в Форксе появилась одаренная смертная, которая находится рядом с вами. Аро заинтересованно смотрит на ищейку, дальше берет его руку, закрывает глаза и погружается в мысли вампира. Он находит нужное воспоминание, после чего видит мой силуэт лишь со спины, несколько раз слушает мой голос, и ему кажется, что он где-то слышал его, но он не может вспомнить, где конкретно. Он отпускает руку Деметрия и говорит:
— Деметрий, ты можешь быть свободен.
Молодой человек уходит. Аро заинтригован и думает, как поступить. Дальше он идет в свой кабинет и пишет письмо Карлайлу. Он приглашает вас к себе, главным образом для того, чтобы посмотреть, кто я такая. Ему интересно, могу ли я пополнить его клан, и также, он не понимает, почему так хорошо помнит мой голос. Он в недоумении, ведь он считает, что не мог пересекаться со смертной. Даже если бы он встретил меня раньше, он думает, что я давно бы была в его клане.
Аро совершенно чётко осознаёт, что вы не могли опять нарушить закон, открывшись человеку. Он приказывает Хайди отправить письмо, ведь уверен, что должен знать все, ибо ничего неопределенного не потерпит.
Нагайна закончила свой рассказ и тяжело выдохнула. Эдвард около минуты приходил в себя после услышанного, и девушка за это время уже села напротив него и стала напряженно думать. Когда вампир, наконец, стал нормально мыслить, он спросил:
— Как скоро твое видение сбудется?
— Я не знаю. Ничего не знаю. Мы можем ожидать чего угодно, и мы должны быть готовы. Надо рассказать семье, — её голос был расстроен.
Эдвард испугался. Испугался за свою Нагайну. Вдруг Аро заберет ее к себе? Вдруг он сделает с ней что-нибудь. Он понимал, что Нагайна сильная, но ему казалось, что Аро все равно сильнее.
Этот подсознательный страх Вольтури убивал в Каллене даже здравый смысл.
Он боялся, что эти вампиры убьют Гайю, ведь он помнил ее рассказ о крови, он знал, что любая малейшая неосторожность может стоить ей жизни.
Но, в то же время, Эдвард понимал, что, все равно, ее обратит Аро, ведь она хочет этого, а значит, так и будет.
Эдвард понимал, что ни один член его семьи не сможет обратить ее, ведь никто не обладает такой степенью самоконтроля, такой выдержкой, чтобы не выпить Нагайну до конца и не получить увечья.
Даже Карлайл…
Только Аро.
Только он мог это сделать, ведь он прожил по сравнению со всеми ними неоспоримо много, и у него был большой опыт в деле обращения.
Безвыходность ситуации в плане того, что с Повелителем они все равно столкнутся, вне зависимости от видения Нагайны, немного успокоила Эдварда, и он счёл её решение — рассказать всё семье, совершенно разумным, поэтому, прошёл вместе с ней в библиотеку, к Карлайлу.