Свой стиль назвал он «Третья рука».
Злопыхатели пускали пену по губам, утверждая, что за основу Святополк взял полумифическое тайное учение ведуна Белоглаза. Он и вправду много раз встречался с затворником. И если не кривить душой – очень много взял из движений, показанных старцем. Но взять мало, надо ещё сотворить СВОЁ, пусть даже на основе вековых традиций. Недруги снова и снова вещали, что ТАКОЕ мог бы создать любой из них – допусти их Белоглаз к древним таинствам! – и что встречался-де с ним Святополк, воспользовавшись своим высоким государственным статусом.
Ничтожные завистники! Как будто неясно, что никакой статус не мог повлиять на властного старца, уже давно живущего по космическим законам – балансируя на зыбкой нити между Гармонией и Хаосом. Повлиять могло только внутреннее убеждение ведуна: пришёл тот, кто сохранит и понесёт древнее Знание ДАЛЬШЕ. Тот, кого старец помнил и выделил ещё юнцом, в ком видел огнь ещё много лет назад.
И, должно быть, пришёл именно ТОТ.
Закончилась Лютая эпоха, которая, казалось, надёжно погребла под обломками империй Истинное Учение. Но мало-помалу Время перемыло свои песчинки. Вымыло лишнее, налипшее и привнесённое. А может быть, и действительно вмешались Силы Высшие, дабы вернуть в измученный мир истинную – Православную веру. Ту веру древних славян и русов, что испокон веков, задолго до Крещения Руси, именовалась ПРАВОСЛАВИЕМ. Ибо предки СЛАВИЛИ ПРАВЬ.
*
Ибо следовали по СТЕЗЕ ПРАВИ.
То, что веками отторгалось – опыт поколений и русские национальные традиции – стало востребовано и явилось единственно возможным путём для спасения Отечества.
И не зря опасались многочисленные апологеты «христианской православной идеи», что размоет её славянская ведическая традиция. Не просто размыла – стёрла напрочь. И наложила новые заветы. Как будто пришёл незримый небесный реставратор и смыл рисунки, нанесённые – с умыслом ли, в неведенье ли?! – поверх древней картины мира. И освежил давние, изначальные краски.
Вот и заблистал разноцветный мир новыми оттенками…
«Человек, вставший на путь Прави» – так поначалу величали Святополка Ветрича. Блестящая карьера, сделанная им, не шла ни в какое сравнение с тем, что сотворил он с Землёй Русской. Впервые, за «тьму тьмы лет», крушение фундаментальных основ общества досталось ценой малой крови. Это даже никак нельзя было назвать гражданской войной. Скорее, по аналогии с прадавними Крестовыми походами – свершён был единственный Ведический поход. И это в неукротимой, непредсказуемой стране, коей продолжала пребывать Русь и в тридцать первом веке от рождества Христова?! Что ни говори – загадочная пресловутая русская душа оставалась «вещью в себе» и ныне – в Эпоху космических контактов «Второго порядка».
*
«Ежели раздуть ещё теплящийся огонёк русского ведизма, – терпеливо разъяснял двухсотлетний ведун Белоглаз отроку Святополку, – явится миру всё великое многообразие культуры наших предков. Воинское искусство и народная медицина, и музыка, и зодчество, и ремёсла, ибо всё это живо и поныне. И взойдёт, как солнечный диск Хорс,
*
эпоха Русского Возрождения».
Внимал отрок диковинному дядьке, и никто не ведал, каким пожаром однажды вспыхнут в его душе искры, зароненные ведуном.
Эх, дядька Белоглаз!
Высокий старец, двести тридцати трёх сантиметров ростом. Широкий в кости. Жилистые руки с узловатыми пальцами. Широкие, слегка усохшие плечи. Был он бледен лицом, но не измождён нездоровьем, напротив – просветлён. Отчего и необычные большие глаза, похожие на бельма из-за светло-серых зрачков, не отталкивали сторонний взгляд. Гармонично обрамлялись длинными седыми волосами, опускавшимися ниже плеч.
Немногое знал о нём Святополк, хотя и известное ему было недоступно остальным. Всю свою сознательную жизнь шёл Белоглаз по Пути Прави. Нелёгок был Путь сей, возводящий земного жителя к Всевышнему. Прошёл он по нему от безвестного отрока Студича, нарекомого Белоглазом за необычный белёсый взор, до ведуна, известного на всю Лигу Славянских Народов. Заслужившего исключительное право носить одно имя, узнаваемое всеми, без добавления родового имени или же числительного, применительного к власть предержащим.
