Я активировал связывавший нас с Уханом визуальный канал, чтобы подсмотреть его глазами то, что он сейчас видел – как ранее он подсматривал за моей с Дедом беседой на планете, вернее, пытался подсмотреть. Ему это тогда не удалось, а у меня получилось – на виртуалку его лоцмана как раз поступил запрос от «Опекуна»:
«Идентификация закончена. Определение статуса: хозяин/ временный подопечный/ нейтральное лицо/ потенциальный враг хозяина?
– Он спрашивает… – начал было Ухан, но Зайда его прервала:
– Подтверди статус хозяина.
– Ничего себе, – удивленно вырвалось у Мараны. Ухан не менее удивленно кивнул: «Хозяин».
«Статус принят. Приступаю к работе. Какие будут распоряжения?»
– Э-э… – Ухан снова растерянно взглянул на Зайду.
– Режим ожидания, – бесстрастно подсказала та, то ли тоже подключившись к его лоцману и отслеживая диалог, что довольно непросто, если неизвестен текущий код связи, то ли просто хорошо зная порядок действий.
«Режим ожидания».
Дроид снова скакнул по воздуху и замер в метре над макушкой приятеля.
– Он что, так и будет теперь висеть у меня над башкой? – не без иронии поинтересовался Ухан. – Как-то отвлекает…
– Привыкнешь, – парировала Зайда, выуживая из того же кейса тройку бежевых двухсантиметровых дисков и передавая каждому из нас по очереди. – Здесь ваши свеженькие биографии и новые имена. Постарайтесь ничего не менять. Ухан, подробно об управлении дроидом запросишь у него самого или просмотришь данные своего нового лоцмана. Старые замените, когда я закончу инструктаж с вами всеми, а сейчас…
– А зачем новые лоцманы? – Ухан выразил общее недоумение. – Почему просто не скопировать информацию на старый? У меня же масса личных настроек, которые могут потеряться при переходе на новую операционную систему…
– Вот свои настройки и скопируешь, – отрезала бикаэлка. – А лоцманы придется заменить. Эти только выглядят обычными, на самом деле – военные модели с расширенным диапазоном кодированных частот для общения на короткие дистанции вне ретрансляторов. Поверьте, вам они пригодятся. В чужом болоте и квакать надо по-новому, иначе вас быстро выведут на чистую воду.
Тут я не выдержал:
– А почему такое странное распределение имущества – мне какой-то паршивый пистолет, а ему целую охранную систему?
Зайда коротким скупым движением повернула ко мне голову, словно шевельнулся робот. Мне даже почудилось, как в глубине шеи щелкнул, останавливая голову, стопорный механизм. Воображение у меня иной раз здорово может разыграться.
– Не торопись с выводами, малыш. Когда изучишь новые «личины», тебе все станет ясно. И последнее. Я участвую в этой операции от начала и до конца, поэтому заинтересована в ее благополучном завершении. Так что за всеми вопросами обращаться ко мне. И как можно точнее выполняйте мои рекомендации. Понятно? Теперь займитесь лоцманами, а мне пора в рубку к капитану…
– Зайда, а мне что? – напомнила о себе Марана, обиженно поджав губки и еще не веря, что про нее забыли.
– Обойдешься, БэЗэ. Женщины с Вантесента не пользуются оружием, их охраной занимаются мужчины. Если у тебя кто-нибудь заметит оружие, то и без того шаткая легенда о выходцах с Вантесента даст трещину. Понятно?
– Это почему же я обязательно должна засветиться?
– Отсутствие опыта в подобных делах рано или поздно тебя выдаст, – отрезала Зайда. – Вопрос закрыт.
Я посмотрел на вытянувшееся от огорчения лицо Map и усмехнулся. Ну что, съела, дорогая сестренка? Кстати, мне показалось или в голосе Зайды прозвучали нотки презрения – к мужской половине рода человеческого, естественно. Ведь у них там, на Бикаэлле, махровый матриархат, и мужчины не играют никакой роли в общественной и политической жизни. Да и не смогли бы при всем желании из-за своих генетических особенностей – разум мужчин почему-то застревал в развитии после достижения пяти-шести лет и таким оставался до конца жизни. Племенные быки. Послушные и почитающие своих матрон производители, как дети в таком возрасте почитают всякую мать. Неудивительно, что бикаэлки невольно или сознательно, тут уже не важно, переносили свое отношение на мужчин из других народов и рас. Но все равно обидно и несправедливо.
