Передо мной появилась совершенно другая проблема – беловолосый вампир замер в дверях, преграждая вход и внимательно смотря по сторонам. Я замер перед ним и сел. Словно сквозь меня смотрит! Чуть поведя плечами и с удовольствием ощутив звериные мышцы, я совершил прыжок, рассчитывая перепрыгнуть через вампира, но слегка не рассчитал. Задев задними лапами лицо вампира, я едва не уткнулся головой в острый угол скамьи, но тут же сориентировался и нырнул в женскую раздевалку, замирая между маленькой лесенкой и стеной. Компания моего брата ринулась за мной, но меня словно бы не видели. Смутные подозрения стали доходить до меня, и я склонил голову, чуть потеревшись подбородком об амулет, который исходил мягким теплом и словно бы пульсировал.
– Где эта мразь?! – орал блондин, на лице которого теперь красовалось четыре длинных кровавых полосы. – Я этого ублюдка прирежу нахер!
– Кажется, вы немного заигрались, ребята, – незнакомый голос прошил меня подобно ледяному току – столь потрясающе красив он был.
Чуть хриплый голос заядлого курильщика, немного низкий и невероятно бархатный, от которого по моему телу пошли мурашки, а хвост распушился. Джинджер тут же метнулся в коридор, за ним и изуродованный вампир.
– Что ты здесь забыл, Виктор?! – рявкнул мой брат.
Мне стало любопытно, и я, едва ли не по-пластунски, выполз в коридор, да так и замер. Точная копия моего брата стояла, прислонившись спиной к стене и скрестив на груди руки. Чёрная рубашка и кожаный плащ были ему невероятно к лицу, как и ехидная, насмешливая улыбка, сверкающая на его чувственных губах. И я, никогда не чувствовавший тягу ни к женщинам, ни к мужчинам, потерял голову. Калейдоскоп картинок, звуков, запахов, ощущений и желаний закружился передо мной, едва не сшибая с лап. Как он был хорош собой! А потому я даже не сразу заметил с ним высокую, пышногрудую дроу в тёмном пальто в пол и капюшоном на голове. Её алые глаза так и сверкали в полутьме коридора школы.
– Я пришёл забрать брата. – Голос Виктора пронёсся по холлу школы звонким эхом, добравшись до глубины душ каждого здесь присутствующего, находя там нужный отклик.
========== И пелена спала ==========
Предрассветное утро пахнет и весной, и волей.
Сны мои в тигровых шкурах в маковом гуляют поле.
Где же ты, мой брат,
Где же ты, мой друг,
Где же ты, моя любовь?
Льются колодцы лиловыми звёздами
Мир опрокинут в небесное дно
Ночи сливаются в тёплые гнёзда – и
Звери – они идут над землёй
Звери – они идут за тобой.
– Я пришёл забрать брата, – голос Виктора пронёсся по холлу школы звонким эхом, добравшись до глубины душ каждого здесь присутствующего, находя там нужный отклик.
Секунду в коридоре царила полнейшая тишина, но что только мне не пришло в голову за эту секунду! Я был напуган и изумлён, мне не было понятно, что происходит, но я понимал, что творится что-то, о чём я не должен был узнать. Что-то, что от меня скрывали всю мою совершенно короткую жизнь. Кто это существо, от которого пахнет вампиром? Почему он так похож на Джинджера, а если быть точнее, то не имеет с ним ни единого различия, кроме Светлой ауры? О каком брате идёт речь? Не обо мне ли?
– Тебе не видать Льюиса, как своих ушей, ублюдок, – выплюнул Джинджер, в руке которого сверкнул короткий кинжал.
Я видел, как летело лезвие в сторону так называемого Виктора, явно намереваясь впиться в его левый глаз, но он лишь лениво уклонился, даже не моргнув.
– Ты стал совсем неуклюжим. Дровские женщины тебя окончательно развратили, – с некоторой укоризной в голосе произнёс брюнет, вытаскивая из стены кинжал. На миг я мог поклясться, что он посмотрел на меня и улыбнулся! – Где твоя прежняя грация, Джи? Даже твоя аура начинает гнить.
– Проповеди будешь читать у своих перебежчиков, – рявкнул Джинджер и уже рванулся на Виктора, но его удержал светловолосый вампир.
– Джи, спокойно, – прошипел он, слизывая кровь со своих губ.
С некоторым страхом, но в то же время наслаждением я смотрел на то, с какой болью ему удаётся говорить. Были видны мышцы лица, которые спешно пытались сойтись под действием тёмных нитей магии. Глаз его заплыл кровью и явно уже не смог бы видеть, что не могло меня не радовать.