Идя по Пути Прави, человек проходил несколько ступеней. Первой из них было служение близким и обществу. Многие находились на данной ступени всю сознательную жизнь, даже не догадываясь и не задумываясь, что, живя так, они служит Всевышнему. И многие же – скатывались с этой единственной доступной им ступени, подталкиваемые неисчислимыми соблазнами и тёмными вихрями в собственных душах. Белоглаз не скатился. И долго на этой ступени не засиделся – поднялся на следующую.
Здесь начинался путь знания. Ступень постижения Истины. Время накопления сведений о Мире, время вопросов и ответов. С годами избежал он соблазна пустого мудрствования, ложной гордости, обогатился приобретёнными умениями. А ещё – осознал, что, оказывается, не всё можно познать за ограниченный срок земной жизни. Но, как говорилось в ведических канонах, упорядоченных Асовом Асиличем:
*
«Коль человек осознал, что есмь непознаваемое, беспредельное, обретающееся за гранью нашего Мира, и понял, что у Мира есть Причина, то, значит, этот человек был на верном пути и вплотную подошёл к подъёму на следующую ступень».
На третью ступень – овладения знаниями духовными – Белоглаз ступил, когда ему уже было хорошо за сто. Здесь, как и все дошедшие, он избрал своего духовного наставника – самого Ведича Огнекудрого! Ему несказанно повезло: известный волхв признал его и стал делится сокровенным. Целых двадцать четыре года послушец
*
Белоглаз Студич углублённо изучал Веды,
*
овладевал в совершенстве звёздной наукой и иными духовными дисциплинами. В эти годы избрал он свой особенный путь. Стал со временем ведуном-хранильником, или же – волхвом, изучившим тайны бытия и берегущим для последующих поколений священное знание – Веды.
Теперь Белоглаз мог быть духовным учителем. И он – редчайший случай! – САМ избрал своего ученика. Это знал только он, как и то знал, что сей ученик стоил того. Святополку Ветричу же мстилось, что ему тоже просто несказанно повезло. Остальным и вовсе в нечастых встречах старца и мужa виделись лишь случайность и хаотичность.
Главное же, что определило выбор, и чего при жизни Белоглаз ни за что бы ни поведал своему послушцу Святополку, заключалось в следующем: зрил старец огнь, до поры тлевший в очах ученика. И однажды, в одночасье, сие потаённое пламя должно было взметнуться до самой высшей ступени.
Взошедший на эту ступень уже мог зваться ПОБУДОМ.
*
Всё началось с Войны Полушарий.
Или же с Пятой мировой, по исчислению дотошных историков.
Во времена предыдущих, Третьей и Четвёртой войн глобального масштаба, главное, что удалось неугомонным подмастерьям бога Войны, – не расколоть пополам планету. Чего же не удалось им – так это успокоиться.
В первую очередь, неукротимому, оголтелому чудищу – Америке. «Защитница демократии» в числе прочих контрибуций и выгод заполучив после Третьей мировой полноту власти над южным материком, объявила о своём новом статусе и вместо США прозывалась далее Соединёнными Континентами Америки. Такие мелкие составляющие, как штаты, агрессивную мегаимперию больше не устраивали. Высокопоставленные янки, небескорыстно протиравшие брюки и юбки в Капитолии и ВайтХаусе, уже мыслили континентами. Вот и родилась аббревиатура, соответствовавшая территориальным приобретениям: «СКА».
Четвёртая мировая война вспыхнула век спустя, в другом полушарии – Восточном. И это при том, что большая часть милитаристской энергии цивилизации, жажда экспансии и контроля над территориями в двадцать шестом столетии пришлась на космические колонии землян. Тем не менее, главные проблемы, зачастую, разрешимы только в метрополиях. Именно здесь решают, как и что перекраивать на старых картах. И, уже во вторую очередь, что делать с картами новыми, колониальными. В тот раз за кройку взялся Индо-Китайский Союз, имевший собственное мнение по поводу современного облика Евразии. Это мнение самым категорическим образом не совпадало со взглядами мусульманских стран на собственное место в Новом мире. Мусульман на этот раз подстрекали к решительным действиям, а потом и в открытую поддержали СКА (стремясь тем самым укрепить в мире свой авторитет, вновь стремительно падающий). Помощь же китайцам и индийцам неожиданно пришла с севера, от восславян, граждан уже образовавшейся к тому времени и стремительно набиравшей мощь Лиги Восточно-Славянских Народов. Как ни крути, а ведическое вероисповедание обязывало помочь и своим соседям (китайцам), и потомкам Ариев (индийцам). Обязала она и ираноязычных зороастрийцев вспомнить о единых корнях… И такое началось!