– Кстати, – добавила Зайда с некоторым намеком на улыбку, а она не слишком часто проявляла какие-либо эмоции, ситуация определенно чем-то ее забавляла, – на Сокте вам необходимо вести весьма раскованный образ жизни, а то патриархальные нравы, привитые вам с детства, довольно быстро выдадут, что вы не те, за кого себя выдаете.
– О, это запросто, сейчас потренируемся…
Ухан потянулся к Map обеими руками, но та, раздосадованная тем, что ей никаких игрушек не досталось, пребольно саданула его локтем под ребра. Ухан охнул, но и не подумал обижаться – ему, конечно, по комплекции до Зайды далеко, но и его масса позволяла довольно безболезненно сносить подобные знаки отвергнутого внимания. Поэтому он лишь ухмыльнулся и отодвинулся. А затем проворчал, обращаясь к бикаэлке:
– Не понимаю, зачем такие меры предосторожности? Образно говоря, зачем бежать, если за тобой еще никто не гонится?
Зайда смерила его снисходительным взглядом:
– В корне неверный подход, мальчик. Когда кто-нибудь погонится за тобой и от этого станет зависеть твоя жизнь, уже поздно будет учиться бегать.
Я мысленно поаплодировал бикаэлке – классно она парнишку отбрила. Догадываюсь, чем Ухан недоволен. Ему было просто лень со всем этим возиться. Он больше предпочитал виртуальный мир «гэпэшек», с его условными предметами, которые не усложняют существование игрока своим весом, объемом и размером. Нужно, например, поместить целую виртуальную пушку в не менее виртуальный заплечный ранец – запросто. Хоть танк. Но сейчас я был целиком и полностью согласен с бикаэлкой. Вот только решил промолчать, чтобы соблюсти хоть видимость солидарности с приятелем. Зато Map не преминула съязвить:
– Вот именно. А если бы ты начал заниматься боевыми искусствами, вместо того чтобы на пару с Сомахой тягать свои железки, то, может быть, оружие тебе и не понадобилось бы.
– И многого ты добилась в боевых искусствах, БэЗэ? – с той же едва заметной усмешкой осведомилась Зайда.
Наверное, следует все же раскрыть историю происхождения этого прозвища.
Как-то Марана подхватила простуду и несколько дней подряд чихала так часто, что Ухан неизменное при каждом чихе «будь здорова» в конце концов сократил до БэЗэ, чтоб уж не заговариваться от частоты повторения. А потом это БэЗэ как-то само собой перешло в разряд прозвищ. Правда, несмотря на всю невинность доморощенной аббревиатуры, приходилось употреблять ее в отсутствие Мараны, иначе она могла здорово обидеться. А рассерженная девушка, особенно столь темпераментная, как Map (это сейчас она такая цыпочка, пока Зайда в пределах видимости), не особенно приятное и полезное для здоровья окружающих явление. Как-то мы с Уханом качали мышцы на тренажерах в его личном спортзале, попутно обсуждая достоинства и недостатки знакомых девчонок нашего квартала, и настолько увлеклись, что не заметили, как Map вошла в зал. Следует заметить, что по складу своего характера я человек очень терпимый к недостаткам окружающих, а потому ко всему стараюсь подходить максимально объективно. А вот Ухан иной раз позволяет себе куда более едкие замечания, чем следует, – в результате я обнаружил сестренку в тот момент, когда она уже собиралась приложить килограммовой гантелью по макушке моего лучшего друга. И едва успел перехватить руку. Пришлось накрепко запомнить, что иногда у излишне эмоциональных особ «отказывают тормоза». Ухан после того случая пару дней опасливо обходил Map стороной, прежде чем рискнул заговорить с ней снова, и впредь, до того как огласить окрестности пресловутым БэЗэ, предварительно оглядывался по сторонам и сканировал частоты связи по лоцману, чтобы выяснить местонахождение Map в данный момент.
Но Зайда могла называть Map так, как ей вздумается, та и пикнуть в ответ не посмеет. Не только потому, что просто ничего не сможет ей сделать. Зайда ей нравилась так же, как и мне. Более того, она открыто и иногда чересчур бурно ею восхищалась, сестренка и рукопашной-то стала заниматься с ее подачи. Мол, женщины не чета этим слабакам мужчинам, и уж если и владеть боевыми искусствами, то именно им с Зайдой…
– По крайней мере, этих слабаков я уложу запросто, – уверенно парировала Марана, прямо-таки озвучив мои собственные размышления.