– Идемте, поговорим. – буркнул Джинджер, вырвавшись из рук блондина и прошествовав мимо Виктора и молчаливой дроу на выход. За ним следом прошествовал его приятель.
Коренастая же дроу и великан остались в коридоре, явно карауля меня. Дроу в плаще прошла к выходу, а Виктор же ненадолго задержался, словно бы скучающим взглядом окинув оставшихся врагов. Взгляд его вновь скользнул по мне, и я прекрасно увидел, как он подмигнул мне. Содрогнувшись всем телом, тихо, стараясь не шуметь, я направился к чёрному входу, чтобы быстрее убраться из этого места. События развивались с такой скоростью, что моё сознание просто напросто не успевало за этим, как и сердце, что от ужаса билось в самом горле, разгоняя болезненный пульс по всему телу. Оглядываясь на своих врагов, что замерли перед главными дверьми школы, я пересёк коридор и скользнул в приоткрытую уже покойным охранником дверь, а затем вышел на свежий воздух. Хотя, было несколько душно. Небо затянули тяжёлые тучи, всюду зажглись фонари, заунывно, раздражающе гудя, давя на сознание. Вдалеке уже сверкали молнии, освещая части туч, слышался приглушённый шум грома, а я нёсся в сторону дома, едва не врезавшись в ноги Джинджера, чувствуя на себе внимательный взгляд Виктора. Перемахнув через забор и чуть не налетев на машину, вновь ощутив жуткую боль в задних лапах, я лишь прибавил скорости, не соображая ничего. В голове была только одна мысль – бежать отсюда подальше, чтобы никто не нашёл, чтобы даже страх и непонимание отстали от меня. Бешеный ветер шумел в ушах, изгоняя все мысли из головы, оставляя лишь пустоту и свободу, словно поднимая меня на своих могучих крыльях и давая возможность быть быстрее.
Впереди замаячил тёмный, отталкивающий силуэт дома с разбитым окном моей комнаты, с распахнутой дверью, следами шин на гравийной дорожке. Чуть сбавив скорость своего бега, я, наконец, остановился перед крыльцом, прислушиваясь и принюхиваясь. Дом был пуст, как мёртвое существо, словно бы из него выгрызли душу тёмные клыки наших врагов. Остатки неприятных запахов сплетались вместе и исходили от ступеней, двери, сада, что теперь меня совсем не прельщал, как раньше, хотя обычно я с удовольствием заседал у корней деревьев с какой-нибудь книгой, наслаждаясь ветром и шелестом листьев. Теперь всё было тихим, мёртвым.
Шагнув на ступени крыльца, я прошёл в тёмную прихожую, оттуда – в гостиную. Пианино стояло молчаливым истуканом, диваны и кресла пустовали словно бы десятки лет, покрылись пылью. А ведь к ним не прикасались всего один день! Камин смотрел на меня слепым глазом, словно бы обвиняя в чём-то. Скорее всего, в моём твёрдом решении бежать. Бежать, поджав хвост, как дворовая собака, в которую кинули камнем. Не защищаться, а отступать, подобно трусу. Но что я мог сейчас? Откуда мне было знать, что новоявленный Виктор и его дроу – мои союзники, а не враги? Откуда мне было знать, что это не очередная авантюра брата, чтобы поймать меня? Тогда я чувствовал себя всего лишь зверем, загнанным в угол толпой охотников с огнестрельным оружием в их огромных лапах.
Поднявшись к своей комнате, я пихнул головой дверь и тихо скользнул туда, стараясь не наступать на осколки и тщательно принюхиваясь – горький запах дроу, казалось, въелся в сами стены, вызывая квинтэссенцию отвращения, злости и омерзения. Запах вражды и жажды крови – вот, что поселилось в до этого светлой и приятной комнате. Взяв рюкзак, который я подготовил ещё перед своим спешным бегством из дома, в котором лежали некоторые вещи, деньги, скопленные за восемнадцать лет добровольного заключения, я спустился обратно и залез под крыльцо, уложив на сумку голову. Первые капли дождя мягко стучали по лакированным деревянным ступеням, вызывая сонливость, успокаивая. Запах влажного песка и зелени щекотал ноздри, врывался в словно бы высохшие лёгкие, даря невероятное облегчение. Сухость во рту сошла на нет, равно как и все волнения. Природа вокруг меня делала своё дело, успокаивая и лаская, подобно заботливой матери, что кружится возле своего заболевшего ребёнка.