В результате, через три с половиной года – мусульманская часть мира была расколота пополам. Одна половина капитулировала, другая же – примкнула к победителям и, припомнив все былые обиды недавним «союзникам поневоле» (и давним «врагам по традиции»!), с остатками сил и неисчерпаемой ненавистью ринулась на «америкосов». Ринулась с привычным для исламистов безрассудством смертников. Отвели душу…
Главным же итогом войны явилась Силиконовая Стена. Изоляция Соединённых Континентов Америки в условном кольце – пределах Западного полушария. Многочисленные хищные конечности, веками терзавшие страны Восточного полушария, были обрублены, как минимум, по локоть. У себя, дескать, вытворяйте что хотите и живите как можете, а к нам – боле не лезьте со своим «образом жизни».
Хорошо поработали ампутаторы! Почти пять веков понадобилось СКА, чтобы отрастить новые щупальца и поднять надломленную шею. Почти пять веков не сотрясали планету безумия мировых войн, но… Настал час, и грянула новая.
На сей раз – Война Полушарий.
Нынче Святополк Ветрич опять стоял во главе своих верных полков. И злые ветры войны покорно скручивались у его ног.
Смутно было у него на душе. Ох, смутно! Впору бы разобраться, пока не поздно, со своими сомнениями, да не время уединяться. С минуты на минуту должно было начаться ежедневное совещание виртуального оперативного штаба. А может, изменить установленному распорядку? Взять и связаться с Белоглазом, остающимся духовным наставником, несмотря на то, что взошёл Ветрич на одну с ним ступень…
Взять бы!
Зудящий звук развеял так и не окрепшие намерения. Сигнал призвал к началу совещания. Пора!
Святополк дал подтверждение своей готовности, тут же спешно направился к месту, подготовленному для сеанса голографического проецирования. Когда разговор шёл о мероприятиях, связанных с большим расходом энергии, требования к дисциплине и пунктуальности удваивались и касались, безусловно, всех. Высшего руководства – в первую очередь.
Волобой, командир звена тотальной связи, почтительно поприветствовал командующего уставным жестом. Жестом же пригласил войти на подготовленную площадку, готовясь тут же включить по периметру силовое поле, совмещённое с голограммой-маскировкой в виде островка буйной растительности.
…Они наступали одновременно тремя корпусами из трёх базовых точек.
Точки выброски, они же исходные вехи отсчёта, были оговорены заранее. Как был оговорен и размер военного присутствия Вoйска Святополка Третьего.
Три полновесных корпуса: «Пардус», «Росомаха» и «Вепрь». Два спецподразделения: штурмовая бригада и аэромобильное крыло.
Соединение «Пардус», ведомое давним сотоварищем Святополка по имени Крутояр, являлось, по сути, Полком Правой Руки. Вначале оно отстояло от центрального корпуса «Росомаха» всего на двадцать пять километров. Потом, выполняя поставленную задачу, отклонилось вправо. Расстояние между ними с каждым днём увеличивалось и в данный момент составляло сорок девять километров.
На левом фланге, практически параллельно «Росомахе», наступал самый многочисленный корпус «Вепрь». На первых порах это было продиктовано исключительно рельефом местности. В дальнейшем же, после выхода на равнину, «Вепрю» надлежало расширять оперативный простор, постоянно забирая влево.
Сам Святополк со штурмовой бригадой «Коловрат» шёл позади, на расстоянии суточного перехода от центрального корпуса. Тут же передвигалось аэромобильное крыло «Алконост»…
Приказ о начале военной операции «Жертвоприношение» был отдан четверо суток назад.
Точно по плану – минута в минуту.
Спустя восемь мирных лет.
И опять стояли перед Святополком монолитной стеной испытанные в битвах воины. Внимающие каждому жесту и верящие каждому его слову. Но время слов закончилось. Как закончилось и само время. Теперь – осталась только временнaя вечность, спрессованная в одно остановившееся мгновение, и оттого – условно бесконечная.