Не стерпев такого нахальства, Ухан состряпал на лице грозную мину и сграбастал мою кузину своими ручищами, крепко прижав к себе. На этот раз ему удалось застать ее врасплох. Как Map ни дергалась и ни визжала, вырваться ей не удалось.
– Так нечестно! Я была не готова! И тут Зайда сказала нечто очень важное о планете, к которой мы направлялись:
– На улицах Волчьей Челюсти нет честных драк. Никто не будет ждать, когда вы приготовитесь. Лучше будьте начеку всегда. – Помолчав, чтобы мы осознали сей интересный факт, закончила: – Ладно, детки, марш в коконы, через пять минут прыжок.
Я многозначительно переглянулся с Уханом, а когда снова посмотрел в ее сторону, то оказалось, что бикаэлки в каюте уже нет. Мы остались втроем. И как это она умудряется при своих габаритах двигаться так бесшумно?
– Класс, – восхищенно произнес Ухан, окидывая помещение не менее удивленным взглядом. – Пока Зайда не вышла, я и не замечал, сколько она занимает места. Сразу такой простор и дышать значительно легче…
– На себя посмотри, – обиделась за бикаэлку Марана. – Сам боров здоровенный, в стандартный кокон не умещаешься.
Насчет коконов-анабиозаторов она зря – они безразмерные, подстраиваются под любое тело. Просто захотелось уколоть, а для этого у слабой половины рода человеческого годится любой способ. Но Ухан слишком толстокожий для таких мелких уколов, а потому просто не обратил внимания, уже размышляя о более важных делах:
– Я вот что думаю, возможно, на время пребывания на Сокте Кассид одолжит Зайду нам? А за дополнительные услуги раскошелимся из счета Деда, а, Вождь? А то натворим по неопытности дел… Кстати, сколько у тебя кредо на банкосе?
– Достаточно, чтобы купить парочку серьезно покалеченных железных гробов, то бишь ИБРов, и заплатить Зайде. – Я пожал плечами, уверенный, что из этой затеи все равно ничего не выйдет.
– У нее уже есть контракт. – Map презрительно фыркнула, вынужденная напомнить Ухану о прописных истинах.
– Да знаю я, знаю, что она обязана неусыпно охранять корабль Кассида и все его содержимое, – флегматично отмахнулся Ухан. – Но почему бы не спросить саму Зайду?
– Я бы не отказался от поддержки профессионала, – вздохнул я, полностью с ним согласный, – но боюсь, что о своей безопасности на Сокте нам придется позаботиться самим. Map права, бикаэлки два контракта одновременно не выполняют. Именно для этого нас и одарили всеми этими цацками…
– Вас, может, и одарили, а мне достался только лоцман, – напомнила Марана, обиженно тряхнув кудрявой шевелюрой. – Который мне на фиг не нужен, потому что меня и С1арый устраивает. И профессионал вам не нужен, он у вас уже есть. Это я.
– Да ну? – произнес Ухан с таким видом, словно заявление подруги поразило его до глубины души. – Ну, теперь я спокоен. Но ты должна показать, что умеешь. Чтобы я больше не волновался насчет твоих способностей…
Не успел он и глазом моргнуть, как Map, вскочив и резко вывернув ему руку, заставила Ухана всем телом грохнуться на пол.
– Как ты это сделала? – спросил он, медленно поднимаясь на ноги и стараясь изо всех сил изобразить настоящее изумление. – Я же вешу в два раза больше тебя!
– Элементарно, – купилась БэЗэ, прямо-таки лучась от самодовольства. – Показываю один раз. – Она взяла Ухана за запястье правой руки и согнула в локте, поднимая к груди. Затем резко уперлась левой кистью в его локоть, а правой вывернула руку вбок, наружу от плеча. Ухан даже не шелохнулся, глядя на нее с совершенно невинным любопытством. Марана попыхтела еще несколько секунд, едва не повиснув на его руке всем телом, но так и не смогла добиться большего. Ничего не оставалось, как сдаться.
– Так нечестно! – обиженно заявила она, отступив на шаг.
– Да ну? – Ухан недоуменно вздернул бровь, с трудом сдерживая внутреннее веселье. – А что именно нечестно?