Я тихо дремал, обняв себя хвостом и уложив лапы и голову на рюкзак, ожидая, когда вернутся мои мучители, чтобы увидеть, куда они отправятся на мои поиски, а затем уйти в противоположную сторону, чтоб не оставить им шансов найти меня. И я ждал не зря – явился и Джинджер со своей компанией, явно на взводе и при последнем терпении, и Виктор с дроу. Интересно, может ли лицо этой женщины выражать что-то кроме насмешки, равнодушия и презрения? Возможно, мне удастся когда-нибудь это понять.
– Я ещё раз повторяю, Викториус Кристофер Мерт, я не отдам тебе Льюиса! – услышал я ещё издалека голос брата, а потому вздрогнул и пребольно ударился головой о ступени крыльца.
– А я в который раз говорю тебе, Джинджер Кристофер Мерт, что не собираюсь спрашивать у тебя разрешения, – голос Виктора тоже слегка звенел от бешенства, но от того не терял своей потрясающей красоты и глубины, от которой у меня едва не начинали дрожать задние лапы. – Я просто заберу его и всё тут. И вы останетесь с носом.
Глухое рычание брата раздалось совсем рядом со ступенями, и он присел на край – я видел его немного подранные брюки и чувствовал запах дорогого одеколона, от которого хотелось накрыть нос лапами, но я продолжал молча лежать, чтобы меня не было заметно.
– Посмотрим, к кому он ещё потянется. К тебе – предателю, или ко мне – его родному брату, который был с ним всю его жизнь, – высокомерно хмыкнул Джинджер.
– И который пытался продать его в каждый удобный момент. – насмешка Виктора заставила меня чуть улыбнуться, хотя я и не знал, как это выглядит на тигриной морде.
– Заткнись, мерзкий ублюдок, – рыкнул мой брат, и воцарилась тишина, прерываемая только шелестом дождя и грохотом грома, то и дело сверкали молнии, а мне было тепло и сухо, пока они все мокли и явно ждали меня.
Послышались шаги по лестнице – лёгкие, уверенные, и раздался едва уловимый, приятный запах мужских духов, от которых у меня глаза съехались к носу, а запоздалый звериный весенний инстинкт чуть не накрыл меня с головой. Поёрзав по песку, я вновь замер. Затем тяжёлые шаги рядом, и великан с грохотом уселся на ступени, едва не проломив их:
– У меня есть идея, Джинджер.
Он говорил тихо, едва слышно, явно, чтобы его не услышали дроу и Виктор.
– Я тебя слушаю.
– У меня есть немного снотворного для этого шерстяного ублюдка и мясо. Я чувствую его активированную магию где-то рядом, а значит, он не устоит против угощения, – с некоторой даже ухмылкой произнёс великан, и я почувствовал просто умопомрачительный запах мяса, от которого рот мой тут же наполнился слюной. – Мы его кинем возле ступеней, а когда он вернётся и съест приманку, сцапаем.
Послышалась довольная усмешка моего брата и тихий шелест. Кусок мяса упал почти что передо мной, исходя приятным, манящим ароматом. Затем показался огромный нож, который слегка надрезал угощение для меня, а в получившийся кармашек великан вложил несколько таблеток снотворного. Да даже для меня это просто убийственная доза! Чтоб уже наверняка свалился и не встал.
Вновь раздались шаги Виктора, но уже в обратном направлении, а затем его голос:
– Где матушка, Джинджер?
– Твоя шлюха укатила в командировку, – огрызнулся Джи.
То, что происходило потом, надолго запомнилось мне и даже иногда являлось в кошмарах. Молния сверкнула совсем рядом, раздался оглушительный грохот грома, и в своё маленькое окошко между землёй и ступенями я увидел, как вампир грохнулся на спину, уставившись широко распахнутыми глазами в грозовое небо. А через секунду над ним навис Виктор, черты лица которого исказила обжигающая своим льдом ненависть. Страшно стало даже мне, хотя я и не был зажат между молотом и наковальней подобно моему брату.
– Никогда не смей так говорить о матери. – рявкнул Виктор, и небо снова рассекла яркая молния, дом содрогнулся от фундамента до крыши от грохота грома. – Слышишь, Джинджер?! Никогда! Я стерплю твоё предательство и желание продать Льюиса без слов, но никогда не смей так говорить про матушку!