До белизны в костяшках сжал Авега Славянского Мира древко своего знамени. Поднял над головой и потряс, подставляя полотнище встрепенувшемуся ветру. Вслед за ветром взметнулся к ожившему знамени одобрительный рёв воинов.
И вырвался из глотки Святополка Третьего будоражащий древний призыв:
– Гой еси, добры молодцы!!!
И, как в былые годы, всколыхнул, разорвал на части и поглотил окружающее безмолвие боевой многотысячный клич.
– Го-о-о-о-ой!!!
Глава шестнадцатая
Сегодня – мой день!
Он пытался примирить этих бестий – чёрного и белого зверей. Тщетно!
Сегодня, как никогда, каждый из них старался вырваться наружу и убежать подальше. Никто не хотел уступать. Но никто и не стремился первым начать движение мимо противника – иначе, в подставленный на мгновение незащищенный бок тут же вопьются безжалостные клыки! Всё это длилось. Чёрный не уступал белому. Белый не выпускал чёрного… Душа боролась с инстинктами, связывала их из последних сил. Но, как только она делала передышку, – инстинкты рвали путы и навязывали свои условия.
И вся эта возня плодила неисчислимые мысли. Неутешительные выводы. Давящие сомнения. Тревожные предчувствия.
Сегодня…
Хасанбек вынырнул из своих дум, как из тяжёлых многослойных вод омута. Полной грудью глотнул спасительную дозу рассветного воздуха. Потянулся, треща суставами.
Утро неспешно полоскало испачканные за ночь облака. Погружало их в раствор прохладного воздуха. Снова и снова. Последовательно вымывало из них по частице темноту, набившуюся как копоть. Затем, справившись с чёрным, принялось за серый цвет. Облака светлели на глазах.
Заметно ниже, перед самой землёй, курились туманы, словно мутный осадок, вымытый из облаков. Они вспучивались и висели над огромным рваным лоскутом ложбины, окаймлённой редколесьем. Казалось, вся эта пологая, незаметно сползавшая к далёкой реке местность была гигантским раскалённым противнем. И сейчас на нём затевалось необычное варево, которого должно было хватить на всех желающих.
Что это будет, пир или тризна?
Клубы тумана трогал лёгкий ветерок, колыхал и сдвигал с места. Они плавно видоизменяли свои очертания, шевелились – то чуть заметно, лениво, то более оживлённо. Возня зверей в утробе темника и порождённые этим мысли вносили искажения в восприятие действительности. Когда резвый ветерок разбивал курящиеся дымно-молочные клубы на части, Хасанбеку мерещились многочисленные цепи наступающих врагов. Там, далеко, у самой реки. И от подобных видений он не спешил отмахнуться – разве не могли эти слуги бездны возникнуть из ничего?! Из воды. Из воздуха. Из-под земли. В конце концов – из тумана… Нойон нервно покусывал губу, барабанил пальцами по пластинам нагрудного доспеха. Вслушивался в тишину, изредка нарушаемую ранними пичугами.
Он оглянулся назад. За его спиной, выглядывая из дымки, где по грудь, а где и по пояс – стояли уступами его конные гвардейцы. Ветерок обдувал их суровые лица, шевелил хвосты лошадей и плюмажи на шлемах. Не задерживался, снова и снова улетал туда, где было раздолье его воображению – кроить на свой вкус вскипающее туманной пеной поле.
Хасанбек перевёл взгляд обратно и обмер. Замерли и звери внутри него.
По полю, медленно покачиваясь и уплывая в сторону реки, двигалась… процессия.
Повозка, запряжённая девятью белыми быками!
Немного поодаль шевелились головы многочисленного конного отряда охраны.
Он уже видел однажды это… Там – по ту сторону Облачных Врат. С той стороны, откуда их сюда обманом заманили… В тот чёрный день, когда орда прощалась с Великим Ханом. Именно в этой повозке размещался гроб из дубового кряжа, обёрнутый девятью белыми войлоками. А в гробу – тело Потрясателя Вселенной, которое тысяче всадников надлежало доставить к родным монгольским улусам, к горе Буркан-Калдун. К месту, где и надлежало хоронить Повелителя, согласно его предсмертной воле.
Эта картина потом не раз виделась ему во время кратких забвений на походных привалах. Удаляющиеся спины всадников. Чёрная двухколёсная повозка. И белые быки.