– Ты был готов, а в этом приеме расчет на неожиданность! Человек инстинктивно напрягается, когда его хватают за руку, это и работает против него.
Этот так называемый «прием» у нас знает любой пацан еще в ту пору, когда под стол пешком ходит. Мальчишки часто дурачатся, отрабатывая его друг на друге. А девчонки обычно так заняты собой, что и не замечают этих соревнований. Неудивительно, что для Мараны даже такая ерунда показалась откровением. Интересно, из какого учебника она ее выудила? Если это все ее успехи, то Дед совершенно напрасно принял ее в расчет как «боевую штатную единицу».
– Эй, детки, хватит дурачиться, нам еще лоцманы менять, – напомнил я.
И мы занялись делом.
Смена лоцманов – операция тонкая и немного нервная, поэтому лично я к ней старался прибегать как можно реже, но сейчас ничего не поделаешь. Отсоединяется лоцман просто – даешь команду, и крошечный электрический импульс рвет ниточки нейросвязей, соединяющих твой мозг с прибором. А затем с легким щелчком расстыковывается молекулярная сцепка, и лоцман у тебя в руке – невзрачный диск в два сантиметра диаметром и три миллиметра толщиной. Зато процесс присоединения нового нанокомпа длится гораздо дольше. Когда прижимаешь диск к виску, то со стороны не видно, что в данный момент под ним происходит. Но теоретически я хорошо представлял процесс. Легкое покалывание, возникшее сразу же после контакта с кожей, свидетельствовало о начале синтеза нейросвязей – сквозь кожу, мышечные ткани и черепную кость непосредственно к мозгу. Связей этих сотни, но они столь микроскопические, что и вооруженным глазом их не разглядишь – где-то в молекулу толщиной, поэтому проходят сквозь клеточную ткань, как тончайшая иголка сквозь крупноячеистое решето. Не встречая сопротивления и не повреждая ткани.
Пять минут нам пришлось помолчать, заниматься лишними телодвижениями, в том числе и трепать языком, во время настройки лоцмана не рекомендуется. Во избежание. А то потом глюки разные полезут… Ощущения при настройке интересные, но не совсем приятные. Слегка кружится голова. Перед глазами какая-то пелена, предметы двоятся и рябят. А в памяти хаотично вспыхивают давно забытые воспоминания, проносясь мимо рваными сценками… Наконец лоцман поставил необходимый базовый софт, заложенный в его процессор фирмой-изготовителем, с учетом уже отсканированных индивидуальных характеристик моего мозга, естественно, и пелена перед глазами пропала, а на расстоянии вытянутой руки в воздухе развернулась панель виртуалки – виртуального монитора для общения с операционной системой. В данный момент его целиком заполняла фирменная заставка – голограмма безмятежного голубого неба с белыми пушистыми облачками, медленно плывущими вдаль от наблюдателя, на каждом облачке по пиктограмме, стоит на них задержать на секунду внимание, и в голове возникает название операционки – «Плеяда-Х». Со стороны, конечно, никаких «панелей» не видно, все это виртуальное пространство, развернувшееся сейчас перед моим лицом, – исключительно личное, визуальное отображение, поставляется операционкой непосредственно в мои зрительные нервы. Очень удобно. Обычному зрению это не мешает, ведь в наше время люди носят подобные штуковины едва ли не с рождения, так что вырабатывается устойчивая привычка к двойственному видению мира, и скорее почувствуешь себя неуютно без лоцмана, чем с ним.
Я мысленной командой стер заставку, набросал на монитор контактных окошек и с минуту погонял лоцман в разных тест-режимах. Затем соединился с базой данных корабля Кассида, уточнил текущее бортовое время и поместил бегущие цифирки таймера на привычное для себя место в правом верхнем углу панели. Восстановил прежний код связи, которым пользовался последние несколько лет, Ухан с Мараной наверняка сделают то же самое, чтобы не возникло проблем со связью друг с другом. И только потом позволил себе на секундочку задержать дыхание от восторга. Какая четкость и глубина цветовосприятия! Хорошие машинки, эти военные модели. Быстродействие процессора просто изумляло, ни малейших задержек при любой операции. Нанокомп действительно превратился в одно целое с мозгом. Надо будет погонять на пару с Уханом в какую-нибудь «гэпэшку», посмотреть, чего стоит лоцман в режиме повышенного потребления ресурсов…