– Да пошёл ты! – крикнул ему в ответ Тёмный, единым движением скидывая с себя Виктора и наступая ему на грудь, а затем низко склоняясь над ним. – Я вырву ваши светлые сердца и съем на закуску.
Сплюнув, вампир отошёл от Виктора и уселся обратно на ступени. Гроза разыгралась, словно поддаваясь настроению, передавая всё напряжение, что царило вокруг. Мне даже на несколько мгновений показалось, что мы являемся центром бури. Возможно, тогда я был прав, как никогда.
– Где этот вшивый кусок меха? – наконец раздался голос блондина-вампира, что до этого благоразумно молчал. – Мне уже надоело здесь мокнуть!
– Так иди в дом, дерьма кусок, – гаркнул на него мой старший брат, и вновь воцарилось молчание. Напряжённое, тёмное и пугающее.
Всё зависело только от меня. От того, что я сейчас начну или не начну делать. С грустью глянув на свой рюкзак, я тихо развернулся под ступенями и пополз в сторону свободного «окошка», которое Джинджер пока что не загородил своими лапами. Судорожно вздохнув и на миг зажмурившись, я рванулся прочь и на своё горе задел хвостом руку брата. Джинджер тут же подскочил, и я почувствовал на себе его взгляд:
– Этот сучонок воспользовался магией! Вон он!
На миг замерев, я обернулся и с ужасом заметил собственные следы на мокрой земле. Ко мне тут же кинулись великан и дроу, не оставляя мне выбора – я со всех лап бросился прочь, к дороге, чтобы не оставлять следов. Но до этого ещё нужно было добежать! Мышцы, затёкшие от долгого пребывания в неудобной позе, нещадно болели, покрывая меня совершенно нелестными эпитетами, но мне нужно было двигаться. И как можно быстрее. Лапы великана на миг мазнули мне по бокам, но, совершив стремительный прыжок, я вырвался и рухнул в лужу на дороге. Дышать было трудно, а острая боль прошлась по всему правому боку, едва не заставляя меня скулить. Великан и дроу замерли, напряжённо всматриваясь в пространство, пытаясь уловить меня. Лучшим вариантом было остаться лежать здесь, посреди пустынной дороги, благо, в такую грозу ни один идиот не попрётся в пригород или из него – любой дорожит своей шкуркой.
– Где этот отморозок?! – рычал, как зверь, Джинджер, мечась вдоль дороги и яростно принюхиваясь, а я безумно надеялся, что запах мокрой кошки до него не дойдёт. Ветер вновь дул в мою сторону, отбивая у вампиров все шансы на то, чтобы найти меня.
Я напряжённо всматривался в силуэт Виктора, который склонился над ступенями и вытащил из-под них мой рюкзак. Они с дроу направились к дороге, а брюнет попутно кому-то звонил, зажав телефон между плечом и ухом. Через несколько минут прямо возле меня остановился чёрный порш. Дроу запрыгнула на переднее сидение рядом с водителем, а Виктор распахнул двери передо мной и закинул рюкзак, затем склонился, делая вид, что очищает грязь с сапог:
– Запрыгивай в машину.
Нервно сглотнув, я последовал его совету и прыгнул в машину, тут же перепачкав заднее сидение грязью и водой. Виктор залез следом, а потому мне пришлось потесниться, чтобы он мог усесться. Захлопнув за собой дверь, вампир перебрался на переднее сидение, которое, как оказалось, было пустым.
– Ну и устроил же ты нам баню, Льюис, – выдохнул брюнет, проводя по мокрым волосам ладонью и вжимая педаль газа в пол. Машина на удивление плавно и быстро двинулась с места, увозя меня от дома. – Не думал, что забрать тебя будет настолько сложно!
Я молча вылизывал лапы, укоризненно смотря на вампира. Глянув на меня, мужчина чуть усмехнулся и, протянув руку, стащил с шеи медальон Куарта, затем положив рядом с моими лапами, совершенно не заботясь о том, что не следит за дорогой.
– Можешь перевоплотиться, малыш? – ласково поинтересовался он, чуть приоткрывая окно и вновь уделяя всё своё внимание дороге.
Делать мне этого не хотелось, но пришлось, чтобы хоть как-то поговорить со своими спасителями, которые неизвестно с какого рожна свалились на мою многострадальную голову. Боль от перевоплощения прошила всё моё тело, но я справился с собой и не начал постыдно скулить, а вот от слабости повалился на грязное заднее сидение, мелко дрожа. Натянув на себя амулет, что делился со мной, казалось, нескончаемыми силами, я принял сидячее положение и поджал под себя ноги: